Погода портилась, Всё бы ничего, но Кролик  опять оказался на раздорожьи, это когда дорога как бы  есть, но идти по ней некуда. Отсутствие направления печалило его не особенно, просто непонятно было сколько нужно сгрызть морковки перед тем как отправляться в путь, ведь в пути  совершенно невозможно искать пропитание. В последнем  случае можно сбиться с дороги, найти потом которую   представлялось совсем не просто. И даже если дорога обнаружится, неизвестно будет  ли это нужная дорога, ведущая в том же направлении или совершенно отличная от  того пути, который уже был начертан От сумятицы предположений в его голове всегда возникали иррациональные мысли. И хотя он совершенно не понимал значения этого термина, мысли  не становились от этого более правильными. Вокруг сгущались тучи, погода и не думала улучшаться и при отсутствии ориентиров, готовых пропасть в полумраке,  вероятность движение вперед выглядела весьма затруднительной. Трудится кролику было не привыкать, но затрудняться в его нынешнем положении было слишком уж накладно. И он без дальнейших раздумий продолжил прерванное таким глупым непредсказуемым явлением  как неизвестная дорога передвижение, резво запрыгав в направлении казавшемся ему наиболее разумным.

 Скрипки ветра... Мелодия вторилась минорной доминантой и очевидно была обречена стать бесконечной, словно небрежный копировщик партитуры забыл указать количество повторов между репризой и вольтой. Мотив был очень печален, в нем звучала извечная как сам мир, тема расставания. Скорее даже не расставания, а ожидания. Ко многим необходимым, вынужденным и даже неожиданным вещам люди привыкают быстро, многие невзгоды мучают, но всё же со временем укладываются в лоно неизбежности, некоторые долго не дают покоя, но к этой привыкнуть совершенно невозможно.Ожидание в неизвестности. Странник был из тех людей, кому шутница судьба раскаленным клеймом палача выжгла на лбу эту неизвестность.Но вовсе не потому, что поступки его обладали  чрезмерной импульсивностью или безответственностью. Напротив, он был человеком железного, крепкого как кремень слова, доверять которому могли и знатные известные личности  и последний портовый пропойца из самого замызганного захудалого закутка этого и  множества других далеких и близких миров. Из соображений целесообразности небеса вряд ли  бы взвалили такую ношу на человека не способного ее нести. Амона, как никто понимала это. Иначе бы не ждала. А ведь она ждала его всегда. Вспомнить когда это началось впервые было уже невозможно. Она ждала его, когда бросив небрежное: "я не надолго", он исчезал на долгих два года.Или собрав свои нехитрые пожитки, вмещающиеся в одну дорожную сумку, уходя навсегда, возвращался через неполных два часа. Она ждала его даже после того,как однажды официальный представитель Двора зачитал траурным голосом известие о его героической смерти, оказавшееся в последствии, по их словам, печальной ошибкой. И вот опять...
 На его небрежно брошенное " я не надолго", она улыбалась улыбкой, в которой вместе с неприкрытой печалью просматривалась надежда и вера в то , что это действительно будет не навсегда.

  В этот раз ожерелье рассыпалось совершенно беспричинно, бусинки, просто раскатились по дну коробки. Жемчуг давно утратил свежесть и уже не блестел, не смотря на то что бусики доставали из коробки не часто. Нанизывать поблекшие перламутровые кругляшки  на новую нить стало делом бессмысленным. Амона долго смотрела на еще пробуждающие воспоминания бусинки, прежде чем навсегда захлопнуть крышку и отнести коробку в чулан, где та так и умрет в самом пыльном темном углу на верхней полке среди старых ненужных вещей.

Парадокс в том, что человек эгоцентричен, галактики, миры вращаются
вокруг точки осознания собственной значимости для вселенной. Значимости,
стремящейся к абсолютному нулю, но изнутри ощущаемою бесконечностью.

