Льюис Кэролл

Крист Черч Колледж, Оксфорд, Октябрь 28, 1876

Моя драгоценная Гертруда.

Ты удивишься и задумаешься и пожалеешь меня, когда узнаешь, что за странная болезнь приключилась со мной с тех пор, как ты уехала. Я послал за доктором и сказал ему:
- Дайте мне лекарство от усталости.
- Ерунда, – ответил доктор. – Вам не нужно лекарство, отправляйтесь в кровать.
- Нет, – ответил я. – Эта такая усталость, которой постель не поможет. У меня лицо устало.

Он помрачнел и сказал:
- Ааа, это у вас нос выглядит уставшим; знаете, когда человек думает, что он много знает, он всегда много говорит.
- Нет, доктор, это не нос, возможно, волосы.

Он помрачнел еще больше и сказал:
- Теперь я понимаю, вы слишком долго упражнялись на пианино.
- Да нет же! - сказал я. – Это все-таки больше о носе и подбородке.

Теперь уже доктор нахмурился, как туча:
- Вы что, в последнее время много ходили на подбородке?
- Нет, - ответил я.
- Ну... тогда... эта ситуация ставит меня в тупик... - признался доктор.

- Может быть губы? - спросил доктор.
- Конечно! - просиял я. – Так оно и есть!

Доктор нахмурился еще больше:
- Должно быть вы много целовались в последнее время.
- Ну да, я поцеловал один раз малышку, моего маленького друга.
- Подумайте еще, – настаивал врач. – Только один поцелуй?"

Я подумал и честно признался:
- Это произошло 11 раз.
- Больше не целуйте ее, пока ваши губы не отдохнут.
- Ну что же мне делать? Я должен ей еще 182 поцелуя.

Доктор вдруг сделался таким грустным, что слезы покатились по его лицу.
- Пошлите эти поцелуи в коробочке.

Тут я вспомнил о маленькой коробочке, которую я купил как-то в Дувре, я подумал тогда, подарю какой-нибудь маленькой девочке. Я упаковал поцелуи очень тщательно. Напиши мне, не потерялись ли некоторые из них по дороге.