Главная шутка сейчас в ОМОНе: когда начнется революция, надо успеть захватить с собой гражданку на смену, — говорит Андрей, боец 2-го батальона ОМОН ГУВД Москвы, — чтобы вовремя переодеться и смыться». 11 декабря Андрея и весь 2-й батальон подняли около 15.00, когда тысячи фанатов уже оккупировали Манежную площадь, и отправили с базы ОМОНа в Строгине в центр города. «Ехали оживленные, пересмеиваясь — сейчас мы этих фанатов помнем, — рассказывает боец. — Возвращались в гробовой тишине. Такого никто не ожидал».  «Смертники»  Когда омоновцы приехали на Манежную, им приказали теснить толпу. В первый ряд, как рассказывает Андрей, встали ребята из провинции: «Молодые дураки, неопытные, без семьи, детей». 3-й и 4-й батальоны ОМОНа поставили в оцепление, 1-й батальон — между Историческим музеем и воротами Александровского сада: на тот случай, если фанаты прорвут оцепление и пойдут на Кремль. «На толпу бросили нас, за 2-м батальоном давно слава смертников закрепилась,— без всякой иронии говорит Андрей. — В какой-то момент по тревоге подняли из Подмосковья и дивизию имени Дзержинского, но на внутренние войска надежды никакой нет — стеной стоять готовы, а в драку не пойдут — проверено. Офицеры наши сразу исчезли. Хаустов (командир ОМОН ГУВД генерал Вячеслав Хаустов. — The New Times) кричал: «Вперед!». А его даже фанаты посылали по известному адресу. Евтиков (командир 2-го батальона) командует: «Держите строй». А какой строй против этой массы? Лейтенант наш Лимонов кричал: «Рассекайте толпу, рассекайте». Мы ему: «Жень, ну и иди вперед, покажи пример». А он: «Нет, мое дело сзади командовать, в мегафон кричать». Час корреспондент The New Times прогуливался с омоновцем по Тверскому бульвару и боец рассказывал о страхе, который охватил его и его коллег в тот день перед 10-тысячной толпой. «Мы привыкли студентов погонять на митингах 31-го числа. Если матч футбольный, трибуна делится на сектора и на сам сектор никто обычно не лезет — подождем, пока по очереди выходить фанаты начнут, и там уже в выстроенном коридоре их прессуем, а тут — такая масса. В какой-то момент они поняли, что сильнее нас, еще немного — и ОМОН был бы смят», — делится Андрей. Он вспоминает, как в стоявшего рядом с ним в строю бойца попал файер — на базу омоновец вернулся с ожогом второй степени: «А его госпитализировать не хотели, потому что официально отчитались, будто потери небольшие, будто ранены только 5 омоновцев, а на самом деле половина нашего батальона теперь лежит».  По словам бойца 2-го батальона московского ОМОНа Андрея, во время дежурств у мэрии на Тверской, 13, или на той же Манежной площади ему не раз доводилось задерживать уроженцев Северного Кавказа. «У фонтана на Манеже взяли двух ингушей за драку, — рассказывает он. — Оказалось — милиционеры. С табельным оружием бухали, размахивали им. Отвезли в ОВД, тут же приехали люди из представительства президента Ингушетии в Москве, говорят: «Отдайте их нам, вам же проблемы не нужны, а мы разберемся». Та же история с дагестанцами. Стоит задержать одного, к отделению приезжает 15 человек родственников — шум, базар, отбивают своего. Однажды взяли такого за грабеж, обчистил дагестанец мужика и даже убегать не стал — сел в двухстах метрах пить дальше с друзьями. В ОВД его опознали еще по четырем эпизодам. Дело даже завели, но тут под окнами родня хороводы устроила. Выкупили в итоге. А с чеченцами вообще отдельная история. Их просто нельзя трогать. Даже когда фанаты «Терека» на выезд приезжают — пусть буянят, пусть даже кого-то из наших ножом пырнут, но если «закроем» хоть одного — тем же вечером наших ребят в Грозном обстреляют. Неудивительно, что многие из моих коллег драться с фанатами на Манежке не хотели. Говорили: «Ну а что мы на них пойдем? Они не правы, что ли?»

Президент Медведев на следующий день провел закрытое экстренное совещание с силовиками. «Было принято решение сделать «хорошую мину при плохой игре», чтобы ни в коем случае не посеять панику среди населения, — утверждает источник в АП, — а параллельно работать по организаторам акции и не допустить новых. Но на самой встрече выволочку получили все начальники».

Сотрудник администрации президента, комментируя на прошлой неделе ситуацию, эмоций в разговоре с The New Times не скрывал: «В Кремле — настоящая паника. Если по-честному, ситуация сейчас не контролируется. Все, что можно было сделать для предотвращения массовых беспорядков на «Смоленке» и «Киевской» (15 декабря), было сделано, и бойни на площадях удалось избежать. Но стихийные стычки в метро и на окраинах Москвы контролировать невозможно. Для этого милиции недостаточно — нужно выгонять на улицы целую армию».

Всю прошлую неделю молодые люди в масках расклеивали в метро стикеры: «За кого бы ты ни болел — помни: прежде всего, ты — русский!»