Когда Роман Аркадьевич Обрамович в восемнадцатый раз выбирал себе супругу, он обратился к агентству Пети Люцефермана, известного сводника и поставщика белокурых рабынь из восточной Европы. Провели гадания на внутренностях девственницы у стены Хохота, и гадание выбрало ее. Мафальду А, актрису и красавицу, белокурого ангела, чьи шрамы под обвесом груди были заботливо зашлифованы рукой дорогого калифорнийского хирурга… 

Хотя, что это я, в свои 25, в свои пронзительные 25, Мафальда А, вернее Маруся, родившаяся в ПГТ неподалеку от Пскова, была ослепительно успешна. Она неплохо подвязалась в кинематографе, киностудии из США и Соединенного Королевства, держащие съемочные площадки в арендованных апартаментах Будапешта, часто приглашали ее для участия в фильмах. Она приглашалась на вторые роли в фильмах-марафонах, где звезда фильма близко знакомилась с десятком другим мужчин, которые для большего соответствия сценическому образу, перед съемками кололи себе тестостерон и принимали голубые ромбические таблетки. Роль Мафальды А сводилась к тому, что пока звезда в свете юпитеров сближалась с тестостероновыми Гамлетами, которые на вопрос быть или не быть всегда отвечали: I fuck them all!, она готовила их, Гамлетов, к достойной встрече с Офелией, надрачивая и насасывая их актерский талант. В кадре мелькали ее открытая искренняя улыбка и белокурая головка, ритмично двигающаяся на шпаге очередного Гамлета, готовя его к выходу на сцену…

Но это осталось в прошлом Маруси, сейчас, же она стала миссис Обрамович, хозяйкой дома на Kensington Palace Garden.

Старик Обрамович, а к времени повествования он уже был стариком, прошедшим через дюжину операций по замене органов и омоложению, но все также жадным до денег и признанию своего могущества. Старик понимал, что выбирая молодую и цветущую Мафальду А, он попадает в мезальянс. Но требования его статуса, которые он  представлял сам себе, вместе с требованиями к этому статусу, а также острый запах соков молодости, решили вопрос. А быть может Мафальда, пообещав щедрые проценты Люцеферману в случае неминуемого развода, подгадала нужный результат на тайном гадании на невесту у стены Хохота. Ну да впрочем это не мое дело. Дело было сделано и я лишь собираюсь рассказать о сделанном. Вернее о его последствиях.

            Стрик Обрамович часто удалялся по делам своего олигархата и пытался занять свободное от него время Мафальды А, он выдели ей ресурс на шопинг, партинг, а также на соул-консьюмент. Мафальда скупив несколько бутиков, и посетив великосветские пати среди остальных селебретиз, не нашла упокоения своей душе. Покупка бутиков ее утомила, а в селебретиз ее не приняли. Английские аристократы и финансовая буржуазия все также видели в ней актрису порнофильмов на вторых ролях.

Старик Обрамович, узнав о неудовлетворенностях своей супруги от  семейного психоаналитика, через которого пытался не напрягаясь снизить сумму неминуемых разводных отступных решил удовлетворить супругу в прямом смысле и при полном своем неучастии. Заказав специализированную копию своего, эээээ, детородного органа, он заказал самую дорогую начинку для своего силиконового заместителя. Она не только вибрировала и двигалась, приноравливаясь к потребностям его супруги, но и измеряла кровяное давление в венах влагалища, а также регистрировала нервные импульсы посылаемые от лимбической системы к центральной. Таким образом, старик Обрамович мог быть уверенным, что его супруга удовлетворена, без затраты его сил, которых уже тогда не хватало на весь его олигархат.

Но Мафальда, привыкшая к тестостероновым шпагам, которые она с цирковой ловкостью глотала до конца, не могла разрешить внутренний когнитивный диссонанс с силиконовым заменителем короля Лиррр, вернее Биткоинов, Лиры тогда уже сорок лет, как были не в ходу.

