МЫШинОе счастье

Мама Мышь рожала не в первый раз, поэтому родилось их сразу шестеро. Большая семья, всегда чьи-то усы рядом, что может быть лучше, что еще нужно?!

Как оказалось, что-то да постоянно было нужно… Это как еле донес сумки из магазина, полагая, что теперь-то у тебя все есть, «как в Греции», а потом оказывается, что закончились то туалетная бумага, то кофе, то сахар…

Сызмальства Мыш привык держать нос по ветру и ветер всегда приводил его к тому, что ему было нужно, впрочем, он не мог бы поручиться за правильность последовательности, поскольку это был действительно безостановочный процесс. Бывало, он и не знал, что ему нужно, пока оно не сваливалось (в том числе в прямом смысле этого слова) ему на голову. Подчас же он устремлялся на поиски чего-то конкретного. Но чаще это все очень причудливо соединялось и он, скажем, отправлялся на поиски воды, а находил сочную сливу. По всему выходило, что и напился, но воды не раздобыл. Да какая разница, главное, что получил то, что нужно…

Жизнь показывала (как сказал бы человек, и как не принято выражаться в мышиной среде, поскольку это всего лишь слова и они уводят нас от сути еще дальше, чем мы были в самом начале), что удобнее было бы, если б предложение формировало спрос (и нередко так и получается), но чтобы почувствовать себя настоящим, стоящим мышем, вкусить власти и поуправлять колесницей жизни (не факт что вас при этом не укачает) нужно все-таки устроить все так, чтобы твой спрос формировал предложение.

Но тут выяснилось, что не особо понятно, на что у него, собственно, спрос, что же ему нужно? Хотелось воскликнуть, все просто, нужно счастья, нормального мышиного счастья, пока не произошло вот что.

Однажды спрос и предложение, надо и дано вдруг взбунтовались и перестали соответствовать. Он не мог понять, что же случилось и почему идеальная организация жизни взяла и вконец расстроилась. Он начал молиться богам, но не знал каким, даже замахивался на человеческого бога, но пугала перспектива вступления в ряды церковных мышей, а по его мнению, все эти варианты искусственного (неродственного) объединения больше отнимали у объединяющихся, чем давали, да еще то, что если смотреть на ангелов в балдхинах снизу, видно разнообразное нижнее белье.

Через какое-то время он с изумлением отметил про себя, что счастье, как-то сдулось, уменьшилось: если раньше ему для ощущения полноценного счастья нужно было и солнце по утру, и зерно ко столу, и вода в полдень, и то и другое, и пятое, и десятое, то сейчас его вполне устроило бы что-то одно, но он не ставал от этого менее счастливым. Получалось, что главное получить желаемое. Это со временем натолкнуло его на мысль, что чем меньше хочешь, тем более счастлив, тогда счастье проще прибрать к рукам. И он уже почти перешел к мышиному аскетизму, когда в голову пришла мысль, что счастье это газ. Ну да, на холоде оно сжимается (надо сказать, когда начали шалить спрос и предложение, похолодало), а в тепле расширяется. Он очень много думал о газообразном счастье и понял, что его нужно подогревать, ну там, заготовлять впрок топливо, то есть зерна, фрукты, примечать незамерзающие ручейки, и с таким подогревом счастье снова начинало расширяться. Но вот ведь закавыка, делая все, чтоб расширить счастье, он становился несчастнее, и ему нужно было все больше и больше и вот он уже чувствовал себя несчастным, имея еду, кров, семью… Как такое могло произойти?

Он был просто в шоке, когда обнаружил, что внезапно лишившись того, что имел и постепенно, с большим трудом, восстанавливая то, что уже когда-то было, он снова становился счастливым, имея что-то одно…

Его счастьеискатель сказал, что счастье обитает на грани, где нужно перерастало в есть, при чем грань эта перемещалась и приходилось постоянно держать себя в тонусе.. Чуть позже он сделал вывод, что все ж лучше когда счастья много, лучше быть несчастным, когда есть еда, кров, семья…

Так появилась идея о том, что когда хочешь больше, тогда и счастье больше, и что когда счастье станет совсем большим, максимально большим, то для несчастья не останется места, ведь мышь не такое уж большое существо, чтоб вместить в себя очень уж большое счастье. Иначе и лопнуть недолго...

Однако же нужно проверить эту идею и Мыш начал растить свое счастье…

Он и до сих пор его растит.

Что тут скажешь, быть счастливым оказалось довольно тяжело, поэтому периодически приходится по этому поводу пострадать, что позволяет почувствовать вкус к жизни... И в этом мыши очень похожи на людей ;-)