А расскажу-ка я про то, как Ваня этой зимой ходил на зайца.


Снега, как назло, долго не было. А когда он всё же пошёл, то сложилось впечатление, будто там, наверху, решили поставить счётчики снежинок: настолько экономным оказался их расход. Охота по чернотропу, когда страшный зверь заяц протаптывает первый снег своими лапищами до земли, и его след виден издалека, категорически не складывалась. Было решено организовать загон на авось.
Смысл загонной охоты несложно уловить даже при пограничных цифрах ай-кью, но зверя ничему жизнь не учит, и он с завидным постоянством попадается на эту уловку, чем приводит в отчаянье зоопсихологов. Правда, потом они вспоминают свой собственный жизненный опыт, особенно в области личных отношений, карьеры и поисков способа раз и навсегда разбогатеть. И успокаиваются: спортивная ходьба по граблям — это неотъемлемый атрибут всего живого на Земле. Впрочем, я отвлёкся.
Итак, идея загона в том, что организованная группа загонщиков, растянувшись цепью, громким молодецким покриком, шумом и перегаро-портяночным духом вспугивает всё живое в округе. Всё живое спешит убраться подобру-поздорову, и бежит предположительно туда, где их уже поджидают стрелки.
Как это обычно бывает, прогрев турбин начали ещё в точке общего сбора. Потом опрокинули по одной, когда выгрузились на нужном месте. Потом — за результаты жеребьёвки: кому загонять, а кому вставать на стрелковые номера. А потом пить уже было некогда: начался процесс. «Эгегей! Эх, погодка-то какая! Это свои, по нам не стрелять!» - кричали загонщики. «Уй-уй-уй! Мать-мать-мать! Ять-ять-ять» - эхо, как всегда, всё неправильно расслышало.
Вопреки ожиданиям, поохотились удачно: с пяти заходов удалось выбить аж трёх зайцев и ни одного загонщика. Чтобы никому не было обидно, решили тут же их и приготовить.
-- А шкурки куда? - спросил Ваня, наблюдая за процессом.
-- Хочешь — забирай! - великодушно разрешил егерь. - Самому выделывать их муторно, а отдавать скорняку — дорого возьмёт. Была бы лиса — другое дело.
Ваня покрутил шкурки в руках, прикинул свои познания в области таксидермии и уже собрался было не связываться. Потом передумал и попытался набить их сухой травой, которую так и не смог припорошить снег.
-- Хотя бы попробую, как это вообще делается, - пояснил он егерю.
-- Так ведь шкурку всё равно надо сначала обработать, иначе испортится, - просветил тот.
-- Да? Эх, жалко. Ладно, оставлю тут, - вздохнул Ваня и живописно рассадил получившиеся чучела на трёх коротких толстых ветках куста, что рос неподалёку.
-- А неплохо получилось! - оценил егерь. - Натурально. Может, всё же займёшься таксидермией?
Пока они беседовали, мужики уже накрыли поляну и разлили шулюм по тарелкам. А водку — по рюмкам. Где-то часа через полтора один из охотников встал и сообщил, чтоб без него не наливали. Он сейчас, только попудрит носик. И направился в сторону кустов, слегка пошатываясь. Сделав пару шагов, он вдруг встал, как вкопанный. Потом присел. Потом в полуприседе двинул к куче рюкзаков и ружей.
-- Эк его скрутило! - сказал кто-то из ребят. - Шулюм-то, вроде, нормальный получился, что ж он так животом мается, болезный!
Все прислушались к своим животам, но ничего подозрительного не услышали. Мужик тем временем добрался до пирамиды с ружьями, взял свою двустволку, зарядил её и так же, в полуприседе, побрёл обратно, к кустам. Потом пополз.
-- Сергеич, с тобой всё в порядке? - окликнул его другой охотник, но Сергеич только отмахнулся и приложил палец к губам: тихо, мол!
Ваня хлопнул себя по лбу и вполголоса объяснил мужикам, куда ползёт Сергеич. Те, давясь от сдерживаемого хохота, привстали, чтобы не пропустить представления. Когда до Ваниной композиции осталось шагов пятнадцать, Сергеич тщательно прицелился и пальнул из обоих стволов. Но зайцы остались на месте. Сергеич протёр глаза, перезарядил ружье, подполз поближе и снова выстрелил. Один заяц упал, один покосился, но третий, самый наглый, упорно игнорировал факт обстрела.
Сергеич пошарил по карманам, но патроны кончились. Тогда он вскочил, рывком преодолел оставшуюся дистанцию и от души врезал косому между ушей прикладом.
-- Так его, так! - мужики уже катались по мёрзлой траве. - А теперь коли! Пуля дура, штык — молодец!
Сергеич встряхнул головой, сфокусировал взгляд на недобитом объекте, потом снял шкурку с жердины. Хмуро поглядел на товарищей. Потом сделал глубокий вдох... В общем, эхо в тот день поставило свой рекорд по количеству «ятей». А Сергеича с тех пор величают суворовцем. (Максим Малявин. Россия) (фото - КСЮ)

