Авдеев Преодоление христианства Глава 27

Авдеев Преодоление христианства Глава 27

Черновой расчет альтернативной религиозности в первом приближении окончен. Теперь вернемся к той проблеме, с которой мы начали наше увлекательное путешествие в историю мировых религий. В точных науках если стремятся рассчитать какую-либо сложную систему, никогда не пытаются высчитать все ее составные части с первого же раза и получить максимально точный ответ. Теологии давно следует примерить к себе статус практической дисциплины, потому что именно сейчас, как никогда, она нуждается не в классическом этико-филологическом инструментарии, но всецело требует адогматического инженерного подхода. Жизнь - это вечные поиски Бога, а не теоретические праздномудрствования о его троичности на основе принципа изоморфизма. Это полигон, сборочный цех, и проповедник должен скорее разбираться в моделировании сложных систем, нежели зубрить жития святых угодников. Пророк новой религии обязательно будет иметь высшее техническое образование, ведь именно недостаток дисциплинированного ума больше всего раздражает в ангажированных пророках единого Бога. От охвата профессиональным оком сложной технической системы один шаг до охвата Вселенной, переполненной Божественными силами. В сущности каждый инженер - это пантеист. Введите ему в оперативную память теологическую информацию, и он выдаст модель спасения мира безо всякогомистического душеспасительного трепета, так, словно выполняет обычную работу с известным уровнем качества, что отражен в дипломе учебного заведения и зафиксирован названием фирмы, в которой он работает. Для того, чтобы сменить религию, мне вначале понадобилось стать инженером-электромехаником. Не имея дипломированной структуры мировоззрения, я поначалу пробовал стать христианином, но очень скоро выяснилось, что оно мне просто"жмет". Тысячу лет христианство выжигало и вытравливало из людей в сей части планеты здоровый первородный инстинкт древней религии, и вдруг во вполне добропорядочном христианском семействе вылупился на свет языческий детеныш.

Никакой информации извне, никакого, даже минимального, воспитания в данном аспекте. Религиозный генотип не только устойчив, он оказывается еще и терпелив. Я семь лет ходил в православный храм - и никакого эффекта. Не берет - и все. Я получил диплом инженера-специалиста по системам электроснабжения космических летательных аппаратов, отслужил в армии офицером авиации, проработал инженером в оборонном институте, директором предприятия, вольным коммерсантом, и теперь уже языческий волхв с высшим психологическим образованием прочитал надо мною магические заклинания, подарив Пантеон Всемогущих Богов.

Разрешите представиться: по-вашему я - антихрист, дипломированный Юлиан Отступник, хорошо информированный Фома Неверующий. А по-нашему, я волхв-кощунник, певец неслыханной красоты и вольности этого Священного края, что при всех религиях и политических режимах будет называться Русью.

Я совершил свое великое Преодоление: силой сбросил с себя ярмо Единого привозного Бога, а Единый дьявол отвалился мне под ноги вместе с ним, ведь эта компания всегда работает в паре. Я сделал это так властно и решительно, что никто из них даже не пробовал сопротивляться. Ни чертей, ни ангелов, воздух чист и прозрачен, только вечные Боги этой земли окружают меня.

Если логика жизни здоровой плоти случайно встречается с жесткой инженерной систематизацией, и эта конструкция освящается дыханием вечных Богов, то союз этот разрушить не может никто.

Итак, мы вновь возвращаемся к началу нашего повествования - истории занесения христианства на Русь. Писать об этом представляется возможным только в манере детективного жанра, до такой степени концепция "богооткровенного акта" смешит. А чтобы перейти уже от чернового решения проблемы к ее окончательному варианту, который будет означать для нас ответ на поставленный выше вопрос, еще раз обозначим точку отсчета нашего исследования, ибо нет на свете ничего отвратительнее беспристрастных исторических обзоров, из который известный род продажных людей создал себе хлебное ремесло. Человеческая точка зрения не может быть абстрактной и проистекать из ниоткуда в никуда. Идля того, чтобы еще раз сверить стрелки исторических часов и жестко привязаться к осям координат, попросим совета увыдающегося культуролога XX столетия Освальда Шпенглера. Вот что он нам скажет:

