Последний бастион. Украину заклинило на своей недалекой истории.

Половина украинцев считает их героями, другая половина — врагами. Сегодня в стране нет более непримиримой проблемы, чем отношение к УПА. Украину заклинило на своей недалекой истории.

Cтрана никак не может выучить урок собственной истории по имени “Украинская повстанческая армия”. Что в очередной раз продемонстрировала попытка впопыхах и почти украдкой официально отметить 65-ю годовщину создания УПА. Это же еще раз подчеркнула очередная программная статья доктора исторических наук и вице-премьер-министра Дмитрия Табачника. У него рецепт прост: отложить одни из самых сложных украинских проблем — Голодомор и признание УПА — на 100 лет.

Что же непонятно в истории УПА высокому чиновнику, который не так давно защитил докторскую диссертацию на тему феномена тоталитарно-репрессивного общества в Украине в середине ХХ столетия? Казалось бы, все факты и процессы уже известны, можно делать определенные выводы.

Так почему же нельзя рассказать правду уже сегодня? Сколько еще по стране будет “летать фанера” товарищей коммунистов о Нюрнбергском процессе, осудившем УПА? Или о массовых расстрелах украинскими повстанцами евреев, которые к началу формирования УПА в 1943 году уже были немцами загнаны в гетто или уничтожены в концлагерях?

Оставим это на совести Дмитрия Владимировича. Как оставим на совести всего государственного аппарата отсутствие исчерпывающей информации, что порождает досужие домыслы. Давайте обратимся к человеческим судьбам.

Расскажу историю, которую услышал от академика Игоря Юхновского, человека одинаково уважаемого как на востоке, так и на западе страны.

В 1939 году, как известно, Западная Украина встречала Красную армию хлебом-солью и слезами счастья как освободителей от польского угнетения. Волынский городок Кременец в этом отношении ничем не отличался по общему настроению от всей Западной Украины. Все тот же приподнятый дух, все те же надежды на счастливое будущее в составе Великой Украины. В польской гимназии, где в седьмом классе в это время учился Игорь Юхновский, был невероятный подъем среди учащихся. Большинство гимназистов начали писать патриотические стихи и декламировать их перед сотоварищами.

Праздник длился недолго. Очень скоро к воротам школы стала подъезжать закрытая машина и иногда прямо с уроков забирать и увозить в неизвестном направлении самых активных поэтов-гимназистов. Классные ряды редели так же быстро, как улетучился праздник.

В гимназию уже никто из этих подростков так и не вернулся. А разыскали их родители только в 1941 году после прихода немецких войск. В одном из подвальных застенков НКВД нашли гору изуродованных до неузнаваемости мальчишеских тел. Надо ли говорить, что это за день был в истории Кременца?

Завершает все это неопровержимый и доказанный факт: уже за первые месяцы пребывания советской власти на западноукраинских землях в места не столь отдаленные вывезли около 200 тыс. ни в чем не повинных людей. За что? За то, что был учителем, инженером, зажиточным крестьянином, юристом.

Теперь вопрос к читателю, пытающемуся разобраться в очень непростой истории своей страны: имели ли моральное право люди, к которым применяли ничем не оправданный террор и уничтожали самое дорогое — детей, на сопротивление?! Вопрос, естественно, риторический. Но

многим подумать над ним все же стоит. Я уверен, что каждый человек, который не опустился до уровня быдла и не перестал уважать себя, будет искать любые варианты защиты.

Многие западные украинцы обратили взоры к немцам, единственным в Европе, кто обладал достаточной силой, чтобы оппонировать “совитам”.

Но сладкие обещания немецких эмиссаров закончились еще прозаичней. Если “совиты” расстреливали и пытали в застенках тайно, то немцы

расстреливали и вешали на глазах у всех. Вот так стихийно стали зарождаться очаги сопротивления, которые в скором времени были объединены сильной и умелой рукой. Настолько сильной, что смогли воевать сразу на два фронта. И продержаться до 1955 года. Ценой невероятных жертв и лишений, ценой доходящей до жестокости методов самоорганизации. НКВД удалось покончить с повстанцами, лишь задействовав откровенные провокации.

Сегодня уже известно, что было подготовлено около 300-т отрядов из числа проверенных коммунистов-украинцев, которые под видом повстанцев совершали невероятные по жестокости расправы над мирными жителями. О “вопиющих фактах националистических зверств” стал во всеуслышание трубить весь пропагандистский аппарат. Имея монополию на средства массовой информации, был создан образ жестокого и кровожадного “бандеровца”, который спит и видит, как четвертовать приезжую учительницу и за ноги головой об стенку убивать маленьких детей. И это тиражировалось миллионными экземплярами и повторялось десятилетиями, как своеобразное коммунистическое проклятие и предостережение тем, кто осмелится не рыдать от счастья, пребывая в советской империи. А тем более выступить против нее.

И вот здесь кроется самая главная причина, почему УПА до сих пор остается последним бастионом для атак советской коммунистической, а ныне имперской пропаганды: наличие организованного сопротивления. Украинцы в 1940-1950-х годах подняли немыслимое по масштабам тех времен восстание против деспотии и продемонстрировали всему миру массовый отказ от тоталитарной империи. Москва во все времена собирала земли, а тут нашлись зловредные “отказники”.

Поэтому никакие факты, никакие аргументы не убедят приверженцев тоталитарной имперской идеи. Они все равно будут сражаться с последним бастионом. И в этом смысл империи. А кто ее отстаивает — российский президент Владимир Путин или украинский вице-премьер-министр Дмитий Табачник — это уже дело техники.

Виктор Мороз