- ВЫ-ЧЕР-КИ-ВА-Ю! – четко проговаривая каждый слог, он зачеркнул еще одно имя на доске ее жизни. – На этом остановимся или хочешь «еще разочек попробовать»?

- Тебе никто не говорил, что для ангела ты слишком ехиден?

Она сидела на столе и болтала босыми ногами. Сегодняшний урок жизни проходил в неформальной обстановке.

- А что делать, если ты не хочешь учиться на своих же ошибках? – он легко щелкнул ее по носу. – Я тебе и прошлый, и позапрошлый раз говорил, что не бывает дружбы между мужчиной и женщиной. Но ты же упертая.

- Не бывает, говоришь? Тогда почему я первые 15 лет своей жизни дружила только с мальчишками? Чтобы следующие 15 убеждаться, что такой дружбы нет?

- Тоже мне, вспомнила босоногое детство! - Он рассмеялся таким заразительным смехом, что она не смогла не улыбнуться в ответ. – С тех пор, как у твоих мальчиков начал вырабатываться тестостерон и расти усы, они потеряли способность дружить с такими, как ты.

- Ну почему?

- Потому! – он движением фокусника достал зеркало и протянул ей.

- Что, совсем безнадежно? – она внимательно всматривалась в свое отражение. – Ну, ты же мне друг?

- Я тебе не друг! Ты моя любимая… работа. И не надо смешивать одно с другим.

Она разочарованно отвернулась, с деланным безразличием разглядывая доску своей жизни. Черная поверхность была исписана ровными рядами имен. Некоторые из них были зачеркнуты, другие почти стерлись. Но еще две трети доски оставались пустыми. И это вселяло надежду.

- А я все равно попробую еще разочек! – она была упряма.

- Давай. Только в этот раз выбери гея, чтобы наверняка.  

С недавних пор я не люблю этот праздник. Не по идейным соображениям или предубеждениям,  не потому, что ставлю под сомнение нашу победу или стыжусь, что живу в стране «оккупантов и насильников свободной Европы». Все это не более чем спекуляции. Мне не нужны чужие статьи и высказывания. В моей семье живет память поколений. От деда и прадеда моим родителям, от них нам, а мы передадим эту память дальше, своим детям и внукам.

Мой дед летом 1941 года проходил срочную службу. Война застала их взвод в поле, на учениях. Молодые, зеленые пацаны, холостые патроны в винтовках, ни транспорта, ни толкового руководства, потому что офицеры сами не знали, что делать. Дед был ранен, позже попал в плен. Но сумел вернуться домой живым. И сумел остаться человеком – добрым, отзывчивым, никогда не жалующимся на судьбу. Он не любил рассказывать про войну. Говорил, что война – это всегда плохо, это боль и кровь. Прадед умер до моего рождения, но мама часто рассказывала, как он вернулся с войны инвалидом,  как горевал по своим погибшим детям. А потом взял на воспитание чужих детей, в том числе и мою бабушку, и вырастил их, как родных.

Сейчас много кричат о фильмах, которые выпускает Россия. Мол, перекручивают исторический факты, раздувают «противоукраинскую пропаганду». Пусть снимают, не  оставлять же историю в руках голливудских ваятелей. А у нас должна быть своя память, свои фильмы, которые воспитают чувство патриотизма в наших детях. То самое чувство, которое давно потеряно у нашей «заблудившейся» нации. Чувство гордости за свою страну, а не стыда, что мы здесь родились и живем.

Я не вижу патриотизма у политиков, левых и правых, говорящих пламенные речи с трибун. Не вижу я его и у журналистов, пишущих заказные статьи, поливающих грязь на могилы ветеранов и плюющих в души еще живых освободителей. Зато патриотизм есть у простых девчонок, которые 9 мая ведут своих детей вручать цветы ветеранам. Не потому, что им так сказали «сверху», а потому, что это их личная потребность поблагодарить живущих и отдать дань  памяти погибшим. И эти молодые мамы сделают для страны больше, чем любой политик, потому что воспитают в своих детях уважение к старикам, к истории, к своей родине.

