фон Кляйст "Пентесилея", сцена пятая

* * * * *,.......................................................................................................!:)

П я т а я    с ц е н а

Пентесилея, Протоэ, Мероэ,Астерия. Отряд амазонок

Амазонки: Ты выстояла, победительница!

                  Будь славна! розы под ноги тебе!

Пентесилея: Меня не славьте! Роз не надо мне!

                      Сражение зовёт меня на поле,

                      я юным богом боевым влекома,

                      что тьмою солнц внезапно воспылал,

                      горящим шаром разлетался в небе,

                      в слияньи дерзком не поддался мне.

Протоэ: Клянусь тебе, возлюбленная...

Пентесилея: Брось!

                      ты слышала моё решенья: даже

                      обрушив мне на сердце водопад,

                      громами ледяными не остудишь.

                      Желаю Ахиллеса в прах повергнуть

                      к ногам моим, Находчивого. Он 

                      ведь как никто иной доныне

                      в сей славный день своею мощью

                      меня, царицу, раззадорил.

                      Я ль, Победительница-Ужас,

                      я ль, гордая царица амазонок,

                      его кольчуге золотой подда`лась?

                      Я про`клятой себя богами

                      отныне , рвясь к возмездью, ощущаю:

                      гнала доселе прочь порядки греков,

                      но тот, единственный, героя взгляд,

                      он не смутил меня, но внутрь проник

                      меня, обманутой и побеждённой!

                      Где корень тот, опустошённости моей,

                      и -чувств, тех, что меня повергли?

                      Во гущу сечи ныне я стремлюсь,

                      где пересмешнику сразить меня,

                      иль мне -его: двоим не жить нам боле!

Протоэ: Желаешь ты, дражайшая царица,

              чтоб разум твой поладил мило с сердцем.

              Удар, что тело приняло, внезапный,

              кровь воспалил и разум возмутил твой:

              дрожишь всем телом молодым напрягшись.

              Не усомнись: мы молим за тебя.

              Да обретёшь свой дух, да поскорее.

              Иди ко мне, немного отдохни.

Пентесилея: Что? Почему? Что сталось? Я сказала...?

                      Иль я? ....со мной....?

Протоэ:                                      К победе новой

              стремишь ты душу юную свою,

              желаешь обыграть судьбу на поле?

              Неутолённую, неведомую мне надежду

              в сердечной глубине тая, желаешь

              победы что капризное дитя,

              венец молитв народа твоего

              пожертвовать возмездью?

Пентесилея:                                Посмотри!

              Сей день поднёс мне тажкий жребий!

              с судьбой коварной заодно подруги

              любимые: жалеют, утешают!

              Там похотливая рука за косы

              златые мою славу ухватила,

              ту, что парила надо мной доселе.

              Там сила злобная мой путь пересекла,

              упрямо моё сердце расщепила!

              Со мной!

Протоэ (про себя):  Небесное, храни её.

Пентесилея: Желанья ли одни мне застят свет,

                      те ,что опять меня влекут на сечу?

                      И это вы ль: народ, признавший пораженье,

                      на полдороге к гибели вдруг очутившись,

                      сил не найдёт поворотиться вспять?

                      Что с нами сталось: спервою звездою

                      как после трудового дня:" устали"?

                      На сжатой ниве урожай вязать нам,

                      снопы на кольях к небу возвышать:

                      пусть тучи их туманами оближут,

                      лучи немилосердно опалят.  

                      Мой юный рой, не отведу я вас

                      украшенных гирляндами цветов

                      под трубный рёв и звон цимбалов

                      домой, в душистые луга Отчизны.

                     нет, мы вначале выйдем из засады,

                     повергнем горделивый строй элли`нов,

                     и вереницы пленных под конвоем

                     доставим к стенам Темисциры.

                     Там, в храме посвящённом Артемиде,

                     врагов розовоцветной кровью

                     украсим наши латы из железа.

                     Не мне ль, Разящей, дотянуться

                     к заветной пятке Ахиллеса,

                     что уж пяток горячих солнц

                     сегодня утром испустила?

                     Пасть непременно супостату ныне

                     к копытам моего коня баского

                     хурме подобно перезрелой!

                     А коль не быть тому, то горе мне:

                     чело моё венка да не обрящет,

                     коль не марсида я , и не достичь

                     вершины счастья мне и пира;

                     коль греков мне не разметать- проклятье

                     скукоженному сердцу моему.

Протоэ: О, повелительниа, твои очи

              горят огнём неведомым и чуждым,

              а мысли водят тёмный пляс в ночи,

              что моё сердце уж заполонила.

              Тот рой, душе твоей что не по нраву,

              давно рассеялся что ветер дальний.

              Ахилл теперь отрезан от пролива

              отрядом нашим на привале тайном.

              Из сердца вон, и с глаз долой: пусть бьётся

              у Трои, там его окопы, как и прежде.

              Желаю я прикрыть нам отступленье.

              Во имя олимпийцев, ни одной

              из наших в плен не взяли греки.

              Блистание мечей их издалёка

              не ужаснёт нас. Громы колесниц

              тебя не тронет: смех наш заглушит их-

              клянусь своею головою, верь мне!

Пентесилея (внезапно обращается к Астерии): Ведь так, Астерия? 

Астерия: Царица?...

Пентисилея: Вотла ль я к Темисцире отвести вас?

                      Протоэ утверджает: да.

Астерия: Что я...?

Пентесилея: Ответь мне прямо.

Астерия: Мы совет устроим.

                Должна я опросить княгинь, тогда...

Пентисилея: Должна я  т в о й  совет услышать.

                       .... кто я теперь, спустя лишь долю суток?

(пауза. Пентесилея собирается уйти)

                      Могу ли войско я, Астерия, что молвишь?

                      свести назад, на Родину, не так ли?

    ....................перевод с немецкого .....................Терджимана:)

окончание сцены следует