Тюлька и прочие радости

Проснулся раньше обычного, лежу и думаю: "что делать в такую рань?" Чего же мне хочется? Понимаю, что хочется тюльки. Нехватка тюльки в организме. Ну, раз такие дела, то надо на привоз ехать. И вот я там. Любуюсь всем этим разнообразием людей, фруктов и звуков. Такая интересная, яркая живопись кругом... Грузчики носятся полуголые с тележками. Бомжи ползают разные — фактурные. Дети цыганские бегают — воруют. Женщины кричат, наркоманы смеются, рыба живая по прилавку прыгает. Хорошо! — одним словом. Накупил всего чего хотел и не хотел, иду думой, про жаркое с мясом и грибами думаю. А тут трамвай подъезжает. "Ну раз выходить из зоны комфорта, то уже по полной!" — говорю себе я и залажу в трамвай вместе с бабками, тележками и прочими старыми коммунистами. Сразу нахожу женщину с кучерявой, чистой головой и к ней пристраиваюсь. Знаю, что лучше ехать и запах шампуня нюхать, чем чью-то бабушку. Когда все утромбовались и трамвай поехал, начались разговоры:

— Скажите пожалуйста, — спрашивает рядом сидящая старушка, — а что, Юля баллотироваться в президенты не будет?

— С чего это вы взяли?— спрашивает другая бабушка?

— А она висела у нас на бигборде, а теперь не висит. Сняли ее и рекламу тампонов повесили.

От сидячих людей раздался смех, а от стоячих - просто улыбки появились.

У женщины на руках сидит маленький мальчик, он ноет и свом плачем издает мерзкий ультразвук:

—Мама, я хочу сидеть возле окошка!

На другом конце трамвая слышно, как обсуждают отставку Юлии Владимировны и задаются вопросом, за кого теперь голосовать.

— Как же сегодня жарко, — произносит сидящая женщина пенсионного возраста, обмахивающая себя веером.

— Что же вы хотите, глобальное потепление... — отвечает ей другая женщина.

— Зато за отопление скоро платить не надо будет, — встревает в разговор весёлый дядька.

—Мама, я хочу сидеть возле окошка!— продолжает ныть мелкий засранец.

На другом конце трамвая слышно как обсуждают, что за отопление платить не надо.

— Херня вся эта ваша медицина! Одни шарлотаны! — вдруг вскрикивает дед, который все это время молчал.

— А как лечиться тогда?— спрашивает женщина с веером.

— А не надо вам лечиться, освобождать планету надо! И так уже все загадили и в трамвае из-за вас не протолкнуться! Начинается ругань, все бабки в трамвае набрасываются на злобного деда, а он им всем в ответ желает сдохнуть.

Мальчик перестает плакать, и слушает как бабки проклинают деда. Затем снова включает свою шарманку.

Хоть и казалось, что в трамвае свободного места совсем нет, но в него все равно влазят новые люди и пихают меня в женщину с чистой головой. В руках у меня пакеты с продуктами и сопротивляться этому всему я не могу.

—Я хочу сидеть сам и возле окошка!— продолжает орать и дергать ножками маленький дьявол.

Мать пытается успокоить свое отродие, но у нее ничего не получается.

— Я его сейчас, блядь, в окно выброшу! — не выдерживает злобный дед.

Мальчик резко перестает плакать и снова слушает, как бабки проклинают деда.

Женщина с трудом поворачивает голову чтобы увидеть кто это ее так яростно пихает. Смотрит на меня подозрительно. Я всем своим видом стараюсь показать, что я не извращенец и мне тоже это всё не очень нравится.

— Я хочу сидеть возле окооошкааа!— из последних сил выдавливает из себя плаксивое существо.

Женщина с чистой головой поворачивается снова и продлажает на меня недовольно смотреть. Я продолжаю ее пихать и выражением лица показывать, что она совсем не в моем вкусе. Женщина начинает отпихиваться в ответ и нервно сообщает:

—Мужчина, у вас из пакета что-то капает мне на ногу!

Смотрю, а это моя сдавленная тюлька сок пустила и капает. Так хотелось ее засолить, а теперь всё... только биточки из такой давленой жарить придётся. Серёжа Божко