Я в Чернобыль ехал, честно говоря, как на похороны. Гог, мудрый человек, не спрашивал, зачем мне это нужно, а родители так вовсе тоже захотели поехать, но я в уме все равно сочинял страстные речи на тему "Вот в Освенциме тоже музей!". Перед поездкой еще раз перечитал всю свою чернобыльскую библиотеку, пересмотрел фильмы, надел на физиономию тщательно разработанную маску трагического всепонимания...

Когда в Киеве я обнаружил перед автобусом толпу весело гомонящих ребят с пивком, я думал, меня удар хватит от возмущения. "Да как они смеют кощунственно и цинично ржать над величайшей трагедией!" - думал я, кипя и бурля. И первые полдороги сохранял на морде вышеупомянутую маску, отказываясь общаться с пошлым зажравшимся турьем.

До меня начало что-то потихоньку доходить только на КПП "Дитятки", когда мы разъезжались с автобусом, увозившим в Киев отработавшую смену с ЧАЭС. Они так весело нам махали, так улыбались, что я задумался - минутку, а уместна ли моя скорбь? А какие шуточки отмачивал офицер, проверяя наши паспорта! А как в Чернобыле гид нам рассказывал про презентацию игры "Сталкер"! А какое кошачье семейство живет при агентстве, наедая мамоны на остатках туристских обедов!

Ну а уж в самой Припяти меня накрыло покоем и теплом по полной, я про это уже писал. А какие люди были у нас в команде! Девочка Аня из Питера, создавшая уникальную базу "Адресная книга Припяти". Киевский архитектор с рулеткой и планшетом, с 9 класса строящий макет Припяти. Великолепные, потрясающие ребята с проекта Pripyat.com с их идеей сделать город и Зону единственным на Земле музеем техногенной катастрофы. И эта идея реализуется, вот что главное!

Я к чему все это говорю? К тому, что отрицать трагичность произошедшего глупо и некрасиво. Да, катастрофа была, и точное число ее жертв не знает никто, а в определенном смысле она продолжается и поныне. Но. Кликушествовать, заламывая руки, бить пяткой в грудь себя и окружающих, писать безграмотные трактаты про Скорбь и Память (да, да, это в огород Алексиевич, чернобыльской Ниенны, так ее) или - чего доброго - про звезду Полынь, инопланетян и выбросы черной энергетики - вдвое глупее и оскорбительнее. Для погибших и для нас, живых, будет гораздо лучше, если мы запомним урок, поддержим больных и сирот, а в Припяти устроим заповедник. Ну где еще ты увидишь рысь, живущую в квартире?

Сложно все это рассказывать...
Вот меня Эльвюна спросила: какие впечатления от поездки в Чернобыль. Блин, не знаю я, как это рассказать. Понимаете, если я скажу абсолютно честно, то мне тут же прилетит по ушам от тех, для кого Чернобыль - символ беды, горя, смертей, болезней, вынужденного переселения... Чего уж тут может быть хорошего? Но и компромиссы мне сложно искать, да и не хочется.

Я совершенно не считаю себя знатоком темы, хотя читал/смотрел/слушал очень много. Мне не хватает образования, возраста, личной причастности к случившемуся... В общем-то даже мне стыдно и неловко осмеливаться что-то вякать на тему. Кто я такой? Так, зажравшийся турист, "сделайте мне красиво" плюс какие-то легенды. В апреле 86-го мне было 7 лет, что я могу помнить?

И все-таки. Ладно. Больно не бейте.

Ребята, там реально ХОРОШО. Неимоверно. Там такой покой, такая тишина, такая... елки-палки, гармония. Смерти нет. Там торжествует жизнь. Простая, естественная, сбросившая с себя человека-насильника. Здоровенный бурый заяц, вспугнутый на спортплощадке школы. Следы кабанов и "орешки" косули на крыльце подъезда. Буйная, золотая стая метровых лещей и толстолобиков в пруду-охладителе. Крохотная шелковая летучая мыша, спящая на ветке. Чешущий зудящие молодые рога о дерево лось. Деревья - везде: на карнизах и балконах, во дворах и на улицах... "Напущу я на вас неотвязные лозы..."

Борис Натанович был неправ. Он там не был. Он просто поддался влиянию стереотипов. Хотя Припять - не Зона, вот уж ничуть. Нет там никакого Золотого шара, и не нужен он. Там вот что:

"Город смотрел на них пустыми окнами, он был удивителен, этот город - покрытый плесенью, скользкий, трухлявый, весь в каких-то злокачественных пятнах, словно изъеденный экземой, словно он пробыл много лет на дне моря, и вот, наконец, его вытащили на поверхность на посмешище солнцу, и солнце, насмеявшись вдоволь, принялось его разрушать.
Таяли и испарялись крыши, жесть и черепица дымились рыхлым паром и исчезали на глазах. В стенах росли проталины, расползались, открывая обшарпанные обои, облупленные кровати, колченогую мебель и выцветшие фотографии. Мягко подламывались уличные фонари, растворялись в воздухе киоски и рекламные тумбы - все вокруг потрескивало, тихонько шипело,
шелестело, делалось пористым, прозрачным, превращалось в сугробы грязи и пропадало. Вдали башня ратуши изменила очертания, сделалась зыбкой и слилась с синевой неба. Некоторое время в небе, отдельно от всего, висели старинные башенные часы, потом исчезли и они..."
 

 

з повАгою STRELOK

В ночь на 26 апреля 1986 года инженер Александр Акимов дежурил на четвертом реакторе Чернобыльской АЭС. Сидя за пультом, он видел, как ядерная реакция выходит из-под контроля. Он попытался опустить в реактор контрольные стержни, но они застряли. Акимов почувствовал, как дважды вздрогнула от взрывов земля, и приказал двум своим подчиненным опустить стержни вручную. Они вернулись с почерневшими лицами - полученные дозы радиации были смертельными - и сообщили, что четвертого реактора больше не существует. Произошла авария, которую сегодня называют крупнейшей техногенной катастрофой в истории человечества. Над миром уже ползло радиоактивное облако, а руководство АЭС еще несколько часов рапортовало в Москву, что реактор цел.

С тех пор прошло 15 лет. Инженер Акимов и его сослуживцы умерли от радиоактивного облучения. Цементный саркофаг, построенный вокруг четвертого энергоблока, подтекает. В декабре остановлен последний реактор Чернобыльской АЭС. В 30-километровой зоне вокруг станции никто не живет. Но некоторые киевские турагентства возят на экскурсии в Чернобыль иностранных туристов. А местные жители вернулись в окрестные деревни. Многие из них не верят в радиацию. Ловят рыбу в Припяти, копают огороды. Иногда с научными целями. Американские журналисты встречались с пожилой женщиной, которая однажды перекопала весь свой сад в надежде увидеть радиацию собственными глазами. Люди, привыкшие не верить властям, говорят, что не чувствовали радиации пятнадцать лет назад, не чувствуют ее и сегодня. Правда, лексикон их обогатился новыми терминами, среди которых "чернобыльский СПИД". Так называют ослабление иммунитета в результате облучения.

О взрыве на Чернобыльской АЭС

26 апреля с.г. в 1 час 25 мин. в помещении 4-го энергоблока Чернобыльской АЭС при подготовке его к плановому среднему ремонту произошел взрыв с последующим пожаром, который был вскоре ликвидирован. От взрыва обрушился шатер перекрытия реакторного и кровля машинного залов, воспламенилась также крыша 3-го энергоблока, в связи с чем последний был аварийно остановлен. К 6.00 пожар на крыше этого энергоблока также ликвидирован.

Во время взрыва в помещении 4-го энергоблока находилось 17 человек сменного персонала, от полученных ожогов 9 человек госпитализированы, в том числе 3 находятся в тяжелом состоянии, один — Шашенок В.Н., 1951 г.р., наладчик пусконаладочного участка — скончался. Кроме того, на медицинском обследовании находятся 112 человек. Не установлено место нахождения старшего оператора реакторного отделения Ходемчука В.И., 1951 года рождения.

По состоянию на 15.00 26 апреля с.г. радиационная обстановка в районе аварии характеризуется уровнем радиации гамма частиц в непосредственной близости от очага до 1000 микрорентген в секунду, на территории АЭС до 100, в отдельных районах гор. Припяти от 2 до 4 мкр в сек., которая постоянно контролируется.

Под руководством партийных и советских органов организованы работы по дезактивации дорог, убывающих из города транспортных средств, ограничен въезд-выезд частных автомашин. Проведено совещание с руководителями и секретарями партийных организаций предприятий по разъяснению населению сложившейся обстановки. Временно прекращены работы по строительству блоков № 5 и № 6, суббота 26 апреля с.г. объявлена выходным днем. Энергоблоки № 1 и № 2 работают в нормальном режиме.

На месте происшествия работают оперативно-следственные группы КГБ УССР и УКГБ по г. Киеву и Киевской области во главе с Заместителем Председателя КГБ УССР, которые во взаимодействии с органами МВД и прокуратуры проводят комплекс оперативно-следственных мероприятий. Для обеспечения работы правительственной комиссии разворачивается ВЧ-связь. Приняты меры к повышению мобилизационной готовности подразделений Комитета и УКГБ по г. Киеву и Киевской области. Управлениями КГБ по Запорожской, Николаевской и Ровенской областям усилен официальный и оперативный контроль за обстановкой на действующих атомных электростанциях.

Обстановка на АЭС, в г. Припяти и прилегающих населенных пунктах нами контролируется. ЦК Компартии Украины доложено.

 

ваш STRELOK

Зона. 25 июня 2012. 09:33. Агропром.

Я проснулся. Рука лежала на рукоятке пистолета, и сжавшись в судороге нажимала на спуск, но механизм выдавал только глухой стук, явный признак опустевшей обоймы. Леший и Обливион лежали рядом, время от времени нервно вздрагивая. Над Зоной уже поднялось солнце, свидетельствующее о том, что день уже давно вступил в свои права. Вечный сталкер опять напомнил о себе вечным сообщением.
-Хороший знак.- внезапно прозвучало почти над самым ухом.
Я нервно обернулся, и увидел нечто.
Передо мной стояла совсем молодая девушка. Белокурые волосы свисали до плечь, нежные черты лица светились румянцем. Голубые глаза, обрамленные длинными ресницами, заглядывали, казалось в самую душу, и мутанты, живущие там разбегались от столь прекрасного взгляда, и давали место давно забытому чувству. Одета она была в какой-то нестандартный костюм наемника. Комбез плотно облегал стройное тело девушки, давая насладиться ее идеальной фигурой. Внезапно сильнейшая затрещина привела меня в чувство. Девушка смотрела на меня чуть улыбаясь.
-Анастасия, рада знакомству.- она подала руку, но я по старой привычке не ответил.
-Темный.- Постарался ответить я так, чтобы не показать внутренний трепет, но дал петуха.
Девушка сдавленно захихикала.
-А настоящее имя, не сталкерская кличка?- Пролепетала она.
-Дамочка, вы давно в зоне?- Ответил вопросом на вопрос я.
-Неделю, но вы не ответили на мой вопрос.
-И не отвечу,-грубо отрезал я, понимая, что лишаю себя шанса.
Девушка обиженно надула свои губки, и стала рыться в рюкзаке. Я подошел к Обливиону, на то время уже проснувшемуся.
-Мачо, блин.- с иронией процедил он сквозь зубы, продолжая осматривать винтарез.
Я промолчал, и чтобы хоть чем занять трясущиеся пальцы, стал заряжать обоймы моего калаша, склеенные стандартной синей изолентой. Через пять минут, пришел в себя и Леший. Сев на зад, тот долго глядел на нашего спасителя, и вдруг, повернувшись к нам, ошалевшим голосом произнес:
-Нихрентасебе!
Я не отрываясь следил за девушкой. Не буду скрывать, я влепился в нее по уши.
-Ну-с, товарищи сталкеры, давайте знакомиться. Я Анастасия, можно просто Настя.
-Обливион.
Девушка посмотрела на меня, улыбнулась. У меня в низу живота что-то ойкнуло.
-Леший, - пробормотал напарник.

Зона. 21 апреля 2012. 19:00. Припять.

