Найдено подтверждение существования разумной жизни на других планетах

Вопрос о существовании внеземной жизни будоражил умы во все времена. С развитием технологии у человечества появились новые возможности исследования космоса и поиска инопланетных форм жизни. В 2009 г. для поиска планет вне Солнечной системы, подобных Земле, был запущен астрономический спутник-телескоп NASA "Кеплер". Недавно ученые Гавайского Университета изучили новые снимки, полученные с помощью спутника. На них обнаружено 1 235 экзопланет в созвездии Лебедя, находящегося в Нашей Галактике.

Основываясь на результатах наблюдений, они предположили, что 1,2% звезд в нашей Галактике могут иметь обитаемые планеты, подобно Солнцу. Это значит, что может существовать более миллиарда других миров. А находиться эти планеты могут в ядре Млечного Пути (нашей Галактики). "Мы не считаем, что внутренность Галактики не имеет условий, пригодных для жизни, наоборот наибольшее количество обитаемых планет находятся именно там", - говорится в исследовании.

Майкл Гоуанлок из Гавайского Университета создал компьютерную модель обитаемости в пределах Галактики Млечный Путь, чтобы вычислить возможность существования жизни вне Солнечной системы и спрогнозировать последствия взрыва Сверхновой звезды, который бы буквально стерилизовал поверхность планеты. Команда программистов при создании модели Галактики учитывала время появления и металличность звезд. Металлы тяжелее гелия, это строительный материал обитаемых планет, подобных земле.

"Металличность внутренности Галактики позволяет скоплениям планет преодолевать отрицательное воздействие сверхновых звезд на предполагаемые формы жизни, ведь большинство планет расположено в зоне действия этих звезд, но за время их существования жизнь может возникнуть на более поздней стадии или даже возобновиться после взрыва звезды", - такое объяснение предлагают исследователи.

Согласно этой модели, как уже упоминалось выше, до 1,2% планет могли бы обеспечить условия для существования жизни в любой из заданных временных периодов. Шкала времени Галактики невероятно огромна, жизнь на планетах может эволюционировать повторно, если она была убита радиацией от взрыва звезды. "У звезд, возникших позже, с большей вероятностью существуют обитаемые планеты, чем у раннего поколения звезд", - говорят исследователи.

Ученые утверждают, что резкое скопление планет в Галактическом ядре может перевесить негативные последствия взрыва Сверхновых звезд, обеспечив таким образом защищенный участок для существования жизни.

Ученые спорят, какие планеты можно назвать "обитаемыми" и какие формы жизни могут возникнуть на них. Противники теории Майкла Гоуанлока утверждают, что большинство планет, которые он считает пригодными для жизни, на самом деле окружены облаком холодного газа.

Почему Украина долго не хотела забирать полуостров

 

ИСТОРИЯ

СЕЙЧАС при упоминании Крыма в России принято вызывать из памяти артековское детство и ругать Никиту Хрущева за то, что «отдал полуостров хохлам». А зря: все могло сложиться совсем иначе, и на месте Крыма располагался бы 51-й штат США или то, что ныне именуется Государством Израиль. Об этом «АиФ» рассказал Михаил ПОЛТОРАНИН, в 1990-1992 гг. министр печати и информации. Данные были получены им из различных советских и зарубежных  архивов.

 

 

Полуостров за 20 «лимонов»

 

ТО, ЧТО получили красные к окончанию Гражданской войны, было лишь тенью прошлой России. Даже Крым - жемчужина юга - казался чем-то средним между кладбищем и свалкой. На восстановление Тавриды были нужны деньги, но где их взять? На счастье или на беду, в Советскую Россию в те годы хлынули зарубежные инвесторы. Среди них в 1922 г. появились представители еврейской финансовой организации из США «Джойнт», которые начали пробивать идею создания в Крыму еврейской автономной республики.

В Симферополе создали филиал банка «Агро-Джойнт», стали появляться еврейские поселки, число которых доходило до 150. В ноябре 1923 г. руководитель еврейской секции РКП(б) Абрам Брагин подал в Политбюро проект решения о создании в Крыму не автономной, а уже полноправной советской социалистической еврейской республики.

Дело двинулось: для поселенцев выделили 132 тыс. гектаров крымских угодий. Прослышав о том, что в Крыму большевики открыли филиал Земли обетованной, туда стали прибывать евреи со всей России. 19 февраля 1929 г. был подписан договор между «Джойнтом», который в то время за отсутствием дипот-ношений с США представлял у нас Америку, и ЦИК РСФСР.

Документ, носивший красивое название «О Крымской Калифорнии», содержал в себе обязанности сторон. «Джойнт», например, выделял СССР по 1,5 млн. долларов в год (до 1936 г. было получено 20 млн. долл.), и под эту сумму ЦИК оставил в залог 375 тыс. гектаров крымской земли. Они были оформлены в акции, которые купили 200 с лишним американцев, в том числе политики Рузвельт и Гувер, финансисты Рокфеллер и Маршалл, генерал Макартур... Все споры по этому договору должны были решаться в третейском суде немецкого Гейдельберга.

