Положи свой анал на противень

Свирепый ветер

Макс ніколи не дрочив

І недроченим спочив

Ебался я на сеновале

И был в сей ебле аморален

Я познакомился с тобою
Лет двадцать пять тому назад:
Ты возвращалась с водопоя,
А я ебался невпопад.
Ты покосилася брезгливо
На дело рук моих и ног.
В саду на склоне зрели сливы,
В коровах - будущий творог
Шагали дни неторопливо, 
В ушах бидонами звеня.
Я сеял семя косо-криво,
А ты смотрела на меня
И думу думала такую,
Косу из меди теребя:
"Зачем же ты, дурак, впустую
себя расходуешь, ебя?
Ведь есть же выспренные цели,
Мечты о сладости, куда
На жизнерадостной качели
Стремятся божие стада".
Сношая с чувством имярека,
Я отвечал тебе тогда:
"Прочти, Марина, Уэльбека, - 
И охуеешь навсегда.
Тот написал о жизни точно:
"Всё бренно: хуй, пчелы пыльца 
И раз не пробил час урочный
Ебись как можешь, до конца. 
Всё недоступно: цели, ели,
И божий замысел - не тот,
что мы с тобой в виду имели,
а тот, где всё - наоборот
Всё проходяще: поезд, совесть,
переносной иконостас.
Печальна та о жизни повесть,
Что вдаль без ебли пронеслась"
Так Уэльбек писал, ей Богу, 
пока не в шутку занемог".

И ты взглянула по-другому 
На дело рук моих и ног.