Русский шансон.Голая правда

Русский же шансон соединяет несколько жанров: городской романс, французский шансон, бардовскую песню, ЕРЖовский клезмер и тупо блатняк, порождая ублюдка. Исполнение примитивное, вокала никакого — нарочито-хриплый, пропитой голос, аранжировки убогие — типичное следование культурному уровню потребителя. Содержание песен русского блатняка сводится к одной-единственной теме: я был фартовый пацанчик воровал/ебал/убивал, за что меня жизнь наказала?! Данная тема в песнях раскрывается, как правило, следующими мыслями — прокурор сука, а на суде я брал все на себя, и голуби над зоной пролетали. При этом не считается зазорным, что взрослый человек с мордой, которую и за неделю хуй обсерешь, «поёт» о страданиях, изливая гнилое содержание своей души в уши слушателя.

Плаксивость и жалобливость исполнения не мешает артистам и потребителям этого жанра считать себя крутыми пацанами. По патетике слезливости с шансоном может сравниться только русский рэп, певцы которого вырыгивают такие же тонны слёз и соплей на слушателя, только ещё и без музыки вообще. Бравые песни о жиганах, крутых разборках с ментами, шлюхами и бюрократами и между собой не разбавляют общего потока соплей о хуёвой жизни под ментом, бюрократом, шлюхой, начальством и т. п. Высморкав очередную жалобу, герой песни не выходит на ожидаемый финал «Ну и хуй с вами всеми». Просто затихает, всхлипывая под традиционное умца-умца-умца-ца.

Впрочем, есть в жанре немало исключений, когда песни поются нормальным голосом под нормальную аранжировку и не делаются с расчётом на быдло или преступников. Это связано не только с тем, что к шансону у нас относят чуть ли не всё, что не является в чистом виде попсой, КСП или русским роком, но и с многогранностью самих исполнителей. Есть среди них и хриплые жлобы с синтезатором, и профессиональные музыканты, и любители петь о тюрьмах, и таксисты с ментами, и предпочитающие просто песни про жизнь, а также те, кто всё это успешно смешивают. За счёт этого жанр уже давно вышел за рамки привычных стереотипов «песни с параши» и «ой, как мне хуёво». К примеру, у Александра Новикова есть альбом на стихи Сергея Есенина, у Михаила Шуфутинского — целая куча эстрадных и даже откровенно попсовых песен, а завсегдатай концертов на день милиции Розенбаум — так вообще унылый бард с уклоном в акынство. Но, в любом случае, все это полнейшая рыготня, от которой делается дурно после первых пяти секунд.

Параллельно шансону, в котором поётся о различных представителях быдла, существует блатняк — сугубо тюремная лирика с обильным использованием фени — который коммерциализировался и оказался в магазине под названием «русский» шансон. Блатняк изначально происходит от «жестоких романсов», ресторанных и «одесских уличных» песен 1920-х годов; именно в те годы появились первые образцы жанра, «Мурка» и «С одесского кичмана сорвались два уркана». Потом до жанра дотянулся проклятый Сталин, и на протяжении двух-трех поколений блатная песня исполнялась исключительно в ГУЛаге, в результате чего и сформировалась в своем уже более-менее современном позднесоветском виде: феня, зона, тоска зелёная. Последний штрих в жанр внес Высоцкий, у которого было немало песен блатной направленности и которому стали подражать некоторые из самих блатных.

Самое старое из известных упоминаний этого термина-эвфемизма относится к 1991 году, когда в Питере прошёл один из первых блатных фестивалей под названием «Русский шансон. Лиговка-91». Однако вся та мура, которую мы привыкли так называть, возникла раньше — ближе к концу восьмидесятых, когда к большим переменам в стране начала адаптироваться и преступность. На смену старым воровским «понятиям», своеобразной морали и «кодексу чести», пришли молодые отморозки в спортивных костюмах, да только-только проявившиеся вне своих нацреспублик кавказцы. Годы перестройки практически подчистую сломали всю старую воровскую «культуру», в том числе, и вместе с её музыкой. Ушли почти в небытие почти все музыканты, которые играли из колонок во времена позднего совка и которые были для старой «элиты» своеобразными символами их эпохи. Те же Высоцкий и Северный с их не лишёнными смысла произведениями стали почти забытыми, а на смену им пришла доска синтезатора с двумя нотами, на которые наложено несколько спетых хриплым голосом куплетов про зону, феню, лагеря… Первый этап деградации музыки прошёл удачно.

Все девяностые, на фоне засилья русской и модной в те годы иностранной попсы, блатняк был почти незаметен. Звучал во всяких зарыгаловках с шаурмой или на оптовых рынках, никем особо не любимый, однако проблемы своим существованием не создававший. Востребован он был, в основном, всякими жлобами вроде таксистов, не шибко умного криминалитета и… милиционеров. Никто больше такую музыку почти не слушал. Неприязнь небыдла к шансону, конечно, была, однако от интеллигентского отвращения ко всему остальному дерьму не отличалась. Конечно, изредка шансонные исполнители попадали в СМИ, а на нескольких радиостанциях (включая даже «Русское радио»!) в эфир выходили постоянные передачи, но дальше этого дело не шло.

И было так вплоть до августа 2000 года, когда в эфире появилось радио «Шансон», за считаные месяцы сделавшее почти состоявшуюся попытку перевести одиозный блатняк в разряд «музыки для нормальных»… 

Гей-шансон

• Александр Залупин (сидел, петушили) — первый и пока единственный открытый гей-шансонье этой страны. Является проектом двух неустановленных личностей из Ростова-на-Дону. Его тексты — традиционные жизненные истории, написанные в большинстве случаев от первого лица. Эдакие описания нелёгкой судьбы. Только в пику «нормальным пацанам», которые поют о тяготах «зоны», Александр вещает от лица тех, кто занимает там низшую ступень в иерархии, да ещё с явным закосом под Аркадия Северного и Борю Моисеева. Интересно, что музыка в песнях являет собой очень качественную электронику, которую не стыдно было бы поиметь любому уважающему себя певцу из нормального мира.

• Бoрис Сиделый (он же Серж Сакенов (не сидел) — гомофоб и педераст одновременно, кстати, стартовал проект раньше Саши Залупы. [3]

• Фёдор Яичный (проект известного «североведа» Миши Лоова (не сидел). Примечательно то, что Серж стартовал с двух пидориных переделок песен Круга «Жиган-лимон» и «Владимирский централ», а Федя с пидорского посвящения Кругу «Как-то мы на зоне ебали пидараса». [4], [5]

• Виктор Королёв (не сидел), звезда радио Шансон, широко известный педераст в околомузыкальной тусовке — и за это объект насмешек коллег по цеху. Основные ценители творчества Виктора — немолодые, провинциальные, жирные домохозяйки. Известен исполнением плаксивых дворовых песен голосом Аллы Пугачёвой, а также тем, что никто и никогда не видел его без головного убора. То, что у Витюнчика под шапкой, и сексуальная ориентация — две самые большие его тайны, страстно им оберегаемые. Для публики всячески старается продемонстрировать любовь к противоположному полу, однако в реальности — пидар махровый. К примеру, автор этих строк по долгу службы вынужден был работать с означеным персонажем и имел несчастье ощутить на своей шкуре шквал ухаживаний, домоганий и приглашений провести с ним незабываемый вечер.
• Стекловата (не сидели) — изначально попса, но к концу карьеры переквалифицировались на гей-шансон. Особенно альбом «спецшкола» — чистейший сабж.