Если когда-нибудь узким медицинским специалистам станет тесно под эмблемой «тёща ест мороженое», и потребуются собственные гербы, то я не завидую проктологам с их геральдической жопой. Надо признать, наркологи с их геральдической белочкой устроились лучше всех, тут даже придумывать ничего не надо. А нашей доблестной спецбригаде можно уже сейчас присвоить звание опытных сквирелл-хантеров.


Диспетчеру «скорой» позвонили из полицейского участка: дескать, приезжайте, забирайте своё чудо. Сергей* никогда прикладной демонологией не занимался, но интуитивно нашёл самый верный путь для вызова потусторонних сущностей. Зачем пентаграммы, свечи и заклинания? Всё гораздо проще: пять недель говорим водке «Да», а потом четыре дня делаем вид, что с нею незнакомы. Демоны — они ж существа любопытные, обязательно придут поглядеть, что это за рыцарь ордена завязки объявился.
Рыцарь в тот момент как раз стоял перед полками супермаркета и решал дилемму: пройтись по кефирчику или всё же по пивку? Он уже почти уговорил себя на пиво, как вдруг из-за стеллажа с бутылками показался чёртик с рожками. Он огляделся и махнул кому-то рукой. Мимо Сергея деловито протопала вереница ёжиков. На задних лапках: в передних каждый держал по пакетику чипсов. Чёртик сцапал с полки две бутылки пива и двинул следом, к выходу, мимо кассы.
Девочка на кассе в упор не замечала этого безобразия, и Сергей возмутился: будь ты хоть трижды дикобраз, но за товар надо платить! И вы, девушка, тоже хороши: у вас тут под носом стадо ежей чипсы ворует, не говоря уже о чертях с пивом, а вы тут свой наступательный маникюр полируете! Вызывайте полицию, вас обокрали!
Полицию-то вызвали, вот только в участке вместо чёрта с его вороватыми ёжиками оказался почему-то Сергей. Он умолял полицейского устроить совместный просмотр видео с камер наблюдения, но служивый не был фанатом документального жанра. Когда Сергей уже решил, что дело плохо и от обвинения в нарушении общественного порядка не отвертеться, из-под лавки вынырнул ёжик. Он протянул парню пакетик чипсов: мол, не грусти и всё такое.
-- У вас тут фотоаппарат есть? - спросил парень полиицейского.
-- Только на телефоне, - ответил тот.
-- Так снимай скорее, пока не убежал!
-- Кто?
-- Ёжик с чипсами! - видя, что полицейский встал на ручной тормоз от КАМАЗа, Сергей перешёл к пошаговой инструкции. - Камеру включил? Направь вот сюда. Снимай. О, а теперь туда, видишь, где чёртик пиво пьёт? Не видишь? Всё равно снимай, я тебе потом покажу! И тех двух ёжиков тоже!
Спрецбригада приехала в тот момент, когда Сергей с полицейским разглядывали фотографии на телефоне и отчаянно спорили.
-- Где тут ёжик? Ну где? Ткни пальцем!
-- Вот тут должен быть! Вот, в этом углу!
-- Нет тут ничего! Что ты меня обманываешь!
-- Я не обманываю, просто фотограф из тебя, как из сосиски дюбель! И камера у тебя на телефоне дурацкая!
-- Кто из сосиски дюбель? У кого дурацкая? Ты думай, кому такие слова говоришь, а то живо в обезьяннике окажешься!