Мафальда была умной девочкой, которая не желала разрушать свое семейное счастье. И она начала принимать вещества. Диаграммы, анализируемые семейным психоаналитиком и дайджестируемые для старика Обрамовича, показывали неукротимый рост кровяного давления в венах влагалища Мафальды скачущей на силиконовом альтер-эго старика Обрамовича. Но любая восходящая в реалиях нынешнего консьюмерического бытия имеет потребность в рецессии. И она случилась..

Как-то раз попрыгав под веществами на силиконовом шесте олигарахата, Мафальда решила догнаться чем-то, что семейный психоаналитик предлагал без рецепта. Введя анальную пробку и сбросив шелковый халат, Мафальда вышла на балкон дома, чтобы вдохнуть свежего лондонского воздуха и порадовать папарацци из газеты Сан. И тут из куста самшита голос был к ней: Мафальда, милая, а что ты пожелаешь? Маруся, разомлевшая от силикона, препаратов и  анальной пробки тупила, и не желала ничего. Дворцы у нее были, шопинги, проходка на самые закрытые пати тоже. А желать ее простой душе больше и нечего было. Но, что-то было не так, что-то ее благоразумную светлую, подпсковскую головку тревожило и грызло. И брякнула она, поддавшись на воспоминания об актерском прошлом: Хочу быть Царицей поцелуев…

Камеры внутреннего наблюдения само собой засекли ее променад. И скоро секьюрити ее, голенькую, увели с крыши особняка. А после психоаналитик долго выяснял у нее наличие суицидальных мотивов, которые Мафальга могла бы реализовать, спрыгнув с террасы особняка. Это все могло бы негативно сказаться на инвестиционной привлекательности олигархата старика Обрамовича, и увеличить волатильность уровня зарплаты психоаналитика….

И как-то раз Мафальда проснулась, ей стало легко и свободно, она поняла, что стала Царицей поцелуев.  Отправив личного секьюрити за тюбиком смазки к силиконовому стержню олигархата, она голая выскочила из особняка и успела нырнуть в кэб, остановившемся на перекрестке у ее особняка. В кэбе уже ехали, но попутчики Мафальду не интересовали, все равно это были японцы, которые принялись ее фотографировать, не решаясь прикоснуться к ее телу, обрамленному аурой привлекательности. По дороге она рассылала на своем смартфоне по всем социальным сетям флешмобы с наивным, но с искренним текстом: Юноши этого сити, и всех прилежащих городов! Придите на Пикадилли сёкес, и вкусите прелесть и сладость моих объятий! Вас ждет Царица поцелуев! И все многочисленные фолловеры репостили ее призыв!

            Прихав на место назначения, она выпорхнула из кэба оставив расплачиваться за поездку японцев, Мафальда кинулась в толпу…

            И вот разлегшись подле колонны Нельсона, она задрала ноги в серое, низкое лондонское небо. Привлеченные флешмобом и юной красотой Мафальды англосаксонские юноши толпились вокруг места флешмоба. Они качались в такт волнам ее колдовского желания, чувствовали призыв ее страстного тела. Но все боялись быть обвиненными в харасменте и мезогении, которая в ту пору была в самой моде у британской Фемиды. За них давали сроки больше чем за убийство. Поэтому толпа светлокожих и рыжеволосых юношей стояла волнующейся стеной, образуя круг вокруг воздевшей ноги к небу Мафальды.

Она пролежала так двадцать часов. Иногда негритянский хобо, редко появлявшийся  на Пикадилли секес боязливо поебывал Марусю. Вокруг все также стояло кольцо из англосксонских юношей. На десять метров вокруг их отодвигала юстиция Соединенного Королевства. Один раз ее выебала компания сирийских беженцев, толстых и жизнерадостных. Они ее ебали как раз перед вечерним намазом, и закончив, они распластались вокруг Маруси обратясь лицом на Мекку….