-Парень, парень, проснись!
Я открыл глаз, затем второй. Надо мной нависло лицо в противогазе. Мужик в тяжелом комбинезоне долга навис надо мной. Рука рефлекторно поднялась, и сильно ударила незадачливого ветерана по скуле. В ответ я получил пинок в ребра.
-Нормально, оклемается. Вот блин! Только очнулся, и сразу в рожу. Вот это по нашему.
Мужик заржал, и подал мне руку.
-Как звать?
Башка разламывалась, виски ломало, но все же я смог выдавить из себя:
-Темный- Я даже не услышал своего собственного голоса. Казалось, что мой мозг высосали шприцом, и набили голову ватой. На ноги я встать не смог, но кое как разглядел разбегающимися глазами окружающую меня обстановку. Я находился в квартире. В настоящей квартире, со стенами, обклеенными тупыми обоями, с заштукатуренным потолком, и огромным шкафом. Я лежал на кровати, накрытой старыми лохмотьями. В метрах трех от меня горел небольшой костерок. Развели его сразу на полу, пренебрегая правилами элементарной пожарной безопасности. Вокруг костра сидели трое долговцев в экзоскелетах, и тупо пялились на огонь. У окна стоял четвертый, тот самый, который привел меня в чувство. Наперевес с длиннющей СВД он контролировал окрестности. Я запустил КПК, и к своему ужасу обнаружил свою метку в городе-призраке, куда не каждый сунется. Я кое как поднялся на ноги, и опираясь о стену, медленно приблизился к костру. За костром сидели Муха, Сотый и Бес. У окна стоял Шмель. Ребята знакомые. Как-то на базе долга встречались.
-Как...- начал было я, но Бес перебил.
-Как ты живой остался?
Я коротко кивнул головой.
-Мы прямо за тобой шли. Повезло тебе. В мёртвой зоне оказался. Как только излучение спало, мы побежали за тобой. Бежим, видим, ты лежишь. За голову держишься, из ушей кровь, вокруг трупов дохрена, а ещё и повторяешь всё время:"Семецкий, Семецкий.". Сотый уже хотел добить тебя, да вот Шмель опустил его ствол, да и решил тебя с собой взять.
Поговорив с ветеранами, я обнаружил безвыходность моей ситуации. Через час они собирались атаковать монолит, так хорошо закрепившийся в здании старой гостиницы. Я либо иду с ними, либо возвращаюсь один. Возвращаться мне категорически не хотелось. Так что поев мне пришлось приодеться. Комбез СЕВА пришлось надеть подниз плаща. Свой плащ я считал произведением искусства зоны. Достался он мне в "наследство" от моего давно пропавшего друга Обоймы. Я модифицировал его по последнему слову техники, даже детектор аномалий я встроил в рукав, чтобы не задирать рукав, когда аномалия близко. Ткань, прошитая кевларовыми нитями много раз спасала меня от смерти. В общем, не мог я его оставить. Одев СЕВУ, я зарядил шесть рожков патронов, рассовал их по карманам разгрузки, передернул затвор, и медленно подошел к Шмелю.
-Я готов.
Шмель коротко кивнул, положил винтовку в сделанный по спецзаказу промасленный кейс, и закинул под кровать. Снял из-за спины ж36, и коротким движением передернул затворную раму. Затем, выйдя из комнаты поставил растяжку, и, захлопнув дверь, заблокировал ее куском арматуры, валявшейся здесь же. Спустя два этажа мы вышли на улицу. У меня закружилась голова. После долгих скитаний по Зоне, где большинство зданий не выше двух этажей, пяти и девятиэтажки припяти подгоняли к горлу тошноту, да еще и последствия сильнейшего излучения сказывались. На улице стояла сумеречная тьма. Сильно зажмурив глаза, я резко широко открыл их. Стало много легче, но мысль о том, что придется тратить пули, ради того, чтобы убить человека не уходила из подсознания. Внезапно асфальт взрыла пуля одного из монолитовских снайперов. Ветераны резко попадали в разные стороны. Трое сталкеров упали за основание давно не действующего фонтана. Я со Шмелём полетели за ржавый запорожец, оставленный хозяином много лет назад, и теперь доживающий свой век. Ещё пара пуль влетели в асфальт совсем рядом со мной. Краем глаза я увидел, как Шмель перекрестился, дернул затвор своего оружия, и отдал команду. Мы вылетели из-за автомобиля, и стали покрывать шквальным огнем близжайшие здания. Из окна третьего этажа вылетел боевик, практически перерубленный напополам разрывными патронами Шмеля. Из соседнего окна прыснул небольшой фонтанчик крови, из пробитой мною башки. Вот и нет половины обоймы, вторая половина ушла в голову следующего монолитовца.
-Перезаряжаюсь! Заорал я что было сил, и нырнул под прикрытие дерева.
Сразу- же по дереву забарабанило огромное количество пуль, вышибая щепки из старого дуба, проросшего прямо сквозь асфальт. Во время перезарядки вторая группа ветеранов пробилась чуть дальше нас. Каждый раз продираться сквозь центральные улицы города становилось все тяжелее. С каждым разом боевики как будто-бы зверели, и уже приходилось стрелять только из укрытий, и двигаться короткими перебежками. И так, спустя пол-часа и три обоймы, мы были уже рядом с гостиницей. Забившись где-то в подвале я еле мог перевести дух. Мой костюм был помят множеством рикошетов, но ни одна пуля не пробила двойной слой брони на мне. У ветеранов дело обстояло посложнее. У Сотого перебило центральный блок питания экзоскелета, и сейчас он пытался возобновить проводку гермоспреем. Муха получил пулю в руку, и сейчас она висела у него плетью, сталкер вколол в неё огромное количество стабилизаторов, и по его словам она должна была быть как новая уже через три минуты. Бес же остался на поле боя, с пробитым коленом... и головой. Я сидел на старом ящике из-под водки "казаки" и заряжал истраченные рожки.
-Ну, ребята, есть ещё порох в пороховницах!- Процетировал Сотый героя одного известного фильма.
-Есть, батько!- подыграл ему Шмель.
И опять мы закружились в вальсе смерти свинцовых рикошетов. Всё слилось в одну серую кашу. Я стрелял, в меня стреляли, пули рикошетили, оставляя в броне глубокие вмятины, как вдруг из этой массы вылетел кровавый фонтанчик. Шмель упал, зажимая глубокую рану в животе. Внезапно из темноты выскочил Муха. С размаху вколол Шмелю стабилизатор, тот пришел в себя. Мы оттащили сталкера за прилавок магазина. Муха встал, перекрестился, и выбежал из-за прилавка. Я услышал, как пули забарабанили по броне экзоскелета, короткий вскрик Мухи, и звон экзоскелета, ударившегося об асфальт. В следующий момент мной овладело примитивное чувство мести. Глаза залила кровь, сознание помутилось, и дальше я все чувствовал на уровне подсознания. Как будто бы меня подключили к пульту управления сталкером по кличке Тёмный. Я видел всё, но не чувствовал движения, как будто бы спал. Я моментально поднялся, и послал по одной пуле в тьму. Я точно знал, что попал точно между глаз каждой своей цели. Потом со скоростью пули я пронесся к гостинице, забежал на третий этаж, и ударом приклада размазал мозги снайпера по стене. Взяв СВД, я рванул к следующей позиции снайпера, и воткнул длинный ствол точно в глаз боевика. Раздробив череп, и выйдя из затылка, длинная винтовка воткнулась в стену, и осталась там. Внезапно я подбежал к окну, и выпрыгнул из окна четвёртого этажа. Сознание кричало: "Всё! Смерть!", а нечто чужеродное, что охватило меня грубо заткнуло сознание, и продолжало действовать. Я мягко приземлился на землю, как кошка, упавшая с дерева, и резко рванулся к стрелку, державшему оборону за углом. Размахнувшись я со страшной силой долбанул кулаком по забралу из бронированного стекла. К моему удивлению рука пробила шлем, и вышла с обратной стороны, прорвав просвинцованную ткань. Кулак был измазан кровью и остатками мозга бойца. Резко развернувшись, я вырвал руку из черепа, или скорее из его остатков, и выпустил остатки обоймы в шею последнему бойцу. В глазах потемнело, и в следующий миг я оказался над трупом Шмеля. В городе было тихо. Гостиница была наша.

Зона. 26 июня 2012. 14:00. Озеро янтарь.

Продвигаясь по территории давно опустевшего, и осушенного озера янтарь, близ небольшого научного лагеря ученых, наша группа не напоролась ни на что смертельно опасное, не считая парочки зомби. Трупы брели по своим делам, и на нас не обратили должнгого внимания, одиин даже помахал рукой. Я ответил ему тем же, но в руке у меня была граната. Зомби открыл рот, и показал язык, а потом, забыв его засунуть обратно, просто откусил, и побрел дальше. Встретился ещё один хромой снорк, который при виде нас заскулил как щенок, и стал прихрамывая улепетывать в сторону лагеря научников, но не добежав где-то пяти метров, получил свою пулю. Где-то через минут десять мы были на территории завода. Судя по ДЖФ он был пуст. После того, как Стрелок спустился в подземелье, и свернул голову выжигателю, мертвые охранники разбрелись кто куда. Большинство подалось в Дед сити, но вторая половина разбрелась по всей зоне. Настя с Обливионом шли прямо за мной, а Леший как всегда трусил впереди. Я чувствовал дыхание Зоны, как и все сталкеры, побывавшие здесь долгое время. Я чувствовал завывание ментального ветра в ушах, который мешал концентрироваться, как вдруг все прошло. Я встал на месте, как вкопанный, понимая, что беда близко. Настя, по иннерции сделала пару шагов вперед, и ударилась о мою спину. Приятный жар на секунду окатил моё тело, а затем стих, поняв свою ошибку. Леший встал, отложил ПДА, и, доставая из-за спины потертый энфилд, коротко произнес: "Снорк. Матерый."
Над ближайшей крышей мелькнула тень, а затем шагах в десяти от группы возникло грузное тело, покрытое множествами шрамов. Пртивогаз огромного размера повернулся ко мне. Зубы без губ, сомкнулись, из горла вырвался страшный рев. Настя вскрикнула, Обливион достав из-за спины винтарез коротко выругался: "Где-ж вас таких откармливают?" Первые пули ушли в стену ближайшего здания. Снорк молниеносным движением ушел с линии огня. Вторая очередь вскольз задела спину мутанта.
-Не тратить патроны!- Что было сил заорал я.- Он играет.
Леший и Обливион перекинулись друг с другом моментальным взглядом. В следующий момент Леший резко отбросил оружие, и сел на колени, закатив глаза. Буквально через пару секунд он крикнул Обливиону: "Давай!"
То, что происходило дальше не укладывалось у меня в голове. Обливион резко прижался к земле, затем прыгнул на высоту примерно третьего этажа, и в следующую секунду рванул к спрятавшемуся снорку. Внезапно в глазах помутнело, и я опять погрузился в сон наяву. Я увидел, как на меня бежит Оливион, затем он опять прыгнул, и на лету долбанул меня носком тяжелого армейского ботинка по виску, я упал. Меня парализовало, но я видел, как обливион медленно подходит ко мне, достаёт мп5, ставит к моему виску, и...
Выстрел я услышал издалека. Сознание опять вернулось ко мне.
Надо мной стояла Настя. Её волосы неприятно щекотали мне нос. Рефлекторно рука дернулась, но вместо удара она притянула девушку ко мне, и я её поцеловал. Горячая волна полилась от губ, и отдалась отголосками по всему телу. Хотелось только лежать, и ничего не делать. Девушка медленно отстранилась, вытерла губы, улыбнулась, и отошла немного в сторону. Леший смотрел на меня сверху вниз, и что-то мне в его взгляде не нравилось. Из-за угла вышел Обливион, и, подойдя ко мне попросил:"Отойдём?" Мы отошли немного в сторону. Краем глаза я заметил тушу снорка, валявшегося неподалеку.
-Помнишь выжигатель? - спросил он меня
-Помню.
-Так вот, после того случая мы не стали зомби, потому, что оказались в мёртвой зоне. Скорее всего выжигатель посчитал нас за зомби. Помнишь перестрелку?
-Да..
-Так вот, выжигатель скорее всего действует, как огромный радар, выискивая кпк живых сталкеров. В то время меток зомби было во множество раз больше, и скорее всего они отгородили нас от воздействия радара. Когда излучатель начал действовать он по ошибке загрузил в меня и Лешего "програмное обеспечение" контроллера и снорка. После этого в наших организмах происходит беспрерывное изменение. Каждый раз, когда нас окутывает злоба мы становимся другими, будто бы превращаемся. И ничего не можем с собой поделать. Вот такие у нас дела, а с тобой чего?
Немного подумав я ответил:
-Каждый раз я перемещаюсь в мозг животного, мутанта, когда ему страшно. Я словно смотрю на мир его глазами, и вижу все, до последней секунды.
Обливион переварил в голове всё вышесказанное, и медленно побрёл в сторону Лешего, всё это время недобро зыркающего в мою сторону.
Я, немного подумав пошел к туше снорка, подбитого Обливионом. Снорк лежал на боку, с развороченным черепом. Вечный оскал неприятно действовал на нервы. Я присел, и уставился в стеклянные глаза мутанта. Вдруг за мутными стеклами противогаза показались глаза снорка. Внезапно заломило висок, и по щеке потекла тёплая субстанция. Я быстро вытер со щеки эту субстанцию, и к моему ужасу это была кровь. Потом, уже с новой силой она прыснула по вытертой щеке., и теперь уже капала с подбородка. В глазах потемнело, я повалился на спину, и перед тем, как закрыть глаза увидел серое, с давних пор действующее на нервы небо над Зоной.

Зона. 1 июля 2012. 16:00(вроде бы). Верхние болота.

