Очень люблю бродить по барахольному рынку по книжному ряду. Здесь люди с рук продают иногда просто уникальные старинные издания по смешной цене. Однако, после того, что я услышала, стала относиться к книгам с осторожностью. Возле одного книжного ларька место облюбовала себе странная нищенка - бабушка лет восьмидесяти. Бойкая, в здравом уме старушка просила милостыню, кроя всех трехэтажным матом. И были эти ругательства у нее какие-то заковыристые, но несмотря на это, люди охотно платили ей.
Я вертела в руках старую, зачитанную книгу, когда она обратилась ко мне и подала на диво спокойный голос: "Не трогала бы ты, деточка, книги старые, в них не всегда добро. Не дай Бог окажешься еще на моем месте". Тихий голос и вежливый тон так удивил меня, что я, купив ей беляш, поинтересовалась, что с ней произошло... и вот что поведала мне женщина:
"Босоногой я тогда была пацанкой, почти беспризорной бегала с такими же, как я, сорвиголовами. Компания состояла из трех девочек и пары мальчишек. В нашем поселке еще до революции жил помещик. Богатый и хозяйственный был человек: владел и мельницей, и конюшней, и псарней. Весь поселок он обнес каменным муром. Нигде больше я не видела подобного камня и кладки. После того, как помещика раскулачили и выслали, люди разгребли каменный забор по дворам. А конюшню и псарню превратили в сеновал и склады. Только один кусочек мура остался не тронутым. Возле него мы и играли. Однажды наша компания решила разобрать немного камней - так, ради азарта. Самый старший из нас, четырнадцатилетний Алешка, принес лопату и кирку, и мы стали рыть землю под муром. Лопата вскоре зацепила что-то очень твердое.
- Ух ты, а вдруг там клад, - сказал девятилетний Ванька по кличке Попенок.
- Копай, Лешка, дальше! - крикнула я. Мы действительно отрыли просмоленный дубовый ящик, но вместо злата и серебра нашли… книги: рукописи, свитки, библию, молитвенники. Конечно, не зная что это, мы были крайне разочарованы. Теперь бы эти издания стоили целое состояние! Но что мы, дети, которые и читать толком не умели, понимали? Мы решили перетащить их в конюшню, хоть печь растопить сгодятся. Некоторые книги были с картинками, некоторые написанные на старославянском языке, и только Ванька умел их читать, его дед был священником. Тут в руки Алешке попала книга под названием "Изгнание хульного духа", и у него тут же загорелись глаза:
- А давайте обряды проведем, игра будет потешная, заодно и увидим, из кого какие чертики повыскакивают.
- Нельзя эту книгу читать простым людям, - пробормотал Ванька Попенок.
- Кто сказал?
- Дедушка мой говорит.
- Раз боишься, то иди отсюда, не мешай, - пригрозил Лешка.
Со мной были еще две девчонки, Катя и Дуся, которую дразнили Косулькой за сильное косоглазие. Все, кроме Ивана, как ни странно поддерживали идею Алешки и пошли на сеновал читать заговор из этой книги и заодно проведать кошку Цыганку с котятами.
Мы гладили хвостатую, а Лешка открыл книгу и начал читать странную молитву. Он "бекал-мекал" по слогам… Умолкли все, кроме Дуськи. Ее стало бить в припадке, глаза закатились вверх, на губах появилась пена. Потом она вскочила на ноги, а мы завизжали и разбежались по углам. Перепуганный Лешка выронил книгу, но ее, не растерявшись, тут же подхватил Ванька и стал читать дальше. Дуська металась, карабкалась на стены, рвала на себе одежду. Нам стало так страшно, лишь голос Попенка звучал так звонко и четко. Иногда Ванька крестил Дуську, и, наконец, измучившись, бедняга изогнулась и изрыгнула из себя нечто похожие на толкую белую пружинку, которая живым маленьким вихрем закружилась у наших ног.
- Рты быстро все закрыли, - заорал Ванька, и все безмолвно подчинились. Проклятая "пружинка" заметалась по сеновалу, и я почувствовала, как она несколько раз ударилась о мои ноги. Волосы у нас на головах стояли дыбом, а Дуська лежала без чувств на полу. Эта "белая дрянь" явно искала нового хозяина. И тут дремавшая неподалеку кошка потянулась и смачно зевнула.
Эта гадость моментально ввинтилась ей в рот. Цыганка икнула, попыталась рыгнуть, а через минуту уставилась на котят, мирно спящих у нее под боком. Ее глаза как-то злобно сверкнули, и через мгновение любящая пушистая мамочка поедала свое потомство. Мы таращились на это, не в силах пошевелиться, однако Лешка набросил на нее какой-то мешок, взгромоздил его на плечи и побежал к речке. За ним кинулся и Ванька. Я и Катя остались возле подруги, стали пытаться привести ее в чувства. Я набрала в колодце воды и помыла Дусю, Катя у кого-то стащила с бельевой веревке платье, одеть нужно было подругу… Вскоре приползли и ребята - бледные и мокрые.
- Вы утопили Цыганку? - спросила я.
 - Дьявол это, а не Цыганка, вода даже бурлила.
 - Слава Богу все позади, лишь бы Дуся в себя пришла, - плача, сказала Катерина.
- Еще не все, - сказал Ванька, - нужно еще раз обряд провести, проверить, не вселилась ли в нас эта гадость. Мы жутко боялись, несмотря на это Иван стал читать, на этот раз все обошлось, "тварь" канула на дно вместе с кошкой.
Немного позже очнулась и Дуся. Она была очень слаба, но ее глаза смотрели ясно и прямо. Естественно, мы получили за украденное платье, куда-то подевались и книги, но Дуся навсегда лишилась косоглазия. А вот я с тех пор стала материться так, что земля из под ног уходит, часто вспоминаю причину - белое нечто зацепило мои ноги. Жизнь я прожила тяжелую. Может, если б не было всего этого, и судьба по-другому сложилась." Взгрустнув, старуха снова залилась бранью.