            В конце концов, ее забрали секьюрити. Маруся попала в клинику на курс реабилитации от наркотиков, развод оформили пока она проходила курс реабилитации. Психоаналитика заменили, а Паше посоветовали лучше гадать…

            Дорогой мой читатель, если ты паче чаяния и желания вынужден по делам службы покидать столицу и проводить по долгу службы длительное время в провинциях, то надеюсь, эти путевые заметки придутся тебе как нельзя кстати. Филистеры и граждане не обремененные фантазией, избыточно получающие обильные командировочные с барского стола, останавливающиеся в гостиницах, безусловно могут пропустить данный опус, употребив свое время на изучение свежих мемасиков. Я же пишу свои путевые заметки, для тех, кто выбирает отдельные апартаменты, желая проникнуться духом города, или в силу того, что приходиться много общаться по долгу службы, и хотят отдохнуть после продуктивного и насыщенного рабочего дня в одиночестве. Для таких как я.

            Дорогой мой читатель, не экономь на жилье, при разнице в 100 гривен, можно в провинции получить убогий клоповник или ВИП двухкомнатную квартиру. ВИП конечно в местном понимании, но это настолько две большие разницы, что уверяю, оно того стоит.

            Ну да ладно, я хотел про взлом сетей. Начнем с главного, почему их надо взламывать? Любой современный апартмент в провинции оборудован Вай-Фай  роутером. Это точно. Более того, в каждом апртменте есть прилагаемый к ключам брелок с заламинированным логином и паролем.... хуй там, в самом неожиданном месте, валяется огрызок бумажки с логином и паролем. Читатель, ты думаешь это все?! Неа. Ты берешь этот огрызок и читаешь: "Сеть ТЭПЭЛИНК 5555 7777", и думаешь: "Ок! Я понял". Хуй там плавал. Он там утонул. Открыв локальные сети ты находишь 10 "ТЭПЭЛИНКов" с разными суффиксами. Путем перебора, через двадцать минут, выясняется что ни один из этих "Тупая Пизда Линков" не хочет принимать твой пароль. Все они тебя шлют. Дескать не тот код аутентификации. Наивный путешественник в таком случае решит: "Дай ка я позвоню горничной, она точно знает, как тут все организовано". Звони, звони дорогой. Она тебе скажет, что она не знает, и перечислит причины по которым она этого не знает. И ты останешься один на один с реальностью, в которой есть ТеПеЛинки, которые тебе не дадут... не дадут доступ к сети.

            Не расстраивайся, я для этого и пишу свои путевые заметки, дабы ты не обломался. Во-первых, не все символы надо набирать. Реально. Первые несколько символов можно опустить. Сколько? Не скажу точно, но у меня был случай, когда реальный пароль отличался от написанного на 2-а первых символа. Во-вторых, это самый мощный взлом. Провинциальные сисадмины и проводники сетей ленивы. Они не носят с собой бумагу и пишут на девайсах. Тщательно исследуй девайс Wi-Fi, в нем могут оказаться пометки. Так на последнем, хакнутом мной девайсе, в качестве имени сети был указан заводской идентификатор, а в качестве логина PIN к данному устройству. Естественно они не совпадали с теми, которые указаны в бумажке прилагающейся к квартире. Как я об этом догадался? Не знаю... Интуиция, Наитие, или подчеркнутые на этикетке девайса символы....

            Не важно. Важно то, что человек завсегда победит бездушную технику. Ну пока победит, дальше видно будет. Поэтому желаю тебе успехов, мой дорогой читатель, раз уж ты выбрался в командировки...

            Вы спросите, почему данная заметка размещена в сообществе ЛЮБОВЬ, ЭРОТИКА, СЕКС? Да я так наебался с этим гребаным Wi-Fi-ем, что мы жениться должны.....

Стоял поздний, осенний вечер. Вечер был поздний и осенний одновременно, по причине наступившего ноября и по причине неумолимо натикавшего времени. Время съело сегодняшнее утро, съело сегодняшний день, и теперь доедало вечер. Не знаю приятно ли было времени поедать часы и минуты с секундами, но оно их ело. Оно ело и времена года, да что там, оно ело года, столетия, миллионлетия. Вот это характер, ешь одно и тоже и не плюешься. Хотя говорят, времени как такового не существует, существует некое пространство-время, прибитое гвоздями к нашей вселенной, но не всегда одинаковое в той же нашей вселенной. Ну да Бог с ним, со временем, тем более что его не существует. А есть лишь абстракция удачно приспособленная человечеством, чтобы отмерять свой скорый бег по поверхности нашей планеты и сожалеть о нем, об упущенном...