Деньги шли еврейским переселенцам напрямую через «Агро-Джойнт», минуя советский бюджет. На них покупали технику, инвентарь и продукты. Такая несправедливость подхлестнула протесты проживавших в Крыму татар, болгар, греков, немцев, да и украинского населения. На одном из заседаний Политбюро Сталин заявил, что ничего, кроме национальной междоусобицы, «Крымская Калифорния» стране не дает. Он предложил проект закрыть, и его закрыли.

 

 

Еврейский ответ

 

ИСТОРИЯ с «Крымской Калифорнией» вновь всплыла в разгар Второй мировой войны. В 1943г. На  Тегеранской конференции Рузвельт в разговоре со Сталиным сообщил, что в скором времени у его администрации начнутся проблемы с поставками в СССР по ленд-лизу, если проект «Крымской Калифорнии» не будет реанимирован. Об этом писал весьма информированный источник - Милован Джилас, будущий вице-президент Югославии. Он с Иосипом Броз Тито тайно прилетел в СССР и в личной беседе спросил Сталина, зачем весной 1944 г. из Крыма депортировали татар. По его словам, Сталин сослался на данные Рузвельту обязательства расчистить Крым для еврейских переселенцев.

Сталин понимал, что американцы продавливают крымский проект не в интересах советских  евреев,   а  в своих геополитических целях. Однако тяжелые обстоятельства вынуждали маневрировать, и торг вокруг «Крымской Калифорнии» продолжался. Сталин настаивал на том, что это государственное образование должно находиться в составе СССР в статусе автономной республики (руководителем собирались назначить Лазаря Кагановича), и хотел получить 10 млрд. долл. кредита на восстановление экономики страны. Деньги вроде бы пообещали, но при условии выхода Крыма из состава СССР. Дело в очередной раз заглохло...

Но это еще не конец истории. Настал 1954 г., который должен был стать временем окончательной расплаты по старым долгам. Американцы считали, что над СССР еще висит остаток двадцати миллионного кредита, хотя в счет погашения этих долгов Израилю через «Джойнт» было для войны с арабами передано много трофейного немецкого оружия. Вашингтон мог затеять склоку и потребовать крымских земель. И тогда новое коллективное руководство СССР - Хрущев, Булганин, Маленков, Молотов, Каганович - решило подстраховаться.

Осенью 1953 г. Крым посетил Хрущев. Полуостров произвел на него удручающее впечатление. Потом он полетел в Киев, где долго уламывал руководство Украинской ССР принять Крым под их юрисдикцию. Украинские товарищи брать Крым не хотели - после войны им хватало и своих проблем. Однако, использовав старые связи, Хрущев уговорил украинских лидеров. Теперь УССР должна была отвечать за старый советский долг. Передав ей полуостров, Москва оставила за собой главную базу Черноморского флота - Севастополь. Фактически Киев прибрал его к рукам только с распадом СССР. Впрочем, это уже совсем другая история.

Хрущев, видимо, полагал, что нашел идеальный способ, эдакую хитрость, юридическую зацепку, чтобы перехитрить и США, и их еврейское лобби. Пожалуй, в понятиях 53-го года так оно и было. Никите Сергеевичу и в кошмарном сне не могло привидеться, что через неполные 40 лет СССР попросту исчезнет с карты мира!

 

Записал Сергей ОСИПОВ

 

P.S. -

В дореволюционной России "квартирного вопроса" не существовало !
Недавно прочитал в одной из газет статью о том, как в московской школе дети написали сочинение на тему "Мой подъезд". Они писали о своих заплеванных, загаженных подъездах и лестничных площадках и мечтали о том, что может быть, настанет такое время, когда в подъездах будет чисто и на стенах не будет нецензурных надписей, и лампочки будут целы, а один мальчик даже осмелился помечтать о том, чтобы в подъезде лежала ковровая дорожка. Бедные дети! Мечтам этим не суждено сбыться. Существующая ныне в России система домовладения и домопользования исключает такой вариант. Еще М.Булгаков устами одного из своих героев заметил, что москвичи в общем-то неплохие люди, вот только квартирный вопрос их испортил. Заметим, что это было сказано после победы Октябрьской Революции. А как жили москвичи ( и жители других городов России) до этой самой победы? А жили они вполне хорошо и достойно.

В 19 - начале 20 века в России горожане жили в основном в частных домах, муниципального жилья не было (было социальное, или благотворительное жилье, только для бедных). Частные дома были на одну семью - деревянные или каменные (для тех, кто побогаче), и многоквартирные, т.н. "доходные" дома. "Доходный" дом строился частным лицом - богатым купцом или предпринимателем - на свои деньги для получения прибыли, или "дохода". Этот дом принадлежал хозяину на правах частной собственности, а квартиры (или комнаты) сдавались внаем. Любой человек, увидевший на подъезде дома, или на воротах, или в газете объявление о наличии свободной квартиры, если его устраивала цена, мог заключить договор с хозяином (или управляющим), зачастую просто устный, и в тот же день вселиться в квартиру.

