Игорь Недюха. Правда о 2-ом Прибалтийском фронте. Ч. 1
- 28.11.12, 16:08
Игорь Недюха. Правда о 2-ом Прибалтийском фронте. Прибалтийский финал Отечественной войны. Часть 1
На протяжении многих лет автор добивался восстановления исторической справедливости относительно официального признания роли фактически «потерянного» Кремлем 2-го Прибалтийского фронта на заключительном этапе отечественной войны по май 1945 года.
Еще в своей публикации «Фронт, который мы потеряли, назывался 2-м Прибалтийским» от 25 мая 1995 года в газете «Всеукраинские ведомости» (предшественница нынешней газеты «Факты») автор впервые обратил внимание украинской общественности на «арифметический» аспект официальной российской информации (повторенной затем украинскими СМИ), что на Юбилейном параде в честь 50-летия Дня Победы на красной Площади в Москве 9 мая 1995 года, были репрезентированы «все десять фронтов, принимавших участие в заключительном этапе Отечественной войны 1941-1945 гг.». это Карельский, Ленинградский, три Белорусских и четыре Украинских фронта, 1-й Прибалтийский фронт.
«Никто не забыт, ничто не забыто» - повторяем мы крылатую фразу, часто не ведая, что фальшиво.
Забыто многое, забыты многие. Что люди – целый фронт потерян!
Действительно, а куда делся 2-й Прибалтийский фронт, войска которого по май 1945 года противостояли последней боеспособной Курляндской группировке Вермахта?
Для объективного подтверждения автор сослался на предоставленный в редакцию газеты «Всеукраинские ведомости» официальный документ – военный билет (серия АФ №04048, выдан 8 октября 1953 года Подольским райвоенкоматом г. Киева) своего отца подполковника в отставке Михаила Никифоровича Недюхи при официальной записи в данном военном билете: комендант штаба 2-го Прибалтийского фронта – по май 1945 года, комендант г. Рига – с мая по август 1945 года.
В мае 1945 года подполковник Михаил Недюха в качестве полномочного представителя 2-го Прибалтийского фронта подписал Акт о капитуляции Курляндской группировки вермахта, что впервые нашло свое отражение в публикации автора «Шахматная партия на острие ножа» («Демократична Україна» от 6 мая 1995 года), где была описана реальная ситуация, предшествующая подписанию данного капитуляционного Акта. Дельнейшее развитие эта тематика получила в авторских публикациях «Сказание о «потерянном» фронте или еще раз о европейском финале Второй мировой войны» («Демократична Україна» от 20 июня 1996 года и в газете «Хрещитик» от 1 июня 2005 года).
В хронологическом плане вслед за падением Берлина 2 мая 1945 года Командование Курляндской группировки вермахта обратилось к Командованию противостоящего 2-го Прибалтийского фронта с инициативой направить полномочного представителя фронта воздушными путями непосредственно в штаб данного группировки для проведения переговоров об условиях её капитуляции. Выбор Военного Совета 2-го Прибалтийского фронта пал на коменданта штаба фронта подполковника Михаила Недюху. Согласно официальному представлению, подписанному командующим 2-ым Прибалтийским фронтом маршалом Леонидом Говоровым, комендант штаба фронта Михаил Недюха уполномочивался на проведение переговоров о немедленной капитуляции группы Армий «Курляндия». Эпитет «немедленная» (вместо стандартного «безоговорочная») был выбран по «дипломатическим» соображениям, учитывая специфику предстоящих переговоров. По тогдашней констатации командующего фронтом от порученной подполковнику Михаилу Недюхе миссии зависели жизни тысяч его боевых побратимов. Ведь в случае ее неудачи пришлось бы бросить все имеющиеся у фронта силы на генеральный штурм чрезвычайно сильно укрепленных в военно-инженерном отношении позиций противника, с наличием широкой полосы минных полей, а тем более в условиях лесисто-болотистой местности. По предварительным прикидкам фронтовых аналитиков (с учетом опыта, предшествующего штурма Берлина) подобный генеральный штурм мог бы привести к потере до половины личного состава фронта. На самом деле курляндская ситуация была еще более пессимистичной чем та, с которой сочли возможным ознакомить «парламентёра». Ведь при концентрации основных ударных сил на главном Берлинском направлении у Советских войск отсутствовали реальные возможности разгромить группу Армий «Курляндия». Об этом свидетельствуют и многочисленные безуспешные попытки прорвать линию её обороны, начиная с конца октября 1944 года вплоть по май 1945 года с огромными потерями для Красной Армии.
