О ней же..Раневской 2ч.

У Раневской спросили: что для нее самое трудное? -- О, самое трудное я делаю до завтрака, -- сообщила она. -- И что же это? -- Встаю с постели.

Фаина Георгиевна вернулась домой бледная, как смерть, и рассказала, что
ехала от театра на такси.
-- Я сразу поняла, что он лихач. Как он лавировал между машинами,
увиливал от грузовиков, проскакивал прямо перед носом у прохожих! Но
по-настоящему я испугалась уже потом. Когда мы приехали, он достал лупу,
чтобы посмотреть на счетчик!

Как-то на гастролях Фаина Георгиевна зашла в местный музей и присела в кресло отдохнуть. К ней подошел смотритель и сделал замечание:
-- Здесь сидеть нельзя, это кресло графа Суворова Рымникского.
-- Ну и что? Его ведь сейчас нет. А как придет, я встану.

Во время гастролей во Львове ночью, выйдя однажды на балкон гостиницы,Фаина Георгиевна с ужасом обнаружила светящееся неоновыми буквами огромных
размеров неприличное существительное на букву "е". Потрясенная ночными
порядками любимого города, добропорядочно соблюдавшего моральный советский
кодекс днем, Раневская уже не смогла заснуть и лишь на рассвете разглядела
потухшую первую букву "М" на вывеске мебельного магазина, написанной
по-украински: "Мебля".

Раневская приглашает в гости и предупреждает, что звонок не работает:

-- Как придете, стучите ногами. -- Почему ногами, Фаина Георгиевна? -- Но вы же не с пустыми руками собираетесь приходить!

Ткань на юбке Раневской от долгой носки истончилась. Фаина Георгиевна скорее с удовольствием, чем с сожалением, констатирует, глядя на прореху: -- Напора красоты не может сдержать ничто!

-- А как вы считаете, кто умнее -- мужчины или женщины? -- спросили у
Раневской.
-- Женщины, конечно, умнее. Вы когда-нибудь слышали о женщине, которая
бы потеряла голову только от того, что у мужчины красивые ноги?

Объясняя кому-то, почему презерватив белого цвета, Раневская говорила: -Потому что белый цвет полнит.

-- Сегодня я убила пять мух, -- сказала Раневская. - Двух самцов и трех самок. -- Как вы это определили? -- Две сидели на пивной бутылке, а три на зеркале.

В присутствии Раневской однажды зашел разговор о современной молодежи -- Вы правы, -- заметила Фаина Георгиевна, -- сегодняшняя молодежь ужасная. Но еще ужаснее то, что мы не принадлежим к ней.

-- На голодный желудок русский человек ничего делать и думать не хочет,а на сытый -- не может.

-- Фаина Георгиевна, как вы считаете, сидеть в сортире -- это умственная работа или физическая? -- Конечно, умственная. Если бы это была физическая работа, я бы наняла человека.

Олег Даль рассказывал: -- Снимается сцена на натуре. В чистом поле. У Раневской неважно с желудком. Она уединяется в зеленый домик где-то на горизонте. Нет и нет ее, нет и нет. Несколько раз посылают помрежа: не случилось ли что? Раневская откликается, успокаивает, говорит, что жива, и опять ее все нет и нет. Наконец она появляется и величественно говорит: "Господи! Кто бы мог подумать, что в человеке столько говна!"

Фуфа! -- будит Раневскую эрзац-внук. -- Мне кажется, где-то пищит мышь... -- Ну и что ты хочешь от меня? Чтобы я пошла ее смазать?

Раневская объясняет внуку, чем отличается сказка от были: -- Сказка -- это когда женился на лягушке, а она оказалась царевной. А быль -- это когда наоборот.

Семья заменяет все. Поэтому, прежде чем ее завести, стоит подумать, что тебе важнее: все или семья. Раневская

-- Удивительно, -- сказала задумчиво Раневская. -- Когда мне было 20 лет, я думала только о любви. Теперь же я люблю только думать.

На том же вечере Раневскую спросили: -- Какие, по вашему мнению, женщины склонны к большей верности -- брюнетки или блондинки? Не задумываясь, она ответила: -- Седые!

У Раневской спросили, не знает ли она причины развода знакомой пары. Фаина Георгиевна ответила: -- У них были разные вкусы -- она любила мужчин, а он -- женщин.

-- Фаина Георгиевна, на что похожа женщина, если ее поставить вверх ногами? -- На копилку. -- А мужчина? -- На вешалку.

Раневская возвращается с гастролей. Разговор в купе. Одна говорит: "Вот вернусь домой и во всем признаюсь мужу". Вторая: "Ну, ты и смелая". Третья: "Ну, ты и глупая". Раневская: "Ну, у тебя и память".

Отправившись -- от нечего делать на гастролях днем -- в зоопарк, артисты увидели необычного оленя, на голове которого вместо двух рогов красовалось целых четыре. Послышались реплики: -- Какое странное животное! Что за фокус? -- Я думаю, -- пробасила Раневская, -- что это просто вдовец, который имел неосторожность снова жениться.

Актеры обсуждают на собрании труппы товарища, который обвиняется в гомосексуализме: "Это растление молодежи, это преступление..." -- Боже мой, несчастная страна, где человек не может распорядиться своей жопой, -- вздохнула Раневская.

