На балконе лежит пилаи стоят два ствола от ёлок.Я смеюсь (честно, не пила!):– Прошлогодние трупы тёлок?!Маникюр-то, поди, облез,нет следа от былой помады...Погоди-ка, ты кто: черкес?Дагестанец, нет? И не надо!На балконе твоём трусы –словно саван в расходе ткани!– Подарили, знать, «Верасы»? «Песняры» надевали сами?!Опа, сани!)) Балкончик велик...Помогает не сгинуть в однушке?Да сними уже этот парикс облысевшей своей черепушки!

И осталось лишь плавить воск, задевая углами колени, надгрызая кромешные стены клыком фитиля; выходить на мороз – под шуршание снега и елей, упереться в сугроб, что в незыблемый столп бытия. Протащиться к ларьку, где, как водится, тоже нет света, убедиться – наощупь – в могуществе тьмы на Земле. Отпирая свечами ночное обличье планеты, заприметить Шахед, проскользивший, как чёрт на метле. Рождество – через месяц. Дожить бы весёлой и тёплой до мигающих белок в...

Читати далі...

Идите нахуй, господа, идите нахуй! Тащить всю вашу нелюбовь, как пианинный гроб, домой, ежесекундно приближаясь к краху?! Окститесь, малодушные рабы! Обрубки крыльев окуная в океаны, вы проклинаете обрыдлую сутану, что бросили на берегу. Кабы тот чёрный холм тряпья и обстоятельств поджёг бы кто недрогнувшей рукой, вы б наслаждались праздной наготой и грубым сексом – лучшим из приятельств. В хламину пьяные, задроченные псы, ловцы синиц и снов о личной катастрофе: Идите...

Читати далі...

Холодно. И отключают свет. Двери вжались в петли, впускают сипло. Отзвуков тебя в этом мире нет. Осень и война. Полагаешь, влипла? Вечная зависимость: от любви, примет, вкусного обеда, горячей ванны... Отзвукам тебя – миллионы лет, словно пенью дюн в тишине Ботсваны. Время – лишь иллюзия. Зыбкий фон для суженья взглядов на дорогое. Отзвуки тебя – личный камертон: он далёк и чист, как река в Нагое. Войны – липосакция тех жиров, что...

Читати далі...

Верблюд в горбах фильтрует пиво,коты хранят в хвостах сосиски.На дне морей бутыль текилысодержит нашу переписку.Маячит Годовщина Встречи –свирепая, как кладовщица!Дверями хлопнет, ключ заменит,пошлёт на юг: в Марсель и Ниццу,Кейптаун, Рио-де-Жанейро,Буэнос-Айр'ские задворки...Мы замусолили друг другаот верхней и до нижней корки.Весь мир – направо и налево –прострелен тем ружьём настенным,что в одиночестве слабело,а ныне харкает в три смены.Летят ракеты: 5:15.Ни спать, ни жить веленья нету...

Читати далі...

Яйца почешу, поясок ослаблю,харю-ворота душеньке осклаблю:– Полюбуйся, Люд, как я пьян и весел!Выбери меня среди прочих чресел.Мне ли не знавать: локти искусала,что не то пальто. На чурбане салане уехать вдаль – только если с горки.Выбери меня за мешок махорки.Я же семьянин, да с заглавной буквы!Натушу рагу из кореньев брюквы,квасу наброжу, наблужу с красивой.Выбери коня с белорусской ксивой.Выбери фаст-фуд, ресторанный критик.Пригуби шмурдяк, винный аналитик.Выбери меня! Но не...

Читати далі...

Яблокам место в шарлотке, курица краше в бульоне. Срочно, налейте мне водки: выстрелы слышу в районе сердца и местных артерий – мост там вчера подорвали. Юниты двух артиллерий (знать бы, на что уповали?) смертию пали печальной, сгинув до третьего свиста. Реет платочек венчальный Матери Девы Пречистой над обагрённым простором. Здесь ли Любовь процветала?«Глупая! – крикнули хором груды костей и металла. – Пей лучше горькую водку,трескай...

Читати далі...

Ночами крадутся осенние ливни,их август-прогульщик тоскливо скрывает:как двойки в тетрадке. Косых серых линийне видно во тьме. Я, на слух уповая,вплываю в балконы и, выпростав руки,ловлю ручейки проливного пространства.Вода на планете, ссудившей всем брюки,роскошней любого другого убранства:в её бирюзово-лазоревых водахлежишь, будто в платье кисейного неба,и грудь подымается выше, и одаслагается в честь ясноглазого Феба.Беспечность стрекоз, залетающих в окна,сравнима с доверчивой детскою верой...

Читати далі...

Жил-был пианист. Изменял он вселенной с попсой да с женой, игнорируя чудо "звучащих галактик" в системе Стейнвея. Засел за баранку, поплёлся за Людой. Он пил. Искажался зеркальной болезнью. Платил за роскошные женские ноги. Играл что попало (просили невесть что) – месил, словно тесто, мотивчик убогий. Vittoria! Талант по-младенчески чистый с лихвой оскоплён. Basta проникновенью во спас на крови, где сочится Всевышний хоралом – для звёзд, для Луны&nbsp...

Читати далі...

Совет да любовь! Наблюдателя с юга печалит лишь то, что не Джарретт играет девятого, в пятницу. Больше, подруга, его не услышать. Нигде. Умолкает далёкий прибой откровений о Боге, о юности, хлебе живом и насущном. Куда устремить мне строптивые ноги, чтоб больше не слышать иных, вездесущих, отчаянных копий единотворенья, любви до небес, до надлома вселенной? За стихотворением – стихотворенье. За звуком – лишь звук. Навсегда убиенный.