"Дать современному человек НОВЫЙ ВЗГЛЯД, из которого сама собою, с неизбежностью возникает новая картина, вот что важно. Жизнь не имеет "цели". Человечество не имеет "цели". Существование мира, в котором мы на нашей маленькой планете составляем небольшой эпизод, есть нечто слишком величественное, чтобы такие жалкие вещи, как "счастье наибольшего количества людей" могли быть целью. В бесцельности заключается величие драмы. Но наполнить эту жизнь, которая дарована нам, эту действительность вокруг нас, в которую мы поставлены судьбою, возможно большим содержанием, жить так, чтобы мы вправе были сами собою гордиться, действовать так, чтобы от нас осталось что-нибудь в этой завершающей себя действительности, - вот задача. Мы не "люди в себе". Это принадлежит прошедшей идеологии. Гражданство мира - это жалкая фраза. Мы люди определенного столетия, нации, круга,типа. Это необходимые условия, при которых мы можем придать смысл и глубину нашему существованию, можем быть деятелями, также посредством слова. Чем более мы заполняем эти данные границы, тем далее простирается наша действительность.

Фраза, что идея делает мировую историю, в том виде, в каком ее надлежит понимать, является заинтересованной болтовней литераторов. Идеи не выговариваются. Художник созерцает, мыслитель чувствует, государственный деятель и солдат осуществляют их. Идеи постигаются только кровью, инстинктом, а не абстрактным размышлением. Они свидетельствуют о своем существовании стилем народов, типом людей, символикой деяний и творений, и знают ли эти люди вообще о них, говорят ли они или пишут верно или неверно, это маловажно. Жизнь- это первое и последнее, и жизнь не имеет ни системы, ни программы, ни разума; она есть сама для себя и сама собою, и глубокий порядок, в котором она осуществляется, доступен только созерцанию и чувствованию, но не разложению на доброе и злое, верное и неверное, полезное и желательное".

Итак, как люди определенного столетия, нации, круга, типа, мы выразим свое отношение к привнесению христианства на Русь именно с позиций той религии, которую оно имело своей целью уничтожить. Это и есть единственный подлинно исторический подход - взирать на все глазами потерпевшей стороны. Христианство любит рассуждать об искупительной роли жертвы, ту же методологию применим и мы.

Об "эпохальном событии" написано уже очень много, и вряд ли есть необходимость повторять все, сказанное в исторической литературе на эту тему. Достаточно в море информации обнажить несколько ключевых фактов, чтобы структура идеологического заговора очертилась довольно ясно. Автор не имеет ни малейшего желания скатываться на "благодатную" почву пресловутого масонского заговора, ибо в этой истории принимала участие масса людей самых разных национальностей и устремлений. Власть не имеет ни пола, ни национальности, ни возраста, в этом и состоит весь ужас. Мы не будем лепить наши факты вдоль наезженных хорошо оплачиваемых теорий о неизбежности принятия Русью христианства из-за того якобы, что перед нею сразу возблистал свет мировой европейской культуры, улучшились торговые и политические контакты и она вошла на равных правах в семью цивилизованных народов. Не говоря уже о такой смехотворной гипотезе, что единая религия во главе с Единым Богом помогла централизовать государство, потому что это обыкновенная ложь. Пусть проторенным путем движется цех казенных историков, нельзя же лишать людей кормушки. Каждому свое. Во всей этой "богооткровенной" истории больше всего провинились византийская правящая верхушка и русская. Обе они стояли в оппозиции к русскому народу, лучшие духовные силы которого формировались кастой волхвов, что и была вскоре физически уничтожена. Нам не понять сквозь толщу веком атмосферы той эпохи, когда разносчики мировых религий увещевали государей и пророки ходили табунами, а природные религии, ввиду их явной деидеологизированности, были лишены иммунитета. Русь не представляла собой исключения, незадолго до этого крестили Болгарию с помощью войск византийского императора Михаила III.Демонстраторы преимуществ своих религий бегали от двора одного князя к другому, точно рекламные агенты ведущих фирм. Обратите внимание на явный "богооткровенный" колорит. К тому же императору Михаилу III хазары прислали своих послов со словами: "От начала знаем лишь единого Бога, который стоит над всеми, и ему кланяемся на восток, в остальном держась своих постыдных обычаев. Евреи побуждают нас принять их веру и обычаи, а с другой стороны сарацины, предлагая мир и дары многие, принуждают нас принять свою веру, говоря: "Наша вера - лучшая среди всех народов". Из-за этого посылаем к вам... Вашего совета спрашиваем и просим от вас мужа книжного. Если переспорит евреев и сарацин, то примем вашу веру".

