Атмосфера в конференц-зале была удушливой. Еще бы: пили второй день, надеясь, что вот-вот осенит. Не осеняло. Приходилось пить дальше.

СЕО с неудовольствием разглядывал членов совета директоров. Всклокоченные бороды, вытаращенные глаза, раззявленные рты. Некоторые валялись под столом среди костей и собак. "Как было бы хорошо, если бы я принимал все решения единолично.", - размышлял генеральный. Вслух же он произнес, обведя усталым взглядом присутствующих:

- Ни у кого не возникло идей насчет ребрендинга?

- Да погоди, шеф, - икнув, откликнулся один из членов совета. - Вот-вот наши сотрудники вернутся из загранкомандировки.

- Мы не можем ждать, - повысил голос генеральный. - Международные контракты горят.

- Спокуха, - прозвучало из-под стола. - Говорят, они уже паркуют коней у офиса.

- Немедленно сюда их, - буркнул СЕО и выпил.

Через десять минут в коридоре послышались шаги, и в дверном проеме показались трое командированных. Вид у них был усталый. Они устремились к генеральному, протягивая удостоверения.

- Потом, - отмахнулся СЕО - Давайте покончим с делом, ради которого мы тут губим здоровье. Давайте презентации.

Первый из вернувшихся, который стажировался на Ближнем Востоке, начал докладывать. В голове у генерального стоял туман. Он улавливал лишь отдельные обрывки фраз в гладкой речи докладчика "точка безубыточности будет пройдена...", "по моим прикидкам, рост в течение первого квартала составит не менее...", "необходимые финансовые вложения при уровне инвестиций...".

Генеральный сморщился и раздельно сказал:

- К делу давай. Баб трахать можно?
- Можно, - охотно откликнулся первый командированный, - Аж до четырех штук одновременно.
- А в чем подвох?
- Пить нельзя.
- В смысле "пить нельзя"?
- Нельзя. Ни капли. Ограничение такое.

Директора (те, что были еще на ногах и могли воспринимать происходящее) оживились.

- Да ну нафиг!
- Нет, так не пойдет!
- Да как же можно так? - Заорали они вразнобой.
- Не годится. - твердо сказал СЕО - Как сказал классик, Руси веселие есть пити, не можем без того и быти. Следующий. И сразу по сути.

- Баб не более одной на рыло, пить умеренно, и надо много работать, - лаконично высказался второй.

- Работать?! - хоровой вопль потряс потолок.

- Следующий, - устало молвил генеральный.

- По одной бабе, пить сколько влезет, можно не работать, - доложил третий командированный. 

- А еще логотип будет красивый, отделка офиса и дресс-код опять же, - торопливо добавил он, заметив, что СЕО нахмурился. 

В коференц-зале повисло молчание. 

- Ладно, хрен с ним, - разлепил губы генеральный. - Возражений не слышу. Эй, где секретарь? Вноси тогда в протокол...

Секретарь был найден и приведен в чувство, протокол заполнен и почтительно подан главному на подписание. Тот долго смотрел на расплывающиеся лиловые буквы "СЛУШАЛИ: О ребрендинге ООО "Киевская Русь". ПОСТАНОВИЛИ: Принять в качестве новой политики компании христианство греческого образца" и наконец вывел закорючку. Дело было сделано.

"Потомки расхлебают", - устало подумал генеральный, закрывая глаза. Следующая тысяча лет обещала быть интересной.

 Когда вы слушаете какого-нибудь архиерея, вы в первую очередь слушаете не человека, не голос, вы в основном слушаете четыре с половиной квадратных метра парчи, большое количество бижутерии, вы слушаете лиловый бархат и черное сукно.  А вы этого дядьку архимандрита побрейте, постригите, оденьте в майку, посадите напротив себя на кухне, поставьте перед ним пустую бутылку из-под кефира, и все, что он говорит, будет казаться бредом сумасшедшего. Такого рода сценизм работает на мало интеллектуализированную публику очень сильно.

 [Александр Невзоров]

Всем известно, что я атеист и верю в то, что произошел от обезьяны. От той самой обезьяны, которую труд и знания сделали человеком. В противоположность мне депутаты, ставшие все, как один, воцерковленными, я полагаю, верят, что созданы богом. И те, кто маршировали на ”русских маршах” с нацистской символикой, при этом ежеминутно осеняя себя крёстным знамением и держа в руках иконы, наверное, тоже в это верят. Поэтому и те, и другие все больше начинают напоминать мне обезьян. А следовательно, у них впереди долгий путь эволюции. Возможно, и из них получатся люди.

(В. Познер)

Татьяна Владимировна, учитель физики: "Приходя в религиозные заведения со своими родителями, мальчики видят мужчин, которые ходят в платьях, поют песни, становятся друг перед другом на колени, и целуют друг другу руки.

Мальчики не видят женщин в этом театрализованном представлении, и думают, что мужчинам хорошо и без женщин. Мальчики приходя домой, надевают платья, целуют руки своим сверстникам, и черт знает, что еще делают.

Работники церковных учреждений должны показывать детям положительные примеры, они должны сажать деревья, убирать околоцерковную территорию, помогать малоимущим и бездомным, что-бы дети видели, что мужчины не бездельничают, а занимаются богоугодными делами.

Если бы я на уроках со своей однополой коллегой, учителем языка и литературы, поили бы детей вином, пели песни, кланялись, бездельничали, прикрепляли на швабры портреты Толстого и Ньютона, и ходили бы с ними вокруг школы, то нас бы выгнали с работы, и даже, отправили бы в дурдом."

«Портрет, который она нам предлагает, — это в основном портрет человека, если, конечно, можно вообразить человека, исполненного и переполненного злобой вне всяких человеческих пределов… Все его деяния, изображённые в Ветхом завете, говорят о его злопамятности, несправедливости, мелочности, безжалостности, мстительности. Он только и делает, что карает - карает за ничтожные проступки с тысячекратной строгостью; карает невинных младенцев за проступки их родителей; карает ни в чём не провинившихся обитателей стран за проступки их правителей; и снисходит даже до того, что обрушивает кровавую месть на смирных телят, ягнят, овец и волов, дабы покарать пустяковые грешки их владельцев. Более гнусного и разоблачающего жизнеописания в печатном виде не существует. Начитавшись его, начинаешь считать Нерона ангелом…»

Марк Твен.

http://vk.com/event39269377

Крещение Руси и двоеверие
 
Суть дела заключалась в том, что «воссиявшая» на Днепре «благодать» давала весьма ощутительные плоды в виде вполне материальной, хотя и не сиявшей никаким неземным блеском благодати. Новая русская церковь на Днепре и Волхове стала новым и обильным источником доходов для ее «духовной матери», константинопольской церкви, и новым орудием эксплуатации в руках верхов киевского общества.

Так образовалась с самого начала христианства на Днепре основная смычка новой веры и княжеской власти на хозяйственной и социально-политической основе. Она сказывается также и в религиозных представлениях. Новый христианский бог мыслился князьями именно как их специальный княжеский бог, заменивший собою прежнего Перуна. Он — верховный повелитель князей, дающий им власть, венчающий их на княжение, помогающий им в походах, принимающий их души в свои чертоги; для сношения с этим богом князья не нуждаются обязательно в услугах духовенства,—напротив, клирики мыслятся скорее как слуги князей, чем как слуги бога