Варрава! Варрава! - кричала толпа.
Отдельные крики: - Иисус...
Раздавлены были давленьем столпа,-
Земного - страстей и искус...

Он вышел героем - разбойник и вор,
К толпе, что его понесла,-
Омыв его жизни преступный позор
Волной ещё большего зла.

Когда же, с шипеньем, неся пред собой,
Она отошла от него.
К дороге Голгофской прибитый судьбой,
Он встретился с взглядом Его...

До смерти своей не сумев позабыть -
Любви преисполненный взор,
Он так и не смог - ни вины заглушить,
Ни в ближних невольный укор.

И смерть на кресте не минул он принять -
Мучений тех чашу испить,-
Надеясь в душе повернуть время вспять
И прошлое изменить.

И жажды, и боли смертельный костёр,
Когда уже в нём угасал,
Он к небу свой взор умирая простёр,
И к Господу с миром воззвал...

Варрава! - уже не кричала толпа.
Над миром плыло: - Иисус!!!
И меркло пред Богом виденье столпа
И бремя страстей и искус...

Бродягою идущим по дороге,
Поэт и бард всегда был одинок.
Имея вид задумчивый и строгий,
Он был творцом - творя миры, как Бог.

На полпути застал его художник,
Запечатлев и посох, и суму,-
Как по земле поэтом шёл безбожник,
И  память ветра вторила ему.

Остаться б вечно в мире сна,
Где все сбываются желанья,
Где мир , покой и тишина,
И нет - ни горя ни страданья.

Но он - похож на лунный свет, -
Манит и, гаснет на рассвете.
И мы томимся словно дети
О том - чего уж с нами нет...

Я искал "прекрасную даму",
Я стремился на призрачный свет,
Подчиняясь всем сердцем обману
И безумству "непрожитых" лет.

Я бродил по туманным проулкам,
Что скрывали "испанскую шаль",
По дорогам пустынным и гулким,
Отражающим грусть и печаль.

Я сгорал от тоски и безсилья,
От того, что не мог не понять,
Что Любовь в этом мире насилья
Обретает лишь право  страдать.

Создавая "Прекрасную даму",
Я с мечтою шёл под венец,
Подчиняясь всецело обману
И безумству покорных сердец...

Я бродил по туманным проулкам,
"Непостижной" поэзии маг,
По дорогам пустынным и гулким,
И чеканящим каждый мой шаг...

Что значит счастье?
Для меня это - любить и быть любимым, и это не то, что принадлежит телу, а то - что принадлежит душе.
И дела наши, и чувства, и желания, - всё плоти и умрёт вместе с ней - во имя её. И что тогда останется от нас...
И, как же мы устыдимся того... ни перед Богом - перед собой,- того
ничтожно малого, что осталось, и что не нужно никому - кроме нас, того, -
отчего нам придётся, добровольно, отказаться, чтобы начать всё
сначала, -
Где не будет уже - ни коммунизма, ни фашизма, ни феминизма, - никаких ...измов, только Любовь и жизнь - во имя всего и всего во
имя твоё!

А наша степь всё так же широка,
Никто её не вспашет не измерит.
Казацкой воли, бравого клинка,
Когда-то здесь боялись люди-звери.

Дай нам коней, и шашки в руки дай,
Чтоб кони под нагайками зверели.
Царя на трон! Царя на трон! Царя-а-а-а...
И пусть ведёт нас атаманом к цели.

Мы клятве данной в верности ему
И через век пред Богом не изменим.
И Родины и Веры, посему,
Мы крепость шкур врагов ещё проверим!

В степи без края, что так широка,
Что Богу только можно и измерить.
Казацкой воли, бравого клинка,
Пусть - снова убоятся люди-звери.