Как найти работу , когда до пенсии менее 5 лет?
- 08.11.17, 20:18
лупинос | татьяна | ивановна | +380981320433 | 5168755314951970 |
Удивительно, как неизвестно кем организованная кампания по "восстановлению" призрачного "братства" между двумя соседними народами, разделенными, как водится, плохими политиками, совпала с эмоциональными вздохами российских журналистов и общественных деятелей, поддерживающих Украину в ее конфликте с Россией - и неожиданно для себя не понятых украинской аудиторией. Моя дорогая коллега Оля Романова удивляется реакции пользователей сети на ее искреннюю симпатию к украинцам, которых она по-прежнему считает одним народом с россиянами, - и именно поэтому возмущена братоубийственной войной. Популярный блогер Рустем Агадамов подтверждает: да, один народ, советский. Замечательный журналист Аркадий Бабченко удивляется, что его украинские читатели хотят видеть россиян - даже совершенно замечательных, даже абсолютно демократических - в качестве туристов, а не жителей своей страны. Бескомпромиссный блогер Саша Сотник "прощается с Украиной" и обещает больше не докучать ее жителям - пока "не схлынет пена".
Дорогие мои, я мог бы прочесть вам длинную лекцию по истории. Мог бы сказать, что в школе вас обманули и что три столетия оккупации еще не делают оккупантов одним народом с оккупируемыми. И даже столетия относительно равноправного проживания - тоже не делают. Ведь англичане и шотландцы не один народ, правда? И кастильцы и каталонцы не один. И даже русские и татары, уж простите мне мою неполиткорректность, не один народ, хоть вы пока и живете вместе в одном государстве. Но спорить об истории с соседями - дело почти безнадежное; об этом свидетельствует не только наш опыт, но и опыт Европы.
Поэтому я лучше расскажу вам о том, что примиряет меня с немцами. А учитывая то, что я вырос в семье, потерявшей в годы войны и Холокоста большую часть старшего поколения, это не такое уж простое примирение. А кроме того, уже в зрелом возрасте я понял, что немецкие евреи вовсе не чувствовали себя чужими среди немцев, а многие из них - да что там многие, почти все! - воспринимали себя в качестве немцев иудейского вероисповедания. И я вас уверяю, что к поголовному истреблению своими соотечественниками эти люди были готовы еще в меньшей степени, чем украинцы - к нападению России.
Так вот, с немцами меня примиряет не то поголовное раскаяние и смирение, которое мы наблюдаем в послевоенной Германии, - я не верю в поголовное раскаяние и уж тем более в поголовное раскаяние побежденных, - а один-единственный человек - Вилли Брандт. Глава правительства Германии, который встал на колени перед памятником героям восстания в Варшавском гетто. Это знаменитая фотография, ее знает каждый, кто интересовался историей. Но всегда, когда я бываю в Берлине, я захожу в музей Вилли Брандта на Унтер-ден-Линден и смотрю на эту фотографию. И потом дальше живу в Германии.
Я не знаю, как вам еще это объяснить. Мне кажется, это просто. Брандт не имел никакого отношения к преступлениям гитлеризма. Ну вообще никакого. Он покинул Германию фактически сразу же после прихода Гитлера к власти. Он боролся с нацизмом все годы существования режима. Он стал норвежским гражданином и вернулся на родину в норвежской же военной форме. Он мог спокойно - и даже безучастно - смотреть на памятник людям, к убийству которых он не имел никакого отношения, более того - делал все что мог, чтобы такого не произошло.
Но он ощущал ответственность - потому что чем больше твоя непричастность, тем больше твоя ответственность перед жертвами режима, установленного в твоей собственной стране. Неважно, один народ или два. Неважно, что вам говорят или пишут украинцы, - вы даже не представляете, что могли бы написать евреи в 1970 году федеральному канцлеру Германии. Важно, чтобы у вас возникло именно это желание, хотя бы мысленно - постоять на коленях у могилы каждого украинского парня, каждой девушки, загубленных вашим безумным государством. Только это желание. Никаких других. Не нужно учить нас жизни, радоваться нашим пейзажам и продуктам. Не нужно приезжать к нам на форумы интеллигенции и рассказывать нам о коррупции. Нам нужно от вас только это, поймите. Это единственное, что еще может когда-нибудь, через десятилетия, нас примирить, - ваше раскаяние, ваше понимание нашей боли. И чем яснее ваша непричастность к вашему государству и тому аморальному дикому большинству, которое его населяет, тем глубже должно быть это понимание и эта готовность к раскаянию. Раскаянию за других.