Константин Философ в открытом интеллектуальном поединке в присутствии высочайшей публики эффектно переиграл соперников и диспут покидал с чувством грандиозной победы, несмотря на то, что хазары остались иудеями по вероисповеданию. Отличная иллюстрация к вопросу о роли личности в истории.

Византийский патриарх Фотий после очередного успешного массированного нападения русского флота на Константинополь в 860 году говорил так: "Народу возлюбленному и богоизбранному (теперь это уже были греки) не должно надеяться на крепость рук своих, величаться силою мышц своих, опираться на запасные оружия, а надобно овладеть... и господствовать над русскими с помощью всевышнего". Самым же убийственным является тот факт, что глава русской церкви по прямому указанию византийских религиозных комиссаров был назначен за 120 лет (!!!) до того, как по официальной версии на Россию "снизошла благодать" в 988 году. Хотя это дата официальной окончательной победы христианства, но крестить русских людей начали задолго до этого эпохального года. Изумительна символичность акта: первое массовое крещение было осуществлено над славянами-рабами, ибо по языческим представлениям невольникии на том свете оказываются невольниками, христианство же открывало перед ними радужные перспективы потустороннего мира.

Многочисленные школы филологического анализа в XX веке разносторонне освятили взаимосвязь языка и сферы идеологии. Слово обладает мистической силой воздействия на психику человека, особенно когда это слово искусственное, выращенное на искусственном языке. Социальный фантаст Джордж Оруэлл отлично обрисовал проблему в теории так называемых новоязов - новых языков. Но практика новоязов - это, оказывается, седая старина. Так, по свидетельству Константина Багрянородного, помимо 24 букв греческого алфавита, для русских изобрели еще 11 дополнительных букв, хотя язык был полноценен и на дохристианский русский язык были уже переведены все основные священные писания. "Основатели славянской письменности" Кирилл и Мефодий видели и читали эти книги. Но русский язык был до такой степени не подготовлен к внедрению в массовое сознание рабских иллюзорных категорий аскетизма, безволия, фатализма, непротивления, покаяния, что"основоположники" завозят 11 новых искусственных букв и монтируют новый язык, приспосабливая его к грядущему массовому подчинению народа новой привозной идеологии. Налицо другая аналогия: после 1917 года русский язык был вновь изуродован, на сей раз - коммунистами в сторону его неуклюжего огрубления. Но мы-то теперь знаем, что это зарождалось в одной мастерской, оттого всюду проступает один почерк. Нужно быть слепым, чтобы не видеть этих аналогий, мастеря прилизанные теории об "исторических" причинах крещения.

Константин Багрянородный свидетельствует: "И народ россов, воинственный и безбожный, посредством щедрых раздач золота, серебра и шелковых одежд Василий I Македонянин привлек к переговорам и, заключив с ними мирный договор, убедил их сделаться участниками спасительного крещения и расположил принять архиерея".

Засланному архиерею было предложено сотворить чудо, дабы "россы" уверовали в "истинную" религию. Архиерей, смиренно помолившись над Евангелием, бросил его в огонь, а затем по прошествии изрядного времени вынул уже из потухшей печи целым и невредимым. Увидев это, язычники в смятении принялись креститься. Отечественная историческая наука не в силах вразумительно ответить на вопрос о происхождении "чуда". Что ж, сделаем это мы. Приблизительно во второй половине VII века некто по имени Каллиник изобрел самовозгорающуюся смесь, известную в исторической литературе под названием "греческого огня". Но работа с зажигательными смесями, да еще на протяжении десятков, сотен лет, автоматически подразумевает и работу в противоположном направлении, то есть с огнеупорными материалами, в один из которых и было облачено то самое "чудесное" Евангелие. Прикладная наука не историческое богословие и не развивается как попало, а Божий промысел, оказывается, не брезгует и технократизированным обманом.