Шаман, однако...

Карателей белых позорный отряд

Реально к деревне крадётся.

Но юный разведчик не знает преград,

В нём что-то там с чем-то там бьётся.

На хитрую пулю патрон есть с винтом,

Обломятся белые гады!

Стал Киря заслоном, нехилым притом,

Восьмой партизанской бригады!

© Михаил Успенский.

На всякий случай: это реальная история. Когда в далёком детстве мне приходилось участвовать в школьных утренниках и смотрах художественной самодеятельности, посвящённых чему бы то ни было и сделанных во что бы то ни стало, я перманентно терзался тремя вопросами. Первый: какой восторженный дебил это всё писал? Второй: все эти приглашённые гости — они что, и вправду получают удовольствие от нашего коллективного безумия с подвыванием? Если да, то они извращенцы. И третий, главный: почему мне на этот раз не удалось отвертеться?



Рассказал эту историю Денис Анатольевич. В тот день он пришёл забирать сына из школы и застал класс за оживлённым обсуждением сценария одной самопальной пьесы. Прения уже перешли в дебаты и грозили закончиться рукоприкладством, линейкочпоканьем и портфелеметанием. Пришлось вмешаться и строго вопросить — какого и доколе? Ничтоже сумняшеся, ученики сунули ему под нос сценарий — а вы, мол, сами почитайте. Денис Анатольевич раскрыл папку, ожидая увидеть очередные патетические сопли с сахаром, да так и застыл. Предупреждать заранее было бесполезно, всё равно бы случился культурный шок.

Как выяснилось в ходе последующего детального сбора анамнеза, сценарий был писан психологом школы. Дамой энергичной. Но с недостатком экзогенного тестостерона per se и его перманентного источника для удовлетворения нужд бытовой прикладной психологии с элементами развратных действий в отношении чужого мозга. Вся нерастраченная нежность пошла на творчество, вызвав к жизни тот самый опус, который держал Денис Анатольевич, тихо похрюкивая от восторга.

Пьеса была посвящена вреду алкоголя. Дама подошла к проблеме с эпическим размахом, одни действующие лица чего стоили. В списке отрицательных героев были: Стопка Водки, Литр Пива, Бокал Вина, Цирроз и Белая Горячка. Силы добра представляла художественная расчленёнка: Мозг, Рот, Пищевод, Желудок, Печень — и далее по списку. В целом сам сюжет и его развитие, вплоть до самой развязки (да, да, Смерть с сельхозинвентарём тоже предполагалась), предугадать было несложно, а задумка в рамках отдельно взятой школы своей инновационностью могла повергнуть в сопор средней тяжести. И, поскольку отвертеться было невозможно (сложно сказать, чем пытали директора школы, прежде чем он подписал сценарий к исполнению), класс приступил к кастингу, на коем намертво застрял.

Как и предполагалось, роль отрицательных героев быстренько расхватали шустрые троечники и отпетые хулиганы. Забрать обратно репертуар алкогольного ассортимента и грозных болячек просто не было шансов, и под хихиканье счастливчиков остальные ученики приступили к дележу органов. На ура ушли Рот, Желудок, Сердце и Печень. Чуть позже был освоен Пищевод. Далее староста класса попыталась распределить оставшиеся роли в приказном порядке, но сразу же столкнулась с яростным сопротивлением.

Я не буду мочевым пузырём! - вопил несчастный пацанёнок.

А я — кишечником! - пытался перекричать его другой.

А мы вообще, нафиг, не придём на этот спектакль! - пригрозили однояйцевые близнецы, опасаясь вполне закономерного назначения на роль.

Да чем тебе кишечник не угодил? - недоумевала староста.

Тем, что слово вообще позорное, и заканчивается он прямой кишкой.

Ну, хорошо, давайте тогда разделим его на троих ребят — чтобы был тонкий, толстый и прямая кишка, - отчаянно пыталась спасти ситуацию староста.

Хорошо, тогда ты и будешь прямой кишкой, - резюмировали хором претенденты на кишечные роли.

А почему я? Я могу быть ухом и слышать галлюцинации, - пыталась отвертеться староста.

Не выйдет, - веско припечатал Денис Анатольевич. - галлюцинации слышит Мозг, а эта роль уже занята. Впрочем, не отчаивайтесь. Где у вас кабинет психолога? Думаю, мне удастся её переубедить.

Провожать доктора вызвался весь класс. Сын Дениса Анатольевича с достоинством шагал впереди и всячески гордился. Встав в отдалении, класс с замиранием сердца проводил взглядами закрывшуюся за доктором дверь. Все ждали, что вот-вот донесутся звуки битвы, треск ломающейся мебели. Ну, хотя бы предсмертный стон злодейки. Но тишина была почти мёртвой. Почти — потому что ровный голос доктора всё же из-за двери доносился, на самом пороге слышимости. Потом дверь открылась, и Денис Анатольевич (без единой царапины и даже без следов крови на руках) подошёл к ребятам.

Спектакля не будет, - только и сказал он.

Йессссс! - выдохнул класс.

Но как?! - допытывал его сын по дороге домой.

Понимаешь, сын, сложнее всего донести до человека с признаками конституциональной глупости то, чего он в принципе не хочет слышать. Но мне же не зря каждый день приходится уговаривать буйных пациентов на добровольную госпитализацию. Или на недобровольную — как повезёт.

Мастерство не пропьёшь! - важно резюмировал сын.

(Малявин Максим Иванович, блог добрых психиатров, Россия)