Еще нет названия, страя, моя... сказка.

Она шла по дороге разбитых сердец… ей было холодно и лил дождь, казалось весь мир перевернулся. Она шла в подранном коротком платьице, и дырявых ботинках, завернувшись в старый мамин платок, с большими дырками. Ее тело пронизывала дрожь, и холодный ветер укутывал тело, дождь все еще лил… Она шла сцепя зубы, ее ботинки набрали воды, и ноги замерзли, она пыталась согреться и представляла, как она будет греться у камина…. Посинелые маленькие ручки, все сильнее сжимали драный платок.

На вид ей было лет одиннадцать, но в глазах отражалась странная взрослость. Тяжелое детство, нищета и голод, заставили рано повзрослеть это юное создание. Ее длинные черные волосы были спрятаны под платком, казалось все ее естество спрячется под этим платком и уйдет куда то в никуда. Она шла по лесу, Бог весть куда. Ей нужно было помогать тетке, ей нужно было как то жить…

Она вспомнила что в старом заброшенном доме ей улыбался младенец… и он тоже хотел есть. Трехдневный голод заставлял ее останавливаться, и хвататься за деревья. У нее кружилась голова, а ветер как на зло гонял ее со стороны в сторону.

Оно подняла голову и что есть мочи закричала:

«МАМОЧКА, я люблю тебя… передай маме привет»… после этих слов, она опускала голову, и шла дальше… Тропинка извивалась и вела в глушь леса, она пыталась идти быстрее.. и у нее это получалось когда ветер дул в спину…

Она вспомнила как когда то давно, когда шел дождь, она радостная бежала домой, там ждала мама возле камина, в колыбели колыхался братишка, улыбался агукал, хватал за волосы… было тепло и уютно… она вспомнила запах выпечки, мама замечательно пекла хлеб… Она в который раз почувствовала голод, чувство с которым она засыпала и просыпалась, но сейчас… во рту появился сладкий привкус хлеба, она была убежденна в том что никто не печет хлеб так вкусно как ее мать, а теперь… никто не будет печь хлеб … она пошатнулась, и прижалась к дереву… Ветер выл, синими маленькими ручками она схватилась за ствол, по щекам потекли слезы, горячие слезы… в голове пронеслось «не дойду»… потом она вспомнила брата которого оставила в доме, и твердо решила идти до конца…

Еще несколько сотен метров и она у цели… она с трудом оттолкнулась от дерева, пошатнулась словно березка не ветру, и пошла дальше. Дождь и ветер были ее постоянными спутниками, она никогда не проклинала ветер и не заклинала дождь, не молила это все прекратиться. Она покорялась…она покорилась этой природе, она просто продолжала дышать, это единственное сражение которое она хотела выиграть.

В далеки она увидела дом, своей тетки, к которому она так долго шла…

Через несколько мгновение, она гонимая ветром, вместе с дождем стучалась в двери…

Она стучалась… но никто не открывал, тогда, сиплым голосом она попыталась звать…

Но ветер уносил ее слова, она прижималась к дверям, продолжала стучать…

Со временем силы покинули ее, она сползла по двери в низ, уткнулась личиком в маленькие острые коленки и разрыдалась…

Дождь уносил ее плачь, тонул в ее слезах, а ветер перечеркивал боль своим холодом…

Как вдруг она услышала детский плачь… в голове пронеслось «малыш… он остался один… к нему…», она сорвалась бежать в обратно. Откуда взялись силы в маленьком тельце?

Но она продолжала бежать… навстречу ветру, против дождя, теряя равновесия и падая в грязь, она бежала по злому, холодному черному лесу… она бежала к младенцу, который ждал ее. Впервые за долгое время, с того момента как сгорела ее семья она хотела жить. Она хотела бежать ради него, ради малыша. Не заметив маленький обрыв она упала лицом в грязь, с минуты она лежала, а потом, почувствовав под собой что-то твердое она села, и достала осколок тарелки, когда-то это место… было ее домом.

Засунув в карман призрачное напоминания об ушедших днях, она пошла дальше. Бежать уже не было сил, оставалось совсем немного. Впереди было темно, начинало темнеть, и стена дождя не пускала последние солнечные приветы коснуться земли. Было холодно, и продолжало холодать. Дождь все еще лил, он стоял стеной, преграждая дорогу.

Она поняла платок стал грязным и совсем мокрым, но это была память, он согревал ее мать, холодными зимними вечерами и он грел ее сейчас. Как сердце матери он оберегал ее от ветра и заслонял ее от дождя. Она вспоминала летние дни, и лицо матери, становилась теплее, и она шла дальше…

Заметив в далеке кучи разбросанных досок, она поняла что пришла. Обошла дом сзади и ступила на трухлявый порог, у порога лежал топор. Вошла в дом, обернувшись она услышала вой волка, но кроме стены дождя нечего не увидела… Где то в глубине дома, кричал ребенок. Она еще раз посмотрела на топор, закрыла дверь, и прошла в глубь дома.

В полумраке, по крику она нашла малыша, прижала его к груди и зарыдала. Они плакали навзрыд, они оба замерзли, промокли и уже очень давно нечего не ели.

Стало совсем темно, в какой-то момент она поняла что нечего никогда не измениться… она провалилась в какую то временную пропасть, где всегда, темно, холодно и идет дождь… она потеряла счет времени, она заблудилась в этом мире.

Положив малыша на кучу какого-то тряпья, она пробовала найти что-то сухое, что бы перепеленать маленького. Возле двери она снова наткнулась на топор, и решила как ни будь закрыть им дверь, она со всех оставшихся сил вбила его в проем, потом убедилась что двери теперь не открываються и села на пол.

Перед ее глазами пронеслись яркие воспоминания… улыбка матери, ласковый голос отца… но крик брата вернул ее в пустой и холодный дом.

Оно пошла к нему, взяла на руки и прижала к себе. Забившись, таким образом в угол, и закутавшись во все сухие тряпки которые были в доме, она пела малышу…

Но успокоить его было не возможно, он был голоден, и постоянно кричал. Тогда еще сильнее колыхала его в своих руках, пока совсем не выбилась из сил. Был час, когда дождь так сильно стучал по крыше, что казалось она вот-вот обрушиться на них…

Малыш кричал… Она вдруг поняла, что нужно сделать, его нужно накормить. Она достала из кармана осколок прежнего счастья, она достала осколок разбитой тарелки, и сжала его изо всех сил, в своей маленькой ручонке… пока не почувствовала как что что-то багряно теплое наполнило ее ладошку. Она продолжала сжимать осколок, и капельки крови попадали в рот малышу. Потом она взяла осколок  в другую руку, и приложила источник спасающей влаги к губам брата. «Люблю»- прошептала она еле слышно, потом осколком разрезала свое платье на груди, и пока хватало сил, рвала свою белую плоть на груди. Потом прижала малыша, и пела….

На рассвете дождь прекратился. Ее тетка мучимая виной за свою племянницу решила отправиться на поиски. Когда она нашла старый заброшенный дом, она уже было собиралась идти дальше, как вдруг услышала крик маленького ребенка. Тетка с трудом открыла дверь, вошла комнату. И не сразу заметила, как в глубине комнаты, среди кучи лохмотьев, улыбалось белое лицо ее племянницы. На белом мертвенном лице, поселилось счастье, она улыбалась. Солнце радовалось, что запуталось в ее волосах…

И только крик маленького ребенка, напомнил о том… что ОНА больше никогда не споет ему песню, не прижмет к груди, и не скажет ему «Люблю»