Я очнулся. После долгого сна люминисцентные лампы больно слепили глаза. Белый потолок, с полоской белого света напоминал помещение морга. Хотя какие морги в Зоне. Мозг ныл, висок неприятно пощипывало. Двигаться было больно. Я лежал на металлическом операционном столе. Место казалось мне знакомым. Из глубины помещения доносился неприятный шум. Я с огромным усилием повернул голову, и увидел ещё один стол, а за ним небольшую полупрозрачную перегородку, за ней расплывчатый человеческий силует. Незнакомец двигался на удивление быстро, можно сказать, даже очень быстро. Казалось, как будто бы он ел из тарелки, но ложки ему не дали. Внезапно тот замер, и резко втянул ноздрями воздух. Меня накрыло волной холодного пота. Силуэт бесшумно поплыл к краю перегородки. Инстинкт самосохранения орал во всю глотку, но онемевшие от наркоза руки не собирались ничего предпринимать. Мозг отдавал команды, но тело его не чувствовало. В следующий момент из-за перегородки появилась лысая голова, покрытая множеством старческих пигментных пятен, затем серые, немного сумасшедшие глаза. Потом появилась нечеловечески огромная лапа. Она взялась за край занавески. В следующее мгновение, будь я в нормальном состоянии, бежал бы отсюда со всех ног, но в моём случае я мог только сотрясать воздух множеством нервных всхлипываний, и бесполезным раскрытием рта. Адреналин лил в кровь в огромнейшем количестве, глаза слезились, и рвота подстуала к горлу. Передо мной стоял матерый кровосос. Огромный гуманоид, только издалека напоминающий человека смотрел на меня пристальным взглядом. Ротовые присоски с едва различимым свистом болтались во все стороны, давая понять, что мутанта отвлекли от любимого дела. Грудь мутанта сильно вздымалась, и каждый его вдох отдавался в ушах неприятным свистом. Постояв и поглядев на меня несколько секунд мутант пристально оглядел помещение. Внезапно тот опять взялся за шторку перегородки, и с силой дернул в сторону, закрыв от моих глаз фигуру гуманоида. Потом краешек занавески опять отъехал в сторону. Из-за него опять показалась голова мутанта. Тот ещё момент смотрел на меня, затем, ощетинив присоски быстро, с неуклюжим топаньем удалился в глубь помещения, находящегося за перегородкой. Там он ещё раз фыркнул, и опять занялся чем-то странным. Судороги трясли мое тело с ног до головы. Неприятное ощущение шока затуманило мозг. "Кровосос не напал! Не напал!"-твердило создание, но мозг не понимал этого. Холодный пот стекал по голому торсу, и собирался под спиной. Внезапно из глубины здания раздался до боли знакомый голос: "Валера! Валера, ты где! Если ты в операционной, плохо тебе будет!" Кровосос в буквальном смысле слова подскользнулся на ровном месте. Заметавшись в поисках укрытия тот пару раз ударился головой о подвесную лампу, и спотыкнулся о лежащий на полу кабель. На смену рвоте, и судорогам пришёл истерический смех. Грудь затреслась, и сразу же в мозгу зазвенело. Уже на смену смеху пришла боль. Она всё начала, она и закончила. В операционную вбежал старичёк лет эдак семидесяти, одетый так, как одевался мой дедушка. Старая ношеная матроска была заправлена в довольно страромодные брюки-треники, с протертыми, и заштопанными коленями, да ещё и всю эту картину завершали старые, бывшие когда-то белыми, тапочки компании Аэрофлот. Заняв странную, и довольно сложную для его возраста позу, он пристально осмотрел операционную, потом, заметив меня подошёл.
-Как дела, сталкер?- спросил он меня, стреляя лукавыми глазами по всем четырём углам.
Я страдальчески посмотрел на копию моего деда.
-Понятно! Хех!- улыбнулся он. - Валеру не видел?
Я вопросительно нахмурил брови.
-Ну, кровососа.
Я дернул глазами в сторону перегородки. Старик медленно отодвинул занавеску, и осмотрел помещение. Найдя цель, он улыбнулся, достал из-за пояса розгу, и, размахнувшись, что было сил хлестанул по едва различимому силуэту. Помещение наполнилось душераздирающим воплем. Мутант, получив своё, со скоростью пули вылетел из комнаты, и судя по звукам, опять обо что-то спотыкнулся. Постепенно звуки ревущей твари медленно удалились, и я, получив очередную дозу снотворного, быстро уснул.
Проснувшись от очередного сна без сновидений я ощутил нестерпимый зуд в области виска. Двигаться было гораздо легче. Я поднял руку, дотронулся до раны, посмотрел на руку. На кончиках пальцев осталось нечто, напоминающее мне мокрый морской песок, но песчинки в нём хаотично двигались, причиняя неприятные ощущения. Я вытер "песок" о край стола, и медленно приподнялся на локте. Голова моментально отреагировала на столь дерзкий поступок, закрутив пространство огромной спиралью. Я резко закрыл глаза, но даже с закрытыми глазами меня продолжало шатать. Резко подняв туловище над столом, сидя на заду, я долго ловил баланс, чтобы не упасть со скользкой поверхности. Наконец поняв, где верх, а где низ я открыл глаза. Я находился всё в той же комнате, но теперь Валеры тут не было. Оглядев наконец комнату полностью, я обнаружил два выхода. Приходилось надеяться на удачу, но бросать болт в комнате, обложенной кафелем-явное отсутствие воспитания. Так что, ничего не оставалось, как применить стандартную детскую считалку. Удача выпала на первую дверь, и, решив не колебаться, я шагнул за дверной проём. За дверью открывался вид довольно ободряющий. Узенький корридорчик, до боли знакомый. Паркет, по виду недавно полированный, блистал свежим лаком, на стене висели три картины. "Уютненько!" промелькнула мысль в голове. Пройдя на шатающихся ногах пол корридора, взгляд остановился на древнем египетском свитке. На нём были изображены египетские жрецы, фараон, и какая-то ненормальная зелёная собака. "Анубис",-пролетела мысль, как вдруг над ухом кто-то пороизнес:
-Это проводы фараона в царство мёртвых. Собака- анубис- проводник.
-Да знаю я!- негромко отрезал я, поняв где я нахожусь,и с кем разговариваю.
-Ничего не напоминает?- осведомился хозяин дома.
-Неа.
-Смотри!- костлявый палец заскользил по древней бумаге.- Видишь фараона? А видишь его корону! Что напоминает?
Я присмотрелся. Корона царя действительно напоминала символику фанатиков монолита.
-Собаку видишь? Не собака чернобыля случайно? Дальше, жрецы: видишь с сердцем? Это Семецкий...
В голове промелькнуло лицо бомжа. Так вот откуда я знал этого бессмертного. Семецкий! Точно! Так его звали.
-...уже тогда про зону знали!- закончил старик.
Я благополучно пропустив мимо ушей рассказ старика, повернулся к нему лицом, и, помассировав кадык сухо произнёс: "Угостишь чаем?" Доктор улыбнулся, и пошёл в кухню, а я, не хуже твоего зомби, шаркающими шагами побрёл следом.

Зона. 3 июля 2012. 14:14. Граница могильника.

В Зоне шёл дождь. Капли, поднимая фонтанчики грязи, впивались в болотную жижу, некоторые, самые наглые падали на стёкла новенького армейского противогаза, мешая мне, да наверняка и моим друзьям видеть только что сменившийся караул сектантов монолита. Вот уже как шесть часов назад мы покинули дом болотного Доктора, а грязная жижа под ногами всё продолжала затягивать тяжёлые ботинки в глубь болотной трясины. Сидя в засаде, и наблюдая за действиями сектантов, мы ждали, когда наконец доктор погонит на это место стадо псевдогигантов. Самостоятельно нам с батальоном монолита не справиться, оставалось только ждать. Обливион разглядывал в оптический прицел своего трофейного ж36 пулемётчика, засевшего на самодельном помосте, который был вбит в старую берёзу, разросшуюся после второй аварии непонятно во что. Леший просто нервно озирался по сторонам, прижав к груди СИГ. Свой энфилд он раздолбал ещё на болотах. Насти с нами не было. Её пришлось оставить у Доктора. Не то, чтобы пришлось, просто я не захотел брать её с собой. Очень уж дорога была мне её жизнь. Я сидел под прикрытием бетонной плиты, давно, и основательно застрявшей в болотах могильника. Поменяв калаш на ЛР300 я разглядывал его, как неведомое чудо. Короткий, мощный, а главное, в нём всё просто. Спуск, затвор, и обойма на сорок пять патронов, и сорок шестой уже внутри. Я сидел в засаде, и нервно перещёлкивал ручку предохранителя то на fire, то на stop. Внезапно, болотная жижа под ногами завибрировала. На горизонте показалось стадо. Я нехотя встал, и, опёршись рукой о плиту, стал ждать.
Стадо подошло уже совсем близко, как вдруг один из сектантов подкинул в воздух непонятный артефакт. Шарообразной формы предмет завис в воздухе, и засветился ярким зелёным светом. Стадо, будто окаменело. Пару секунд все мутанты в недоумении пялились на шар, затем, оскальзываясь, и травмируя сзади идущих, в панике стало отступать. "Во блин!"- заорал я , но было поздно. Моё сознание вселилось в мозг одному из мутантов. Грозно взревев, я развернулся, и увидел мир совсем по-другому. Монолитовский батальон выглядел, как набросок карандашом на бумагу, а над всем этим горели красные, вселяющие тупой, инстинктивный ужас глаза. Казалось, будто это сама зона на тебя смотрит, и качает головой, говоря:"Ах ты негодяй! Как ты мог в глаза мне посмотреть!" переборов страх я, зачерпнув лапой грязь, побежал на заслон из колючки, и спирали бруно. Протаранив заслон, я раздавил пару сектантов, ещё шестерых раскидал по территории, и ими занялись аномалии. Внезапно спину пронзила боль, и обернувшись я вспомнил о пулемёте. Солдат яросно выпускал по мне очереди из крупнокалиберного орудия, как вдруг механизм стал издавать только стук. Пулемёт либо перегрелся, либо его заклинило. Боец достал гранату, выдернул чеку, как вдруг его голову разнесло очередью. Куски мозга остались висеть на дереве, а труп боевика упал мне под ноги...
Взрыв я опять услышал со стороны. Сознание вернулось в свою черепную коробку. "Опять ты!" Завёлся было Леший, как вдруг небо пронзила ослепительная вспышка, а ПДА всех троих разом запищали. "Выброс!"-разом объявили мы друг другу, и рванули к разрушенному доту. Как мы и надеялись, в нём было нечто вроде землянки. Небольшой подвальчик, в котором хранились боеприпасы. Забравшись внутрь, мы завалили проход старыми коробками из-под ракет "земля-воздух", и сели на полу. Оставалось ещё пол минуты до ментального удара, и, передёрнув затвор я обнаружил пустой рожок. Все сорок шесть патронов испарились, будто их и не было.
-Кто из моей пушки стрелял?- я вопросительно посмотрел на друзей.
-Ты сам! Когда башку пулемётчику разнёс,- ответил Одливион.
"Не понял! Я же был в мозгу у гиганта"- пронеслось в голове, как вдруг землянку тряхнуло. Грунт стал обваливаться, комья падали на голову.
-Слишком близко к эпицентру! - начал было Обливион, как вдруг упал без чувств. Я остался наедине с Лешим. Я смотрел в его глаза, он в мои. Вам когда-нибудь мама говорила: не оставайся наедине с контролёром? Мне - нет. А ведь зря не говорила. Внезапно в ушах запищало. Адская боль пронзила череп. Леший забился в угол, и бесшумно хватал ртом воздух. Я собрался с силами, и пополз к нему. Куски грунта барабанили по спине, землю трясло. Постепенно под ладонями стала образовываться лужица. Вода просачивалась через болотную землю, и медленно затопляла подвальчик. Я подполз к Лешему. Противогаз мешал мне рассмотреть его лицо, но было понятно, что что-то не так. Я стянул с него маску, и ужаснулся. Лицо его было абсолютно белым, мелкие и крупные сосуды пульсировали, отличаясь от всего остального ярким алым цветом. Я ударил его пощеке, затем по второй, но сделал только хуже. Перебитые сосуды прорвали кожу, и кровь стекала мелкими ручейками по лицу, и капала с подбородка. Вдруг, как иногда бывает в фильмах ужасов, друг резко открыл глаза, чёрные, как угли. Я отшатнулся, но недалеко. Моментально слабость овладела мной, и я, так и не до конца отодвинувшись застыл на месте. Руки и ноги не подчинялись командам мозга. Не по своей воле я встал, выбросил автомат, отстегнул нож. Дальше рука потянулась за пистолетом, но не выбросила его. Ствол тяжёлого оружия упёрся мне в висок. Контроллёр смотрел на меня немного усмехаясь. В мозгу всё кипело, как будто мой череп был огромной кастрюлей, а мозг в ней начинал кипеть на медленном огне. Внезапно мутант ослабил хватку, и страдальческими глазами посмотрел на меня. В мозгу всплыли слова:"Убей меня! Пожалуйста! Умоляю!"в следующий момент новая ментальная волна охватила меня, заставив сильнее сжать рукоятку пистолета, и сильнее нажать на курок, раздался звук взводимого бойка. В этот момент сознание покинуло меня, и я увидел себя со стороны. Контроллёр, или его человеческая часть испытывали страх. Тёмный, которого я видел со стороны, вышел из под контроля. Он, то есть я, убрал пистолет от головы, и нацелил дуло тяжёлого оружия, со спрятавшейся где-то в его недрах остроконечной смертью, точно между глаз мутанта. Контроллёр затрясся, а Тёмный, произнёс, голосом, который я уже слышал при встрече с ренегатами: "Зря ты в Зону пошёл! Я зрителей так близко не подпускаю.", и раздался выстрел. Моментально я перенёсся в свою голову, и потерял сознание. Такое количество перемещений наверняка стоило мне нескольких тысяч нервных клеток.
Я очнулся. Выброс видимо давно прошёл, Обливион продолжал валяться, и мерно похрапывать в своём углу, а Леший лежал на полу лицом вниз. Я не помнил того, что произошло перед, и во время выброса, но понял, что что-то не так. Я подошёл к Обливиону. Тот продолжал мерно храпеть. Через время подошёл к лешему. Тот не двигался. Я аккуратно перевернул друга, и сразу же отшатнулся. Огромная дыра, зияющая во лбу была очень красноречива. События вчерашнего дня опрокинулись на мою голову ледяным валом. Опять всплыли слова:"Убей меня! Пожалуйста! Умоляю!", а затем ещё одни:"Зря ты в Зону пошёл! Я зрителей так близко не подпускаю." Вдруг за спиной прозвучал выстрел. Я резко обернулся. К моим ногам упал труп собаки. Обливион сидел на коленях, а его автомат был направлен на выход.
-Вижу, ты контроллёра завалил! -удивился приятель.- Один! Молодец!
-Э-э..., да!- протянул я.
-Где Леший?- спросил друг.
Я долго молчал.
-У него своя дорога.- через некоторое время ответил я.
Собравшись, мы продолжили свой путь в сторону саркофага четвёртго энергоблока чернобыльской атомной электро станции.

Зона. 4 июля 2012. 16:00. ЧАЭС.

