Этого заметно сразу и издалека. Даже утром в понедельник, когда все будут морально и физически переживать дозволенные себе излишества и стонать от предвкушения полной рабочей недели, эта зараза будет иметь цветущий вид, омерзительную бодрость и убийственно хорошее настроение. Мало того, он будет пытаться поднять его всем окружающим и искренне недоумевать, отчего он всюду послан. Впрочем, искренние и адресные пожелания не в состоянии омрачить его лучезарного состояния души — по крайней мере, надолго. Равно как и отменного аппетита и крепкого сна.

С окружающими знакомится и сходится с полпинка, и то, что для работников сетевого маркетинга и «Свидетелей Иеговы» есть геморрой и предмет ежеутренних медитаций на тему «я, сцуко, люблю людей, я, ёперный театр, легко — легко, я сказал! - с ними схожусь, они, гады, мне интересны» - для него так же естественно, как дышать. Или отлить после литра пива. Кстати, об алкоголе. Кто-то пьёт, чтобы развеять тоску. Кто-то, чтобы забыться. Этот пьёт в компании, чтобы остальные догнали его эйфорически-гедонистический уровень. Может, правда, увлечься.

В компаниях друзей чаще всего лидирует — столько энергии, задора и дурной инициативы можно найти только у лишившегося управления и давно позабытого на орбите советского спутника-шпиона на ядерных батарейках. Для начальства, соответственно, геморрой и постоянное дыхание в затылок на фоне сводящего с ума имиджа весёлого раздолбая, которому прёт.

Что касается интересов и хобби — они есть. Их много. Умопомрачительная широта взглядов вкупе с лёгкостию мыслей необычайной приводят к тому, что вчерашний активист «Гринпис» сегодня начинает коллекционировать ружья и чучела, а завтра — плакаты, отобранные в потасовках с «зелёными». В-общем, «драмкружок, кружок по фото, а ещё мне петь охота» © А.Барто.

К законам и подзаконным актам относится как к недоразумению, сдерживающему здоровую инициативу и рассматривает их только в рекомендательном аспекте, что порою приводит к взаимным недоразумениям, также, впрочем, неспособным надолго омрачить его чело. (Максим Малявин. Россия)

 тема потусторонней связи настолько же неисчерпаема, насколько актуальна. По крайней мере, для наших пациентов. А уж если попадётся человек деятельный, да ещё и точка роста рук у него окажется на уровне нужного отдела позвоночника — всё, жди чего-нибудь интересного.

Эта история произошла в Самаре. Самара вообще очень интересный город, но главное его сокровище — это люди. Разные, неповторимые, но смекалка и чувство юмора у них на месте, и если уж отожгут, то словно из «Буратино» жахнут.

К одному нашему коллеге год за годом ходил на приём один мужичок. Голоса в голове, да ещё и на религиозную тему — это вам не шутка. То зовут покаяться, то, наоборот, согрешить. В зависимости от того, кто дорвался до ментального мегафона, орава бесов или когорта ангелов. Он-то поначалу всё старался обойтись молитвой и постом, пока батюшка, большое ему психиатрическое спасибо, не вразумил болезного. Случай, мол, у тебя сложный, подход нужен комплексный. Молитвой, постом и галоперидолом тут можно добиться большего, нежели просто молитвой и постом. И нечего губы кривить, чадо. Считаешь себя умнее священника и доктора? Сие — грех гордыни. Дуй на приём, не искушай меня грехом сквернословия!

С тех пор визиты к психиатру стали хоть и более редкими, чем в церковь, но тоже регулярными. Количество госпитализаций, сответственно сократилось. Одно огорчительно: доктор оказался непроходимым атеистом. То есть, он, конечно допускал, что где-то ТАМ что-то такое есть, что не поддаётся на текущий момент рациональному объяснению и объективному познанию. И это что-то порой к тебе расположено (это когда тёща, твёрдо решившая приехать и навеки поселиться, вдруг снова возлюбила сельский воздух, йесс!), порою нет (ведь была мысль пойти в институт нефтяной промышленности, вот кто под руку в мед толкал!). Но вот чтобы персонифицировать это что-то — увольте.