Описанная в вышеотмеченных публикациях миссия подполковника Михаила Недюхи, началась 5 мая 1945 года его переброской через линию фронта на Биплане-У2. Перелет был проведен с прифронтового аэродрома в тёмное время суток для обеспечения надлежащих условий безопасности «парламентёра» и при естественном стремлении германской стороны не раскрывать месторасположение своего штаба. Приземление У2 производилось в полевых условиях по предварительно согласованным навигационным огням. Вслед за приземлением подполковник Михаил Недюха предъявил встречающим его лицам «верительную грамоту» - вышеотмеченное представление командующего 2-ым Прибалтийским фронтом маршала Леонида Говорова. Уже тогда обергруппенфюрер СС (соответствует чину генерал-полковника вермахта) Карл Крюгер призвал не верить «большевикам», если они прислали на столь важные переговоры своего официального представителя лишь в чине подполковника.
Затем «парламентёра» на автомобиле доставили в штаб Курляндской группировки. С самого начала переговоры проходили в чрезвычайно напряженных условиях при постоянной угрозе жизни представителя 2-го Прибалтийского фронта подполковника Михаила Недюхи со стороны чинов СС и СД. Последние планировали путем физической ликвидации «парламентёра» полностью сорвать переговоры, чтобы затем сражаться до «последнего солдата рейха». Реализация такой альтернативы грозила жизни сотням тысяч солдат и офицеров противоборствующих сторон, местного населения, тотальны разрушением инфраструктуры всего Курляндского региона.
Командующему Курляндской группировки Карлу Гильтеру даже пришлось обеспечить круглосуточной охраной из Штабных офицеров.
На фоне конструктивной позиции Карла Гильперта также характерно, что между подполковником Михаилом Недюхой и его охраной установились достаточно дружелюбные отношения. Более того в часы отдыха стороны даже обменивались «концертным репертуаром»: германские офицеры, в сопровождении аккордеона исполняли немецкие песни, а подполковник Михаил Недюха в ответ – украинские. По его воспоминаниям особенно нравилась немцам украинская песня «Дивлюсь я на небо». Сам аккордеон - «аккомпаниатор» вместе с кипой еще довоенных немецких музыкальных журналов (специально для аккордеона), подаренные после капитуляции «парламентёру» одним из офицеров его тогдашней охраны и «завещанные» для передачи сыну подполковника Михаила Недюхи до сих пор хранятся у автора, как наглядное напоминание о «курляндских» событиях после смерти отца.
Главным камнем преткновения на переговорах стал пункт о безоговорочной капитуляции.