Во время оттепели находились наивные люди, всерьез обсуждавшие проблему открытых границ применительно к СССР. -- Фаина Георгиевна, что бы вы сделали, если бы вдруг открыли границы? -- спросили у Раневской. -- Залезла бы на дерево, -- ответила та. -- Почему? -- Затопчут! -- убежденно сказала Раневская.

-- Я говорила так долго и неубедительно, как будто говорила о дружбе народов, -- сокрушалась Раневская после неудачного выступления.

-- Ох и трудно сейчас жить честным людям! -- пожаловался Раневской один видный товарищ.
-- Ну а вам-то что? -- спросила актриса.

Фаина Георгиевна невзлюбила свою вернувшуюся блудную шубу. Решила ее продать. Открыла шкаф в передней перед покупательницей, оттуда вылетела моль. Раневская крикнула: -- Ну что, сволочь, нажралась? Продажа не состоялась.

Как-то в ресторане ей подали цыпленка-табака. Фаина Георгиевна отодвинула тарелку: -- Не буду есть. У него такой вид, как будто его сейчас будут любить.

Раневская обедала в ресторане и осталась недовольна. и кухней, и обслуживанием. -- Позовите директора, -- сказал она, расплатившись. А когда тот пришел, предложила ему обняться. -- Что такое? -- смутился тот. -- Обнимите меня, -- повторила Фаина Георгиевна. -- Но зачем? -- На прощание. Больше вы меня здесь не увидите.

-- Я не могу есть мясо. Оно ходило, любило, смотрело... Может быть, я психопатка? Нет, я себя считаю нормальной психопаткой. Но не могу есть мяса.
Мясо я держу для людей.

-- Животных, которых мало, занесли в "Красную книгу", а которых много
-- в "Книгу о вкусной и здоровой пище", -- объясняла она домработнице.

Раневская не упускала случая ошарашить собеседника совершенно неожиданной реакцией. -- Посмотрите, Фаина Георгиевна! В вашем пиве плавает муха! -- во весь голос закричала соседка по столу. -- Всего одна, милочка. Ну сколько она может выпить?! -- спокойно ответила Раневская.

На вопрос: "Вы заболели, Фаина Георгиевна?" -- она привычно отвечала: "Нет, я просто так выгляжу..."

- Моя любимая болезнь, -- говорила Раневская, -чесотка: почесался и еще хочется. А самая ненавистная -- геморрой: ни себе посмотреть, ни людям показать.

- Я рекомендовал вам выкуривать только по одной папиросе после еды. И вот результат: у вас прекрасный здоровый вид, вы заметно поправились, -- с оптимизмом говорит врач. -- Вы хотите сказать, что жопа стала еще толще. Неудивительно, я ведь теперь ем по десять раз в день, чтобы покурить, -- объясняет Раневская.

-- Вот ваши снотворные таблетки, Фаина Георгиевна, этого вам хватит на шесть недель. -- Но, доктор, я не хотела бы спать так долго!

-- Этот доктор творит чудеса! Он буквально за минуту вылечил все мои болезни, -- саркастически заметила Фаина Георгиевна после посещения врача. -- Каким образом? -- Он сказал, что все мои болезни -- не болезни, а симптомы приближающейся старости.

Раневская, рассказывая о своих злоключениях в поликлинике, любила доводить ситуацию до абсурда. В ее интерпретации посещение врача превращалось в настоящий анекдот: "Прихожу в поликлинику и жалуюсь: -- Доктор, у меня последнее время что-то вкуса нет. Тот обращается к медсестре: -- Дайте Фаине Георгиевне семнадцатую пробирку. Я попробовала: -- Это же говно. -- Все в порядке, -- говорит врач, -- правильно. Вкус появился. Проходит несколько дней, я опять появляюсь в кабинете этого врача: -- Доктор, вкус-то у меня появился, но с памятью все хуже и хуже. Доктор обращается к медсестре: -- Дайте Фаине Георгиевне пробирку номер семнадцать. -- Так там же говно, -- ору я. --- Все в порядке. Вот и память вернулась".

Раневская со сломанной рукой в Кунцевской больнице. -- Что случилось, Фаина Георгиевна? -- Да вот, спала, наконец приснился сон. Пришел ко мне Аркадий Райкин, говорит: -- Ты в долгах, Фаина, а я заработал кучу денег, -- и показывает шляпу с деньгами. Я тянусь, а он зовет: -- Подойди поближе. Я пошла к нему и упала с кровати, сломала руку.

Оправившись от инфаркта, Раневская заключила: -- Если больной очень хочет жить, врачи бессильны!

Раневская изобрела новое средство от бессонницы и делится с Риной Зеленой: -- Надо считать до трех. Максимум -- до полчетвертого.

-- Фаина, -- спрашивала ее старая подруга, -- как ты считаешь, медицина делает успехи? -- А как же. В молодости у врача мне каждый раз приходилось раздеваться, а теперь достаточно язык показать.

Девушка вышла замуж за еврея. Подружки спрашивают: - Ну как? -- Ой, девочки, я знала, что евреям делают обрезание, но чтобы так коротко!

Застойные времена. Идет собрание в погребальной конторе. Повестка дня:экономия. -- Предлагаю вместо гробов использовать полиэтиленовые пакеты -- экономим на дереве! Бурные аплодисменты... -- Предлагаю покойника в полиэтиленовом пакете закапывать вертикально -- экономия площади! Продолжительные аплодисменты... -- Предлагаю покойника в полиэтиленовом пакете закапывать вертикально, но только наполовину -- экономия на памятниках! Бурные аплодисменты, переходящие в овацию.