ГоризонтУлит (продолжение)

...

И они пошли, вернее Кузнец восторженно прыгал и шмякался об землю, а Улит полз, хотя вскоре Улиту стало казаться, что это уже он, а не Кузнец, то падает вниз, то поднимается вверх. Как оказалось, к этому не так уж сложно привыкнуть. Он словно сравнялся с Кузнецом, и теперь они оба то взлетали вверх, то падали вниз, хотя и в разное время… Надо сказать, что Улит не удивился бы, если б узнал, что и Кузнец стал ощущать, что Улит прыгает вместе с ним.

- Так может, варясь в одном котле, раки не стают похожими, но им так начинает казаться… - Мысль выглядела слишком громоздкой и Улит предпочел думать, что они все-таки равны, но равны в результате и цели (как все-таки хорошо, когда цель и результат совпадают!), ведь оба двигались к г-о-р-и-з-о-н-т-у.

В промежутках между слизеточивыми движениями, а может во время своих мнимых прыжков, Улит мечтал о дне, когда он увидит своего бога и вознесет ему благодарную молитву, ему казалось важным непременно поблагодарить и он тщательно фиксировал все, за что он хочет сказать спасибо (даже закрадывались идеи о зарубках, узелках на память или на худой конец изобретении письменности или намушленной живописи).

Кузнец говорил, что вся прелесть в самой дороге и пытался втолковать Улиту, что препятствия нужно не оползать, а преодолевать, брать на абордаж, но Улит лишь улыбался, качая головой, отчего казалось, что ему известно что-то такое, что Кузнецу ни в жизнь не понять, хотя на самом деле Улит просто слабо представлял значение слова абордаж, но не желал в этом признаваться, так как это подтачивало, а может и вовсе нивелировало значимость его идеи о том, что на самом деле оба они именно преодолевают препятствия, но каждый доступным ему способом, и если ты не прыгаешь, зажмурив глаза, завидев преграду, то это вовсе не значит, что ты пасуешь перед трудностями.

Улиту, честно говоря, хотелось бы распланировать их путь, потому что план похож на спасательный парашюта на убежище в бурю, в нем можно спрятаться и даже заблудиться (последнее это уже отрицательная сторона плана). Однако планирование в данном случае было вряд ли возможно и где-то в глубине своего желеобразного тела, которое при термической обработке начинало напоминать куриное мясо, Улит понимал, что это даже к лучшему, что все верно, что не может быть маршрутной тропы, фарватера к богу, нельзя запланировать божественное откровение, как и невозможно отмахнуться от приступа веры, религиозного экстаза, когда видишь свое перевернутое искаженное отражение в капле росы, понимая как это тем не менее прекрасно, и как невозможно не благодарить бога, когда чудом спасаешься, выскальзывая из клюва голодного гуся.

Немного напрягало Улита то, что Кузнец не мог четко сказать, когда же они доберутся до горизонта, но в то же время, не относиться же к Кузнецу как хрустальному шару гадалки на ярмарке да и знать будущее не так уж хотелось, потому что тогда это будущее неумолимо станет настоящим, из-за которого он будет переживать, вокруг которого будут крутиться его мысли, но куда же в таком случае денется настоящее? Все-таки, в улитках могло помещаться ограниченное количество времен…

Как-то проснувшись утром, Улит не обнаружил рядом с собой Кузнеца и словно его жизнь была фильмом, в сценарии которого рассыпаны подсказки, понял, что такой расклад явно связан с горизонтом. И что бы вы думали, он оказался прав… Вот он уже видит Его, не прошло и полдня как он дополз до него. Он был синий (или зеленоватый, иногда даже белым, а местами прямо черный, но это неважно) и не заканчивался, а просто загибался как молодой вкусный лист где-то далеко, нависая уже над головой…. Улит вяло подумал:

- Он что все время был надо мной, а я к нему так долго полз… - Это сомнение в целесообразности его хаджа, несколько остудило пыл Улита и он решил прежде чем делать окончательные выводы попробовать горизонт на вкус (хотя откуда ему было знать, какой у горизонтов должен быть вкус, это ведь была его первая встреча).

… (это Улит еще немного прополз)

… .. …. .. (еще немного)

.  ..