 Каждый раз когда рвалась нить, терялась одна бусинка, или даже несколько. Куда девались жемчужины объяснить было невозможно. Ведь это печальное действие, превращение ожерелья в горсть вертящихся и прыгающих горошин, происходило обычно у зеркала, где Амона снимала пред сном украшение или одевала его утром на свою изящную шейку. На полу  комнаты не было ни ковров, ни звериных шкур (Господи, какие шкуры?). да и углов, как в любом нормальном помещении было всего четыре. И закатившись в один из них, блестящая горошина не могла провалиться никуда, разве что в другое измерение. И потом, нить... каждый раз после очередной потери Амона брала нить покрепче, а в последний раз даже сложила ее вдвое. После такого как не поверить в домового, очень уж любящего блестящие круглые предметы и по ночам тихонько подрезающего связующую нить.
 Она собрала все рассыпанные бусинки и даже не пересчитывая их, бросила в открытую картонную коробку от нового *Айфона*,- всё! никаких ожерелий.

-Ты ведь умный, док, скажи, почему я стал забывать ее?
- Всё зависит от направленности вектора торсионных полей. Ведь энергия не может распространяться произвольно.
- Мне эти твои научные термины...- Странник подвинул кружки и щедро плеснул в них из алюминиевого ковшика вина, темного как медвежья  кровь,- ты  можешь говорить по человечески, простыми словами, без всяких торсионов?
 Они  уже  довольно долго сидели на тесной, но вполне уютной кухне. Сигаретный дым лениво клубился , втягиваясь в открытую форточку. За окном  стемнело, но лампочку, запрятавшуюся в  вычурную резную  люстру никто не включал. Синие лепестки пламени над попыхивающей газовой горелкой выплясывали свой причудливый газовый танец, слегка разбавляя темноту.
- Можно и по человечески,- Иванов отхлебнул из кружки,- ты когда нибудь видел серую камышовую кошку?
-Конечно, достойное животное, мне бы не хотелось встретиться с ней один на один , не имея в руках оружия, особенно если она голодна.
-Представь, что ты следишь за ней , когда она охотится на барсука.
-Ага,  так она тебе и даст следить...
-Не придирайся к словам, я же сказал - представь. Так вот, ты следишь за кошкой, видишь как она спряталась в камышах и дальше ее не видно. Так?
- Ну, при чем здесь кошка? Понятно , что она незаметно подкрадется, и... бедный глупый барсук.
-Вот! ты не видишь ее, но отчетливо сознаешь, что она там, в камышах  и даже можешь "видеть" как она крадется невидимая. Ну а если ты на некоторое время перестал следить за этой хитрой тварью, переведя свой взор, скажем на небо, где кружит парочка кондоров- трупоедов,- Иванов еще раз отхлебнул из кружки,- а потом посмотрел обратно и не увидел барсука у воды, что бы ты подумал?
-Что она его съела,
-Но ведь ты не видел как кошка поймала барсука! Может он успел убежать? А если она не голодна и вовсе не собиралась охотится?
-Глупые у тебя сравнения... еще более непонятные чем твои торсионы.
-Я просто хотел сказать, что мы всегда идем на поводу наших фантазий, либо приобретенного опыта, либо, что самое худшее , руководствуемся правилами, описанными кем то в книгах. На самом деле жизнь гораздо проще и прямолинейнее, в этом то и состоит ее сложность.

А летает ли кто выше меня, — подумал Дракон, — глупый вопрос, что значит выше? Чем выше поднимаешься, тем меньше значит само это понятие, где там верх , а где низ? Если считать относительно поверхности земли... Ему вдруг вспомнилось высказывание какого то древнего китайского старца — всё зависит от точки зрения. И если мерить от поверхности Солнца,  тогда верх и низ меняются местами и всё видится вверх ногами. А если от центра галактики, то  Солнце представляется обычной маленькой звёздочкой среди миллиардов ему подобных и считать его за точку отсчета совсем не разумно. Выходит, что  нет в этой системе координат истинного ориентира и высота полета вовсе не делает тебя выше других. Дракон вдруг  решительно выбросил глупую мысль из головы. Привычка выбрасывать глупые мысли появилась после того как он чуть-чуть не разбился, пытаясь выяснить подъёмную силу своих крыльев по формуле, подкинутой каким то дипломированным умником. По той аэродинамической формуле получалось, что его сил не хватит даже оторваться от земли.Спасло его как раз то, что он вовремя выкинул глупую мысль, почти у самой поверхности.И вот сейчас, когда опять задался вопрос, мешающий лететь, пришлось его срочно классифицировать как глупый и соответственно выкинуть.