Теологические диспуты доктор пресекал на корню: мол, всё это демагогия и мастай, нету тела — нету дела! И вообще, откуда, мил-человек, у вас такой пыл? И этот огонёк в глазах? А ведь жалко доктора, человек он неплохой, душевный, а вот так и помрёт атеистом. Как потом Павлу в глаза смотреть? Скажет - недоглядел, не подсказал. И возразить будет нечем.

Возможно, другой на месте пациента махнул бы рукой и бросил свои миссионерские попытки. Но это был НАШ человек, той ещё закалки и той ещё смекалки. И вот, в один прекрасный день, он пришёл к доктору на приём, ужасно гордый собой.

- Доктор, это вам! - с этими словами он протянул портсигар, оклеенный иконками и крестиками.

- Что это? - осторожно полюбопытствовал доктор.

- Устройство для прямой связи с Иисусом Христом! Вы просили доказательств — вот они, доказательства.

- И как он работает?

- Открываете крышку, - пациент открыл портсигар, явив начинку, самодельный радиоприёмник на пальчиковой батарейке, - включаете вот здесь, закрываете крышку. Слушаете. Вот, послушайте!

- Слышу белый шум. Может, как-нибудь настроить?

- Ничего в нём не надо настраивать! Он и так на нужной волне! Надо себя настроить, тогда всё услышите. А как услышите — общайтесь на здоровье.

- Боюсь, после такой настройки мне самому будет пора сдаваться.

- Ой, можно подумать, оно так страшно! Я вон сколько лет таблетки пью — и ничего. Ну да ладно. Оставляю вас наедине, общайтесь.

Так коллекция врачебного кабинета пополнилась ещё одним экспонатом. Использовать его по назначению доктор не рискует — мало ли что, пусть себе лежит. (Максим Малявин. Россия)

В отличие от гипертимных товарищей, у которых настроение и активность, как в пуле со смещённым центром тяжести, сдвинуты в сторону «+», у этих ребят и девчат есть два положения тумблера: «фигово» и «офигительно». Причём начинается всё у ничего не подозревающего подростка чаще с щелчка в сторону «фигово». Причём опять-таки чаще в период полового созревания, что в некоторой степени опровергает расхожее в народе мнение, будто всё от нервов, то бишь от головы. Нет, дорогой электорат, кое-что от гормонов, то бишь...ну да ладно.

Так, между двумя полюсами настроения и, соответственно, самочувствия, и протекает жизнь циклотимика: свершения, учебные и трудовые подвиги, успех у противоположного пола, общение и компании, выпивка под настроение и прочие блага жизни в гипоманиакально-офигительной фазе и, соответственно, пропуски занятий, бананы и пересдачи, нагоняи по работе, лютая ненависть к своему отражению в зеркале, тяга побыть одному, отношение к сексу как к тяготящему недоразумению вкупе с полным отсутствием видимых перспектив, даже если оные будут лежать, позёвывая, под носом — в фигово-субдепрессивной. К слову, в ней же, последней, не исключены и попытки прервать своё бренное существование, дабы покинуть сию юдоль скорби. Причём попытки не из тех, что делаются пред бледнеющими и падающими в эротический обморок девицами либо любимыми, но неоправданно чёрствыми родителями — мол, вот вам всем! Эти делаются именно от кажущейся безысходности и именно с той самой целью. К счастью, чаще всего вовремя вмешивается устало матерящийся ангел-хранитель, и всё заканчивается парой-тройкой шрамов, расстройством желудка и визитом к психиатру. Тоже, к слову сказать, не имеющему фатальных последствий и организационных выводов. Занятное наблюдение: неприятности в фигово-субдепрессивной фазе преследуют человека с завидным постоянством: мало того, что в своём текущем состоянии бедолага обращает на них больше значения, так ещё и опускает руки, получая вполне справедливый и оттого ещё более болезненный втык от начальства или учителей, воспринимая его не как целебную клизму, а как очередное надругательство в особо извращённой форме, что придаёт бедному Иа ещё больший оттенок мировой скорби в глазах.