Возможно, вы не можете понять этого до конца еще и потому, что для многих из вас происходящее - чужая война. Ведь она происходит не на вашей, а на нашей земле. И те же псковские десантники, могилы которых с риском для жизни искал Лев Шлосберг, - они жили в мире, с которым каждый из вас никогда не соприкасается. А на моей школе в Киеве теперь мемориальная доска в память одного из ребят, погибших в Донецком аэропорту. Этот парень был другом моих коллег и знакомых, это, как говорится, одно касание. Это мой мир. Это моя война.
...Однажды в дни боев за Донецкий аэропорт я стоял на бульваре Леси Украинки недалеко от собственного дома - а живу я рядом с военным госпиталем. Обычный день, люди спешат по своим делам, никто ничего не замечает. И вдруг появляется вереница машин скорой помощи. Проходит минута, другая, пятая, десятая, пятнадцатая - а они все едут и едут, едут и едут - и нет им конца. И люди, которые спешили по бульвару, стоят и смотрят вслед этим машинам. Просто стоят и смотрят. Без слов. Без слез.
Что вы еще хотите узнать о нас? Какая вам, в конце концов, разница, кем мы с вами были - хотя бы в ваших фантазиях, - если вы знаете, кем мы с вами стали? Поймите, что мое личное отношение к каждому из вас не изменится оттого, что вы там думаете о прошлом и даже о настоящем наших двух стран. И ваша поддержка Украины в трудную минуту делает вам честь, что бы вы ни думали об одном или о двух народах. Но повзрослейте уже, пожалуйста. Научитесь, наконец, отвечать за собственное государство. За его преступления и его ошибки. Поймите, что степень вашей ответственности стократно выше, чем степень ответственности преступников и глупцов.
Потому что именно от этого понимания зависит не наше, а ваше собственное будущее.
"Ще один великий російський бізнес в Україні закривається через бойкот українців." - пише у своєму Facebook Зен Антипоп, інформують Патріоти України.
Раніше з нашого ринку пішла компанія "Лукойл" – продали активи австрійцям, закрили головний офіс в Києві і повністю згорнули всю операційну діяльність. Компанія "МТС" з ринку наразі не пішла, але змушена була замаскуватися, змінивши свій російський бренд на західний – "Vodafone".
І ось тепер "Роснефть" продає свої заправки ("ТНК", "Formula", "Золотой Гепард", "Смайл") відомому швейцарсько-американському нафтовому холдингові.
Причина продажу – різке погіршення виробничо-фінансових показників українських активів "Роснефті" через катастрофічне падіння продажів майже на 75%. Падіння відбулося внаслідок бойкоту українцями російських товарів та послуг, який розпочався після Революції гідності та початку російської агресії.
От здається дрібниця: кожен окремий українець ухвалює рішення в своєму житті та робить маленьку дію. І ось величезна корпорація втрачає три чверті своїх доходів й змушена залишити ринок. Варто нам усвідомити свою силу й частіше нею користуватися, щоб змінити себе й країну!
Переселенческое.
http://www.liveinternet.ru/users/luchi_k/post361369333/
Дети переселенцев знакомятся в школе:
-Волноваха!
-Горловка!
-Краматорск!
-Донецк!
-Свердловск!
-Россия?
-Украина! Луганская область!
-А! Соседи!..
Ни имен, ни расспросов. Только город и сухой кивок головой. Слишком взрослые дети. О войне не говорят ни между собой, ни с детьми. Они просто оставили ее там.
***
Детское и доброе. От жизнелюбия.
***
-Мама, не люблю я твой самонаводящийся взгляд!
***
Объясняю правила обрезки сухих и мелких веток.
Жизнелюбие осматривает фронт работ:
-Мама, учти, именно сегодня у меня повышенное рукокрючие с острыми симптомами рукопопия. Ты уверена, что дереву это надо?
***
Даю фронт работ, очистить место от сорняков для грядки. Смотрю, жизнелюбие притихло и что-то бубнит в землю. Подхожу. Перед жизнелюбием холмик крота. Она его раскопала и:
-Вылазь по-хорошему, я тебе говорю. Шанса, если подумать, у тебя нет. Я вообще из настырных. Меня до сих пор директор, когда вспоминает, оглядывается. Залез в огород, значит ты мой. Я уже у соседей кота отжала. Индюк, когда меня видит, икает. И вообще, у каждой Дюймовочки должен быть свой крот - задумчивое молчание, - не-е-е-е, про Дюймовочку забудь, плохой пример. Хотя, если подумать, повезло тогда кроту с Дюймовочкой. Мог бы на меня нарваться. Последний раз говорю, вылазь, а то ночью приду.