Более менее настроенный конструктивно командующий Курляндской группировкой Карл Гильперт с самого начала проведения переговоров настаивал и его поддерживал весь генералитет, что в текст заключительного акта о капитуляции Курляндской группировки вермахта должны быть внесены определенные условия, включая Пункт о соблюдении Женевской конвенции 1929 года об обращении с военнопленными. Лишь после этого вверенные им части и соединения могут сложить оружие и капитулировать. Напряжённость переговоров достигла своего апогея. Возникла крайняя необходимость в каком-либо шокирующем психологическом манёвре хотя бы для того временного снижения напряженности. И подполковник Михаил Недюха в инициативном порядке решился на довольно «экзотический» шаг: Предложил сделать перерыв и… вызвал на шахматный поединок лучшего шахматиста Штаба Курляндской группировки. Реальной мотивацией данной инициативы стало стремление подполковника хоть как-то попытаться скомпенсировать негативный эффект своего «невпечатляющего» (по воинскому званию) статуса, что явно мешало проводимым им переговорам с генералитетом Штаба Курляндской группировки. Такую инициативу поддержали довольно таки положительно. Некоторые генералы вспомнили, что их далёкие предки с известных рыцарских орденов – Меченосцев, Тевтонского и Ливонского обычно разрешали острые противоречия, путём рыцарских поединков, полагаясь на волю Божью. Наверное, впервые в истории воин судьба многих сотен тысяч вооруженных людей могла зависеть от состязания шахматных интеллектуалов, а не от стандартной силы оружия и таланта полководцев. Ещё до войны Михаил Недюха был постоянным участником армейских шахматных соревнований. Его соперник оказался довольно «крепким орешком» однако в необычной обстановке несколько перенервничал. И это фактически, по воспоминаниям Михаила Недюхи, предопределило конечный результат шахматного поединка. Мой отец, максимально сконцентрировав волю к победе, выиграл шахматный поединок, а его соперник в присутствии командного состава Курляндской группировки признал себя побежденным. После этого один из генералов старой гвардии даже сказал: «Наверное, такова воля Всевышнего». Далее в переговорах подполковник Михаил Недюха добился того, что германское командование отказалось от своих наиболее радикальных требований. Со своей стороны ради предотвращения масштабного военного столкновения, тотального разрушения Курляндского региона, спасения жизней своих боевых побратимов подполковнику Недюхе пришлось нарушить сталинский принцип о «безоговорочности» в отношении побежденного Германии, согласившись на внесение в текст фактического договора с германской стороны Пункта о соблюдении Женевской конвенции 1929 года об обращении с военнопленными. Лишь после взаимосогласования позиций генерал-подполковник Карл Гильперт и представить 2-го Прибалтийского фронта подполковник Михаил Недюха подписали Прибалтийский Акт о капитуляции последней крупной боеспособной группировки германских вооруженных сил на европейском театре военных действий.
Вслед за подписание акта началось практическое разоружение Курляндской группировки. Офицеры штаба сдавали личное оружие – его принимал мой отец. Он вспоминал, как многие немецкие офицеры со слезами на глазах целовали свое личное оружие, прежде чем с ним расстаться навсегда. А для некоторых из офицеров альтернативным исходом стала «пуля в висок». Среди них и были те, которые готовили условия для борьбы «до последнего солдата рейха».
Характерно, что сам руководитель заговорщиков обергруппенфюрер СС Карл Крюгер по официальной информации отказался сдаваться в плен и вместе с группой «единомышленников» пытался уйти из Курляндии в Пруссию, но 22 мая 1945 года был настигнут советскими солдатами и застрелился.
По требованию подполковника Михаила Недюхи был также проведен сбор личного имущества и автотранспорта штатного состава штаба Курляндской группировки и непосредственно подчиненных ему воинских частей. Были собраны целые горы музыкальных инструментов, патефонов и пластинок к ним, бытовой техники для последующей передачи всего имущества специальным трофейным командам, что и было осуществлено после вступления советских войск в зону, ранее контролируемую Курляндской группировкой вермахта. Лишь на данном этапе полномочный представитель 2-го Прибалтийского фронта лично встретился с командующим фронтом маршалом Леонидом Говоровым. На удивление Михаила Недюхи командующий, прежде всего, спросил его о том, не осознавал ли подполковник опасных последствий для операции в целом, в случае проигрыша им шахматного поединка со своим курляндским «оппонентом». Оказалось, что информация об этой шахматной инициативе Михаила Недюхи дошла до штаба фронта. На данный вопрос подполковник ответил, что ни сам ли командующий учил своих подчиненных не бояться рисковать в разумных пределах. По просьбе бывшего командующего Курляндской группировки Карла Гильперта его персональный «Мерседес-Бенц» был передан в личное распоряжение подполковнику Михаилу Недюхе в знак общего признания его усилий по предотвращению масштабного кровопролития, в случае вооруженного столкновения противостоящих сторон.