-- А ты настоящих воров лови, а меня не трогай! Пока мы тут спорим, они у тебя под столом пиво пьют, чипсы трескают! Аа, я всё понял! - Сергей прищурился. - Ты их крышуешь, а они тебе продукты таскают!
Появление доктора и санитаров немного снизило накал конфликта, но обе его стороны продолжали грозно сопеть друг на друга.
-- Алкоголик! Допился до чертей с ёжиками, а туда же — права качать!
-- Оборотень в погонах! Погоришь вот так вот, на мелочах! Нет чтобы научить их из банкоматов деньги тырить, он на продукты разменивается! Таланта не хватает, Куклачёв?
Габаритный санитар встал между спорщиками живым барьером.
-- Ну, и что за сыр-бор? - спросил Денис Анатольевич.
-- Белочка, - пожал плечами полицейский.
-- Какая, нафиг, белочка? - послышалось из-за санитара. - Чёртик и семеро ежей! Да сами нагнитесь и посмотрите, если мне не верите! А это их козёл...ээ...пахан, то есть!
-- А за козла можно и на пятнадцать суток! - попытался вскочить с места служивый, но санитар придержал за плечи и того, и другого.
-- Сергей, ты едешь с нами, - резюмировал Денис Анатольевич.
-- А если не поеду? - попытался заартачиться Сергей.
-- Ты моих санитаров видел? - Денис Анатольевич сделал жест в сторону приосанившихся добрых молодцев. - Ты только вглядись в их потрясающе гуманные лица.
Санитары улыбнулись. Не по себе стало даже участковому.
-- Они за психическое здоровье нации кого хочешь порвут. Вот, кстати, фотографии с последнего дела. Брали гнездо инопланетян. Видишь, как их мои орлы отделали?
Денис Анатольевич показал Сергею несколько фотографий на своём телефоне. Тот вгляделся повнимательнее и вздрогнул.
-- Да они ж их всех...
-- Именно. И знаешь, в чём проблема таких, как ты?
-- Нет, - растерянно сказал Сергей. - А в чём?
-- Вы, алкоголики — слабое звено. Вы как маяк для всей этой нечисти. Нахлещетесь, мозги аварийку включают — и пожалуйста, лезет всякое потустороннее изо всех измерений. И что прикажешь с вами делать?
Сергей сглотнул.
-- Может, полечить?
-- Ну, если ты настаиваешь... Собирайся, поехали.
Уже в дверях Дениса Анатольевича остановил полицейский.
-- Доктор. Стесняюсь спросить, но мне жутко любопытно. Что вы такое ему показали?
Денис Анатольевич достал телефон и продемонстрировал.
-- Но это же... Это же просто фотки со школьного праздника!
-- Это вы видите. А он видел инопланетную расчленёнку. Потому что я подсказал, а он был готов увидеть. Симптом Рейхардта называется. Ёжиков-то с собой забирать, или пусть остаются? (Максим Малявин. Россия)

Хомячки — самые несчастные создания из всех домашних питомцев. На них садятся и наступают, их, уезжая в отпуск, запирают в кладовке, где куча одежды, банок с консервами — и ни одного мешка с крупой. Ими пытаются закусить другие домашние питомцы, искренне полагая, что хозяева завели эту толстую мышь исключительно из стремления разнообразить их рацион. Не говоря уже о страшном действии одной-единственной капли никотина, что коварно подстерегает любопытного зверька в случайно забытой пачке сигарет.


