Легендарному танку Т-34 – 70 лет!

За период с 1940-го по 1944 год было изготовлено около 34 тысяч танков Т-34. Т-3485 производился в СССР с января 1944-го по 1950 год, общий выпуск его составил около 80 тысяч единиц.

Ровно 70 лет назад началась история лучшего танка Второй мировой войны. 31 марта 1940 года Комитетом Обороны СССР был принят Приказ о постановке Т-34 в серийное производство. В принятом протоколе предписывалось немедленно поставить его на производство на заводах № 183 (Харьковский паровозостроительный завод  ХПЗ) и СТЗ (Сталинградский тракторный завод).

Считается, что первым прототипом Т-34 стал танк БТ, он имел несколько модификаций, но основой послужила ходовая часть американского танка «Кристи». Его привезли из США в начале 30-х годов под видом трактора. Советских инженеров восхитила скорость и маневренность танка, от которого сами США отказались. Тогда среди инженеров шла оживленная полемика о будущем танков: использовать ли их как неких «железных коней» или исключительно «носителей пушки», быть ли им чисто гусеничным или колесно-гусеничным. Опыт Гражданской войны в Испании 19361939 гг. дал очень спорные результаты.

На основе танка «Кристи» в 1937 году в СССР был создан и начал серийно выпускаться танк БТ-7М с конической башней; в дальнейшем танков этого семейства сделали более 10 тысяч. Впоследствии его принято было ругать. Но во время боев на Халхин-Голе в 1939 году, да и во время Маньчжурской операции 1945 года оставшиеся еще в дальневосточных частях танки такого типа проявили себя очень неплохо. Однако даже ограниченный опыт Испании и конфликт на Карельском перешейке показал, что слабая бронированность этих танков и легкая воспламеняемость не дает им будущего в предстоящей большой войне.

4 мая 1938 года в Москве состоялось расширенное заседание Комитета Обороны СССР. Вел заседание В.И. Молотов, присутствовали И.В. Сталин, К.Е. Ворошилов, другие государственные и военные руководители, представители оборонной промышленности, а также командиры-танкисты, недавно вернувшиеся из Испании. Собравшимся был представлен проект легкого колесно-гусеничного танка А-20, разработанный на Харьковском паровозостроительном заводе. В ходе его обсуждения завязалась дискуссия о целесообразности применения на танках колесно-гусеничного движителя. Выступившие в прениях участники боев в Испании, в частности А.А. Ветров и Д.Г. Павлов (на тот момент начальник АБТУ), высказали диаметрально противоположные точки зрения по этому вопросу.

В итоге  и не без влияния позиции И.В. Сталина  неожиданно для многих, поддержавших «гусеничников», Конструкторскому бюро ХПЗ поручили разработать проект чисто гусеничного танка, по массе и всем прочим тактико-техническим характеристикам (разумеется, за исключением ходовой части) аналогичного А-20. После изготовления опытных образцов и проведения сравнительных испытаний предполагалось принять окончательное решение в пользу того или иного варианта машины.

КБ ХПЗ, единственное предприятие, выпускавшее танки «БТ», с декабря 1936 года возглавлял Михаил Ильич Кошкин. Если отбросить в сторону длиннющую историю новаторских решений, производственных конфликтов и зачастую взаимных доносов, «в сухом остатке» на заседании Комитета обороны М.И. Кошкин и А.А. Морозов представили колесно-гусеничный проект А-20. Представленный ими чисто гусеничный проект А-32 был готов тогда же, поскольку внешне он ничем не отличался от А-20, за исключением ходовой части, имевшей 5 (а не 4, как у А-20) опорных катков на сторону. Сталин все же предложил определиться окончательно испытать и колесно-гусеничный, и чисто гусеничный танк, прежде чем решать вопрос о запуске в производство. Правда, опытные образцы в металле изготовили только к маю 1939 года, а первые их полигонные испытания произошли в июле-августе.

23 сентября 1939 года состоялся показ танковой техники руководству Красной Армии, на котором присутствовали К.Е. Ворошилов, А.А. Жданов, А.И. Микоян, Н.А. Вознесенский, Д.Г. Павлов и другие, а также главные конструкторы представляемых танков. Помимо А-20 и А-32, на подмосковный полигон доставили тяжелые танки KB, CMК и Т-100, а также легкие БТ-7М и Т-26.