Сам подполковник Михаил Недюха назначается на военного коменданта города Рига, с направлением в Москву представления маршала Леонида Говорова на присвоение очередного военного звания – полковник.
Лишь к настоящему времени стало понятно, что в связи с выходом 13 мая 1945 года Приказа №087 Верховного Главнокомандующего, процедурно утвердившего Директиву Ставки Верховного Главнокомандования от 1 апреля 1945 года (о преобразовании 2-го Прибалтийского фронта в Ленинградский) уже бывший комендант штаба 2-го Прибалтийского фронта Михаил Недюха формально оказался «безработным». Именно в связи с этим подполковник Михаил Недюха получил новое назначение на пост коменданта города Рига, что и зафиксировано в военном билете подполковника в отставке Михаила Недюхи.
В свою очередь это позволило нам с матерью в 20-х числах мая 1945 года перебраться из Москвы к отцу в Ригу и поселиться в комендантском 2-этажном особняке в престижном Мэжэпарке под постоянной охраной часовых. Уже с самого начала в семье вызвало недоумение упорная блокировка в Москве присвоения Михаилу Недюхе воинского звания – полковник. Ведь это было необходимо, прежде всего, для укрепления авторитета новой власти в глазах местного населения, когда коменданту города Рига приходилось заниматься не только воинскими, но и гражданскими делами по налаживанию жизни в столице Латвии. Помимо этого речь шла о присвоении очередного воинского звания выпускнику мая 1941 года именно Московской Военной Академии имени Фрунзе.
В августе 1941 года капитан Михаил Недюха, функционируя как заместитель начальника оперативного отдела 25-го механизированного корпуса, совершил фактически подвиг, когда в условиях панического транса корпусного командования инициативно взял на себя командование корпусом и с боями вывел его из окружения, прорвав при этом линию фронта. Именно благодаря его инициативе 25-ый механизированный корпус избежал участи десятков подобных ему разрозненных механизированных соединений (2-го эшелона обороны), перемолотых во встречных боях и окружениях превосходящими силами противника. За проявленные находчивость и мужество в августе 1941 года капитан Михаил Недюха первым на Брянском фронте был награжден редким тогда орденом Красной Звезды.
Вместе с Брянским фронтом через промежуточную формацию – Прибалтийский фронт вошел в состав 2-го Прибалтийского фронта и прошёл с ним путь вплоть до штаба Курляндской группировки вермахта, лично подписав Прибалтийский Акт о её капитуляции в мае 1945 года.
По высказанному Михаилом Недюхой мнению тогдашний выбор его как «парламентёра» не в последнюю очередь был обусловлен тем, что никто из представителей генералитета не рискнул оказаться в самом «логове» противника. А тем более при наличии достоверной информации о сосредоточении в Курляндском «котле» эсесовских и полицейских сил со всей Прибалтики. Не говоря уже об 16-ой и 18-ой Армиях вермахта непосредственно осуществлявших «голодную» блокаду Ленинграда. В целом было трудно рассчитывать на их стремление оказаться в советском плену со всеми вытекающими из этого последствиями. Это откровенно понимали, как сам «парламентёр», так и его «инструктор» - командующий 2-ым Прибалтийским фронтом маршал Леонид Говоров, который вместо гарантий на жизнь фактически лишь дал карт-бланш на проведение переговоров.
«Курляндская» миссия подполковника Михаила Недюхи диаметрально отличалась, например, от миссии генерал-лейтенанта Кузьмы Деревянко, который 2 сентября 1945 года от имени Советского Союза подписал заранее подготовленный Акт о капитуляции Японии. Процедура подписания Акта состоялась на борту американского линкора «Миссури» под охраной американских морских пехотинцев.