Я сидел, вылизывая из оптики СВД здание, находившееся прямо передо мной. Оптический прицел старой винтовки немного щекотил бровь. Бинт, перематывавший разбитое цевье оружия всё время попадался под пальцы, и они нервно теребили ткань, мешая сосредоточиться. Изображение в оптическом прицеле немного подрагивало. Чёрт! Надо успокоиться. Руки трясуться, перед взглядом скачут разноцветные пятна. Ночь без сна и два литра энергетика давали о себе знать. Окно, второе, третье, я схожу с ума. Обливион лежит в углу с искалеченной рукой. Ж36, уже давно пришедший в негодность от прямого попадания из гаусс пушки, лежал у друга на коленях. Оружие спасло жизнь товарищу, и тот не решался расстаться с ним. Я согнул локоть, и присел под подоконник. Грянул гром, и из окна в стену влетела пуля. Чёрт! Зажали гады! Труп снайпера лежал рядом со мной. Травма шеи, не совместимая с жизнью давала о себе знать. Всё очень плохо. Оружия нет, патронов тоже, осталась только СВД, да пара магазинов к ней. По лестнице старого здания топтались множества ног. «Ничего, ещё одна растяжка есть!» - пронеслось в мозгу, и как будто в подтверждение этого на лестнице прогремел взрыв. «Ну вот. Теперь нет шансов им сюда дойти.» Наверняка растяжка смогла разбить пару лестничных пролетов.
Голоса раненых всё чаще раздавались от эпицентра, шагов слышно не было.
«Сейчас начнут из рпг валить. Всё, смерть необратима. Сейчас сюда залетит ракета, и мы вдвоём, хотя я не был уверен, что Обливион жив, провалимся в вечность, и вся моя жизнь прожита зря. Чёрт! Вся жизнь!» В уголок окошка видна была труба четвёртого энергоблока, раскрашенный в красно-белые цвета неприличный жест, показанный человечеством всей природе был устремлен в небо. На краю трубы виднелась тёмная точка. Скорее всего снайпер, а может быть контроллер. Они тоже любят туда залезать. Ненадолго закрыв глаза, я перевёл взгляд на раненую ногу. Пуля прошла навылет, но маленький кусок свинца с округлённым концом оставил огромную рваную рану, и я потерял много крови. Мелкие куски плоти выпирали из-под порванной ткани. Я не чувствовал ноги, а пальцы на руках постепенно холодели. Внизу раздался голос:
-Сдавайся, сталкер, иначе умрёшь в мучениях!
«Хрен вам» - ответил я про себя, и вытащил из разгрузки эфку. Сорвав зубами чеку я, приложив огромное усилие, метнул её через подоконник. Прогремел взрыв, и внизу послышалась возня. Внезапно на пол между моих ног упал артефакт грави, с огромным глазом точно посередине. «Опять ты!» - сквозь зубы просвистел я.
На месте артефакта начала образовываться симбионт. Огромные куски бетона стали вырываться из пола, и выворачиваться полукругом. Меня стало стягивать с подоконника. Я не сопротивлялся, силы покинули меня. Только когда голова ударилась об пол, я дернул немного рукой. «Всё, конец!», как вдруг голову пронзила боль, в глазах потемнело, и я отключился.
Во сне я открыл глаза. Я висел точно в центре огромной комнаты.
-Ты мёртв, человек!
-Кто говорит?- я поднял глаза. Передо мной стоял Стрелок.
-Загадай своё желание. – загробным голосом произнёс сталкер.
-Как ты тут…- начал было я
-Это моё желание – продолжил Стрелок. – моя душа теперь душа монолита.
Я дёрнулся было в сторону сталкера, но ментальные тиски, сжавшие меня, сжались ещё сильнее. Грудная клетка хрустнула, а из носа тоненьким ручейком заструилась кровь.
В следующее мгновение волна холодного пота окатила меня, и монстры, поселившиеся в моём мозгу будто взбесились. Маленький ядерный взрыв разрывал голову изнутри. Сердце забилось быстрее, адреналин, врывавшийся в кровь в огромнейшем количестве заставлял обильно потеть.
-Ты ничто! – прошипел Стрелок, как вдруг ментальные силы отпустили меня.
Упав на пол, заваленный различным радиоактивным мусором я попытался выпрямиться, и весёлый ручеёк забил дважды сильнее. Стрелок, отступив на шаг, и продолжая с ухмылкой смотреть на меня произнес:
-ты не сможешь меня перебороть!
-Я нет, а ты сможешь… и ещё: ты боишься.
-Зрачки сталкера резко сузились, а я опять стал третьим в дуэли двух мозгов.
Тёмный моментально вышел из под контроля, и без лишних слов поднял пистолет.
-Ты не должен! – с дрожью проорал стрелок, как вдруг его голову разорвало, словно переспевший арбуз.
Тело, дернувшись в предсмертной судороге упало на пол, и превратилось в кучу радиоактивного песка. Моментально ветры саркофага подхватили его, и унесли в глубину укрытия.
Я пришел в себя, и побежал. Внезапно в голове послышался голос, который я уже где-то слышал.
-Говори своё желание, человек.
Я закрыл глаза, а открыв, почти моментально зажмурился. Яркий голубой свет слепил глаза. Внезапно силы покинули меня, но я успел прохрипеть: «Дай мне счастья»

16 января 2006. Аэропорт Домодедово. Москва.

-Артём! Артём, проснись! Как же тебя угораздило то во время полёта башкой шибануться.
Я разомкнул веки. Голубые глаза, так давно полюбившиеся, мне смотрели на меня сверху вниз, загораживая вид.
-Слава богу оклемался! А я то думала, что у тебя сотрясение! – сказав это, Настя отошла.
Я сел. Вокруг сновали люди, не давая сосредоточиться.
-Эй, потерпевший, как ощущения? – я обернулся. Позади меня стояли Обливион, и Леший.
-Обливион, Леший! Вы тут!
-Да пошел ты! Как так можно, только оклемался, и сразу обзываешься. Меня Дима зовут!
-Поехали домой! – сказала, немного улыбаясь Настя.

Зона. 27 апреля 2016. 03.01. Военные склады.

-…Вот так вот, салага, так что моя жизнь пересекается с жизнью зоны, поэтому я тут.
Новичёк огромными глазами смотрел на меня, не понимая, правду я ему рассказал, или соврал, но по его выражению лица было видно, что он ошеломлён.
-Всё, давай иди спи, через три часа пойдёшь с Обливионом дежурить.
Кашир медленно поднялся, и побрел к палатке, а я остался один, наедине с зоной, с зоной, которая меня приняла, и теперь не отпустит. В этот момент я был счастлив, по настоящему счастлив.
Где-то вдалеке заорала плоть, и я, улыбнувшись, подкинул дров в костёр.

Зона. 23 июня 2012. 10:32. Свалка.

Утреннее солнце вставало над Зоной. На холме близ свалки искрили мясорубки. Напитавшись утренним туманом они самым наглым образом выдавали местной фауне свое местоположение. Широкий оранжевый диск выплыл из-за горизонта и осветил охотничьи угодья старого, видавшего виды кровососа. Старик медленно вышел из своей берлоги, и уныло осмотрел окресности, понимая, что это его последний день на этом свете. Аккуратно пробравшись между остовами старых, давно прогнивших автомобилей, кровосос забрался на крышу старого уазика, чудом оставшегося в живых после нескольких лет коррозии и гниения, и начал ждать завтрака. Мимо пробежала, бормоча нечто невнятное плоть, крысы, ставшие уже давно для старика ежедневной едой ловко бегали в траве. Но старику в его последний день хотелось чего-нибудь особенного. И вдруг это особенное появилось. Кровосос заметил вдалеке фигуру в черном плаще, медленно бредущую в направлении не так давно открывшегося прохода к Агропрому. Старик медленно вошел в режим стелс, и крупными скачками стал нагонять фигуру, без спроса вторгшуюся на его территорию. Кровосос уже было занёс руку, для удара, способного размозжить череп любому терминатору, как вдруг фигура резко ушла из под грозной лапы, обогнула старика со спины, и со страшной силой долбанула мутанта ручкой тяжелого пистолета "дезерт игл" по темечку. Кровосос упал, он понял,что с этим сталкером ему не совладать. Старик резко развернулся, яростно встопорщились щупальца вокруг рта, но последнее,что он увидел- это было дуло пистолета, модифицированного под патрон от АК74 и губы, говорящие: "Прости". Пуля со смещённым центром тяжести вылетела из пистолета, разнося зубы мутанта в мелкую щебнёнку, с лёгкостью пробила заднюю стенку носоглотки, прошла навылет, забрав с собой за компанию затылочную кость, тем самым оторвав у нашего знакомого пол черепа, и остановилась где-то в грязи Свалки, зарыв свою подругу на добрые полметра. Старик упал, поливая тёмной, пенящейся кровью траву, а сталкер все так же медленно побрел своей дорогой. Этим сталкером был я. Тёмный. Человек без прошлого, а впрочем может быть и без будущего.

Зона. 23 июня 2012. 12:18. Агропром.

Я уныло брёл по территории агропрома, осознавая, что зря пошел в Зону и всякое такое. Мог бы сейчас спокойно себе лежать дома, по утрам ходить на работу, как все нормальные люди. Мог бы настроить жизнь, и спокойно жить, так нет же, в Зону попёрся. Да. Тяжело жить осознавая, что после крушения самолета ты один из всех пассажиров остался жив. Для меня это событие стало оборотным в моей жизни. Как-то пол года назад я со своей любимой девушкой и парой лучших друзей поехал на отдых. На обратном пути мы летели на самолёте над территорией Зоны. Много лет своей жизни я потратил на изучение Зоны, но я никогда не знал, что выбросы могут происходить на высоте в три с лишнем тысячи километров над землей. Во время полёта мы приблизились к территориальной границе Зоны отчуждения, как вдруг самолёт со страшной силой тряхнуло, нарушилась гравитация, и нас стало тащить к зоне, как будто бы вдруг на высоте возникла огромная воронка, и затащила самолет в самый ее центр. В этот момент огромный чемодан, выпавший из места для багажа над головой сильно ударил меня в область виска, и я выпал из жизни. Очнувшись, я увидел горящий самолет, погружающийся в болото, огромную бетонную стену оградительного блокпоста, и небо, так некстати ставшее свинцового оттенка. У меня были сломаны обе ноги, да наверняка и обе руки, жаль, я ведь так и не увидел чистого неба. Дальше было темно. Очень темно, но я чувствовал боль, я чувствовал, когда меня кто-то нашел и понёс куда-то на своём горбу, чувствовал тёплые руки доктора, который что-то мудрил надо мной. Потом, когда боль поутихла, я почувствовал, что меня опять куда-то несут,а потом ничего не было, только тупая мысль, крутившаяся в голове: "Я жив".

Когда-то в прошлом.

Собака лизала мне нос своим шершавым языком, и я проснулся. Я валялся где-то между двумя огромными зданиями. Впереди ходили люди, а сзади доносилось:"Гек! Куда ты делся, маленький сорванец?" Я оглянулся, сзади из-за угла вышел бомж. Обычный городской бомж, каких в городах сотни. "А , вот ты где! А я то думал, что нет у меня больше моего Гека! Иди сюда, мой хороший!" Бомж обнял своего пса, а тот в свою очередь продолжал вылизывать меня, будто у меня по лицу были собачьи консервы размазаны. Бомж, отныне так буду я его про себя звать, присел рядом с псом, и спросил его: "Ты ему доверяешь?" Пес утвердительно вильнул хвостом. Бомж кивнул собаке, и потащил меня вглубь двора, там уложил на картонную кровать, накормил неплохой едой. Он меня расспросил про мою судьбу, я ему рассказал. И он мне сказал такую вещь:"Зона поможет. Там будут все ответы на твои вопросы. Я потерял там все, и в то же время я все обрел." Он обнял пса, и зашагал в сторону помойки. Я вдруг крикнул ему:
-Как тебя звать, то?
-Зови меня Семецким.

Зона. 18 апреля 2012. 15:01. Завод "росток".

...Трудно было тогда в зону попасть. Много патрулей было, но в патрулях никогда не задерживали бомжей, коим я и был в то время. Военсталы пропустили за милую душу, да попросили не возвращаться. Я обещал, и до сих пор не нарушил это обещание"-Закончил я, допивая стакан пива, как всегда принято в баре "сто рентгенн" за Светлого. Бармен перегнулся через стойку, и прошептал: "Шёл бы ты отсюда к чертям собачим, пока я сам тебя не проводил. Тёмные за светлых не пьют, катись." Я спокойно поставил стакан на вытертую до блеска барную стойку, расплатился за рюмку прозрачного, выпитого кружку пива назад и вышел из бара. На улице стояло стандартное зоновское лето, прям как по уставу, как любит долг, на чьей территории я сейчас и нахожусь.
-Здорова боец!- Сказал я первому встречному долговцу.
-Здравия желаю,- ответил тот, опять же по уставу.
-Кто у вас тут главный по объявлениям?
-Майор Кропогенов.
-Как к нему попасть?
-Здание сразу за санчастью.
-Спасибо, боец!
Вскоре через пол часа над базой долга по радио звучало мое сообщение о сборе группы для похода к саркофагу.
Где-то спустя час у меня на собеседовании сидели трое сталкеров. Один- щупленький мужик- свободный сталкер. Где-то моего роста, в легком комбезе свободы, да со слабенькой гадюкой за плечами. Второй-по виду достаточно опытный сталкер, на вид можно сказать, что много пережил боев. Многочисленные рубцы, ссадины покрывали его лицо. За спиной висел винторез. Он был в комбезе чистого неба, без всяких понтов. Третий- наверняка нёмник. Опытный сталкер, насколько я помню- Чистильщик. Пришлось однажды выброс переждать. Одет был в стандартный комбез наёмника, за спиной- вал.
-Так, братья, я думаю, вы знаете, зачем вы здесь. Я собираюсь идти в центр, мне нужен квад...
В этот момент в комату вбежал молодой учёный, и задыхаясь протараторил:"Я не опоздал? Мне нужно в центр. Очень... Я не опоздал?"
-Нет. Мы только начали.
-Так, братья, я думаю, вы знаете, зачем вы здесь, начал я по новой. Я собираюсь идти в центр, мне нужен... Нужны пять человек. Давайте знакомиться:
-Я-Тёмный.
-Я - Обливион. Проговорил сталкер с винтарезом.
-Леший - прошептал щуплый.
-Чистильщик. Мы знакомы.
-Илья. Добрый... Научник посмотрел на часы... вечер. Он протянул руку, но никто ему, понятное дело, не ответил.

Зона. 19 апреля 2012. 10:05. Завод "росток"

В десять часов утра следующего дня мы договорились о встрече у северного выхода с завода "Росток". Я , понятное дело пришел первый. Долговцы, стоящие у выхода были предупреждены о нашем походе, поэтому без проблем поделились куревом и водой. Утро было на редкость туманным. Как всегда небо было серым, как асфальт под ногами. Прохладный ветерок приятно обдувал выбритую щеку радиоактивной пылью. Где-то вдалеке заорала плоть, попавшаяся на зуб какому-то хищнику. Я аккуратно достал свой "дезерт игл" и снял с предохранителя. Дослал патрон, вытащил обойму, и зарядил туда еще один бронебойный патрон. За спиной висел верный мне калаш. С ним я проделал тот же номер. За спиной я услышал тяжёлое дыхание. Я резко развернулся и увидел за спиной Чистильщика. Тот подобрался ко мне сзади по всем законам настоящих наёмников. Без шума и пыли. На нём был все тот же стандартный комбез и вал. Наёмники не носят с собой ничего лишнего. Только самое необходимое: нож, тяжёлое оружие, коим являлся вал, флягу с водой и пару рожков для вала. Чистильщик являл из себя человека довольно отстраненного. Единственное, что его связывало с остальными сталкерами- ПДА и чисто выбритое лицо. В остальном- полная противоположность. Он не таскал рюкзаков, не пил, не курил, мало разговаривал, не собирал артефакты, хотя в последнем я не был уверен, заметив у него на боку компактный контейнер. Вторым пришел Леший. Леший- тоже достаточно опытный сталкер, но я не понимал, почему он никогда не пил. Наёмник- ладно, ему не положено, но обычный сталкер наверняка должен был в баре перевернуть стаканчик прозрачного, но Леший никогда не пил. Он пришел к месту сбора в комбезе сталкера, с энфилдом и множеством рожков для него в разгрузке. За спиной- стандартный сталкерский рюкзак, с ремешком вместо замка, на боку контейнер для артов на пять ячеек. В общем стандартное оборудование сталкера в далёкие рейды. Вскоре пришли остальные.
-Так, буду краток. Нам нужен монолит. Идем через "путь стрелка"-милитари, радар, припять, и наконец ЧАЭС. Кто не согласен, сразу уходите. Путь опасный.
Все молча кивнули, что означало: "Мы согласны", и мы двинулись в центр. В самое сердце Зоны.

