Едовое. Праздник, вермишло, картошка и грусть.

В далеком однатыщадевяцотдивяностатретьем году оболтус Вано исхитрился поступить в нархоз. Сдуру, естественно, и на дурняк. Золотые времена были, ога...

Ну щаз не за это. Новопреставившеиспеченному студенту жуть как захотелось данное событие натурально отметить, отметить по-взрослому, с водкой и прочими непотребствами. Разные тропические острова, Бейлис и юные мулатки коллегиально были отброшены по причине нехватки денег банальности и пошлости, коллективный разум предпочел плэнер и полатке. А так же шашлык и еду.

С шашлыком, точнее, заготовками к нему, вопрос не стоял ваще - купили себе мяса, лука и уксуса, малолетние извращенцы истинные ценители. С едой вопрос был решен также быстро - будем жрать вермишло. Хуле нам, всего неделя. Это же вкусно.

Откровенно гордясь собой, мы прикупили в ЦэГэ мяса, водки, вермишла (много) с уксусом и лука. И, свысока взирая на всех, отбыли.

Всё началось хорошо - пошел дождь. Хороший такой, августовский (я уже, кажыццо, песал, что не люблю август - ну то такэ). Полатке мы, истессна, поставили - мокнуть всем организмом гораздо менее приятно, нежели мокнуть по частям. Костер развели, как же без него. Кастрик такой душевный получился, под стать нам - нихрена не хотел гореть, фыркал и плевался угольками. А хуле что Вы хотели - будете ли Вы сами под дождем натурально гореть от страсти?

Шошлыг. С шошлыгом оказалось сложнее. Ну некомильфо шлыки под дождем мочить. Собрались мы вчетвером, обкашляли этот вопрос в полатке, водки выпили, конечно. А из кострюле так и пахнед, так и пахнед. Ну, закусили мяском свежепроуксусенным - а шо, жрать больше нехчего.

Подпитанный водовкой коллективный разум, воплотившись в трудолюбивые руки, нарубил колышков, на которых, расставив их округ кастрика в позе опьяневшего параллелограмма, мы натянули натурально одеяло. Это шоп на шлыки капли не падали, дождевые и мокрые. Могу похвастаться - я один из немногих, кто жарил шашлыки под одеялом, ога.

Ну пожарили мы их, спалили, ясень хрень, половину, а вторая половина с кровью получилась, аки бифштекс по-аглицки. В процессе приготовления, правда, исключительно дабы не заработать двустороннюю пневмонию, шастали мы в полатко за лекарством, закусывая, опять же, из кастрюли теми же полуфабрикатами.

Хрена се преамбулу соченил - амбула коротше будет, так шо не отвлекайтесь.

На следующее утро, как всем уже понятно, шлыки закончились. Только производные от них были забавно растыканы по побережью - ну то такэ, природа, мать. Перемаявшись абстинентным синдромом, молодые растущие организмы опять захотели жрать. А шо у нас? У нас есмь вермишло. И тушенка. Мы - цари!

Получился великолепный ужин - вермишло с тушенкой. Хлебушек опять же, водочка. Хорошо!

Следующее утро. Жрать. Вермишло. Хорошо.

Обед. Супчег из вермишла с тушенокй. Здорово лег, вкус-сна!

Ужин. Вер-миш-ло. С тушенкой! Кайф!

На третьи сутки возникло состояние дежа-вю.

Завтрог: вермишло.

Обед: суп. Из чего? Из рябчиков. Хрена - из вермишла!

Ужин. Судачки а-натюрэль, греческий солад и отбивная под брусничным соусом? Хрена - вермишло с тушенкой.

И так пришел крайний вечер пребывания на плэнере. При слове "вермишель" мы готовы были натурально перегрызть кому-нибудь глотку и испить свежей, горячей крови, зажевав ее трахеей. Сумрачно сидя окрест очага, мы подозрительно взирали друг на друга.

Отступление. Типо авторская сноска. Воровать - нехорошо! Конец авторской сноски.

Я пошел в огород. Огород - это там, где растет еда. Вместо еды в огороде росла вермишель, тьху, картошка. Свежая, молодая, желтоватенькая такая, с тонкой кожицей - кар-тош-ка! Выдрав несколько кустов, я вернулся в лагерь с триумфом. Картошка, не чищенная, просто помытая, тут же была отварена с вездесущей тушенкой.

Мы её ели руками, потому что никто не мог дойти до палатки за ложками. Горячую, обжигающую язык и нёба, картошку.

Это было всего 15 лет назад... Мы разошлись в пространстве и времени. Нас уже на одного меньше... Но я помню...