Я развернул отдохнувшие крылья,
И оперенье хвоста,
Падает вниз, покрытая пылью
И влагой, поверхность холста,
Крылья несут меня выше и выше,
Стонут на входе в вираж,
Мне очень нужно знать кто напишет
Этого мира пейзаж.
Где-то внизу поднимаются горы -
Там, где скользит моя тень,
Каплями неба блистают озера,
Солнце и свет - первый день!
Я осторожно к холсту прикасаюсь
Взмахами кистей-крыл,
И осознать безуспешно пытаюсь -
Кто же меня сотворил?

...есть нагреватель в её микроюбке,
иначе б носила не только колготки,
иначе б она берегла свои губки,
иначе б она не пила столько водки...

Я лежал на нефритовом столике,
Мне нефролог купировал колики,
Психиатр говорил примирительно:
Полежи без рубахи смирительной,
Мне не нравился взгляд венеролога
На меня, беззащитного, голого,
А невролог смотрел понимающе -
Значит, нерв  воспалился в седалище,
Терапевт слушал сердцебиение
Окулист ждал с таблицей для зрения,
Еще доктор со сложным названием
Все молчал и кивал с пониманием.

В морг везли меня плавно, красиво,
Но зато - избежал рецидива...

Ответ на http://blog.i.ua/user/3692371/1138062/

и, раздирая грозди альвеол,
достигнет выдох губ заиндевевших,
а он - он даже нужным не нашел
коснуться струн, еще не отболевших.
всё повторяется, как старое кино,
ни сигарет, вина вообще ни капли,
я, если б мог, спросил тебя одно:
в твоем хозяйстве есть другие грабли?

Ты позвала на чай с оладьями,
А это разве наказуемо?
Чай восхитителен с объятьями,
А бутерброды - с поцелуями.

С ладони дольки мандаринные
Брала ты, озоруя, губками,
А я тебя звал синьориною -
И мы боролись с предрассудками.

он не любит зеркал и витрин,
у него прогрессирует сплин,
за бронею задернутых штор и гардин
он всегда остается один.

а напротив - два светлых окна,
там умна и красива - она,
безнадежно в кого-то опять влюблена
вечера коротает одна

он был с нею совсем незнаком
хотя виделись часто - мельком
засыпая, мечтал он, вздыхая тайком,
и порхала душа мотыльком

спустя пару томительных лет
он однажды сказал ей - “привет”,
и стесняясь за то, что нелепо одет,
протянул ей ромашек букет.

ни полслова сказать не смогла,
и зарывшись в цветы, замерла,
за спиной развернулись два белых крыла...
ох, остра у амура стрела.

*  *  *
Она не потерпит оплошности,
Она не допустит погрешности,
Она - воплощенье дотошности
При милой, улыбчивой внешности.

Потуги моей романтичности
Разбились о непонимание,
Об крепкие стены практичности,
И высшее образование...