Тумблер щёлкает не часто, этак раз в две-три недели, что отличает циклоидного акцентуанта от лабильного. Кстати, тумблер может щёлкать и ещё реже — и раз в год. А между крайними положениями может быть вполне нормальное во всех отношениях и ничем не примечательное состояние. Да, вот ещё: знакомимся с противоположным полом в гипоманиакально-офигительной фазе, расстаёмся — в фигово-субдепрессивной. И не перепутать! (Максим Малявин. Россия)

Если о ком-то можно сказать «человек настроения» - то это о них. С утра было прекрасное настроение, ехал на работу, любил весь мир, но стоило пролетающему голубю в акте прицельной дефекации чуть попутать щедро угуаненую голову памятника с его плечом — и всё, капелька органики поставила точку в эпизоде человеколюбия. На работу пришёл рыцарь ордена воинствующих мизантропов, втайне мечтающий дать кому-то в глаз. Ну, хорошо, хорошо — послать подальше. Ну, ладно, если уж быть до тошноты объективным, то не вслух, а про себя.

Но процесс работы отвлекает нашего паладина от мрачных дум, в которых присутствуют сослуживцы, начальство и сцены профилактических усекновений с ним в роли исполнителя; вырисовываются перспективы более приятственные — уютная квартира, любящая жена, холодное пиво — и вновь настроение стремится к отметке «безоблачно». Кто б ещё голубя пристрелил...

 Отличие в быстроте и лёгкости смены настроения. При всём при том эмоции и чувства яркие, выраженные, глубокие, речи о поверхностности и легкомыслии тут не идёт. Они не меняют друзей и любимых направо и налево, нет. Предпочитают радовать сменами настроения тех, кто есть. Друзья же и любимые, зная о такой милой изюминке, тоже не шибко серчают. Ибо знают, что, достаточно обнять и поцеловать (если любимый) или предложить забить на всё и выпить quantum satis (если друг) — и человек преобразится. В нужную сторону, главное — не перепутать. С родителями тоже глубоких и неразрешимых конфликтов, как правило, не бывает, тем более что подавляющее большинство людей этого типа в детстве часто болело всякими простудными и прочими инфекционными болячками и прекрасно помнит, кто за ними, больными и несчастными, ухаживал.

Не склонны к заблуждениям в оценке себя, любимых. Равно как и в оценке окружающих — их они чувствуют скорее интуитивно, чем логически, потому чаще всего верно. Вряд ли вы найдёте среди них фанатов коллекционирования либо упёртых хоббитов — не то состояние души. Ежели такой человек у вас в подчинении, помните: хвалить и поощрять! Тогда для вас будут свёрнуты нафиг горы и, в качестве бонуса, укатаны холмы. (Максим Малявин. Россия)

«Арабский скакун, товарищи студенты. Такой же нервный, тонкий душою и пугливый. Капризен, но красив. В долгий галоп пускать не моги — не сдюжит, всё больше рысцой да шагом, а если уж галопировать — то короткими рывками. И чтоб ни одна сволочь рядом из ружей не палила, иначе на дыбы и седока вон! Такая вот...загогулина.»

...Приняв по порции комплиментов борцов за права всех и вся и гиппофилов, продолжаем. Так вот, длительные нагрузки для представителя этого типа смерти подобны — неважно, физические или психоэмоциональные. Это как F-16 без дозаправки в воздухе: вылетел, нашкодил в целях поддержания демократии — и на базу. Стояние в очередях, ожидание чего-либо, перспективу монотонной работы сразу вносят в список пыток особой изощрённости и стараются, соответственно, избегать.

Раздражительны. Не вспыльчивы, подобно гипертиму — мол, все вы тут эксклюзивы, а я — Д`Артаньян, не гневны с закипанием, покраснением и паром из ушей, подобно эпилептоиду, а более подобны воздушному шарику: хлопок — и обмякший лоскуток на ниточке. Причём «хлоп» может быть громким, внезапным и на незначительный с виду укол. При этолм отходчивы, могут даже порыдать на плече только что обматерённого, но тоже недолго. Порою ставят этим в тупик свою любимую половинку: сам же наорал и самого же в итоге приходится утешать, гладить по голове и говорить, что всё хорошо.