Зона. 19 апреля 2012. 15:00. Милитари.

Наш отряд медленно продвигался по территории милитари. Туман рассеялся, открывая оградительную стену базы Свободы. Над стеной возвышались две высоченные вышки, на которых сидел только что сменившийся караул снайперов. Наёмник брёл немного встороне от нашего квада, тем самым демонстрируя свою независимость от остальных. Продираясь сквозь заросли радиоактивных кустов ржавых волос он успевал в то же время умело огибать аномалии, а иногда даже пропадал с глаз. Обливион шёл впереди, держа в одной руке детектор аномалий, а в другой с огромным трудом удерживал винтарез. Вторым шел Илья. Было видно, что ему тяжело тащить на себе всё его неподъемное оборудование. В руке он держал пистолет марта неизвестной мне модификации. Сразу за ним шел я, контроллируя окрестности. Замыкал нашу колонну Леший. Он контроллировал тыл, оборачиваясь на каждый шорох. Внезапно сбоку донеслось: "Вертолет! Всем лечь! Быстро!". Я в первый раз слышал голос наёмника. Его интонация напомнила мне интонацию нашего комроты, когда я еще служил в армии. Такой рёв заставлял человека представить себя маленьким муравьём по отношению к кричащему, и при первой же команде нырнуть рожей в грязь, и лежать, пока владельцу этого голоса не захочется вас поднять и швырнуть в следующую лужу жрать все ту-же грязь. Так произошло и в этот раз. Все разом метнулись в стороны , и упали плашмя, кто куда успел. Вертолеты пролетели над головой, и скрылись за деревьями ближайшего леса. Все встали, опять собрались в ширенгу, как вдруг услышали тихий шепот: "помогите". Мы обернулись на голос, и обомлели. Ученый лежал в самом центре аномалии электра.
Оказалось, что после приказа наемника Илья упал на плохое место. Как оказалось, на этом самом месте несколько минут назад сработала электра. Когда ученый упал на ловушку, аномалия не успела зарядиться, тем самым не долбанула Илью электричеством, а сейчас ядро аномалии находилось в нескольких сантиметрах перед лицом бедолаги. Тот лежал, боясь пошевелиться, а шар с интересом "рассматривал" своего нового друга.
-Лежать на месте, боец!- Начал было я, как вдруг заверещал ПДА. Я прочел сообщение:"Выброс".
-Еп тыгыдык!- Надо сваливать, -проорал Леший. В это время гул нарастал, небо становилось алым. Наемник в два прыжка подбежал ко мне, и наставил ствол вала на ученого. Тот с силой выдавил: "Не надо", как вдруг наемник нажал на курок. Зажигательные пули влетели в ядро. Как же я мог забыть! Конечно же! Аномалии во время выброса не срабатывают!они втягиваются в ядро. Аномалия запульсировала, и погасла. Я быстро схватил Илью и потащил в ближайший подвал в "Деревне кровососов."

Зона. 19 апреля 2012. 19:00. Милитари.

Выброс прошел. Мы выбрались из подвала. Бедный Илья во время выброса бился в конвульсиях. Немудрено, "поцеловаться" с ядром аномалии и уйти без последствий. На поверхности было подозрительно. Просто подозрительно. Стоял стандартный пейзаж зоны. Деревья вдалеке пошатывал легкий ветерок, по вечно серому небу ползли вечно серые тучи, вдалеке заревел псевдопёс, и его сородичи отозвались ему хором душераздирающего вопля. Но никто не понимал, что на самом деле тут что-то не так. С некоторых пор я стал обнаруживать в себе зачатки сталкерского чутья, так вот сейчас оно било тревогу. Никто не решался пойти на разведку. Наёмник решил проверить местность свысока. Он резво залез на ближайший дом, и осмотрел окрестности.
-Пара зомби, и ничего кроме.
Вдруг звук выстрела разорвал пространство. Наёмник свалился с крыши, поливая кровью сухую землю. Я очень быстро подбежал к нему, но увидев огромную дыру точно в центре лба я мгновенно вернулся к команде. Меня шатало. Я думал, что я хреновый командир, раз в первый же день понес потери среди своей команды. Чистильщик был хорошим человеком. Илья упал на колени, и бормотал что-то про неотданный долг за спасение, и обещал сам себе убить снайпера. Обливион осторожно залез на крышу соседнего домика, и стал рассматривать окрестности из оптики винтореза. Я все еще не мог поверить в то, что я больше не увижу Чистильщика. Ко мне подошел Леший и прошептал: "Зона его примет. Оставь тело. Не хорони, легче будет". Вдруг с крыши послышались два глухих хлопка. Обливион подошел к Илье, положил ему руку на плечо, и сказал: "Пойдем". Я знал, что будет дальше. Обливион повел Илью к ближайшему холму. Я в то время подошел к трупу Чистильщика и оттащил его в ближайший подвал. Я закурил. Я курил долго, глубокими затяжками. Потом достал из кармана зиппу, зажёг её. В это время со стороны холма послышались два выстрела из обреза. Я задумался, но раскалённый металл зажигалки обжёг пальцы. Я бросил зиппу в кучу соломы, предварительно обсыпав ею труп. Солома загорелась и объяла пламенем наёмника. Я понимал, что весь дом вскоре будет объят пламенем, но меня это не волновало. Выйдя из подвала я увидел, как Обливион ведёт Илью обратно. У учёного на лице читался гнев, радость и в то же время ненормальные огоньки вспыхивали в его глазах. Обливион подошел ко мне, и рассказал, как Илья двумя выстрелами из обреза добил просящего о помиловании новичка, который и был снайпером. О том, как ученый превратил в кровавое мессиво лицо одиночки, у которого была еще вся жизнь впереди.
-Не кажется тебе это поведение ненормальным?- спросил Обливион, сделав акцент на последнее слово.
-Да. Вот блин, надо было мне этого Илью с собой брать!
-Жаль пацана. Зона скоро заберёт.
Но я уже не слушал, тупо уставившись на свинцовое, так давно задолбавшее меня небо Зоны.

Зона. 20 апреля 2012. 03:09. Радар.

Радар. Самое говнистое место место в Зоне. Только здесь у сталкера может поехать крыша всего за пару секунд, но только пройдя этот рубеж мы сможем попасть в припять. В последнее время, после того, как Стрелок вырубил выжигатель, достаточно большое количество сталкеров просочилось на неизведанные территории ранее скрытые тайным проектом осознания. Я сидел на холме, исследуя территорию, которую нам предстояло пройти за время, которое показалось бы любым бегунам на дальние дистанции просто нереальным. Нам предстояло пройти с боем расстояние в пять километров всего лишь за пол часа. Ровно на столько возникали перебои в питании наскоро настроенных отрядами монолитовцев антенн, излучающих смерть. На территории радара даже ночью было достаточно светло. Фосфорным светом освещали части пути пузырящиеся лужи студней и холодцов. Иногда вспыхивали коварные электры, ловящие в темноте мелких ночных насекомых, тупо летящих на свет ярко горящих во тьме ядер аномалий. По дороге бродил одинокий зомби, стараясь поймать искры, летящие, когда электра внезапно срабатывала. Тяжело быть зомби. Осознавать, что у тебя больше нет шансов вернуться к нормальной жизни, остается только бродить по Зоне, осознавая, что первый встречный сталкер с удовольствием раскроит тебе башку, а руки отрежет, и отнесет ученому на исследование. Я стряхнул с себя одеяло размышлений, опутавшее меня только что. Я подозвал Обливиона. Тот аккуратно прицелился, и снял зомбака двумя трассирующими пулями. Тот упал, крякнув что-то невнятное, и остался лежать, умерев теперь окончательно. Я спустился с холма, и прошёлся вдоль моего отряда, ставшего совсем недавно квадом.
-Итак ,бойцы,- проговорил я,- через пару минут ослабнет воздействие антенн, и нам надо очень быстро пробраться через это долбаное место. Отставших ждет судьба вон того бедолаги,- и я указал на нешевелящегося зомбака.
Итак время. Мы очень быстро стартовали. В тьме ночи были видны почти все аномалии, нам оставалось опасаться только невидимых во тьме жарок. Я бежал вторым. Первым бежал Леший. Не знаю почему, но за ним я чувствовал себя в безопасности. Почти добежав до старой автобусной остановки, Леший резко затормозил, и попятился назад. Из-за остановки показались трое зомбаков. Один из них держал наготове ржавую грозу, а остальные держали макаровы. Я попятился назад, и ударился о твёрдую спину Обливиона. Тот тоже пятились назад, отходя от наступавших со всех сторон живых мертецов. Мы успели пройти только пол-пути, а времени оставалось меньше пятнадцати минут. Одного я узнал. То был Обойма, мой старый друг, первый мой учитель. Он брёл, держа наготове свой верный обокан, с которым он обещал не расставаться никогда. Лицо Обоймы было покрыто ранами, никогда больше не затянуться. Старый комбез порогнил под действием радиоактивного излучения, и свисал с полуразложившегося тела лоскутами. Старый друг просил меня пристрелить его из моего дезерта, если вдруг он станет таким. Остальные зомби шли на нас целой армией, как в одном старом фильме. Они выглядели куда ни лучше Обоймы.
-Тёёёёмныыый- проорал он сквозь треснувшие зубы, и вдруг я не выдержал.
Я выхватил пистолет, и всадил пол обоймы в череп учителю. Первые пули пробили лоб, левую глазницу и щеку, разрывая прелую кожу, как старый кусок ткани. Остальные вошли в шею, тем самым лишив зомби головы полностью. Он упал, и больше не поднимался, а я, развернувшись к потоку прущих отовсюду зомби, стащил с плеча калаш, и начал поливать свинцом пустые оболочки, оставшиеся от когда-то живых людей. Леший достал энфилд, и не тратя зря патронов, срезал трупам головы. Илья отстреливался из марты, к моему удивлению научившейся стрелять очередями, Обливион отстреливал мертвецов с таким-же мертвецким выражением лица. Пули кромсали гнилое мясо, раскидывая ошметки по всей округе. Хорошо, что стояла кромешная тьма, и весь этот кошмар я видел только там, где луч фонаря высвечивал отдельные картины, и лица зомби, предвкушающих неплохую трапезу. Почти у всех зомби были сломаны пальцы, или они просто разучились нажимать на курок, но никто из них не стрелял. Внезапно боёк моего оружия начал выдавать только глухой стук по спусковому механизму. Оружие остальных отозвалось почти сразу-же. Кончились боеприпасы. Самым последним замолкло оружие Лешего.
-Ёп тыгыдык! Заорал Леший, доставая из разгрузки гранату, как вдруг в ушах резко запищало, и я канул в небытие. Нас накрыло излучением.

Зона. 24 июня 2012. 15:00. Агропром.

Человечество неисправимо. Именно это сказал легендарный Стрелок, когда подходил к такому же легендарному монолиту. Человечество неисправимо, убеждался я лишний раз, разглядывая тушку тушкана, размазанную по стене старого здания. Бедное животное присобачили к бетонной стене выстрелом из дробовика. Какой придурок мог догадаться, палить по бедному животному из достаточно мощного оружия. Но мне было некогда засматриваться на очередные причуды зоны, у меня на костре подгорало мясо,так бережно подобранное специалистами для армейских пайков, но почему-то должным образом не приготовленное. Шмат свиного мяса медленно начинал подгорать. Я аккуратно снял шмат с "походного шампура" и ножом срезал кусок. Мясо было полностью готово, но я выбросил его в высокую траву, откуда сразу же донеслись звуки борьбы за пищу. Дело в том, что в последнее время я ел только наполовину сырое мясо. После того случая с радаром я стал меньше похож на обычного человека. В меня как будто бы влились гены животных, хищников зоны. Я пытался меньше трогать мутантов, а людей убивать стало гораздо легче. Я не мог есть прожаренную свинину, но в то же время и сырую, но зато улучшилась координация, и я стал четче видеть в кромешной тьме. В последнее время я пытался не связываться с людьми, да и они не особенно много радости получали от общения со мной, в общем у нас это взаимное. Мои размышления прервали двое ренегатов, решившие поживиться хабаром ветерана, которых я приметил еще на подходе сюда. Они подошли ко мне, нагло сели рядом, и приказали подняться. Я встал, соблюдая полное спокойствие..
-Ну, хде хабар, гнида!
Я молчал.
-Ты че, язык проглотил, фраер?
Я продолжал соблюдать полнейшее спокойствие.
Второй парень подошел ко мне, и приставил дула обреза к моим глазам.
-Тебе сразу башку пробить, или скажешь, где хабар, животное!
Последнее слово прозвучало в голове громким эхом. Я мог все выдержать, любые пытки, оскорбления, но только не это. Все разговоры о моем состоянии, и происхождении вводили меня в состояние аффекта. Я резко дернулся в сторнону первого гопника, и в следующий момент помещение наполнилось звуком треснувшего хребта. Второй парень попытался выстрелить в меня, но даже это он не успел. В следующий момент я был уже за ним, и крепко сжимал его голову.
-Даю шанс. Беги и не оглядывайся. Оглянешся, отправишься за другом,- прошипел ему на ухо я, не узнав своего собственного голоса.
Парень побежал. Но, не сдержав детского любопытства, все же обернулся. Пуля, пробивающая металлический лист толщиной в шесть сантиметров, нашла свою цель где-то внутри черепа молодого парня. Тот упал, и его почти моментально облепили крысы, так давно мечтавшие о свежем мясе. Я медленно вернулся к первому трупу, и сорвал с него снарягу. Жаль пацана, совсем молодой был, где-то в глубине души у меня кошки скребли, но не так давно вселившиеся в мою душу мутанты моментально забили их до полусмерти, и выбросили куда-то в закоулки моего мозга. Осталось только одно уныние, так давно не дающее мне спать в Зоне. В Зоне, которая изменилась.

