Рассказывают такую историю...
Профессор одного столичного ВУЗа, молодой, но уже заслуживший репутацию въедливого ипринципиального препода, накануне экзамена сказал заочникам.
— Господа так называемые студенты! Всубботу экзамена не будет, он переносится на следующую неделю.
— Это ещё почему?— обиженно замычали те, кто готовился. Те, кто не готовился, понятно, станцевали джигу, исделали вкармане фигу, что б не сглазить.
— Потому что всубботу состоится акция протеста, митинг оппозиции, на котором я, как гражданин ипрогрессивно мыслящий человек, не могу не присутствовать.
Ну, может он не дословно так сказал, но смысл понятен.
— Кстати,— добавил он.— Если ятам кого-то из вас совершенно случайно встречу, тот может рассчитывать на зачет автоматом на месте.
Ну, ивот значит, суббота, пёстрая колонна митингующих, оцепление, хмурый омон, все дела. Ипрофессор, сбелым бантом на груди, плакатом «Свободу учредительному собранию» (или что там пишут вподобных случаях, яне особо втеме), движется неспеша вколонне единомышленников. Ивдруг слышит, вроде как зовёт кто. Остановился, обернулся, нет никого. Только собрался идти дальше, итут воцеплении возникает брешь, оттуда появляется рука, берёт его за шкворень, ирывком выдёргивает за оцепление. Щиты смыкаются, словно вода за камнем, икак бы вот только что был профессор, иуже сразу нет.
Он уже открыл было рот, что бы возмущенно прокричать «Что вы себе позволяете!» ипривлечь внимание,— глядь, стоит перед ним боец, вполной выкладке, водной руке автомат, вдругой зачетка.
— Профессор, вы обещали!
* * *

Говорят, после этого профессор стал ещё въедливей ипринципиальней, афраза «зачёт автоматом» навсегда исчезла из его лексикона.

(c)

Бедность — не порок, агораздо хуже.
Бабушка гадала, надвое сказала: то ли дождик, то ли снег, то ли будет, то ли нет.
В здоровом теле здоровый дух — редкая удача.
Везет как субботнему утопленнику — баню топить не надо.
Ворон ворону глаз не выклюет, аи выклюет, да не вытащит.
Голод не тетка, пирожка не поднесет.
Губа не дура, язык не лопатка, знает, что сладко.
Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, апо ним ходить.
Гол как сокол, аостер как топор.
Два сапога пара, оба левые.
Дураку хоть кол теши, он своих два ставит.
Девичий стыд — до порога, переступила изабыла.
Дорога ложка кобеду, атам хоть под лавку.
За битого двух небитых дают, да не больно-то берут.
За двумя зайцами погонишься — ни одного кабана не поймаешь.
Зайца ноги носят, волка зубы кормят, лису хвост бережет.
И делу время, ипотехе час.
Комар лошадь не повалит, пока медведь не подсобит.
Кто старое помянет — тому глаз вон, акто забудет — тому оба.
Курочка по зернышку клюет, авесь двор впомёте.
Лиха беда начало — есть дыра, будет ипрореха.
Молодые бранятся — тешатся, астарики бранятся — бесятся.
На чужой каравай рот не разевай, пораньше вставай да свой затевай.
Не всё коту масленица, будет ипост.
Не печалится дятел, что петь не может, его итак весь лес слышит.
Ни рыба, ни мясо, ни кафтан, ни ряса.
Новая метла по-новому метёт, акак сломается — под лавкой валяется.
Один вполе не воин, апутник.
От работы кони дохнут, алюди — крепнут.
Палка одвух концах, туда исюда бьет.
Повторенье — мать ученья, утешенье дураков.
Пьяному море по колено, алужа — по уши.
Пыль столбом, дым коромыслом, аизба не топлена, не метена.
Работа — не волк, влес не убежит, потому ее, окаянную, делать инадо.
Расти большой, да не будь лапшой, тянись верстой, да не будь простой.
Рука руку моет, да обе свербят.
Рыбак рыбака видит издалека, потому стороной иобходит.
С пчелой поладишь — медку достанешь, сжуком свяжешься — внавозе окажешься.
Собака на сене лежит, сама не ест искотине не дает.
Собаку съели, хвостом подавились.
Старый конь борозды не испортит, да иглубоко не вспашет.
Тише едешь — дальше будешь от того места, куда едешь.
У страха глаза велики, да ничего не видят.
Ума палата, да ключ потерян.
Хлеб на стол — истол престол, ахлеба ни куска — истол доска.
Чудеса врешете — дыр много, авыскочить некуда.
Шито-крыто, аузелок-то тут.
Язык мой — враг мой, прежде ума рыщет, беды ищет.
Дуракам закон не писан, если писан — то не читан, если читан — то не понят, если понят — то не так
Старость не радость, сядешь — не встанешь, побежишь — не остановишься.