А-32 выступил весьма эффектно. Легко, даже изящно и в хорошем темпе танк преодолел ров, эскарп, контрэскарп, копейный мост, вброд форсировал реку, поднялся по косогору с подъемом больше 30 и в заключение сбил носовой частью бронекорпуса большую сосну, вызвав восхищение зрителей. По результатам испытаний и показа было высказано мнение, что танк А-32, имевший запас по увеличению массы, целесообразно защитить более мощной 45-мм броней, соответственно повысив прочность отдельных деталей. Это и был прообраз будущего Т-34.

Но впереди было еще одно испытание зимний пробег двух первых опытных образцов от Харькова до Москвы. После 250 км пробега на первом А-34 вышел из строя двигатель, проработавший всего 25 моточасов. Его пришлось заменить новым. К 26 февраля эта машина прошла только 650, а вторая  350 км. Стало очевидно, что завершить весь объем испытаний пробегом  2000 км  до правительственного показа, назначенного на март, не удастся. А без этого танки не могли быть допущены к демонстрации. Тогда-то и возникла идея перегнать оба А-34 из Харькова в Москву своим ходом и «накрутить», таким образом, необходимый километраж. На специальном заседании парткома завода ответственным исполнителем пробега был назначен М.И. Кошкин.

Утром 5 марта (по другим данным, в ночь с 5-е на 6-е) колонна из двух А-34 и двух тягачей «Ворошиловец», один из которых был оборудован под жилье, а другой до отказа забит запчастями, взяла курс на Москву. Из соображений секретности маршрут пробега был проложен в обход крупных населенных пунктов и основных дорог. Мостами через реки разрешалось пользоваться только в случае невозможности перейти реку по льду и в ночное время. График пробега учитывал не только время движения и отдыха, но также и расписание поездов на пересекаемых железнодорожных линиях и прогноз погоды на маршруте. Средняя скорость движения колонны не должна была превышать 30 км/ч.

Неприятности начались уже недалеко от Белгорода. Во время движения по снежной целине у одного из танков был «сорван» главный фрикцион. М.И. Кошкин решил продолжать движение с одним танком, а к вышедшему из строя вызвали с завода ремонтную бригаду.

Исправный танк прибыл в Москву, а точнее, на завод № 37, находившийся в тогда еще подмосковном Черкизове. В течение нескольких дней, пока ждали отставшую машину, на завод продолжалось настоящее паломничество: представители НТК ГАБТУ, ВАММ им. Сталина, Генерального штаба РККА  всем было интересно взглянуть на новинку. В эти дни М.И. Кошкину стало плохо, поднялась температура  во время пробега он серьезно простудился. Он стал первой жертвой своего танка  выздороветь ему уже было не суждено. Но его машины понравились вождю. И был отдан приказ пустить их в серийное производство. К 22 июня 1941 года в войска было отправлено уже 1066 танков Т-34.

Впрочем, поклонники творений беглого советско-британского шпиона Резуна всего выше сказанного могут и не читать. Они и так знают из книжки «Ледокол», что все советские танки делались колесно-гусеничными чтобы мчаться завоевателями по европейским автобанам, поскидав гусеницы. А А-20, А 32 и прочие машины с литерой «А» обозначают просто «автострадные танки». Так что всякие рассказы про испытания, технические номера, дискуссии, заседания высоких комиссий и даже Комитетов обороны придуманы просто по поручению госбезопасности, под угрозой отправки на Колыму.