Зона. 24 июня. 2012. 19:05. Агропром.

Оранжевый диск солнца, сопровождающий меня в течение всего моего скитания медленно опускался за горизонт. Именно в такие минуты люди сидят на верандах своих пентхаузов, и осознают, что жизнь удалась. Я не был одним из таких людей. Всегда с недавнего времени, ночное время суток нагоняло на меня тоску. В настоящий момент я сижу на крыше давно сгоревшего уаза, глупо смотря на бредущего мимо зомби.
-Васёёёк, не лезь в трамплин! -Завел свою шарманку мертвяк.
-Обязательно! -Обещал я зомбаку.
-Ну смотриии. Я ппппредупредил! -Ответил кусок гниющего мяса, и побрёл дальше по своим мертвяковским делам. Все время эти существа нагоняли на меня душевную грусть. Каждый раз я понимал, что эта оболочка когда- то была человеком, может быть даже счастливым человеком, но судьба- капризная девушка. Теперь эти оболочки представляли собой пристанище нечеловеческой души, души монолита, в носителя которой я себя в последнее время ощущал.
Спустя полчаса я продолжил свое скитание в нигде под названием Зона. Я брёл по территории того же агропрома. Я оставил по правую руку Институт, и пробирался к выходу на янтарь. Солнце, еле-еле проглядывающееся из-за темных свинцовых туч медленно, но неумолимо клонилось к горизонту. Вечерний ветерок обдувал давно небритую щетину. Как же мне хотелось стать опять тем Темным, с которым месяц назад ходили в ходку Обливион, Леший, Илья и Чистильщик. Но, мне было не суждено стать прежним. Прежний Тёмный погиб 20 апреля в 03:26 по местному времени. Остался только Тёмный. Новый Тёмный. Совсем не похожий на того, что был прежде. Внезапно я обнаружил, что под рукавом тихонько вибрирует ПДА. Я приподнял ткань, чтоб было видно весь экран наладонника. Сообщение окончательно добило мое понимание происходящего:

Сообщение от: неизвестный источник.
Тёмный, пишет Обливион. Неужели ты жив! Мы с Лешим тебя уже полмесяца ищем. Нужно встретиться. Дело есть.

Я ещё раз перечитал сообщение. Неужели кто-то из моей группы остался жив! Нет! Это нереально. Облучение было мощнейшим. Только единицы остаются в живых после такого. Я должен проверить.
Я запросил по кпк подключение к чату, и пригласил этого "неизвестного источника" в конфиденциальный чат. Кпк источника подключился не сразу.

Тёмный:
Так значит Обливион?

Обливион:
Ну а ктож её?

Тёмный:
Докажи.

Обливион:
Ты положил всю свою группу на радаре, Чистильщик погиб от ранения в голову на милитари.

Я немного задумался. Все это было правдой, но мог узнать об этом кто- угодно.

Тёмный:
Правильно, но это не доказательство.

Обливион:
Короче, хватит разговоров, нужно встретиться. В 21:00 у заднего входа на Агропром.

Абонент отсоединился. Я одёрнул рукав, и, присев около огромного симбионта задумался.
С одной стороны, была возможность выжить у некоторых членов команды, и двое из них на самом деле выжили, и пытаются настроить контакт, однако с другой стороны это может быть облава, ведь за мою голову в Зоне много денег обещано. Вот дерьмо! Я долго мозговал над этой темой, но вскоре решил идти к месту встречи. Во первых, не любит Черный Сталкер, когда на встречи не приходишь, во вторых терять мне нечего, разве только деньги, да снарягу. В этот момент в кустах что-то зашевелилось. Я встал, и полоснул короткой очередью из калаша по кустам. Из кустов выплеснулся небольшой фонтанчик крови, и оттуда выбежала совсем молодая псевдоплоть. Отвратительнейшее животное. Скользкая кожа, зеленоватого оттенка покрывала этот непропорциональный кусок радиоактивного мяса. Хитиновые лапы, покрытые острейшими шипами, способными вспороть брюхо любому существу, придавали плоти некоторое сходство с крабом. Непропорциональные глаза, казалось вырастали из туловища. Жалкое подобие человеческого лица с перекореженым ртом уставилось на меня. Глаз, казалось вываливался из глазницы. Я перебил ей одну лапу, и по ней медленно стекала кровь.
-Беги, тварь, и не появляйся больше!
-Брламбраглабр,- истошно заорала плоть, и бросилась на меня.
Она бежала, спотыкаясь на ходу о перебитую лапу, и вскоре поравнялась со мной. К такому повороту событий я был не готов. Я не успел даже нажать на спуск, как кусок радиоактивного мяса долбанул меня так называемым лбом. Меня откинуло на один из "пальцев" симбионта. Благодаря кевларовым пластинам на спине, я не сломал себе позвоночник, но ударился все равно основательно. По "пальцу" пошла круговая трещина, примерно на уровне моей поясницы. Плоть, толкнув меня, остановилась у следующего "пальца", и ее стало потихоньку затаскивать в мощную воронку, сросшуюся с электрой и приправленную жаркой. Плоть визгливо заорала:
-Не проявляйся, брегии твомбрь.
Не удержавшись на лапах она поскользила к центру. Проезжая мимо меня, она зацепила меня за штанину и резко дернула. Я повалился на живот, и поскользил вслед за ней.
-Беееегрииибай!- Запищала плоть. Я воткнул нож в мягкую землю, но он просто прорезал мягкую почву, меня продолжало неумолимо затягивать в аномалию. Мутант ещё сильнее воткнул лапу в мою ногу, и кажется одним из шипов дотянулся до кости. Ногу прошила страшная боль. В тот же момент плоть попала в самый центр воронки. Ее стало раскручивать. Моя штанина стала наматываться на лапу плоти. Потом мою ногу стало выворачивать из сустава. Все мои мышцы разом напряглись. Плоть раскручивалась все сильнее, и в любой момент моя нога могла оторваться от туловища, да так, что даже сам болотный доктор не поможет. Но "палец", который я повредил, стал притягиваться сработавшей аномалией. Он оторвался от основания, и придавил плоть сверху. Лапа перестала крутиться, и оторвалась от самой полоти. Сзади рвануло, посыпались голубые искры. Я очень быстро отполз от симбионта, как вдруг у меня прямо между ног ударился какой-то тяжелый предмет. Я обернулся. У меня рядом с левой ногой пульсировал Ломоть мяса. Правая нога все еще была напряжена. Я это заметил только сейчас. Я медленно поднялся на ноги, и поднял арт. На меня из него смотрел неподвижный глаз. "Во дура!"- в сердцах произнес я, плюнул на артефакт, и зафутболил его куда подальше в сторону лагеря вольных сталкеров. Ощущения были, как будто я пнул кирпич, но армейский тяжелый ботинок уберёг меня от ненужной гематомы. Отследив траекторию полёта артефакта, и по звуку убедившись, что я никого не пришиб, я собрал оружие, и прихрамывая пошел к месту встречи. Солнце уже зашло за горизонт.

Зона. 24 июня 2012. 21:00. Агропром.

Я сидел рядом с местом, в котором мне назначили "свидание" двое моих давних знакомых. Нацепив на глаза армейский ПНВ, и массируя недавно чуть не оторванную ногу, я внимательно разглядывал фигуры, маячившие в будке у старого гнилого шлагбаума. Вроде бы похожи, но двигались они как-то зажато, наигранно. Я все ещё не до конца верил, что со мной связались мои давние знакомые, но в то же время ощущал что-то странное, какую-то веру. Но всё равно не стоит сломя голову бежать к будке, размахивая белым флагом. Надо разузнать, или тихонько прокрасться к будке. Но в данный момент предется воспользоваться вторым, нежели первым. Я тихонько подкрался ко входу, заглянул внутрь. Две фигуры в замызганных армейских шинелях разом взвели оружие. Обратно я вышел уже с поднятыми руками, и пистолетом, приставленным ко лбу. За мной вышел майор Давыдов, один из охранников Крыса. Крыс- один из торговцев, обосновавшихся в Зоне. Он орудует на дикой территории, и держит один из батальонов бандитов. Однажды я занял у него деньги, а вместо того, чтобы вернуть долг, пробил ему ногу, и смотался на милитари. С тех пор он за меня неплохие деньги раздает. Майор вывел меня из будки, и долбанул меня по голове. Тьма окружила меня со всех сторон.
Очнувшись я увидел комнату, офисного типа, а на полу Обливиона и Лешего, которые пытались перерезать веревки, завязанные у них на руках и ногах. У меня на такие случаи в области поясницы был вшит небольшой нож, открывающийся при нажатии на кнопку. Я нажал. Нож с предательским дзыньканьем вышел из ножен. Веревки перерезались быстро. Я аккуратно подполз к товарищам, и перерезал им веревки. Оружие лежало в соседней комнате, но там стоял военный. Не сговариваясь Леший лёг на пол, а я с Обливионом заняли позиции у входа.
-Воды, воды. Страдальческим голосом начал Леший.
Военный через некоторое время выругался, и вошёл в комнату. Лезвие ножа полоснуло военного по горлу, и тот, захлебываясь кровью упал на холодный бетонный пол. Мои руки были измазаны кровью, но я думал не об этом. Взяв оружие и снарягу я взглянул на экран джф. В здании было одиннадцать бойцов.
-Наверх, - скомандовал я, понимая, что только с крыши можно безопаснее всего скрыться с территории института. Выйдя на крышу, Обливион установил растяжку.
-Гостинец припас.
Мы прошли по крыше. На обратной ее стороне располагалась лестница, обрывающаяся почти на середине- единственный наш шанс к спасению. Внезапно с севера донесся грохот вертолетного винта. Вертушка медленно приближалась к нашей небольшой группе. В следующее мгновение я четко различил номер 13, намалеванный на борту армейского апача. Винтокрылый был видимо нелегально доставленв Зону, так как штамповка под номером отсутствовала. Вертолет, собранный где-то на просторах радиоактивного пространства завис метрах в трех от края крыши. Я различил силует военного в лобовом стекле, я заметил, как его рука потянулась к джойстику управления турели приваренного под бортом вулкана. Мне показалось даже, что я различил улыбку на лице вояки, когда тот откинул предохранительный колпачек на джойстике. Я уже успел мысленно попрощаться с жизнью, и даже написать письмо деду морозу, но подмога пришла неожиданно, и как известно, оттуда, откуда ее никто не ждал. Внезапно на уровне головы вояки на лобовом стекле возникло ровное пулевое отверстие, голова пилота дёрнулась, и пилот бессильно опустил руку с джойстика. В вертолёте что-то запищало. Нехороший знак. Такие самолеты оборудованы системой сенсора жизнедеятельности, которая знает, когда пилот жив, а когда нет. В данном случае компьютер засек кончину своего пользователя, и запустил систему самоуничтожения. Через пятнадцать секунд вертолет должно было разорвать к чертям собачим. В то же время серый силует выскочил из-за лестничной будки, и направился к нам, длинными скачками преодолевая расстояние, разделявшее нас. Висящая на спине СВД мешала двигаться эластичному человеку. Мы не сговариваясь рванули к соседнему лестничной шахте. Фигура в сером быстрее нас достигла лестницы, и перебила разрывными патронами шею зазевавшемуся вояке. Мы только успели вбежать в шахту, как прогремел взрыв. Я прыгнул вперед головой, и получил к мощной контузии еще и не менее мощную гематому на подбородке. Мелкие осколки кирпичей барабанили по спине и затылку, приводя в чувство. Спустя время звуки окружающего стали врываться в голову. Я поднялся, и побежал.