А я несу цветы на могилы своих стариков, моих личных героев. И так отрадно видеть, что вся моя большая семья собирается в этот день на кладбище, забыв семейные распри и обиды. Мои пожилые уже родители и дяди, мои малолетние еще племянники, все поколения нашего рода. Для нас это день не парадов и салютов, а памяти и скорби. Возле некоторых могил собираются такие же большие группы, а недалеко от нас сидит одинокая старушка, поглядывает в нашу сторону и вытирает слезы. На памятнике фото мужчины в фуражке морского офицера. По годам он ровесник моего деда, еще один герой не забытой пока войны. Еще десяток лет, и не останется живых свидетелей тех событий. И только в наших силах сохранить память о них. Ведь «страна, которая не помнит своего прошлого, не имеет будущего».

С Днем Победы! Здоровья живым, и вечная память ушедшим героям!

«С тобой связаны самые яркие моменты моей жизни!»

Когда мужчина говорит тебе такое - это не радует. Это обязывает.

Обязывает быть женщиной-праздником, фейерверком, эмоцией. Любовь до прокушенных губ. Страдания до издертых ладоней. Если ссора – то с летящей в лицо посудой. Примирения – со стонами счастья, так, что «соседи выходят покурить». Романтика – по лучшим Голливудским стандартам - с луной в полнеба и морем для нас одних. Ревность – до кошачьих воплей и исцарапанных щек. Все наши отношения такие – на острие, на грани.

А мне так хочется быть уютной и домашней. Просто свернуться большой теплой кошкой на твоих коленях. Выращивать фиалки на подоконнике и кормить манной кашей твоих (наших) детей.

А ты хочешь вечного праздника. Такое вот несовпадение.

Выхожу из офиса. Твоя машина стоит на своем обычном месте. А вот переднее пассажирское кресло занято. Мои брови удивленно ползут вверх. Ну, ладно. Усаживаюсь на заднее сиденье, рассматриваю пассажира. На моем обычном месте развалилось Оно. Грязные волосы, недельная щетина, судя по лицу – болгарин, а по акценту -  проживший в Москве не один год. Одето это чудо во что-то, сильно напоминающее дутый трикотажный спортивный костюм цвета хаки. Волосатые пальцы с грязными ногтями сжимают огромный розовый чупа-чупс(!). Я просто немею от шока. А вот наш попутчик, напротив, очень разговорчив. Его голос такой громкий и высокий, что закладывает уши. Из разговора я понимаю, что ты и он – давнишние друзья, и оба рады встрече. Ты смеешься над плоскими и пошлыми шутками этого… (а как его зовут-то?).

- СмАтри, какая блАндинка! Давай пАдвезем.

Машина послушно останавливается(!), блондинка усаживается рядом. Я, с каменным лицом, молча рассматриваю пейзаж за окном. Девушка, надо отдать должное, быстро понимает ситуацию, и уже через пару кварталов просит остановить машину.  

- Давай Астановимся возле магазина! Я хочу ром-колы!

Ром-колы??? Последний раз я видела мужчину, пьющего ром-колу, еще в школе. Даже не знала, что она до сих пор в продаже. А пиво что, не достаточно гламурно?

И тут он на полном ходу открывает дверь (а мы едем в левом ряду) и делает плевок.

- Эти уроды засунули в чупа-чупс жвачку! – кислый голос, как у жеманной барышни.

С минуту я жалею, что он только плюнул, а не выпрыгнул весь.

По дороге твой друг созванивается с Лехами и Серегами, договариваясь встретиться через полчасика. Я понимаю, что мальчики сейчас завезут меня домой, и двинутся дальше на поиски приключений. Я в твои планы на вечер явно не вхожу. 

Останавливаемся возле магазина. От него до моего дома еще метров сто. Друг бежит за любимым напитком. Ты тянешься через спинку сиденья, пытаясь меня поцеловать. Я уклоняюсь:

- Это кто?

- Дружбан приехал! Тыщу лет не гульбанили вместе! – не замечала раньше в твоем лексиконе таких слов. – Ты не обижайся, он немного выпил.

- Похоже, не только он!

В это время распахивается дверь. Я едва не вываливаюсь из салона.

- Ты еще здесь? Мы Апаздываем!