Встреча с танками Т-34 стала одним из самых неприятных сюрпризов для немцев, о чем их генералы, не сговариваясь, сообщают в своих мемуарах. Причем если в первые месяцы немцы легко расправлялись с советскими танковыми группировками благодаря лучшей организации войск и превосходстве в военном опыте (тысячи наших танков вышли из строя, даже не вступив в бой), то уже осенью немцев ждали мрачные сюрпризы. Например, прославленный немецкий танковый генерал Гудериан так в начале осени 1941 года отзывался о советском танке: «Советский танк Т-34 является типичным примером отсталой большевистской технологии. Этот танк не может сравниться с лучшими образцами наших танков, изготовленных верными сынами рейха и неоднократно доказывавшими свое преимущество»

Но всего неделю спустя он уже так отзывался о встретивших его гвардейских танкистах Катукова. «6 октября южнее Мценска 4-я танковая дивизия была атакована русскими танками, и ей пришлось пережить тяжелый момент. Впервые проявилось в резкой форме превосходство русских танков Т-34. Дивизия понесла значительные потери. Намеченное быстрое наступление на Тулу пришлось пока отложить».

Таких «пока» с каждым днем войны для немцев накапливалось все больше и больше. При этом в ходе войны Т-34 непрерывно усовершенствовался: башня стала литой, броня толще на 1520 см, шире ассортимент боеприпасов, качество трансмиссии, подвески, воздухоснабжения и газоотводов, качество радиосвязи и оптики.

Немцы тоже учитывали уроки войны. И стремительно наращивали толщину брони своих танков, а также длину и мощность танковых и противотанковых оружий. На какой-то период 1943 года наш Т-34 образца 1941 года с 76-мм пушкой стал пасовать перед вражеской бронетехникой.

Крупнейшим сражением этого периода стала Курская битва, в ходе которой советским танковым частям, основу которых составляли Т-34, совместно с другими родами войск удалось остановить немецкое наступление, понеся при этом крупные потери. Модернизированные немецкие танки и штурмовые орудия, имевшие усиленную до 70-80-мм лобовую броню, стали малоуязвимы для пушки Т-34, при этом их артиллерийское вооружение позволяло уверенно поражать советские танки.

Хорошо еще, что немецкие «Пантеры» также имели массу технологических недоработок. Да и распорядились ими немцы не очень умело, загнав большей частью на минное поле. «Тигры» же оказались слишком тяжелы их с огромным трудом вытягивали ремонтные части из курского чернозема, чтобы снова поставить в строй. Что же до пресловутых «Фердинандов», то это уже стало чуть ли не традицией называть «фердинандом» любое немецкое штурмовое или противотанковое орудие. И поэтому, хотя Курская битва окончилась для наших войск тяжелой, но все-таки победой, чтобы не попадать более в аналогичные ситуации, было принято кардинальное решение о модернизации танка Т-34. Точнее, о массовом выпуске Т-3485.

Этот танк был создан на базе своего предшественника с 76-мм пушкой, с использованием элементов конструкции опытного танка Т-43. Он отличался значительно более мощной 85-мм пушкой, установленной в новой, более просторной, трехместной башне и рядом мелких доработок. По сравнению с базовым танком имел значительно большую огневую мощь и лучшее распределение обязанностей между членами экипажа.

Тем не менее современные придиры утверждают, что его защищенность по сравнению с Т-3476 возросла незначительно и по меркам 1944 года являлась недостаточной. Понятно, сидеть в избушке за Уралом это было бы куда безопасней. Эти же критиканы утверждают, что Т-3485 оказался недостаточно защищен и от средств немецкой пехотной противотанковой обороны, включавшей к тому времени новейшие реактивные противотанковые гранатометы.

Действительно, в конце 1944-го  начале 1945 года возникла проблема «фаустников», которую приходилось решать как применением подручных средств, так и усилением огня по всем потенциально опасным объектам. Впрочем, как показали события в Чечне 1995 года, окончательно ее решить пока не получается, даже несмотря на наличие «активной брони». Подверженность советских танков огню немецкой противотанковой обороны в 19441945 гг. опять же приходилось компенсировать их массированным и грамотным применением, причем ведущая роль в борьбе с танками противника перешла в заметной мере к тяжелым танкам и самоходным орудиям, таким как ИС-2 и САУ.

Тем не менее Т-34, оставаясь основным советским танком, сыграл неоценимую положительную роль и во второй половине войны, что отчасти объясняется улучшением управления танковыми войсками, взаимодействия с другими родами войск, особенно с авиацией, а также очень хорошей мобильностью и остававшимися довольно достойными бронированием и огневой мощью. Не последнюю роль играла и увеличившаяся к этому времени надежность танка и, конечно же, массовость производства.