1 день
Пробрался на Зону.
Военные на кордоне перед зоной вели себя на удивление мирно. Улыбаясь встретили меня, спросили зачем иду на зону. Когда узнали, что за артефактами, то обрадовались еще сильнее и даже вручили мне обрез старенькой двустволки. Правда, без патронов. Я спросил, нафига он мне? Военные как-то странно на меня посмотрели и согласились, что таким как я оружие действительно не нужно. Странные они. Когда я отошел от блокпоста метров на тридцать, кто-то начал стрелять. Уток, наверное, подбить хотел. До меня долетел оклик начальника блокпоста: "Хватит стрелять, только пули зря переведешь". В самом деле - какие же тут утки? Радиация кругом!
Изрядно проплутав, набрел на деревню, где мне любезно предложили полуразвалившийся домик на окраине. Но спать мне настоятельно не советовали. Странные они. Как же без сна?
2 день
Не спал. Голова как громадный медный ночной горшок - звенит и какой-то гадостью наполнена.
На протяжении всей ночи кто-то хрюкал и сопел под окнами. Когда я вышел под утро из дома, то оказалось это один из местных, Витек Крыса, в тихую жрал тушенку. Урод.
Набираюсь опыта слушая истории про Зону. Когда местный сталкер начал в пятый раз рассказывать одну и ту же байку, я понял, что надо линять. Все, решено - отосплюсь и вперед.
3 день
Всю ночь снилась муть. То какие-то грязные бродячие псы кружили вокруг меня хоровод, то я сидел и болтал с плешивым кабаном о преимуществах монархической системы правления перед демократической. Жуть! Потом появился странный уродец. То ли карлик, то ли нормального роста - хрен поймешь. Лысый, страшный, в рваных обносках. Смотрит он на меня, и я понимаю, что пошевелится не могу. Ну, а уродец подходит этак с ленцой и спрашивает, мол, как пройти в библиотеку. Я по его сальной морде сразу понял, что он из этих. Ну, тех, извращенцев. Короче, явно не библиотека у него была на уме. Хочу в морду ему засветит - и не могу А уродец этот улыбается, кокетливо ставит на место свернутый влево нос, остатки волос приглаживает Тут уж мои нервы не выдержали и я все-таки проснулся.
Рассказал о снах одному из местных. Он сразу дробовик - в руки, проверил патроны и рванул к греющимся у зажженного бака с мусором мужикам. Я особо не прислушивался, потому что в тот момент уронил зажигалку и пытался найти ее в пыли, но даже до меня долетели маловразумительные вопли "Контролер!" и "Совсем твари обнаглели! На Кордон лезут!". Странные они.
Между прочим, зажигалку нашел метрах в четырех от того места, где уронил, у самого забора деревни. Когда я ее поднимал, до меня отчетливо донеслось: "Сука! Опять косяк будет нечем прикурить!". Показалось, наверное.
Мужики вокруг забегали, засуетились, стволы начали проверять. Я подошел к одному из них и спросил, не могу ли чем помочь. Он на меня с жалостью посмотрел и послал. Куда именно мне идти мужик не сказал, но на дорогу благословил. Наверное, так всегда напутствуют новичков, когда им приходит время уходить за артефактами. Раз такое дело, решил я, то действительно пора отправляться в рейд на Зону. Блин, как классно звучит - "Рейд на Зону". Надо бы запомнить.
4 день
Ушел из деревни.
Впервые увидел аномалию. Выглядит как разлитая прямо по воздуху вода. Кинешь в нее что-нибудь - и это самое "что-нибудь" взрывается, а по аномалии начинают разбегаться мелкие волны. Я когда ее увидел в действии, у меня одна мысль осталась - вот это утилизатор отходов! Была проблема со свалками - кидаем весь мусор в аномалию - нет проблемы свалками! Не забыть кому-нибудь продать идею.
Замотался как собака. Целый день бродил, все ноги в кровь посбивал - ни хрена ни единого артефакта не нашел! Только штук пять аномалий видел, но близко к ним подходить не решаюсь - мало ли. И такая пустота кругом - ни людей, ни зверей. Хорошо хоть тушенку с колбасой взял - не слишком уж сильно голодал. Где ночевать - не знаю.
Ремень от обреза в кровь намозолил шею. Подумываю, куда бы выкинуть это дурацкое ружье.
5 день
Вопрос с ночевкой решился на удивление просто. Не без чужой помощи, но на найденное решение не жалуюсь.
Как? Ну, просто я нечаянно набрел на стаю слепых собак. А может, это они меня нашли. В любом случае, мы встретились, и, кажется, я им понравился. Псы дружно рванули в мою сторону, но мне показалось, что не стоит проверять, с какой именно целью. Неподалеку росло небольшое деревце, я мгновенно добежал до него и, благодаря внезапно проснувшимся навыкам скалолаза, забрался до середины.
Собакам это не понравилась и они остались, активно пытаясь завести знакомство. Отмахиваюсь обрезом - дерево низенькое и хлипкое, а эти черти прыгают высоко.
6 день
Неудобно вырисовывать буковки - ветер дует, дерево раскачивается и угрожающе скрипит. Стараюсь не делать лишних движений. Собаки не уходят. Падлы.
7день
Выяснилось, что справлять естественные надобности стоя на раскачивающимся под порывами ветра дереве неудобно, но жутко весело. Псы озверели вконец и начали грызть ствол.
8 день
Глумился над собаками, кидая в них пустые консервные банки. Попробовал при этом кричать: "Я Гендальф, проклятые твари. Гендальф всех спасет!". Понравилось. Орал около часа, пока не сорвал голос. Псы опасливо отбежали от дерева и больше не пытаются меня достать.
9 день
Пытался петь песни. Начал с "Арии" и "Кипелова". На второй песне псы начали подвывать мне. На шестнадцатой перестали. Когда я дошел до "Дьявольского зноя" псы поняли, что тяжелый рок - это не для них и трусливо убежали. Метал суров.
10 день
Пытался вспомнить, в какой стороне деревня. Вспомнилась фраза из мультика: "А мы уйдем на север, а мы уйдем на север!". Такс-с. Я припомнил все, что знаю об ориентировании на местности. Вроде бы, все справочники всегда советовали найти север. Ладно, решено - иду на север! Хорошо хоть компас взял.
Заканчиваются колбаса и тушенка.
11день
Нет нормальных слов - один мат на языке. Аномалий вокруг как лягушек на болоте.
Один раз чуть в какую-то воронку не затянуло. Шел ночью, темно как в котельной у негров. Вдруг чувствую - в сторону меня потянуло. Ну я сначала не волновался, ощущения приятные такие были. Потом как дошло, что это одна из аномалий, так меня холодный пот прошиб. Я в сторону рвусь, а меня не отпускает, назад тянет. Волны при отливе точно так же в море утягивают. Ну что делать было? Я мешок бросил, на четвереньки упал и кое-как отполз.
Теперь вот думаю, что ж мне жрать-то? У меня из вещей остались только компас и красивый полиэтиленовый пакет с нарисованным на нем Дедом Морозом.
12 день
Все еще иду на север. Закрадываются смутные подозрения, что зря я это затеял.
Нарвался на кабана. Деревьев вокруг не было, поэтому пришлось заехать ему берданкой по голове. Кабан ситуацию просек и теперь плетется в тридцати метрах позади меня. Подходить ближе опасается, но и не отстает.
Очень хочется есть.
13 день
Начал собирать красивые камушки. А что еще делать? Надо же как отвлечься от взявших меня в коробочку кабанов.
Да, кабанов. К весело трусившей за мной свинке добавилось еще пять сородичей. Теперь так мы и идем: двое впереди и по одному с трех других сторон.
Хочу жрать.
14 день
Насобирал полный пакет камней. Куда его теперь девать не знаю. Выбрасывать - жалко, тащить - тяжело.
Кабаны не отстают. Посматриваю ни них с гастрономическим интересом. Они от таких взглядов вздрагивают, но не разбегаются.
С трудом сохраняю курс - качаюсь под порывами ветра.
Одно хорошо - могу более-менее нормально поспать. Кабаны не только сами подходить не решаются, но и никого не пропускают ко мне. Боятся, наверное, что я нанесу непоправимый урон уникальной фауне Зоны.
15 день
Иду я себе сегодня, вдруг смотрю - впереди дерево подгнившее валяется, а на нем человек какой-то сидит, спиной ко мне. Ну, я обрадовался, как будто матери родной. Очертя голову кинулся к нему, даже не подумав о том, почему мои кабанчики его пропустили. В общем, почти подбежал к нему, а он возьми да обернись. Твою ж мать! Это оказался тот самый извращенец из сна. Он махнул рукой кабанам, и они радостно разбежались в разные стороны. Я так понял, поросята были чем-то вроде конвоя, чтобы к извращенцу я пришел в целости и сохранности.
Извращенец поднялся и сделал несколько шагов мне навстречу. От его улыбки меня затошнило. Но я быстро взял себя в руки и решил, что с такими уродами разговор должен быть коротким.
Взяв ружье на изготовку. Ну, в смысле - перехватив поудобнее за ствол, я начал вспоминать все, чему учил меня наставник по ушу. Извращенцу мои воспоминания не понравились. Отскочив на пару шагов назад, он недоуменно потер отбитые ребра и попытался вставить на место свернутую челюсть. Но я не собирался давать ему передышку. Раскорячившись в стойке "Хрупкая Бабочка, взмахивающая правым крылом", я с размаху долбанул его прикладом в висок. После такого удара извращенец просветлился и закрыл глаза, чтобы не видеть всю глупость и тщетность этого суетного мира, и рухнул, погребенный несовершенством людей. Не удержавшись, я, как меня учили, сначала принял эффектную стойку, а потом гордо прошипел: "Мое кун-фу сильнее твоего!".
А потом началась моя самая любимая часть - мародерство. Я получил:
1. Отличную джинсовую сумку, почти не рваную
2. Фонарик
3. Зажигалку
4. Папиросную бумагу и весьма интересную коробочку с сушеной травой
5. Консервы
Теперь жить можно, еды денька на четыре хватит.
16 день
Бодро шагаю вперед. На всякие глюки, вроде серых лягушек-переростков в противогазах стараюсь не обращать внимания. А после того, как мы пару раз душевно пообщались, они, вставив на место вывихнутые руки-ноги, тоже стараются не смотреть в мою сторону.
Собак больше не встречаю. Кабаны, уважительно похрюкивая, уступают дорогу. И почему все так боятся Зоны?
17 день
Сегодня повстречался с психом. Он выскочил из невзрачных кустиков и давай мычать. Я подумал, может у него какие-то проблемы и хотел подойти помочь ему. А псих вдруг как начнет палить из пистолета во все стороны. У меня же нервы не железные, в конце концов, вот я и метнул в него свое ружье. Попал немного выше переносицы. И вроде не очень сильно кинул, а он Того Скончался Мда, дела-а-а+
Ладно, зато тушенки хватит еще дней на пять.
18 день
Да что ж за твою мать! Положил ночью, когда спать собирался, компас не как обычно - в карман, а в мешок с камнями. Утром встаю, достаю компас, а у него стрелка вечную рулетку изображает - крутится, крутится, крутится. Пока я на него смотрел у меня закружилась голова и теперь я вообще не понимаю, в какой стороне север.
19 день
Вчера от расстройства пошел куда глаза глядели. Где я? Сколько дней брожу по Зоне? Есть ли где теплые сортиры, или это плод моего воспаленного одиночеством воображения? Существует ли туалетная бумага, или я придумал ее, когда стало совсем невмоготу? А может быть вообще - нет ничего кроме Зоны? Или нет, наоборот. Зоны не существует, а я лежу в палате для скорбных духом.
Чтобы отвлечься от непонятных и странных мыслей сожрал двухдневную норму тушенки. Потом подумал о том, каким образом обхожусь уже шестнадцать дней без воды. Съел еще две банки консервов.
20 день
Болит живот. Хреново.
21 день
Вышел к каким-то постройкам. Сначала обрадовался - есть дома, значит люди близко. Потом припомнил две последние встречи. Спрятал сумку с камнями и тушенкой, перехватил берданку поудобнее и пошел разведывать обстановку.
Набрел на блокпост довольно быстро. Еще издалека заметил людей в серо-красной форме. Отчего-то вспомнился Спайдермен.
Медленно стал красться по направлению к блокпосту. Спайдермены насторожились и неуверенно направили в мою сторону дула автоматов. Я кинул на них натренированный на кабанах взгляд. Спайдермены поежились, но автоматы не опустили.
- Стой, - кричат, - стрелять будем.
Так, решил я, раз говорят, значит не психи. А почему тогда хотят в меня стрелять?
Я представил себя со стороны. Осунувшееся, покрытое царапинами лицо, почти трехнедельная щетина, грязные и спутавшиеся волосы с застрявшими в них стеблями травы. Рваная черная кожаная куртка, расстегнутая на груди, бывшая некогда белой майка, застенчиво выглядывающая из проплешин этой самой куртки, неопределенного цвета джинсы, превратившиеся пару дней назад в шорты. Нарочито крадущиеся движения, голодный блеск глаз, ружье, удерживаемое как бейсбольная бита. Кажется, переборщил, - решил я.
22 день
Сижу в каком-то подвале. Вчера доказывал, что я не контролер, потому что не могу взять под контроль даже хомячка.
Сегодня ученые решили, что я - новая разновидность снорка. Кто это, они так и не сказали, но очень просили попрыгать. Чуть ли не на коленях стояли. Ну мне что, жалко? Подпрыгнул пару раз. Видя разочарование на их лицах, я еще пять раз присел, десять раз отжался и уже посматривал, на чем бы можно подтянуться, когда меня грубо схватили и снова увели в подвал.
23 день
Все еще сижу взаперти. Очень хочется в туалет, но на все мои крики о помощи доносятся лишь насмешки.
24 день
Решил проверить музыкальные предпочтения моих тюремщиков. Слабаки! Когда начал девятую песню они пришли и начали угрожать, что если не прекращу, то очень скоро, не без их помощи, заткнусь навсегда. Я лишь нарастил децибелы. Избить не смогут - ключей у них нет, пристрелить не решатся. Что мне терять?
25 день
Выгнали из подвала и дали пинка под зад.
26 день
Итак, я все разведал.
Повязавшие меня козлы называются долговцами. Нахожусь я на их территории, в Баре.
Рассказал местному в баре "100 Рентген" свою историю. Оказывается, большие серые лягушки в противогазах называются снорками, извращенцы называются гомосексуалами, а человекоподобные уродцы называются контролерами. Много думал о том, как человек все любит усложнять.
27 день
Сходил за заныканной сумкой. Показал местному коллекцию камушков. Тот слегка окосел и спросил, где я столько артефактов набрал.
28 день
Сдал все артефакты бармену. Долго мы с ним торговались, сошлись на двух штуках за камушек и бесплатное питание до конца года. И куда мне теперь складывать деньги?
29 день
Все, перекур. Останусь на недельку-другую в Баре, а там посмотрим...

ВАШ STALKER(STRELOK

Центральная шестнадцатиэтажка. Да-да, та самая, с тяжеленным стальным гербом Советского Союза на крыше. По шахтам парного лифта гуляют сквозняки. Самих лифтов уже нет, как нет и противовесов, лифтовых дверей и много чего еще... Лестничные пролеты с осыпавшейся штукатуркой, брошенные квартиры, балконы с полуразваленными плитами под ногами...

Шестнадцать этажей пешком. Шестнадцать этажей разбитых, потерянных человеческих судеб... И вот я на крыше.

Сверху город производит неизгладимое впечатление. Открывшаяся панорама просто завораживает. Гостиница Полесье, ДК Энергетик, стадион Авангард, Колесо обозрения, на котором никто не разу и не прокатился... Все эти сооружения хорошо известны поклонникам игры Сталкер... И все это пребывает в полном запустении... Километрах в трех виднеется ЧАЭС -
она как на ладони, и тем страшнее становится, когда понимаешь, что в момент катастрофы радиоактивное облако преодолело это расстояние за считанные минуты...

Я не ставил себе цель побродить по местам боевой славы, как делают некоторые геймеры... Не собирался искать острые ощущения - в нашей жизни их и так хватает... И не хотел прикасаться к быту припятчан - ни в одну квартиру в городе я так и не зашел... Просто в последнее время появилось очень много страшилок о Чернобыльской зоне отчуждения, и в какой-то момент я решил взглянуть на нее своими глазами - чтобы попытаться осмыслить то, что случилось 23 года назад, и посмотреть, что происходит в Зоне сейчас.

