Так само як буває пустосміх
До мене зачастило пустощастя,
Коли я забуваю все і всіх,
Підпалюючи спогадів манаття,
І, пурхаючи в легкість пустоти,
Дивлюсь як шахи з дошки полетіло
Донизу все, туди до самоти,
Де так безжально, прісно і безкрило.

Як мало треба щоб зрадіти
І як багато щоб прийти,
Щоб написати, подзвонити,
Сон розірвати німоти.
То все легке коли ми діти,
Дорослий розумом живе,
 А це немовби як хворіти,
Дивитись в дзеркало криве,
І рік за роком щохвилину
Долати й кривдити в собі
Ту, щастям сповнену дитину,
І вікувати у журбі.

Що, скажи мені, наше “кохання”
Із тобою мені принесло?
Невичерпні глибини страждання,
Незлічене принижень число.
І чи можна сказати “він зрадив!”,
Як потрапивши в той буревій,
Шквал емоцій, мінливості градів,
Я від тебе сховався у Ній?
А тепер здалека споглядаю:
У щоденності хтивих марнот
Послідовники радо вступають
На кохання твого ешафот.

* фр. ;chafaud — «театральні підмостки»

Прут "туристы" из России -
Чемпионы по стрельбе,
Провокаторы - мессии
И агенты ФСБе.
Едут к нам "сепаратисты" -
Колорадские жуки,
Едут русские фашисты,
РНЕ и казаки.
Растерзали Украину,
Разорвали на куски,
"Старший брат" ударил в спину,
Окружил, зажал в тиски.
И предательством расплата
Кто врага считал за брата
Тем чья глупость виновата
В том что мы сейчас не в НАТО.

Всё зиждется на правилах жестоких
Туман внизу по кладбищу плывёт
Безмолвие, где царствуют сороки,
Кого то ждёт
Сегодня, завтра, скоро
Здесь и сейчас - разверзнется провал
Опустится бессмысленности шора, 
Играя отвратительный финал
судьбы, как все они фатальны 
Укора взор из темной глубины
Покойники смиренны и печальны,
Мы им видны,
Ушедшим без возврата,
«Безвременно», но если я уйду -
Наступит мрак последнего заката,
Земля умрёт во льду.
И если здесь в провинции Вселенной,
Ещё роится праздник бытия,
Так потому лишь, что нетленный
Вращаюсь я. 

На війні вмирають кращі
Це не випадковість,
Бо до смаку смерті пащі
Доброта і совість,
Бо свинець просіє зерна,
Більші відбере,
А порожнє і мізерне
Куля не бере.

С поверхности всё муть
И только лишь со дна
Видна вся жизни суть
И истин глубина.
Здесь только тяжкий труд,
Унылый тусклый быт,
Не любят здесь, не ждут,
Не нужен и забыт.
Свой правды чёрствый хлеб
Я оплатил сполна,
А чей то лживый склеп
Пускай несёт волна.

Життя твоє все напоказ
гламурна кінострічка
З ефектних поз, доцільних фраз,
«Марієчка Марічка».
А з мене Бог пожартував,
Покривдила природа
Всі ті, кого в житті кохав,
Тримали за урода.
Тепер Ти, Я - такий контраст
«Марієчка, Марічка»
В серцях однаково у нас,
Відмінна звичка.

прошел ноябрь, прошли года,
проиграны сражения,
вдали исчезли без следа
плоды воображения.
пришла зима и в эту глушь
в молчанье светло-сером,
остаться здесь для низких душ
попом и инженером,
пока придет спаситель ложь,
добра простерши длань,
и не получит в спину нож
и ненависть и брань.

Мне не спалось, но видел сны
Религия, реклама
И отбривался от слюны
Я Бритвою Окама.
В мешок всё время до минут
Собрал, отнёс в ломбард
Один прыжок и вот я тут
В тоннеле Сен-Готард.
Все те, кто ехал впереди -
Попали под завал
Грохочет эхо из груди
О груды плит и скал.
Боль поселилась у виска,
Но стало  так легко
Та безотвязная тоска
Осталась далеко
И растворились в тишине
Те суета и шум,
Где я, всегда наедине
С тщетой печальных дум,
Где был зациклен на тебе..
Вернулся вдруг азарт
Здесь в запечатанной трубе
Тоннеля Сен-Готард.