Между нами говоря, Анне Ивановне больше подошёл бы какой-нибудь барсук. Или вомбат. Возможно, конь. Тот, которого на скаку, одной левой, да промеж глаз. А ещё лучше — ярмарочный медведь на цепи: учитывая корпулентность дамы, хомячок на её фоне как-то терялся и выглядел одиноким, как случайный микроб на просторах только что стерильной чашки Петри. Но кто ж её разберёт, эту загадочную женскую натуру!
Как-то раз случилось у Анны Ивановны очередное обострение. Далеко не первое, надо сказать. Снова в голове зашептали голоса, и снова что-то про соседей. Как водится, что-то нехорошее. Голосам Анна Ивановна верила всегда, это ж не телевидение, им ни за рекламу, ни за политзаказ не проплачивают. Потому, наслушавшись, пошла по подъезду с ответным дружественным визитом.
Зная тяжёлый характер и ещё более увесистую руку соседки, жильцы дверей не открывали и в дискуссию старались не вступать. Но выслушать чужое мнение им всё-таки пришлось, поскольку собственный (не тот, что в голове) голос у Анны Ивановны был не просто силён. Его останавливающее действие превосходило мощь крупнокалиберной резиновой пули. Команда «СИДЕТЬ!!!», отданная таким голосом во дворе, с размаху роняет на пятую точку всё поголовье местных собак, ограниченный контингент их хозяев, случайных прохожих и участкового полицейского, по неосторожности оказавшегося рядом.
Спецбригаду, кстати, вызвал как раз участковый полицейский. На этот раз он был бдителен, и всё обошлось лёгкой звуковой контузией. Барбухайка подоспела в тот момент, когда Анна Ивановна, утомлённая попытками докричаться и достучаться до соседской совести, отвлеклась на файв-о-клок. Открыв дверь и обнаружив на пороге вместо полных раскаяния соседей четверых вестников психдиспансера, она ринулась в атаку.
Борьба происходила молча. Ровно до того момента, пока фельдшер по знаку Дениса Анатольевича не набрал в шприц аминазина. Вой уязвлённой в филейную часть и оскорблённой в лучших чувствах Анны Ивановны мог дать фору любому теплоходному ревуну и любой сирене гражданской обороны. Вздрогнули соседи. Вздрогнул участковый. Вздрогнула видавшая виды спецбригада. Но туже всех пришлось хомячку.
Он всё это время наблюдал из клетки за ходом боевых действий и, за неимением поп-корна, трескал кукурузные шарики для завтрака. Саунд-волна застигла его врасплох: глаза хомячка сделались каждый размером с такой же шарик, он на мгновение застыл — и упал замертво. Осторожно, готовый в случае необходимости тут же заткнуть уши, Денис Анатольевич обратился к пациентке:
-- Анна Ивановна. Даже не знаю, как вам это сказать. Мне очень не хотелось бы вас расстраивать, но ваш хомячок... Он не вынес гиперзвука. Светлая память, в общем.
Спецбригада на всякий случай тоже приготовилась и подобралась, но ответ их огорошил:
-- А, ладно! Этот у меня уже седьмой. Что мне теперь - ШЁПОТОМ РАЗГОВАРИВАТЬ? (Максим Малявин. Россия)

Неплохо было бы если в  России учредили принудительную эвтаназию для недееспособных. В расход пошли бы пенсионеры и всякие ветеринары. И это было бы правильно- так как будущее за молодыми. Государство не способно обеспечить достойную социальную защиту для престарелого поколения.  Так что логичным было бы избавляться от этого недееспособного населения, вышвыривать этот непотребный груз с  борта, так сказать. Практика ликвидация старости имеет древнюю историю. Стариков бросали со скалы, оставляли в  лесу и это всегда приносило только положительные плоды. Бюджет, который идет на выплаты огромных пенсий, социальной защиты, целесообразней "бросить" в помощь молодых семей и  детей.  Решительное и  категорическое-пенсионерам нет места в  нашем обществе!
... Что сказать... Они сами всё за себя сказали.. Автору сего опуса я посоветовал начать с себя и своей родни (дефекты воспитания налицо) Вот версия с комментами и прекрасной картинкой     http://archerss.livejournal.com/168076.html

Наши коллеги там, в Соединённых Штатах, совсем мышей не ловят. Обосновать? Легко! Сколько человек подписало петицию о необходимости начать к 2016 году строительство "Звезды Смерти"? Тридцать четыре с лишним тысячи? И администрации президента пришлось на полном серьёзе обосновывать, почему они не могут позволить себе потратить 850 квадрильонов долларов на эту огромную дуру? Дарт Вейдер бьётся в истерике.

