О тебе вспоминаю я редко
И твоей не пленяюсь судьбой,
Но с души
не стирается метка
Незначительной встречи с тобой.

Красный
дом твой нарочно миную,
Красный дом твой над мутной рекой,
Но я
знаю, что горько волную
Твой пронизанный солнцем покой.

Пусть
не ты над моими устами
Наклонялся, моля о любви,
Пусть не ты
золотыми стихами
Обессмертил томленья мои,—

Я над будущим
тайно колдую,
Если вечер совсем голубой,
И предчувствую встречу
вторую,
Неизбежную встречу с тобой.

Все отнято: и сила, и любовь.
В немилый город брошенное тело
Не
радо солнцу. Чувствую, что кровь
Во мне уже совсем похолодела.

Веселой
Музы нрав не узнаю:
Она глядит и слова не проронит,
А голову в
веночке темном клонит,
Изнеможенная, на грудь мою.

И только
совесть с каждым днем страшней
Беснуется: великой хочет дани.
Закрыв
лицо, я отвечала ей...
Но больше нет ни слез, ни оправданий.
1916.
Севастополь

Ты всегда таинственный и новый,
Я тебе послушней с каждым днем.
Но
любовь твоя, о друг суровый,
Испытание железом и огнем.

Запрещаешь
петь и улыбаться,
А молиться запретил давно.
Только б мне с тобою
не расстаться,
Остальное все равно!

Так, земле и небесам
чужая,
Я живу и больше не пою,
Словно ты у ада и у рая
Отнял
душу вольную мою.
Декабрь 1917

Любовь покоряет обманно,
Напевом простым, неискусным.
Еще так
недавно-странно
Ты не был седым и грустным.

И когда она
улыбалась
В садах твоих, в доме, в поле,
Повсюду тебе казалось,
Что
вольный ты и на воле.

Был светел ты, взятый ею
И пивший ее
отравы.
Ведь звезды были крупнее,
Ведь пахли иначе травы,
Осенние
травы.

Гость
Все, как раньше. В окна столовой
Бьется мелкий метельный снег.
И
сама я не стала новой,
А ко мне приходил человек.

Я спросила:
"Чего ты хочешь?"
Он сказал: "Быть с тобой в аду".
Я смеялась:
"Ах, напророчишь
Нам обоим, пожалуй, беду".

Но, поднявши руку
сухую,
Он слегка потрогал цветы:
"Расскажи, как тебя целуют,
Расскажи,
как целуешь ты".

И глаза, глядящие тускло,
Не сводил с моего
кольца.
Ни один не двинулся мускул
Просветленно-злого лица.

О,
я знаю: его отрада -
Напряженно и страстно знать,
Что ему ничего
не надо,
Что мне не в чем ему отказать.

1 января 1914

Последний тост...
Я пью за разоренный дом,
За злую жизнь мою,
За одиночество вдвоем,
И
за тебя я пью,—
За ложь меня предавших губ,
За мертвый холод
глаз,
За то, что мир жесток и груб,
За то, что Бог не спас.

27
июня 1934, Шереметьевский Дом

Песня последней встречи.
Так беспомощно грудь холодела,
Но шаги мои были легки.
Я на
правую руку надела
Перчатку с левой руки.

Показалось, что
много ступеней,
А я знала - их только три!
Между кленов шепот
осенний
Попросил: "Со мною умри!

Я обманут моей унылой
Переменчивой,
злой судьбой".
Я ответила: "Милый, милый -
И я тоже. Умру с
тобой!"

Это песня последней встречи.
Я взглянула на темный
дом.
Только в спальне горели свечи
Равнодушно-желтым огнем.

Я знаю, Ты моя награда
За годы боли и труда,
За то, что я земным
отрадам
Не предавалась никогда,
За то, что я не говорила
Возлюбленному:
"Ты любим".
За то, что всем я не простила,
Ты будешь ангелом
моим...

Есть в близости людей заветная черта,
Ее не перейти влюбленности и
страсти,--
Пусть в жуткой тишине сливаются уста,
И сердце рвется
от любви на части.

И дружба здесь бессильна, и года
Высокого и
огненного счастья,
Когда душа свободна и чужда
Медлительной
истоме сладострастья.

Стремящиеся к ней безумны, а ее
Достигшие
-- поражены тоскою...
Теперь ты понял, отчего мое
Не бьется
сердце под твоей рукою.

Сегодня вся жизнь на ладони лежит,
А в прошлом страданья меня вдохновляли,
Из жизни во тьме я выбрала

свет,
Хочу, чтобы мысли меня поддержали!

Я счастлива этим сияющим днем,
Пусть дождик идет, и сгущаются тучи,
Я знаю, что солнышко скоро

взойдет,
Я сделаю жизнь красивее и лучше!
*********************************************
Ольга Партала