ПАПАТУТ— страшный зверь. Он приходит поздним вечером кмаленьким деткам, хватает их полусонных из кроватки. Целует во все возможные места, колется небритой щетиной. Игромко орет над ухом басом «Дочка, здравствуй, ПАПА ТУТ!»
К утру папатут исчезает.

…Умей принудить сердце, нервы, тело

Тебе служить, когда в твоей груди

Уже давно все пусто, все сгорело,

И только Воля говорит: «ИДИ!»…

 

(Р. Киплинг. «Заповедь»).

Месяц первый. Здрасссьте.
Вот это ужас - кругом одни мужики! Я одна, а их десять (и среди них есть симпатичные)! Свихнуться можно: юбку лучше не одевать (все равно, что голая), никого ни о чем не просить (или еще час вокруг тебя будет толпа галдящих мужиков), пописать не сходишь (перед картонной дверью в туалет всегда стоит группа курящих сотрудников (и среди них, естественно, все симпатичные)).
Все напряженно работают - пялятся в монитор, как сумасшедшие. С подругой не поговоришь-v все мужики разговаривают по телефону не дольше 5 минут и исключительно по работе, на сайт с колготками не полезешь, и Дженифер Лопез не пообсуждаешь. Свихнуться можно!

Месяц второй. Ну, вроде бы ничего.

Писать можно ходить к соседям (там отдельный женский туалет), на сайте с колготками можно сидеть, если сделать морду кирпичом. Дженифер Лопез тут не катит, катит тут какая то Анита Блонд.
Все разговоры про зимнюю резину, моторное масло и компьютерные мозги, мой Пежо 206 вызывает у них презрительные судороги.
К моим просьбам относятся все намного спокойнее, симпатичных мужиков с каждым днем становится все меньше.

Месяц третий. Жить можно.

Анита Блонд v это немецкая бабища с грудью 10 номера, против нее Дженифер Лопез действительно не катит.
Шипованная резина - отстой, сейчас на ней никто не ездит, лучшее масло синтетика, сайт с колготками одобрен, подруга предъявлена и тоже одобрена.
Юбка одобрена, количество симпатичных мужиков уменьшилось до одного.
Мужики у тубзика испаряются после фразы:
мальчики, я хочу писать, фраза по телефону "я на другом уровне" относится к сетевой стрелялке, а не к напряженной работе.

Месяц шестой. Все свои.

Поменяла Пежо на девятку, не фига ездить на отстое, у Лопез толстая задница - не катит,
вчера с мужиками уделали в Doom отдел логистики с них ящик пива. Заказывали на сайте проституток консультировала своих парней, как отличить родные сиськи от силикона.
Ладно, мужики, пойду поссу.
Ни одной симпатичной рожи, хоть работу меняй!

Год. Братаны.

Поменяла мозги у компа, уделала мужиков в бродилке, перепила сисадмина в пятницу.

Вчера пришла новая девочка ничего такая, с крепкой попкой. Стесняется ходить в туалет и сидеть на женских сайтах. Салага...

(с)тырино .