            Давайте, как говорил Мопассан, будем ближе к телу. Оно теплое, пока живо, оно может радоваться удовлетворению своих нехитрых потребностей, в еде, питье, тепле, ласке и заботе. Оно любит прикосновения чужих рук, грубые и нежные, любит и шлепки с поцелуями, любит когда в него нечто проникает, через заботливо организованные в нем отверстия, или наоборот, любит проникать в отверстия других тел человеческих, и там пребывать некоторое время скользя и потираясь о тело. Тело, это такая единственная осознаваемая человеком собственность его самого. Причем настолько его самого, что он даже начинает считать, что тело - это он и есть. Это конечно заблуждение, тело человеческое это лишь собственность, которая на время презентована жизнью или высшими силами какими. Ну да мы не про объектно-субъектные отношения, мы про тело и его потребности, про уход и эксплуатацию.

            У тела есть один враг. Этот враг покоится в нем самом, он, как прошивка, обитает на одном из органов этой собственности и зовется этот враг - ум. Ум не есть частью тела, он некая надстройка выходящая за пределы физиологического, анатомического строения тела. Его нет, как части тела, но как пресловутый суслик, он есть. Мне крайне не хочется опошлять все это до приведения сравнения с неким программным обеспечением написанным на оборудование нашего тела. И я это не буду делать. Ум, как сообщают знающие источники есть некая совокупность функций, способностей по взаимодействию тела с окружающим миром, помимо еды, питья, тепла, сна и тыканью одной части тела в отверстия другого тела. Тут мне в голову, в ум, строго говоря, пришла недавняя фраза моей Любви, о том, что я де, всегда готов в нее, мою Любовь, потыкать. В тело ее конечно... Но, тем не менее, вернемся к уму. Он, в силу его интенций, естественных или привнесенных, по какой-то неведомой причине стремиться это тело, в котором он как паразит живет, угробить. Он гробит его наркотиками, он гробит его работой, он гробит его воспаляясь и вызывая при этом стресс. Он, ум, кричит: А так слабо? И хуярит тело, обо что угодно, лишь бы звонче его угробить. Зачем?! Я знаю зачем. Я знаю, зачем ум каждого, ну почти каждого, из нас стремиться вусмерть разъебашить тело в котором живет. Ум, будучи инструментом взаимодействия с внешним миром хочет отдыхать. Вернее не то чтобы хочет, ум это скорее функция, но настолько сложная, что смогла субъективироваться и обособится. И вот, эта развившаяся в самостоятельную сущность функция, желает замереть. Желает перестать взаимодействовать с миром, взаимодействовать с телом, в котором живет. Она желает небыть. Именно поэтому она толкает тело на наркотики, острые прореживания, доводит тело до изнеможения работой и всем, что подвернется под руку, ну и насколько у любого конкретного ума хватает фантазии...

            Не скажу, что я хотел написать что-то конкретное, или выразить какую-либо законченную мысль. Просто хотелось писать, раз потыкать в тело любимого человека сегодня не судьба. И я написал все то, что в ум взбрело. А ум, как я писал - есть главный враг тела....

Чашка

Хлопнув в гневе дверьми комнаты и ванной, я схватила зубную щетку и поломала ее пополам, об колено. Швырнула в раковину, влетела на кухню и вцепилась в подаренную ему пару месяцев назад чашку.

Я выбирала ее долго. У меня в кармане лежало двести гривен, на которые мне предстояло купить стиральный порошок и как-то жить еще неделю, но я набрела в «Эпицентре» на отдел с посудой и уже никакая сила не могла остановить  проснувшегося во мне чашкофила. Я обошла все ряды, каждую брала в руки, постукивала пальцами, вертела, нюхала и щупала, закрыв глаза. Мне очень хотелось подарить ему чашку, и непременно – самую-самую. Повторив ритуал щупанья-верченья несколько раз с каждым экземпляром, я замешкалась, не решаясь выбрать из двух.