У нас всё намного скромнее. Да, переписка с инстанциями — это любимое занятие, позволяющее некоторым из наших пациентов скрасить досуг. Инстанции, беззлобно матерясь, вступают с ними в письменную связь (упс, почти Вишневский). А параллельно шлют нам копии переписки: мол, доколе, мол, какого, мол, неужели вам мало выделили денег на бесплатное лекарственное обеспечение? А мы что?

Мы стараемся мягко объяснить адепту эпистолярного жанра, на каком этапе его крестовый поход за социальной справедливостью может обратиться обычным пешим эротическим. И на каком повороте его будет ожидать барбухайка: так, чисто подвезти. Нет-нет, что вы, мы всеми фимбриями души за свободу слова! И да, мы тоже подозреваем, что не все народные средства расходуются по назначению. Но как-то не верится, что половина бюджета города была потрачена на строительство тайного банно-развлекательного комплекса в подвале вашего дома. И в то, что остатки денег ушли на съём всех ваших соседок по подъезду и двух сантехников впридачу — тоже. Вы уверены, что это не чёрная зависть?

К Оксане на приём тоже ходит один такой пациент. Уже много лет. Вначале, когда-то давно, он активно переписывался с администрацией президента и с генеральной прокуратурой. Те, понятно, были в таком восторге, что все их запросы на имя главврача просто сочились обсценной недосказанностью. А Романа Григорьевича (ну, вы поняли) знали в лицо не только в нашем диспансере, но и в прокуратуре города, и в мэрии. Выход из ситуации нашёл сам Роман Григорьевич.

-- Оксана Владимировна! - сказал он как-то раз на приёме. - Я уже устал. Может, я как-то не так пишу? Почему они меня не понимают?

-- Конечно, не так, - подтвердила его опасения Оксана. - Они же люди не столь широких взглядов, как вы. Они понимают только бюрократический язык. А вы что им тут написали?

-- А что я такого написал? Чистую правду! В первой колонке — фамилии депутатов Госдумы, во второй — кто какой разведкой куплен, в третьей — кто почём продался.

-- Хм, а откуда у Конго разведка, не говоря уже о десяти миллионах долларов на подкуп? И вот этот депутат меня смущает. Чтобы Израиль вбухал столько денег, не торгуясь? Или я чего-то недопонимаю, или это не Израиль. Это ж всё равно что взять кредит на рытьё канала между Мёртвым и Эгейским морями у Сбербанка!

-- Вы мне не верите?

-- Роман Григорьевич, мы с вами говорим не за веру и даже не за деньги на подкуп депутата, я всё равно такой суммы даже приблизительно представить не могу, как она выглядит. Вот хорошо, допустим, вы открыли президенту глаза. Но зачем прилагать к письму расстрельный список?

-- А что на них теперь, любоваться, что ли? Налоги с продажи Родины взять?

-- Вы же сами понимаете, что список будет носить исключительно рекомендательный характер! На расстрел правительство не пойдёт. И вот этих двух товарищей тоже никто на стрелках курантов развешивать не будет. Что там дальше? Четвертовать, колесовать... На кол... Под племенного жеребца... Да вы затейник, Роман Григорьевич!

-- А что не так? Всё как на духу!

-- И про ментальный перехват вражеских шифрограмм — это лишнее.

-- Но я ведь их вправду перехватываю!

-- А зачем перед всеми хвастаетесь? Зачем карты раскрываете? Писали бы — по данным от источника, пожелавшего остаться анонимным, и всё такое... Откуда вам знать: вдруг пресс-секретарь президента работает на какой-нибудь Гондурас?

-- А ведь точно... - задумался Роман Григорьевич. - Вот что. Давайте я буду писать письма вам, а вы их переводить на бюрократический язык и по служебным каналам передавать в Кремль! А им скажите, что могут даже не отвечать, пусть просто принимают к сведению!

На том и порешили. И вот уже несколько лет Роман Григорьевич держит связь с Кремлём через Оксану Владимировну. Кремль год от года мудреет и копит компромат на депутатов, у Оксаны в столе пополняется коллекция разведданных, а Роман Григорьевич спит спокойно: Родина в надёжных руках! (Максим Малявин. Россия)