Я открываю рот, чтобы ответить (весьма доходчиво и не очень цензурно), и тут замечаю твой хитрый взгляд в отражении зеркала заднего вида.

- Это что, проверка на стрессоустойчивость??!!!

Дружный хохот в ответ.

Возвращаюсь после полуночи. Раздеваюсь и, стараясь не шуметь, отправляюсь в ванну. Горячий душ расслабляет и смывает запах алкоголя и сигарет с моих кожи и волос. Тихо открываю дверь в спальню. Свет погашен, но я знаю, что ты не спишь. Ныряю под одеяло и прижимаюсь щекой к твоей спине. 

Ты никогда не спрашиваешь, где я была. Да и зачем задавать вопросы, ответы на которые не хочешь знать? Утром ты скажешь «Привет!», и только твои глаза будут грустнее, чем обычно.

В который раз я пытаюсь от тебя уйти, но всегда возвращаюсь. Ты никогда не пытаешься меня удержать, но всегда меня ждешь. Если это не любовь, то как еще называется этот бег по кругу?

Давным-давно, еще в школе, я установила одну традицию – собирать на старый новый год своих подруг. Поболтать, да и погадать заодно. А гадаем мы всякими-разными способами, которые только доступны для девушек в современном мире. Потому как большинство старых методов требуют наличие живого петуха, поленницы дров, замерзшую полынью, конский волос, ну или хотя бы ворота, через которые можно кинуть башмачок. Поэтому пользуемся тем, что есть. В ход идут свечи, зеркала, кольца из разных металлов, зерна пшеницы и еще куча всего. В общем, развлекаемся, как можем. В этот вечер у нас всегда шумно и весело. Правда, и без травматизма не обходится. А вы сами попробуйте пролить горячий воск через кольцо, и не обжечь при этом пальцы. Зато, какой полет фантазии! Кто и что только не видит в застывшем воске, в тенях на стене от сгоревшей бумаги, в кофейной гуще на дне чашки.

Но самое интересное начинается, когда в полночь надо выйти на дорогу, угостить первого встречного и спросить его (или ее) имя. Вы пробовали когда-нибудь накормить незнакомого мужчину? Да еще и на улице ночью. Попробуйте, я вам гарантирую массу впечатлений. Пока одна из нас ловит на дороге жертву, а потом пытает ее, остальные стараются не слишком громко хохотать, наблюдая из подъезда за этим цирковым шоу. Самое обидное, что мне в этом виде гаданий никогда не везет. Обычно я брожу по улице, пока не замерзну, не встретив ни единой живой души. Из чего мои подруги сделали вывод, что мужа моего будут звать настолько редким именем, что его тезка просто не проживает в моей местности (чует мое сердце, быть мне женой Патриса Лумумбы).

 Но в этом году судьба таки «сжалилась», и через минуты полторы моих гуляний под луной, я встретила сразу двух мужчин. Вот радость то! Ага! Видели бы вы, как они от меня шарахнулись. Но надо знать мое ослиное упрямство, я не отставала. Подруги катались от рогота, видя, как я тяну одного из мужичков за рукав со словами: «Ну, куда же вы? Я вас так долго ждала!». А второй оказался не дурак пошутить. Он начал толкать друга в бок: «Иди-иди, не бойся! А вдруг это твоя судьба? Родит тебе двоих детей…» Тут на помощь подоспели мои девчонки, решившие, что двоих мне одной многовато будет. Закончилось все тем, что мужичонка вырвался из наших дружных объятий и убежал, спотыкаясь в темноте и отплевываясь: «От ведьмы! Покоя от них нет». Его друг выпил с нами шампанского из пластиковых стаканчиков, закусил конфетой и попрощался. А я, как последняя дурепа, забыла спросить его имя.

Золотое шампанское в бокалах, бой курантов, взрывы хлопушек. Что вы загадываете в первые секунды нового года? Конечно, самое-самое заветное и сокровенное. Первое желание как квинтэссенция всех маленьких мечт и больших стремлений.