Озабочены своим здоровьем. Сердце, головные боли, короткий половой акт — да мало ли что, главное — попереживать за какую-нибудь хрень. Посему очень любимы всякого рода целителями — главное, чтоб лечение было коротким и наглядным, длительные схемы и диеты приводят их в состояние субступора, как Винни-Пуха длинные слова.

К друзьям тянутся, но быстро устают от шумных компаний. Ищут покоя — и быстро лезут на стену от одиночества. Вспоминая лучшие годы, с удивлением отмечают, что прошли они под знамёнами хронической утомлённости и перманентной раздражительности. Строя планы на будущее, как арабы «иншалла» повторяют «если даст Бог здоровья». (Максим Малявин. Россия)

Просто ходячий пример того, как может мешать впечатлительность и развитое воображение. В детстве оно охотно рисует образ ТОГО, КТО ПРЯЧЕТСЯ ПОД КРОВАТЬЮ, а также подстерегает ночью в туалете, либо просто притаился за углом — ведь явно не с целью выскочить и объявить вам, что вы выиграли приз как самый послушный ребёнок и сейчас вас будут щедро и вдумчиво одаривать. По мере взросления взрослеет и приобретает богатый опыт впечатлительность, страхи кочуют за ней, претерпевая эволюцию не хуже дарвиновской и уже не прячутся по тёмным углам, а мелькают среди фигур нового коллектива либо окутывают грозовой дымкой предстоящую проверку, экзамен или (упаси господи!) комиссию.

Хорошие девочки и мальчики, слушаются и любят родителей, не шумят, тихо себе играют во что-нибудь опять же тихое. Если родители поругали, то не огрызаются, а горюют, что не отменяет любви и привязанности к ним. То же и потом: если б в школе учились только хорошо знакомые, не шумные и не задиристые ребята, а уровень громкости заведения можно было бы убавить раза в три, то учёба была бы сущим удовольствием. Да, и ещё отменить экзамены и к доске не вызывать, а то стоишь, отвечаешь, а все на тебя СМОТРЯТ и что-то себе ДУМАЮТ. И, не дай бог, что-то плохое, или за выскочку держат; лучше отвечу хуже, чем знаю.

Растут скорее моралистами и самобичевателями, нежели чем пофигистами и циниками. Причём самые строгие правила и оценки применяют прежде всего к себе, отчего рождаются сонмы комплексов неполноценности — ну, как тут спасать мир руками, на которых растёт шерсть от мастурбации? Как с таким лицом и ушами сеять доброе, разумное, вечное? Излишки этих комплексов можно было бы в профилактических целях прививать государственным и политическим деятелям, если б не боязнь массовой отставки и обезглавливания страны.

Зная за собой массу реальных, а более — мнимых недостатков, могут постараться спрятаь их за ролью бывалого и тёртого жизнью кренделя, сохраняя при этом внутри ранимую натуру, которая нет-нет да и проступит сквозь маску бравого морячка, поигрывающего подкачанными в спортзале мышцами (а то ж был как неделю тому назад покинувший пристанище гельминт, право слово!). Посему не удивляйтесь, если, применив к морячку вместо морского трёхэтажного приветствия вежливо-смиренномудрое «как же вам с собою тяжело, наверное», вы обнаружите его рыдающим на вашем плече.

Выпивка, сигареты? Да окститесь, как можно — это ж не только вред здоровью, но и непоправимый удар по карме, да и куда далее пополнять сосуд накопленных грехов — так что нафиг-нафиг...С противоположным полом тоже поначалу определённые трудности (я не достоин, секс без большой и чистой любви превратит меня в животное, флирт и ухаживание — это обман, как ЭТО делают без наркоза и вообще — как можно живого человека...), но в конце, как в сказке — добро побеждает разум и все живут долго, регулярно и счастливо.