При отсутствии каких-либо претензий как к военному коменданту города Рига 16 августа 1945 года подполковника Михаила Недюху отправляют в резерв Прибалтийского Военного Округа, а 31 августа 1945 года назначают на полковничью должность Военного Коменданта города Каунаса (Литва). Однако без дальнейшего повышения воинского звания Михаила Недюхи, словно и не было в помине вышеотмеченного представления маршала Леонида Говорова, назначенного в июле 1945 года на должность командующего Ленинградским военным округом. Как шутил Михаил Недюха: «мавр» сделал своё «курляндское» дело – «мавр» должен уйти. В 1953 году в том же воинском звании подполковника Михаил Недюха уходит в отставку и переезжает на постоянное место жительства в город Киев. Об этом свидетельствует, выданный Подольским Райвоенкоматом города Киева, его военный билет – по настоящее время единственный известный общественности официальный документ, в котором надлежащим образом зафиксирован правовой (фронтовой) советских войск в Прибалтике в мае 1945 года. Ведь в альтернативных источниках информация о данном статусе войск фактически подкрепляется лишь ссылкой общего порядка на Директиву Ставки Верховного Главнокомандования от 1 апреля 1945 года, но при полном отсутствии сведений о соответствующем приказе Верховного Главнокомандующего. Лишь в военном билете подполковника в отставке надлежащим образом зафиксированный порядковый номер и дата выхода данного Приказа №087 от 13 мая 1945 года.
Следует особо отметить, что в августе 1945 года тогдашние «оппоненты» подполковника Михаила Недюхи не посмели изъять фактически подаренный ему маршалом Леонидом Говоровым трофейный «Мерседес-Бенц» и даже сохранили за «резервистом» его постоянного водителя – сержанта Михаила Скрипку (уроженца Сумской области), с которым автор познакомился еще в 1944 году. Дело в том, что, будучи комендантом Штаба 2-го Прибалтийского фронта мой отец, воспользовавшись стабилизацией фронта в июне-июле 1944 года (перед наступлением в августе 1944 года) и спасая меня с матерью от физического истощения, разместил нас в районе латвийского города Резекне. Сам штаб 2-го Прибалтийского фронта, по-видимому, располагался тогда недалеко от линии фронта, если судить по тому, что однажды мы с матерью попали под обстрел немецкой дальнобойной артиллерии, бившей по площадям.
После подобной «проверки» штабные сослуживцы отца прозвали меня «сыном штаба фронта».
Вышеописанное подтверждает, например, фотоснимок, опубликованный в газете «Хрещатик» от июня 2005 года с характерной подписью: «Игорь Недюха среди офицеров штаба 2-го Прибалтийского фронта».
Так что у меня есть все основания по настоящее время чувствовать себя «последним солдатом» 2-го Прибалтийского фронта в борьбе за восстановление его чести и фактически потерянного права на историческое существование. С параллельным наполнением известного поминального девиза «Никто не забыт – ничто не забыто», адекватным его наименованию содержанием.
Вышеприведенное описание «Курляндских событий» в мае 1945 года является отражением запечатленных автором воспоминаний его отца подполковника Михаила Недюхи, скончавшегося в 1976 году.
Начиная с юбилейного 1995 года, дальнейшее ознакомление с официальными материалами показало, что 2-ой Прибалтийский фронт не только не вписался в стереотипы «кремлевской» истории событий мая 1945 года, но и вообще уже изначально был лишен даже права на историческое существование.
В этой связи, помимо отказа 2-му Прибалтийскому фронту в «заключительном» статусе необходимо отметить, что до настоящего времени в экспозициях Мемориального Комплекса «Национальный Музей Истории Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.» (как и его Московского аналога) отсутствует даже упоминание об историческом существовании 2-го Прибалтийского фронта, словно его не существовало вообще, по крайней мере, для посетителей музея национального значения. Именно данный момент послужил основанием для моего заявления от 18 апреля 2005 года к Президенту Украины Виктору Ющенко, то есть накануне празднования уже 60-летия Дня Победы 9 мая 2005 года.
