Как я стал бизнесбоем (рассказ)

В далеком 1989 году я жил в городе Иркутске. Время в стране Советов было тяжелое: в безумных конвульсиях билась антиалкогольная кампания, инстинктивно чувствуя свой конец, неизбежный, как дембель и крах империализма, вместе взятые. Люди в новой одежде вызывали желание подойти поближе и убедиться, что она просто хорошо выстирана. Жвачки «Дональд» являлись неоспоримым доказательством превосходства капитализма над развитым социализмом. Девочки носили прически в стиле героини фильма «Деловая женщина» или, проще говоря, в стиле а-ля Куклачев... Замечу, что вино и водку покупали, естественно, как тогда, так и сейчас, не только почитатели Бахуса, а также простые граждане, не до конца проникнувшиеся великими идеями Всесоюзного добровольного общества трезвости. Разница между «как тогда, так и сейчас» заключалась в наличие искренней заботы о здоровье рабочего люду, которая материализовалась в талонах на «огненную воду». Талоны в виде напечатанных на специальных(?) листках бумаги прямоугольничков выдавались по месту работы. Понятно, что некоторая часть почитателей Бахуса (я бы даже сказал вакханок и вакханов-адептов) не могла себе позволить такую роскошь, как работа, – питие горячительных нектаров требует некоторое наличие свободного времени. Однако, даже такие персонажи иногда хотели видеть в своей карте вин не только Кельнскую воду (eau de Kolone), но и «Московскую», «Столичную» аква виту или тот же «Агдам», называемый в народе «Как дам». Я не говорю уже о воспетом многими замечательными авторами и безвестными любителями портвейне «777».

В моей семье алкогольные продукты не имели такого ошеломляющего успеха. Пили редко, по действительно нужным поводам. А учитывая, что отец мой был офицером Советской Армии да, к тому же, секретарем партийной ячейке… Короче говоря, на мой взгляд, взгляд 15-летнего подростка-юноши, добро попросту пропадало зря! И я с моим одноклассником и закадычным другом Женей Кошелевым решили помочь страждущим алконавтам… Мы взяли дома львиную часть заветных талонов (прошу заметить, сделали мы это с разрешения родителей. Во всяком случае, я…) и выдвинулись «делать дело». Объектом наших меркантильных интересов стал виноводочний магазин на соседней улице. Вид обитателей окрестной территории пробудил в нас надежду на процветание бизнеса. Многие из них вызывали зависть китайцев своими чудными раскосыми глазами-щелочками. Любовь к C2H5OH выдавало также еще множество отличительных признаков. Немного робея, я подошел к ближайшему «вакхану» и сообщил радостную новость: на «фондовой бирже» появились новые ценные бумаги, требующие немедленных вложений. «Вакхана» мало интересовали индекс Доусона и итоги торгов на Токийской бирже, поэтому он сразу перешел к делу: «Сколько?..» Осмелев, я уверенно заявил: «Вино – трешка, водка – пятифан!». Сказал я это не очень громко, но тут же явственно услышал хруст позвонков, поворачивающихся в мою сторону шей, и ощутил пристальные взгляды окружающих… Через 15-20 минут бойких торгов над самым ухом я услышал слова, произнесенные какой-то сердобольной женщиной: «Мальчики, уходите отсюда… Сейчас и талоны заберут, и вам несдобровать…» Нам хватило ума прислушаться к мудрому совету, и, несмотря на возмущенные крики разочарованных маргиналов, мы оперативно ретировались от греха подальше. Доход был невелик: меньше, чем по 30 рубасов на брата. Но в 1989 году 30 рублей – это 30 сеансов в видеосалоне или 200 подходов к игровому автомату с «эээээ… бухррррр» (морским боем). Таким был мой первый опыт деловой активности… 19 лет назад…