Стоя на крыше и глядя на Припять я с четкостью осознал, что этот мертвый город является своего рода монументом. Монументом человеческой самонадеянности и легкомыслию. Что, возможно, это один из вариантов развития событий, которые приведут к закату человеческой цивиллизации. Саморазрушение у нас в крови. Мы покорили глубины океана, воздушное пространство, вышли в космос. И решили, что нам подвластны все стихии. Как же глубоко мы заблуждались... И как насмешка, на одном из полуразрушенных зданий Припяти просматриваются остатки надписи Мирный атом служит на благо советского народа...

Этой девочке никогда уже не будет семнадцать... Она тихо дремлет посреди густых лесов, ожидая, когда наконец люди оставят ее в покое , и навсегда уйдут, дав возможность по-настоящему заснуть - и не просыпаться уже никогда...

КОНЕЦ.


Ваш strelok...

Когда слышишь фразу город-призрак, в голове сразу же возникают ассоциации, навеянные модным нынче направлением современной культуры под названием постапокалиптика... Земля после ядерной войны, толпы зомби вокруг, полусумасшедшие люди... И все это на фоне разрушенной человеческой цивилизации - мертвых мегаполисов, брошенных заводов и фабрик, заросших поселков вдоль сохранившихся остатков дорог... Эпическая картина футуристического будущего, которую, наверное, рисовал в своем воображении каждый. На самом деле все выглядит еще более угрюмо, серо и пустынно.

И разум отказывается верить в то, что этот красивый город, флагман строительства целой советской эпохи на самом деле брошен - окончательно, навсегда. А взгляд при этом упорно ищет людей - взрослых, спешащих по своим делам, детей, идущих в школу или играющих на детских площадках, мам с колясками перед собой... Взгляд ищет жизнь, которой нет,
и не будет уже никогда. И от осознания этого факта становится действительно жутко...

Припять - это город-спутник. Спутник Чернобыльской атомной электростанции. Такая схема действует повсеместно при строительстве любого крупного объекта. Но этот город стал исключением. Реализация крупнейшего в истории энергетического проекта, реализация сложнейших технологических задач, построенный коммунизм, к которому вся огромная страна шла долгие-долгие годы, Атомоград.... И это все о Припяти.

Проект Чернобыльской атомной электростанции являлся уникальным событием в истории мировой атомной промышленности. На ЧАЭС планировалось построить 12 (!) энергоблоков общей мощностью до 17 миллионов Ватт. 12 ядерных реакторов на одной электростанции. Прецедентов этому не было. Разумеется, и осуществление проекта велось в союзном масштабе. Город-спутник такой электростанции должен был быть образцовым. И Припять такой была. Новые светлые девятиэтажки, детские сады, школы, больница, магазины... Широкие улицы, аллеи, парки, и, конечно же, розы... Такого количества роз не было больше нигде в Союзе - город в них буквально утопал.

Припять росла и в ширину, и в высоту - появлялись первые шестнадцатиэтажки, отстраивались микрорайоны... По приблизительным оценкам, к полному завершению строительства ЧАЭС - запуску 12 блока - в городе должно было проживать 400-450 тысяч человек... На 26 апреля 1986 года город насчитывал чуть меньше 50 тысяч жителей...

Как бы банально это не звучало, но авария на 4-м блоке ЧАЭС разбила судьбы десятков тысяч людей на жизнь до и жизнь после. Все последующие катаклизмы, вроде развала СССР, не принесли столько разрушений, горя и слез. Не принесли потому, что тяжело представить себе больший ужас, чем тот, что испытали жители этого небольшого, но стремительно развивающегося городка. Пятьдесят тысяч человек были эвакуированы в течении 16 часов. Меньше, чем за сутки светлый и цветущий город полностью опустел. И вместо обещанной властями трехдневной дезактивации, после которой людей обещали привезти обратно, Припять навек превратилась в безжизненную пустыню. А припятчан разбросало по всему бывшему Союзу, и никто из них так и не вернулся домой.

Во время путешествия по Припяти самое сильное впечатление производит скорость, с которой природа заново захватывает землю, отвоеванную когда-то у нее человеком. Прошло немногим более 20 лет, но в городе уже вовсю хозяйничает лес. Ели и сосны пробиваются отовсюду - прорастают сквозь асфальтовое покрытие дорог, пробивают фундамент зданий... За исключением нескольких улиц, по которым сегодня еще перемещаются автомобили, в городе мало открытого пространства - повсюду кусты и деревья. Тут особенно ясно осознаешь скоротечность человеческой жизни, и чувствуешь себя пылинкой в песках Времени.

Человек тоже не церемонится с покинутым городом металл, стекло, кабель, кирпич, минвата - все, что представляет хоть какую-то ценность, т.е. может принести прибыль, выносится и вывозится отсюда постоянно. Все остальное - предметы мебели, техника, утварь - в-общем, все, что принадлежало жителям Припяти, мародеры растащили из квартир еще тогда, 20 лет назад.
Город зияет бойницами выбитых окон и дверей, черными провалами подвалов, и обваливающимися стенами домов... И везде - колючая проволока. Ею огорожены целые районы - особенно фонящие места, радиация ведь оседала пятнами, и, соответственно, в городе тоже есть более чистые зоны, и зоны повышенной опасности.

Выстрелы 12 миллиметрового калибра рвали безмозглых мутантов в клочья,военные знали свое дело,особенно знали когда было в кого пострелять,так ради забавы.Я достал пачку сигарет,закурил,и медленно,неспеша направился к центру.Терять нечего,уже в Чечне я потерял все что было:Мать умерла еще в годы службы,брата убила шальная пуля,отец…да что отец?Спился сволочь,с горя спился,а без спиртного копыта откинул,не сразу конечно,но сдох,сдох как собака на помойке.Потом попал на зону,за тяжкие телесные,а вот нехрен было лезть со своим:”Есть деньги?”,теперь вот эти калеки деньги лопатой от государства гребут.Дали 5 лет,выпустили через 3 года,якобы за примерное поведение,но тут все проще:им нехотелось нового пополнения в рядах покалеченных отморозков.

А вот в Зоне уже 5 лет рискую своей задницей.Мои разышления прервали выстрелы,какой то нехороший человек опять решил тир устроить,ну впрочем мне не до этих баранов,надо за пару часов найти хорошее место для сна,шастают в Зоне ночью либо мутанты,либо самоубийцы,а я ни к тем,ни к другим не относился.Через полчаса не очень усердных поисков нашелся хороший домик с не менее хорошим чердаком,где я и решил провести ночь.К моему удивлению снилась бывшая,которая без зазрения совести сбежала с каким то богатым сопляком,снились еще веселые годы школы,которые я пропил да прокурил,снилась работа,да-а-а,веселые были деньки когда работал охранником…Досмотреть сны,мне естественно,не дали,в дом ворвались сталкеры,дво здоровых тащили третьего,еле дышавшего,покалеченного,безногого проводника.Добегались,придурки…
-Есть здесь кто?-Это была скорей мольба о помощи,нежели стандартный,для Зоны,вопрос.
-Есть,есть не бойся.
-Сталкер!Умоляю помоги!Товарища зацепило растяжкой,я тебя умоляю,помоги!
-Ну ладно,помочь так помочь,сами просили…
Сами попросили,и вот теперь они лежат бездыханные на полу,что ж это Зона,доверять надо только себе,а не доверять всем,особенно мне,Хаму.Такое веселое прозвище пошло от моих манер,вернее их отсутвия,ну и что,что я на все вопросы либо показываю «Фак»,либо в особо грубой форме шлю пойти на мужской половой орган.Уже утро…Пора выдвигатся,а ведь так неохото,переборов Лень-Матушку я побрел дальше.Местность была мне неизвестна:сгоревшие дома,такие же сгоревшие деревья,повсюду кости,да остатки снаряжения неудачливых сталкеров.Впереди мелькнула тень,и через мнговенье пред мной возник Он.Его страшная,худая морда,со свисающими щупальцами была страшна,нет хуже,она была ужасна.Признаться честно,я чуть не обгадился когда этот Сосунок появился перед моей хамоватой рожей,сдуру двинул ему с левой в глаз,ну как вы понимаете это кровососа только раззадорило,этот выродок начал с нечеловеческой скоростью носится вокруг моей жалкой туши,нанося многочисленные удары,своими толстыми,когтистыми лапищами.Сдуру(как обычно я делаю) я зажал курок,обоцма израсходовалось впустую.Как размножаются кровососы:внешним или внутренним путем?Видимо внешним так как судя по криками и простреленному паху,размножалку я ему отстрелил.В общем с чуством невыполненного долга,сосунчик откинул свои немаленькие копытца.Пнув его куда-то влево от моего стояния,а увидел красочный фейерверк:Жарка превратила несчастное животное в шашлык,вкусный или нет не знаю,не проверял,проверялка еще нужна оказалась.И ведь только в этот момент я понял какой я дурак!Я до сих пор ходил с выключенным детектором аномалий!Удивляясь своей глупости,я продолжим свой путь,в этой,как бы это сказать то,местности детектор пищал с каждым шагом,аномалий было много,да еще и каких!Тут вам и Электра,и Жарка,и Карусель и еще много разных атракционов для ненормальных.Вскоре мне повезло выйти из этого парка развлечений…Черт!Опять сталкеры!Заколебали уже,что других мест нету что ли?!Перехватив поудобнее свой АК,кое-как добежал до ближайшего камня,тихо-тихо присел,высунул часть головы,да ствол убийственного автомата.Их было двое,камуфляж,легкие бронежилеты,в руках по MP 5,они негромко переговаривались,судя по лопате только что вырыли могилу для мертвого соратника а себе то вырыть забыли.Короткая очередь,и один из двух полетел в недавно вырытую могилу,второй же тупо вляпался в карусель,мне вдруг прилетел бесхозный череп.Бедный Йорик,Ой бедный Йорик!Затрещал счетчик Гейгера,пора валить отсюда,иначе яйца в мешочке выносить отсюда придется,а это радость мазохиста,кем я не являюсь. Короткими перебежками я добежал до города…До Города?!Черт!Припять…Разрушенные дома,поваленные деревья,нерабочие машины,гниющие трупы,это была Припять!Величественная,стараю,и как будто гниющая изнутри.Улицы,переулки,двора…Это все казалось смутно знакомым.Негромко матерясь я шагал по городу энергетиков,спотыкаясь о валюящиеся кости неудачников.Через два часа я был уже у Монолита,огромная,черная глыба стояла посреди четвертом энергоблоке.”Дай мне…дай мне...”-Я просто незнал что загадать…Я стоял у Монолита,просто наглый Хам,неприметливый сталкер,убийца дорбых и чесных охотников за артефактами я стоял у Него.Все!Придумал!
-Монолит!Дай мне прощения!Умоляю!Я раскаиваюсь…Я был идиотом,теперь я все понял,не в этом смысл жизни,чтобы приносить беды другим…
Яркий свет,тело приятно обожгло после вмиг похолодело,все мысли исчезли,я незнаю как я мог еще думать,но я знал что уже погиб,спасибо Монолит!


З ПОВАГОЮ STRELOK

Этой девочке никогда уже не будет семнадцать... Она тихо дремлет посреди густых лесов, ожидая, когда наконец люди оставят ее в покое , и навсегда уйдут, дав возможность по-настоящему заснуть - и не просыпаться уже никогда...

А пока она терпеливо ждет этого часа под шипение газовых резаков, рвущих на части ее тело, и рокот моторов грузовиков, на которых до сих пор вывозят все, что только можно вывезти из брошенного города. И иногда только, когда со стены разрушенной шестнадцатиэтажки с усилием срывают наглухо заваренную чугунную батарею или с грохотом падает балка перекрытия с очередного разбираемого на кирпич здания, из глубин города доносится едва слышный стон. А может, это только кажется...

Сегодняшняя Чернобыльская Зона отчуждения - это 2 кольца вокруг четвертого реактора ЧАЭС. Внешнее кольцо имеет радиус 30 км - в этой 30-километровой зоне живет 250 человек самоселов. Людей, которые на свой страх и риск вернулись в свои дома... Людей, которым некуда было деваться... Людей, которые не хотели никуда уезжать... У них нет прописки в паспорте, и не в каждом доме есть электричество, но они живут так уже больше полутора десятков лет, и не хотят ничего менять. А государство милостиво закрывает на это глаза, главное - чтоб не докучали и не требовали ничего.

Внутреннее кольцо Зоны - это 10-километровая зона, в которой "фонит" намного сильнее. Соответственно, и не селится здесь никто. За исключением 2-х старожилов. Деда Саввы да его жены - вот 2 полуофициальных жителя в радиусе 10 км от ЧАЭС. Они и не уезжали никуда, так всю жизнь и живут. Деду Савве уже под 80, но он собирается дотянуть до 90. И ему веришь.

Чернобыль на сегодняшний день - это режимный объект, на территории которого располагаются 8 действующих государственных предприятий. Есть магазины, санчасть, пожарная часть, прокуратура, управления МВД и СБУ. В городе несколько общежитий для сотрудников - люди в Зоне работают вахтовым методом: 2 недели в Зоне, 2 недели - дома. примерно по такой же схеме работает и сама ЧАЭС, персонал которой привозят из Славутича электричкой. Да, на станции все еще работают люди. Электроэнергию станция не производит, но и без этого работы хватает. До сих пор ведутся работы под объектом Укрытие-1 - тем самым Саркофагом, которым накрыли 4-й энергоблок. Кстати, говорить "Саркофаг" не принято. Саркофаг - это ведь гроб, а в гробу живых нет. Поэтому каждая смена предпочитает говорить об объекте "Укрытие". Кроме этого, ведется сборка объекта Укрытие-2, или так называемой Арки, которой планируют еще раз накрыть реактор, разобрав после этого Укрытие-1. Демонтируют 5-й и 6-й энергоблоки ЧАЭС - они уже были построены, но реакторы не были активны, сейчас все эти конструкции разбирают. Параллельно идет строительство объекта "Вектор" - того самого могильника для отходов ядерного топлива, вокруг которого так много шума и споров. Кроме того, персонал поддерживает в рабочем состоянии линии электропередач, которые входят в общую систему энергоснабжения страны. В-общем, работы хватает. Даже кажется, что жизнь идет своим чередом, и так было все время. Но это ощущение тут же пропадает, как только попадаешь в Припять...