День за два,
повзрослела листва,
утомился от баловства,
не пора ли  жениться?
Иду в клубы "кому за тридцать",
без дресс-кода, в потертых джинсах,
да, я внебрачный сын бомжеватого принца.
Сегодняшний день убегает в Европу,
и пошло оно всё, собственно,  в
том же направлении.
И мне чихать на ваше,
я остаюсь при своём,
нетронутом мнении.
Дамы полусвета уходят в тень,
мне клеить вас лень.
Летите сами ко мне, зелёные мухи,
да, я сегодня в говно, от скуки:
мне душевную боль
душит друг-алкоголь,
И какая-то бледная моль
упадет на плечо.
Ну а чо?
Почему бы и нет?
Я фальшиво возьму ля бе моль,
С меня ириски, с тебя - минет.
Лица смяты, конфеты съеты,
и заботливо выблеван чай,
не компостированы билеты
на первый утренний трамвай.
Ну а с той, что сидит занозой,
мы не встретимся в людском потоке,
Мысли о  ней не убить даже дозой,
и местами о ней все мои строки.
Траектории нам начертаны  разные, 
мы частицы из разных миров,
Да и пара из нас несуразная
как из гречневой каши плов.
Я опускаюсь до профанаций
И тешусь мыслью, что  в пучине канализаций,
втянувшись в жизненный круговорот,
в вонючем фьюжене цивилизации
моё дерьмо смешается с твоим,
Тет-а-тет, визави, рот в рот,
Вот тогда и поговорим.
Я опять попопсел и слегла полысел,
снизил планку, исписался, ушёл в тираж,
я жгу жизнь, но по прежнему искренне
Ваш.

Оторваться, бежать, раствориться,
Ноги прочь из грязной столицы,
Туда, откуда летят птицы
Унестись, расширяя границы.
И с весной мы друг другу не нужные,
Плачет, пялится на меня лужами
И пытается мстить неуклюже,
Целясь в сердце деревьями-ружьями.
Что же ты медлишь? Ну же!

Заносит в летопись мою скупые строки
зима,
Я от валянья дурака пошагово схожу
с ума,
В сутках моих все часы однобоки,
Подобны домов серые блоки,
Подобны тарелки и водостоки,
Город пьет из людей свои соки,
О боги мои, боги!
Плюну на все и решусь на побег,
Сбегу один, один как чёрт,
Есть чёрный ход, ставка на белый снег,
Тёмный подъезд мёртв,
Вырываюсь наружу,
Натыкаюсь
Нет, не на снег
(грустный смех) -
на лужу.
На зеленом черное и красное,
Но сегодня выпало грязное.
Да мне уже фиолетово,
Я скоро увижу сны о лете.
А нынче... а нынче все просто -
На ёлке игрушек висят гроздья,
И словно игральной костью
Зима бросит снега, скупой горстью,
Она теперь редкая гостья.

Все собрались здесь?
Начнем, не воскресную не мессу.
Эй, вы в кожаном кресле,
пригласите прессу -
вон в первом ряду есть место.
Я хочу сделать заявление
от своего имени
и во славу своего племени.
Я делаю заявление,
что время от времени
Я совершаю преступления-
завладеваю вашим временем.
Все собрались здесь, ну что ж, начнем.
Всем оставаться на своих местах!
Это - ограбление!
Моя улыбка ваш притупит страх,
Ты что не понял?! На своих местах!
Моя базука придаст значения
и важности этим мгновениям.
Итак, старики, дети, в виде исключения,
могут покинуть помещение,
остальные - ни одного движения,
Это - похищение!
Вы - заложники моего наваждения,
вы - товар террористического потребления
и подлежите уничтожению,
если не придем к общему решению,
что весьма поддаётся сомнению.
Детка, мне льстит подобное рвение
в плане безудержного рыдания,
но это тебе не судебное заседание,
и прошу прекратить свои стенания
ради призрачного освобождения.
Не надо слёз,
Не надо мне угроз,
и просьб не надо,
Дай поцелую, и ты
как я замазана помадой.
Хочешь домой? Ну потерпи, так надо.
И ты во все поверишь
под дулом автомата,
даже в мечты такого психопата.
Смотри на небо это -
там новая комета
очертит эру революций,
и я там - бог твоих иллюзий.
А ведь и я как ты, когда-то
был обольщен чекой гранаты,
Зло притягательней добра,
Который век идет игра,
В которой мы с тобой враги,
Но ты меня спаси и полюби.
Люби меня, детка, люби,
Прими меня как есть и верь,
Верь, верь в разум вечный,
Верь в космос бесконечный
Верь во все что хочешь теперь,
но прошу не верь мне,
беги.

Вот с неба течёт вода,
И где ты, подруга-весна?
С кем гуляешь во снах?
Чем ты сейчас больна?
Осень. Ягоды губ с ядом.
Осень. Твой похотливый труп рядом.
Все мои песни с апреля до августа
Осенью сожжены -
Она так ревнива в роли моей жены.
Время сушить вёсла,
Время бросать гнезда,
Время менять звезды,
Самое время сдавать карты вверх лицами,
И листья мечтают лететь наравне с птицами,
Но падают только вниз.
Нынче в каждом дворе осень дает стриптиз.
Промокший табак, кашель,
Ноги мешают листву в кашу,
Красным из раны лицо раскрашу -
Очень неплохо даже.
Город мечтает дождём умыться,
А после снежной простой простыней укрыться.
А мы, что с нами дальше случится?
Кто смажет нам раны и перебинтует нас?
Кто наложит нам швы?
Я знаю - это зима в роли моей вдовы.

Я строил воздушные замки,
Укреплял воздушные стены,
Рассчитывая на перемены,
Наивно, наверно.
Очередная попытка счастья
Обернулась фиаско,
Натянута на лицо маска,
В небеса - лазерная указка,
Вот и закончилась сказка.
Моя рука ещё чуть-чуть дрожит,
Свои ошибки нынче я исправил,
Я расстрелял былые миражи,
Воздушных замков купола дырявя.
Взрывались фейерверком небеса,
Причудливо узоры разлетались,
Вокруг все люди думали - салют,
А это отправлял к чертям, взывая к человечности,
Свои надежды и мечты уставший шут.
А после взрывов тихо и уныло,
Он вновь заснет в своей дырявой лодке,
И ночь вольет черничные чернила
В его распухшую, ободранную глотку.

Отпусти меня, чудо-трава,
как только я досчитаю до трёх:
раз, два...
Я хочу быть свободен,
хочу быть free,
Чудо-трава, ты меня отпусти.
Ночи конец, утро, гаснут фонари,
Я научился считать до трех,
вот смотри:
раз, два, четыре, пять, три!