Одна запала мне в душу сразу – огромная как супница, оливковая с темно-коричневым  ветвистым, как будто и вправду живым на вид деревом. Я простояла возле нее дольше всего и никак не могла вернуть обратно на полку. И вторая – с черной глянцевой серединкой и белой матовой наружностью, на ней тоже было изображено дерево, но скорее схематическое и чем-то напоминающее мозг. Я еще подумала, что это такой забавный символизм, способ показать, как я без ума от его живого и острого ума. 

Простая цилиндрическая форма, наподобие кружки, и по размеру примерно такая же. Стильная и, безусловно, с изюминкой, но не столь манящая, как первая. Зато втрое дешевле. Еще раз мысленно оценив свои материальные возможности и тяжко вздохнув, я оставила идеальную оливковую чашку дожидаться кого-то менее прижимистого и поплелась на кассу с просто подходящей.

Видимо, он почувствовал, что я сэкономила на нашей любви, и под вежливую улыбку благодарности подарок отправился на самую верхнюю полку навесной тумбочки. Несколько раз из нее даже пили кофе, который казался в ней еще чернее, а потом она пала – пала жертвой женской истерики вместе с зубной щеткой и феном, купленным специально для сушки моих женских волос в его холостяцкую обитель.

И вот, сцапав ни в чем не повинную посудину, я отошла подальше от кафельной стенки, окинула последнюю взглядом, оценив на предмет прочности и хорошенько прицелилась – ну чтоб наверняка. Замахнулась и херанула со всех своих девичьих сил, испытывая, к слову сказать, немалое сожаление по поводу ее недооцененности. Раздался звон, хруст,  чашка рикошетом отлетела от стены и поскакала по полу, но откололся только маленький кусочек на ободке. Минуй ее сия безвременная и внезапная кончина, она сослужила бы долгую службу.

Помешкав еще долю секунды, я подхватила несчастную с пола и повторно зафигачила ею в кафель, тем самым завершив недолгую и бесславную чашечью жизнь.

Затем полетел фен, уже в стену спальни.

А потом он вернулся с лестничной клетки, куда вышел покурить в пылу выяснений наших непростых отношений.

Дальше были слезы и обвинения, которые лились, но становились все тише, и, спустя какое-то время, буря, наконец, сошла на нет. Конечно же, я не хотела уходить.

«Я подмету осколки» - сказал он спокойно и немного грустно. Я  тяжко вздохнула и едва заметно улыбнулась. Все-таки, я сделала правильный выбор.

Гроза.

    - Ну если это невозможно, значит так и будет. Я устал. - сказал я и отвернулся. Таня вскочила, и хоть я ее не видел, но мне показалось глаза ее потемнели. Так темнеет небо, когда воздух наполняется влагой и озоном и мы ощущаем приход грозы. Так встречают неудавшуюся попытку обмануть себя, когда то, чего человек добивается, ему на самом деле не нужно, более того, человек этот хочет совсем другого, противоположного. 

Она выскочила за дверь, чтобы в ванной надеть трусики, сохнущие на полотенцесушителе. Выдохнув я почувствовал, как усталость и муторность ситуации меня оставили. Но в воздухе остался след ее ярости, почти материальный и ощутимый, мне захотелось закурить. Я вышел на лестничную площадку и закурил у окна. В моей квартире разразилась гроза, собиравшаяся почти сутки, которые мы провели с Таней вместе. Несколько раз хлопнули двери, раздался звук разбиваемой посуды, потом что-то ударило в стену. Я курил и думал, уйдет она сейчас яростным вихрем, сметая все на своем пути, или нет. Мне было тревожно, я хотел чтобы Таня осталась, я хотел, чтобы гроза позволила выплеснуться ее обиде, боли, отчаянию. И надеялся, и хотел, чтобы случилось именно так. Наконец звуки грозы стихли, я к этому времени докурил сигарету и поднялся на верх с тревогой ожидая того, что предлагала мне жизнь. Таня была уже в коридоре, она боролась с вешалкой, на которой висела ее леопардовая курточка из эко-меха. Нельзя сказать, что я просто так взял и вошел, нет, это был шаг на встречу неизвестному и тревожному для меня будущему. Я просто сделал его быстро, не успев испугаться как следует.             