Однако, уже с самого начала вместо запрошенного в заявлении официального содействия делу восстановления исторической справедливости в отношении «потерянного» 2-го Прибалтийского фронта (с его десятками тысяч представителей Украины) заявителя ожидала настоящая детективная история относительно официального рассмотрения данного заявления от 18 апреля 2005 года.
Действительно, я получил официальное извещение Секретариата Президента Украины о направлении данного заявления на рассмотрение Комитету по радиовещанию и телевидению Украины. Лишь после моего повторного обращения к Президенту от 18 мая 2005 года авторские материалы были перенаправлены в профильное Министерство Культуры Украины, которому и подчинялся обозначенный в заявлении Киевский музей истории Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. В августе 2005 года заявитель получил ответ за №641 от 26 августа 2005 года за подписью генерального директора Мемориального комплекса «Национальный музей истории Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.» О.С. Артёмова. Заявителю на имя Президента Украины фактически был дан отказ в его просьбе восстановить историческую справедливость в отношении «потерянного» 2-го Прибалтийского фронта хотя бы путем упоминания о нём в экспозициях Киевского музея истории Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.
В качестве обоснования указывалось, что 2-й Прибалтийский фронт был образован 20 октября 1943 года путём переименования Прибалтийского фронта, а 1 апреля 1945 года был расформирован и его войска переданы в состав Ленинградского фронта. По зафиксированному в данном ответе мнению О.С. Артёмова историческая справедливость и без того нашла своё отражение уже в том факте, что на параде Победы 24 июня 1945 года на Красной площади в Москве, Прибалтийский сектор был представлен колонной 1-го Прибалтийского фронта. По информации О.С. Артёмова данный фронт 24 февраля 1945 года был реорганизован в Земландскую группу войск, которая вошла в состав 3-го Белорусского фронта.
В целом подтверждалась уже вышеотмеченная информация об участии в заключительном этапе Отечественной войны 4-х Украинских, 3-х Белорусских, 1-го Прибалтийского, Ленинградского и Карельского фронтов.
Если следовать логике О.С. Артёмова, то Украинский и Белорусский сектора так же могли бы быть представлены по одному фронту каждый. А между тем колонны всех фронтов промаршировали по Красной Площади в Москве на Параде Победы 24 июня 1945 года. Все, вышеперечисленные десять фронтов, соответственно, вошли «заключительную» историю Отечественной войны 1941-1945 гг., чего не удостоился «потерянный» 2-й Прибалтийский фронт.
Как бы там ни было, но в рамках подобного торжества исторической справедливости (по О.С. Артёмову), посетители Мемориального Комплекса «Национальный музей Истории Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.» по прежнему лишены возможности получить какую либо информацию о существовании выходит, действительно, потерянного 2-го Прибалтийского фронта.
В своём ответном заявлении я попросил, что бы заявителю помимо вышеизложенной информации О.С. Артёмова были предоставлены ссылки на конкретно использованные им источники официальной информации. Ведь в распоряжении О.С. Артёмова была ксерокопия военного билета подполковника в отставке Михаила Недюхи с официальной записью – «комендант штаба 2-го Прибалтийского фронта по май 1945 года, комендант города рига по август 1945 года».
Действительно, как мог подполковник Михаил Недюха по май 1945 года функционировать в качестве коменданта штаба 2-го Прибалтийского фронта, полностью расформированного (по информации О.С. Артёмова) ещё 1 апреля 1945 года.
Помимо этого, О.С. Артёмову был задан вопрос, почему даже при формальной дате расформирования 1 апреля 1945 года 2-й Прибалтийский фронт не признаётся официально участником заключительного этапа Отечественной войны 1941-1945 гг. В отличие от значительно более ранее расформированного 1-го Прибалтийского фронта (24 февраля 1945 года), не говоря уже об официально «заключительном» Карельском фронте, полностью расформированном еще 15 ноября 1944 года.