Вы никогда не задумывались, как меняются желания с возрастом? В детстве мы мечтаем о мешке игрушек и настоящем чуде. Родители еще не разрешают нам даже пригубить искрящийся напиток, мы едва-едва можем дождаться боя курантов, и частенько засыпаем прямо под елкой в ожидании бородатого дядьки с подарками. Наши мечты просты и понятны. И родителям не так и сложно воплотить их в жизнь, подарить своему чаду незабываемые эмоции. Ведь новогодние желания просто обязаны сбываться.

А потом  к нам приходит первая любовь, и желания кардинально меняются. Под бой курантов девочки мечтают о поцелуях, фате и белом платье. Рано или поздно и это желание сбывается. И мы начинаем мечтать о детях, начинаем по-настоящему ценить семью.

Я четко помню тот новый год, когда, делая первый глоток, я думала: «Господи, пусть только они все будут живы и здоровы, и больше мне ничего не надо». Слишком много я потеряла тогда. Слишком серьезной стала переоценка ценностей. Нет, я не перестала мечтать о ребенке, о любви, о счастье. Но все это отошло на второй план. Я просто поняла, что гораздо важнее не потерять то, что вы никогда не сможете вернуть, чем приобрести что-то новое.

Идут годы, от праздника до праздника. Иногда кажется, что стрелки часов стали бежать быстрее, и до нового боя курантов каждый раз все меньше времени. Но каждый раз, делая первый глоток, я загадываю то самое желание. И, наверное, буду загадывать его всегда. 

Сны, пугающие своей реальностью. Не цветные, но и не черно-белые. Скорее серые с желтизной, как старые ожившие фотографии. И в этих снах человек из давно забытого прошлого приходит ко мне, берет стул, садится напротив и спрашивает:

- Ну, как ты?

Я улыбаюсь?

- У меня все хорошо!

- Ты уверенна?

- Да!

Проснувшись, я еще несколько секунд пытаюсь понять, какая из реальностей настоящая – та, где он смотрит мне в душу своими темными глазами, или эта, где я уже и не вспомню его лица. Потом приходят мысли о насущных делах и проблемах, и человек из прошлого уходит туда, где ему и место – на задворки памяти. А ночью приходит снова. И опять задает свой вопрос. Возможно, ждет другого ответа.

Его пальцы нежно гладили изящные контуры. Глаза жадно всматривались в голубой омут. Лицо светилось надеждой. И вдруг тонкие губы перекосила гримаса:

- Не то! Опять не то!

Резкий поворот, взмах рукой. Жалобное «Дзынь!» за своей спиной он уже не слышал. Его пальцы сжимали новую жертву. Глаза впились в отражение хрустальной глади другого зеркала.

Их в его пещере было множество. Тысячи больших и маленьких зеркал стояли на полу, висели на каменных стенах, множили отражение грубых сводов, играли переливами всех оттенков. Голубоватые, как небесная твердь, зеленые, как морская гладь, всех оттенков бронзы и меди. Самые редкие отливали черным глянцем. И непонятно было – это застывшая смола или отполированный камень. В замысловатых изгибах благородных металлов, или резных рамах не менее драгоценных пород дерева. А то и вовсе без обрамления, прекрасные в своей простоте.

Он метался от одного к другому. Хватал жадными пальцами, всматривался в отражение, и на несколько минут застывал в экстазе. А потом его снова перекашивало от гнева, отвращения или испуга. И еще одно зеркало летело на каменный пол, рассыпаясь на сотни осколков. Иногда в полете оно цепляло тех, что еще только ожидали своей участи, нанося им непоправимые увечья. Нежный звон поднимался к высоким сводам, и метался там, не найдя выхода. Редко какому зеркалу везло, и его просто отворачивали к стене, чтобы никогда больше не вспомнить.  Остальные, одно за другим, превращались в хрустальное крошево под его безжалостными каблуками. А он все метался, все искал, искал…

Она резко зажмурилась. По щеке побежала мутно-розовая слеза.

- Зачем он так со мной? За что? Как больно…

Она больше никогда его не увидит. Теперь ей просто нечем смотреть.

В груди жалобно всхлипнуло разбитое сердце.

В том, что твое отражение уродливо, не всегда виновато зеркало.

P.S. Посмотрела свадебное видео. Таки стоило немного пострадать. Первый раз мне нравится, как я выгляжу со стороны. Жаль, что все потерянное вернулось назад уже через три дня.