Курточка, для нас, стала неким камнем преткновения, на котором мы и преткнулись. Таня набросилась на меня, стуча кулачками по моим плечам и вырвала свою курточку. Надела ее и опустилась обессилено на пол в прихожей.

  Я сел рядом с ней, и посмотрел ей в глаза. Танины глаза были полны слез, и как любая гроза проливается дождиком, так и Танина ярость пролилась слезами. Она плакала, она плакала о том, чего не может быть: о прошлом, которое не изменить, о себе, такой, какая есть, а не той, какою бы хотела быть, обо мне, таком, которым я не был. Таня, плакала, а я говорил. Я тихо и грустно говорил о том, что могу ей с радостью отдать, и о том, чего во мне сейчас нет, и возможно никогда не будет. Таня плакала и слушала меня, и дождик ее слез все падал и падал в наши души. Мы оба успокаивались, мы оба примирялись с собой и другим, мы примирялись с жизнью, которая у нас есть, понимая, что другой у нас не будет....

Написано в соавторстве.

Когда меня первый раз выгнали из моего достославного ВУЗа, я решил, что студенческая жизнь не должна заканчиваться в связи с этим досадным недоразумением, что я уже не студент. Какое-то время я перебивался случайными заработками, не всегда законными, но ммммм, да к черту, я в то время барыжил планом. Из области мне привозили стакан за 120, а я помогал знакомым снять стресс в пределах 30 за корабль. Итого, моих было 180 сверху. Но объяснить всю привлекательность данного бизнес-проекта родителям я не мог, они не содержали меня с одной стороны, а с другой стороны не понимали, как я умудряюсь выживать в другом городе без их поддержки. А я недостаточно вырос, в то время, чтобы попрощаться с ними и их поддержкой. Да и знакомство с майором милиции, неким Шардским, инициалы не помню,  который оказался нашим участковым, не вселяли надежд на без проблемное будущее. Короче, мне была нужна работа, которая позволит мне отмазаться от родителей, и помогла бы мне перестать барыжить планом. Прибыль от которого, я, на тот момент, скуривал все больше и больше.

            И она нашлась, работа моей мечты, на тот момент. Благодаря протекции моего давно позабытого знакомого я стал грузчиком в продуктовом магазине. Мне обещали сорок гривен в неделю. Сумасшедшие деньги. Я успешно прошел собеседование с директором, с директоршей магазина. И вышел на смену. Нас было двое, я и мой сменный грузчик, с которым мы дежурили по недели. Вообще весь персонал магазина менялся раз в неделю, нас было две смены. И я попал в ту смену, в которую попал....

            Я вышел из каптерки грузчиков, мимо холодильников и кладовых, в торговый зал. По выходу справа был ликеро-водочно-сиграетный отдел, в котором продавали еще и мороженное, и увидел ее. Ну как увидел, я посмотрел на продавщицу отдела, она посмотрела на меня, и что-то внутри меня повернулось так, что я знал, она моя. А я ее. Я сразу пошел к ней в отдел и мы стали клеить этикетки с новыми ценами, которые она нарезала. переоценивалась продукция отдела. Она была наверное первая незнакомая мне женщина, с которой я познакомился с целью быть с ней, и это предприятие оказалось успешным. Ее звали Лена.... очень приятно, я - Женя, она была моя одногодка. В те годы это было классно. Мы не понимали друг друга, но волна была одна, не понимая ни себя ни друг друга мы, внезапно, оказались оба на ней.

            Начались мои магазинные будни. Я был либо в каптерке, где читал рассказы про Аляску, времен покорения ее белым человеком, либо торчал в отделе у Лены. Во время работы в магазине хотелось есть, пить и курить. И это записывалось на мой счет. К концу недели счет сводили и при заработке в 40 грн в неделю я оказывался должным магазину гривен по сто. В неделю....

            В отделе у Лены я научился обсчитывать покупателей на мороженном, подменять ценник со стоимостью на бутылке на более дорогой, и другим способам заработка на ровном месте. Она меня легко пускала на отпуск товара, закрывая при этом кассу. И это тоже было мне на руку. Я умудрялся обсчитывать даже сотрудников УБЭПа, управление которых было в квартале от магазина. Они меня прикалывали по поводу моих татуировок, а я им парил конину со специально подготовленными для такого случая ценниками, на пятерку дороже, чем он был на прилавке.