***
Жизнелюбие плетется с огорода. Спрашиваю:
-Ты все сделала, папа отпустил?
-Не, я на подписке о невыезде, и судя по гектарам, амнистия не скоро.
***
Осматриваю заброшенную усадьбу, как вариант для еще одних беженцев. Жизнелюбие:
-Мама, ты не Путин, усадьбаненаш, селоненаш, хватит отжимать территории.
***
Читает Гамлета:
-Быть или не быть? Бути чи не бути? Ту би ор нот ту би. Мама, а в ЛНРии это будет «какого хрена» или «шо за гонево»? О, я полиглот. Надо же, вспомнила, хотя изначально на языке вертелось, полистирол.
***
Жизнелюбие машине обгоняющей нас на повороте через сплошную двойную линию:
- Куда? Куда? Есть лишние 5000 отдай на АТО!
***
Про органы. Мы виноваты. Каемся. Это из-за нас ЛэНэРа боится, что их съедят циничные бандеровцы. Объясняю. У жизнелюбия крестная очень за ЛэНэРу. Очень при очень. Со мной не разговаривает, а крестнице иногда звонит, чтобы разузнать, как да что. Жизнелюбие с детства (с момента увлечения биологией) куриные потрошки называет «органы». Жизнелюбие по дороге со школы болтает по телефону с крестной. Влетает на кухню. Телефон возле уха, еще разговаривает с крестной и:
-Ма-а-а! Что на обед? О, супчик из органов! Насыпай!
Удивленный взгляд в телефон. Виноватые глаза:
-Ой, там тетя Лена упала.
Протягивает мне телефон:
-Ну, это, ты поняла, похоже, надо отмазываться, да?!
***
Читает крестнице сказки. Задумчиво:
- Русские народные сказки. Теремок медведь поломал. Медведь символ России. Какая-то военная сказка, про Луганск. Мы там все строили, строили. И тут, на тебе, счастье в виде немытой медвежьей попы, привалило. Бежим теперь из Теремка. За этих, полоумных, Ивана-царевича с братанами, я вообще молчу. Взяли лук и стрелы, и давай фигачить по деревням да болотам. В чей дом попали, на той и женятся. Офигительно. Расстреляли полсела, разнесли его в дрободень и счастливы, жонохи, блин. Это хорошо, что у них тогда ГРАДОв и танков не было. Хороша бы была свадебка. Ма-а-а! А в твоем детстве эти сказки были? Были! Офигеть, почему же никто не догадался, что у них на уме? Это же не сказки, а пособие террористов. Есть вообще что-то мирное почитать, без разрушений? А то уже в подвал хочется.
***
То же, сказочное. Жизнелюбие напевает:
-Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел. Ма-а-а! Я догадалась. Колобок- символ пенсионного фонда.
П.С. Жизнелюбие хочет быть юристом.
***
О школьно-детском воспитании. Патриотизм, ты где?
В школе на уроках украинской литературы дети изучают странную сказку. О Красной шапочке, которая пила, курила, издевалась над волком и бабушкой, была циничной, жестокой и разговаривала блатным, воровским жаргоном. Жизнелюбие в ужасе. Состояние критично настроенной революционной массы. Эмоции бьют через край:
-Мама, ты представляешь, какую чушь засудженный учитель написал?! Для детей?! В учебник украинской литературы?!
Я поправляю, вчитываясь в учебник (так же ошарашена школьной программой):
-Заслуженный учитель!
-Ой, да судя по жаргончику, как раз засудженный и писал.
Спрашиваю:
-Как дети реагируют на столь странную интерпретацию сказки?
Жизнелюбие:
-Ма, те, кто плохо учится, сказку не читали. А те, кто хорошо, прочитали наполовину и стали возмущаться. Я учителю сказала, что я это пособие юного Януковича, читать не буду.
- Понятно, меня вызывают в школу? Что сказал учитель?
Жизнелюбие:
- Спросил, почему я так критично настроена.
-И что? – спрашиваю я
Жизнелюбие:
-А я ему сказала, что видела тех, кто сказку до конца прочитал.
-????.
- Они теперь в ЛэНэРэ с автоматами бегают. Так что, читать не буду. Пойду газонокосилку выгуляю (это жизнелюбие называет так гусей).