На работе вряд ли будут начальниками высшего звена в силу противности им самого понятия лидерства, но как исполнители зачастую бесценны: моральные соображения не позволят им схалтурить. Опять же, сотрудник, которому претит само понятие лжи... (Максим Малявин. Россия)

Белую ворону столь упорно полоскали и с таким садистическим энтузиазмом перемывали ей косточки, что от экспоната осталась лысая ворона (мытые косточки аккуратно разложены отдельно). Мне видится другое: очень одинокий ёжик среди белых зайчиков и рыжих белочек.

Привыкли быть одни. С детства. Причём далеко не всегда переживают по этому поводу: ведь с собой, по большей части, интереснее, чем с этим стрёмным шумным племенем одноклассников-однокурсников. Наверное, «странность» в смысле «нахождение в стороне» - это о них. Свой внутренний мир мнится им много богаче и красочнее окружающего. Это словно дискотека в батискафе на дне Марианской впадины. Или высокоинтеллектуальный светский раут в шатре посреди зимней монгольской степи. Ни за пивом без скафандра, ни в туалет без шубы и карамультука.

Многократные слои виртуальной брони несколько затрудняют взаимопонимание с окружающими: попробуйте-ка в целях сохранения телесной и душевной стерильности облачиться в пару презервативов НА ВСЁ ТЕЛО и предаться взаимным ласкам — можно упустить некоторые тонкости, весьма важные для слияния в экстазе. Отсюда же некоторый диссонанс в своём отношении к окружающим событиям — это как попытка дать в глаз родному брату (такой грубой бездушевной скотине), который раздавил, идя ночью в туалет, сбежавшего из террариума нежно обожаемого и совершенно безобидного скорпиона по имени Пушистик (беззащитное, одинокое, страдающее от избытка яда и отсутствия боевой подруги существо). Ну и что, что Пушистик этого гада первый ужалил — он счёл туалет своей новой территорией и её доблестно охранял! Дерево и стекло, мимоза и чурбан, дополните список ассоциаций по вкусу.

Кстати, о скорпионах. Увлечения у шизоидов чаще довольно своеобразные. Если язык — то редкий либо мёртвый, санскрит или наречие полувымерших-полуодичавших африканских людоедов, не иначе как с целью обсудить детали диеты. Если коллекционировать — то какую-нибудь заковыристую фигню, вроде сушёных экскрементов тропических рептилий. Магия, оккультизм, ритуалы вызова потусторонних сущностей (чисто пообщаться). Если спорт — то одиночный и желательно без соревнований. Идеал спортсмена — Фёдор Конюхов. Идеал домашнего животного — какая-нибудь совершенно недомашняя экзотическая тварь, с бонусом в виде ядовитости или хотя бы зловредности.

Намётанный глаз сразу определит облик шизоида, стоит немного пообщаться или понаблюдать со стороны. Это как мозаика с недостающими элементами: улыбка без весёлости глаз и душевной теплоты в голосе, внимательный взгляд без личной вовлечённости, речь с приглушённым эмоциональным регистром, это зеркало глаз, за которое невозможно заглянуть, как здравица, звучащая вроде бы и не от поздравляющего.

Беря в совместный терренкур по жизни такого спутника, помните, что он вас любит и будет любить, даже когда вы в этом напрочь усомнитесь: просто он не всегда способен это со всей теплотою показать, оставаясь где-то на высокой стационарной орбите своих мыслей.

Как сотрудник совершенно бесценен своими знаниями и умениями, при этом совершенно невыносим в силу обособленности и отстранённой холодности с оттенком недоумения: что я тут делаю, кто все эти люди? Постоянно будет нервировать начальника, терзая его смутными подозрениями в катастрофическом интеллектуальном неравенстве.