            Моя профессиональная деятельность протекала в таком ключе, чтение в каптерке и цирковые представления в отделе магазина. А что же Лена?

            Ооооо! Лена! Да! Лена, хых. Я как-то раз с экспедитором, привезшим мороженное смотрел, как Лена ныряет в напольный холодильник с мороженным. На ней была короткая юбка, по край ягодиц. И ныряла она на самое дно, чтоб достать просроченную партию. Нашему взору, с экспедитором, предстала следующая картина: колокольчик джинсовой, белой юбки, задранный под потолок, белые хлопчатобумажные трусики обнимающие попу за ягодицы и две полоски волосиков, которые обрамляли губы Лены, но выбивались из-за тонкой перемычки ее трусиков. Это было завораживающее зрелище, как восход солнца на горе Фудзи, как течение водопада, как огонь самого большого костра. Действие было спонтанным и естественным, Лена не искала себе приключений на ягодицы, у нее был парень, был парень помимо меня, она просто доставала просроченное мороженное. Мы были поражены, я и экспедитор, затаив дыхание мы пялились на волосы обрамляющие Ленину писю, и это было экзистенциальным пиком отношений мужчины и женщины для нас. Экспедитор тогда сказал: "Если бы у моей бабы была такая пизда, я бы на работу не ходил, що некогда!" Я ему поверил, мне был 21 год, а ему под сороковник. И у меня был доступ к этой пизде...

            Как я уже писал, у Лены был парень. Этими отношениями она дорожила, она была в разводе после первого неудачного брака, и жила с родителями. Это было досадно и ей и родителям, поэтому надежда на замужество и отъезд от родителей для нее были важны. Но она приходила ко мне в каптерку, когда не было посетителей, и продавщицы других отделов ее вызывали, когда она слишком задерживалась у меня наверху. Там был стол, на котором мой сменщик разливал портвейн, а я располагал на нем Лену. На ней были всегда короткие юбки, и я ее ласкал. Ласкал на этом столе, где в следующую неделю разливали портвейн.... Все коллеги и сменщики Лены спрашивали каков я в постели. Даже грузчик, мой сменщик. Ему то зачем?

            Как бы то ни было, мы не занимались с Леной сексом. У нее был парень, программист и все такое. А я был вечно молодой и вечно пьяный. Она меня так называла, да и песня БИ-2 на тот момент была популярна. Это продолжалось три месяца с перерывами на неделю. Ласки в каптерке, поцелуи в кладовке и парень забирающий ее в конце рабочей смены....

            Потом я уволился из магазина. Родители возобновили программу финансирования меня, близился новый семестр. Я позвонил Лене на неделе, когда она была выходной и сказал, что хочу с ней поговорить. Я приготовил прощальный подарок, флакончик духов Айсберг в жестяной коробочке. И она приехала. У меня было вино, и мы с ней оказались голыми в постели...

            Когда мы выходили из моей комнаты, соседи, слышавшие все через стены хлопали ладонями по кулакам и ухмылялись стоя на коридоре. Лена сказала, что ей не нравятся их жесты. Я даже плечами не пожал,  проводил ее домой, она хотела в душ, а в общежитии ей не хотелось....

В мое окно видно закатное киевское небо, шикарное киевское небо. В нем великолепно все: перьевые облака зигзагами прорезающие светло-голубое, прозрачное небо, ласточки скользящие на своих реактивноизогнутых тонких крыльях. Подсветка, бесплатно организованная наши светилом по случаю заката. И половинка луны, как вишенка на торте, дополняющая совершенство картины, которую я могу наблюдать сейчас в своем окне. И это мне так нравится, что я фотографирую это роскошное небо из окна на кухне, мне нравятся закаты. Уставший день клонится к ночи, и появляется некая легкость в воздухе, легкость которую нет днем, когда улицы и дома нашего города пропитаны зноем и струящимся потом. А сейчас, когда звучит Doors - This  is the end, так легко писать о замечательном закате, о легкости облаков и свежести вечернего ветра.