После бала...

«Золушка! Вынеси мусор!»
Золушка в ужасе вскакивает на кровати. Уф, нет… Какое счастье, это всего лишь сон.
Дворцовая опочивальня тонет в полумраке, рядом тихо похрапывает прекрасный принц. Муж. А она – замужняя дама. Принцесса. И не обязана больше перебирать просо и сажать розовые кусты. Наконец-то свободна. Вырвалась. Какое же это счастье – не видеть одутловатой рожи своей мачехи и ее придурковатых дочек и не зависеть больше от их идиотских капризов…
- Золушка!
Ох нет, это не сон!
Золушка скатывается с кровати, сует ноги в хрустальные башмачки и бежит на требовательный зов.
- Войди, дитя мое.
- Да, ваше величество.
- Можешь называть меня просто матушкой.
- Да, матушка.
Королева. Свекровь. Смотрит как на таракана.
- Передай мне вон ту папку, детка. Да, ту. Спасибо. И постой тут рядом.
Нет, даже не как на таракана. Тараканы все-таки водятся во дворце, хотя этот факт и замалчивается. А такой взгляд могла бы заслужить разве что плесень, которой тут не место.
- Вчера я имела долгую интересную беседу с твоей матерью, - скучающим голосом произносит королева и рассеяно теребит завязки на папке. – Да, нечего сказать, учудил мой сыночек.
Золушка молчит. Она и сама все понимает. Конечно, для родителей принца его выбор оказался тяжким ударом. Кто она такая – без роду, без племени, без образования. Только и есть в ней, что ножки маленькие.
- Ну что ж, - с хорошо отмеренной долей сожаления вздыхает королева. – Сделанного не поправишь, добро пожаловать в семью. Постарайся быть примерной женой моему сыну. А мне – послушной дочерью.
Папка в руках королевы раскрывается, скользит вбок, ворох бумаги проливается из нее на пол, выплескивается под ноги Золушке.
- Ах, какая досада, - королева сочувственно щелкает языком. – Девочка моя, будь добра, собери это. И рассортируй. Деловые письма отдельно, переписку с иноземными послами – отдельно. А потом, когда закончишь, напиши им всем ответ. И сделай копии для архива. А для меня, будь другом, составь краткий обзор. Ну и для короля тоже, само собой. – Королева смотрит на Золушку с холодной мстительной улыбкой. – И постарайся управиться до завтрака.

Петр Бормор