И ещё об одной черте, присущей не всем шизоидам, но встречающейся среди них. Это параноидность. Характерный девиз: «если вы параноик, то это не значит, что ОНИ за вами не гонятся» ©. Теории заговора, святая вера в вездесущесть и всесилие спецслужб, подозрительность к чужим, даже самым светлым помыслам и поступкам, хитрый прищур: а почему вы меня об этом спросили? Анализ разговоров на работе, ничего лишнего по телефону, особо хитрые пароли в Интернете, проверка и перепроверка истинности сказанного второй половинкой. Становятся отличными разведчиками и силовиками, если позволяет всё та же параноидность. (Максим Малявин. Россия)

Представьте себе бороздящий морские просторы атомный ракетный крейсер. Команда полгода без женщин и увольнений на берег. Капитана бросила жена, рассказав предварительно много интересного и обидного. Офицерский состав узнал, что за какую-то там провинность им не заплатят за этот поход, да ещё и штраф наложат — то ли ракета на учебных стрельбах была боевая, то ли эпитеты адмиралу флота щедро раздавали, позабыв выключить громкую связь — в-общем, настроение у всех такое, что дельфины шарахаются в стороны и плывут пить горькую с акулами. И тут прямо по курсу вырисовывается круизная яхта, полная укуренной молодёжи, которая обзывается в мегафоны, кажет голые задницы и машет транспарантами «х.. войне!» и «все военные моряки — педики!» Как итог — пар из ушей всего экипажа, много интересных синтаксических конструкций и покатушки с пострелушками через всю Атлантику, до финального ракетного залпа.

Эпилептоидный носорог плюс бегун из Кении — это новое слово в забегах на супердлинные дистанции с преодолением препятствий и государственных границ. Словом, эпилептоид, если уж разозлился, то остынет не скоро. Вообще пребывает он в мрачно-подавленном состоянии с оттенком «кому бы дать в глаз» нередко.

Аккуратен до педантичности, педантичен до тошноты. У него и в детстве в комнате царил идеальный порядок и у каждой игрушки было своё место. Потом этот порядок перекочевал в школьные и институтские тетрадки, поражая и умиляя преподавателей скрупулёзностью записей и аккуратным, скупым на завитки почерком, а потом и на работу. Не дай вам Бог сдвинуть что-то на его рабочем столе или, позаимствовав, положить не туда. Лучше заранее запомните координаты, иначе вам будет обеспечен такой разнос, будто вы неделю пировали у него за столом в составе гусарского эскадрона вместе с лошадьми.

К коллекционированию подходит серьёзно, систематически, с чётким экономическим обоснованием. Разумеется, в коллекции всегда царит идеальный порядок. Идеал предметов для коллекционирования — золотые монеты. Имеется некоторая склонность к азартным играм (причём не столько к процессу, сколько к возможности обогатиться).

Если вы не мазохист с избытком свободного времени, не спрашивайте у него совета. Никакого. И как проехать туда-то, тоже не спрашивайте — легче будет дойти пешком. В противном случае вас похоронят в ворохе деталей и подробностей, за которыми суть вашего вопроса будет уже не видна, зато появится другой: зачем я спросил??? Эта особенность мышления, именуемая вязкостью, характерна именно для этого типа. Это вам не полёт фантазии с порханием мыслей и образов, это тяжёлая поступь бронированной пехоты, обыскивающей каждый угол, каждую щель в поисках вероятного противника.

Кстати, если в составе комиссии, нагрянувшей в вашу контору с проверкой, будет хоть один эпилептоид, можете приступать к обряду коллективного харакири. Или массового добровольного самосожжения. Хотя их нечасто вводят в состав комиссий. Видимо, из соображений гуманности. К остальным членам комиссии.

Если вас полюбил такой товарищ — знайте: это всерьёз и надолго. Любить будет сильно, крепко. Часто или нет — не знаю, это уж как повезёт. Прятаться от него у подруги будет бесполезно, он как самонаводящаяся ракета: вижу цель — не вижу препятствий. В дальнейшей семейной жизни строго рекомендуется блюсти верность. Ревновать будет ко всему, стремящемуся к вертикали. Измену никогда не простит, а учитывая способность долго и всерьёз гневаться, стоит опасаться поясов верности с особо хитрыми замками и профилактических кастраций окружающего мужского населения. Если эпилептоид — дама, вряд ли ваша участь будет легче. Опять же, профилактической кастрации придётся опасаться уже вам.