В мае 2006 года я получил ответ за №22/064693-26 от 10.05.2006 года: «Возвращаем Ваши документы, которые поступили в Секретариат Президента Украины в связи с тем, что по заданным Вами вопросам уже были даны ответы компетентными органами». К этому официальному ответу представляется целесообразным добавить: при отсутствии объективной возможности логически ответить на контраргументацию заявителя фактически Секретариат Президента предложил заявителю «угомониться» со своей просьбой к Президенту Украины относительно содействия официальному признанию роли 2-го Прибалтийского фронта на заключительном этапе Отечественной войны 1941-1945гг.
А для доказательства серьезности своих намерений относительно заявителя даже «намекнул» о существовании компетентных органов. В этом плане весьма характерно, что для подобного «конструктивного» ответа Секретариату Президента Украины понадобилось несколько месяцев фактически лишь для того, чтобы оттянуть свою официальную реакцию именно на 10 мая 2006 года. Судя по всему, в подстраховочных целях было решено лишить заявителя возможности «омрачить» традиционный сценарий празднования дня Победы 9 мая 2006 года каким-либо своим очередным «прибалтийским» демаршем.
Лишь в марте 2009 года с «новыми» обстоятельствами по делу» автор вновь обратился к Президенту Украины В.Ющенко с заявлением от 30 марта 2009 года. В данном заявлении дополнительно указывалось, что в графе для особых отметок вышеупомянутого военного билета (серия АФ №04048, выдан 8 октября 1953 года Подольским райвоенкоматом города Киева), где на основании первичных документов личного дела подполковника М.Н. Недюхи зафиксированы все без исключения преобразования фронтов, в составе которых он воевал, начиная с Брянского фронта, официально значится, что 2-й Прибалтийский фронт «преобразован в Ленинградский по приказу №087 от 13 мая 1945 года».
В этой связи заявителем была выражена просьба направить его материалы по 2-му Прибалтийскому фронту для экспертизы на этот раз в Украинский институт Национальной памяти, чтобы получить ответ от руководителя Института академика Игоря Юхновского, ветерана Отечественной войны. Во время моего последующего визита в Украинский институт Национальной памяти академик Игорь Юхновский и его сотрудники ознакомились с главным аргументом заявителя – подлинным военным билетом подполковника Михаила Недюхи и сделанными в нём вышеупомянутыми официальными записями. Для дополнительного подтверждения данной информации было решено направить запросы в соответствующие официальные органы стран, потенциально могущих предоставить информацию о Курляндских событиях мая 1945 года и в свою очередь в Германию. Со своей стороны заявитель предложил начать с экспертизы «вещественного доказательства»- сохранившегося у него фотоснимка подарочного лимузина «Мерседес-Бэнц» 1939 года выпуска, впервые упомянутого автором в его публикации в газете «Хрещатик» от 1 июня 2005 года. На снимке 1947 года также запечатлены Игорь Недюха и постоянный водитель его отца с 1944 года сержант Михаил Скрипка. По утверждению заявителя на данном снимке представлен именно автомобиль, до капитуляции Курляндской группировки, принадлежавший её командующему. Заявителем было предложено обратиться к германской стороне с просьбой дать экспертную оценку «вещественного доказательства» относительно возможности какой-либо штатно-регламентной принадлежности данного автомобиля командующему Курляндской группировки вермахта. По мнению заявителя, корректировка возможна лишь в отношении года его выпуска. К сожалению, данное предложение не было реализовано.
В своем последующем ответе за №01/309 от 29 апреля 2009 года академик Игорь Юхновский сообщил: « С целью получения квалифицированного разъяснения вопроса, который Вы поставили в своем заявлении и официального подтверждения изложенных Вами фактов Украинский Институт Национальной Памяти обратился к ряду зарубежных учреждений: Военный архив ФРГ, Латвийский музей оккупации и Латвийский военный музей. При необходимости запросы по Вашим вопросам будут направлены в другие отечественные и зарубежные государственные, архивные и научные учреждения. После получения информации от вышеуказанных учреждений Вам будет дан ответ. Искренне благодарю Вас за предоставленную информацию, которая в случае её официального подтверждения будет иметь очень весомое значение».
0
Коментарі