Если не стал ювелиром, постарается заняться любой иной работой, позволяющей скопить капиталец. При этом будет обласкан начальством (идеальный порядок в делах и на рабочем месте и поразительная способность сделать то, что любит шеф) и недопонят сослуживцами (это он серьёзно или выслуживается?). Для подчинённых — разновидность тирана обыкновенного, подвид — тиран въедливый. (Максим Малявин. Россия)

Если вернуться к военно-морской тематике, то этот персонаж более всего напоминает эскадренный миноносец «Шкодливый», ухмыздавший в самовольную отлучку под шумок штабных учений, пока высокое начальство предаётся излишествам высокоинтеллектуальных начальственных интриг и многоходовочек, и отправившийся по близлежащим портам в поисках гульбищ, игрищ, девок румяных да мордобоя незатейливого.

Также, если обратиться к инженерно-сапёрному эпосу, можно извлечь из недр памяти небезызвестный персонаж, который ищет мины, зажав пальцами уши и сильно топая ногой. И если у лабильного товарища люфт и изменчивость касаются настроения, то у неустойчивого все проблемы упираются в поведение и при отсутствии жёсткого контроля превращаются в настойчивый поиск наслаждений для мятущейся души и, соответственно, приключений для многострадальной задницы. Настроение при этом заметной роли не играет и являет скорее следствие удавшейся шалости либо переживания порции люлей за неудавшуюся. Однозначно портится от перспективы потрудиться. Не менее однозначно ползёт вверх при признаках халявы.

Поиску развлечений, удовольствий и прочего гедонистического багажа посвящено и подчинено всё время, которое по недосмотру не успели жёстко регламентировать родители, жена или начальство. Отсюда и сигареты в начальной школе, и алкоголь и (боже упаси!) наркотики в средней, и мелкое хулиганство — причём не из преступных побуждений, а ради куража или на слабо. На слабо, кстати, ведутся влёгкую, и если у истероида самопорезы появятся, чтобы кому-то что-то показать, у циклоида — в фигово-субдепрессивной фазе, то у неустойчивого товарища — скорее всего, как результат подначек. Мнит себя как минимум персонажем песни Гарика Сукачёва «А я милого узнаю по походке», хотя при ближайшем рассмотрении более похож на Мерри или Пиппина. Особенно в экранизации. Особенно в переводе Гоблина.

В школе и институте будут учиться более-менее прилежно лишь при условии жёсткого инквизиторского надзора со стороны родителей и преподавателей, с готовностью надзирающей стороны пустить в ход весь арсенал тускло поблёскивающего инструментария убеждения и принуждения, ибо метод личного примера не канает. И угли жаровни должны быть постоянно свежими, а хворост костров — сухим. И про слабо тоже желательно помнить. Чуть не забыл: хорошо будут даваться предметы и знания, позволяющие учинить невинную (более или менее) шалость.

В назначенный час, после процедуры бракосочетания и пары дней массового алкогольно-пищевого безумия, ключи от пытошной торжественно переходят от родителей к любящей половинке. Вот тут как никогда важна преемственность методов и общей идеологии, дабы супружеская спальня не превратилась в фабрику по производству пантокрина либо, боже упаси, баклабораторию специфической направленности. Опять же нелишне будет объяснить, в чём её, половинки, счастье, щедро пересыпая речь цитатами типа «орднунг юбер аллес», и «свобода есть осознанная необходимость».

Идеалом жизни для такого товарища является перманентная светская тусовка молодого рантье. Поскольку жестокая реальность не предполагает скоропостижно скончавшегося анонимного, но жутко богатого и неосмотрительно филантропичного родственника в ближайшем обозримом будущем, приходится устраиваться на работу, которая рассматривается как жестокое недоразумение, особенно в плане соотношения трудовых и моральных затрат к денежному оскорблению, посему готовность если не уволиться, то схалтурить намного превышает готовность Родины нанести ответный термоядерный удар по предполагаемому противнику. Если же судьба всё же сподобилась преподнести ему подарок в виде кресла начальника, то всецело предаётся приятственной стороне пребывания в оном, делегируя полномочия и заводясь исключительно на «слабо».