И не нужны были никакая прописка, ордер и другие справки и бумаги. Правда, он был обязан зарегистрироваться в местном отделении полиции, не зарегистрировавшихся строго наказывали. Существующие законы защищали квартиросъемщика от произвола владельца. Если жилец исправно платил квартплату и не нарушал порядка, домовладелец не имел права его выселить. Но если жилец не платил или нарушал порядок, то с помощью полиции быстро оказывался на улице. Нынешние неплательщики и вандалы не удержались бы в доме более одного месяца. Конечно, хозяин, домовладелец следил (сам или через своих управляющих и приказчиков) за чистотой и исправностью своего имущества, т.е. дома. Ведь в грязный, неопрятный дом не привлечешь клиентов, плохое состояние дома снижало цену аренды квартир, и соответственно, доходы владельца.

За порядком в доме и во дворе следил еще и дворник. Дворник в те времена (в России, которую мы потеряли) был не только уборщиком территории, но выполнял еще и административные функции. Он обязан был докладывать местному отделению полиции (квартальному надзирателю) обо всех нарушениях порядка в доме, о незарегистрированных жильцах и т.д. Дворник всегда находился неотлучно при доме и жил здесь же в служебном помещении. За порядком следили также местная полиция, городовые, которые постоянно патрулировали территорию ( за это их еще называли "хожалые" ). А ночью постоянно дежурил ночной сторож. Повсюду стояли еще и стационарные полицейские посты - будки, в которых сидел полицейский - "будочник". Поэтому во дворах и на улицах был порядок и было спокойно, и днем и в темное время суток можно было без опаски ходить по улицам. В случае каких-либо происшествий дворник, будочник или городовой быстро приходили на помощь. В таких условиях, очевидно, хулиганам, бандитам и террористам делать было нечего.

Цены за аренду квартир не были высокими, ведь заломивший цену хозяин рисковал остаться без жильцов. Цены регулировал рынок, спрос и предложение, участвовала в регулировании цен и городская администрация, например, домовладелец имел право повышать квартплату только один раз в год. Конечно, цены варьировались в широких пределах - от дешевого жилья низкого качества на окраине до дорогих хороших квартир в центре. Дифференциация цен приводила к тому, что в одном доме селились жильцы примерно одного достатка, либо рабочие, мастеровые, ремесленники, либо средний класс - профессора, чиновники, юристы, либо высший - банкиры, аристократы, сенаторы. Это улучшало психологический климат в доме, способствовало соседскому общению.

В домах, где жила более-менее состоятельная публика, в подъездах и на лестничных площадках были и ковровые дорожки, и зеркала, и фикусы с пальмами в кадках, дежурили швейцары. Дама, пришедшая в гости, прежде чем позвонить в квартиру, могла поправить прическу перед зеркалом. Понятно, что в таком доме профессор Преображенский мог спокойно оставить свои галоши внизу, не боясь, что не найдет их завтра утром. Причем это не было исключением из правил (у нас сейчас тоже можно найти чистый подъезд - один на тысячу подъездов), это было массовое явление. Справедливости ради надо сказать, что среди "доходных" домов встречались и трущобы (знаменитая Хитровка в Москве или Вяземская лавра в Петербурге, а также самые дешевые ночлежки). Но это были именно исключения.

Чрезвычайно просто решался вопрос с переездом на новое место жительства. Не надо было ни продавать, ни менять квартиру. Достаточно было заплатить квартплату за текущий месяц, после чего договор найма без проблем расторгался и человек мог в тот же день переехать на новую квартиру. Добавьте к этому, что услуги по перевозке мебели стоили очень дешево. Многие выбирали себе квартиру ближе к месту работы или службы, театралы - ближе к театру, любители прогулок в парке - поблизости от парка и т.д. Т.к. квартиры не принадлежали жильцам и не участвовали в купле- продаже, то не было и криминализации вокруг жилья.

Иногда несколько человек нанимали квартиру вскладчину, свободную комнату можно было сдать в поднаем. Люди одинокие или с низким достатком (это могла быть и семья) жили в "доходных" домах типа гостиниц, где не было квартир, а были комнаты, которые сдавались внаем. Наконец, самые бедные снимали за несколько копеек на ночь койку в ночлежных домах, или "ночлежках" (это были самые дешевые "доходные" дома). Были еще бараки, где за низкую плату жили рабочие заводов и фабрик, бараки эти строились хозяевами заводов, т.к. рабочими были в основном переселенцы из деревень. Каждый человек легко мог найти себе жилье в любом городе в соответствии со своими средствами.

Предложение жилья соответствовало платежеспособному спросу. В этом смысле жилищного вопроса в России не существовало. Никто не ночевал на улицах, это считалось бродяжничеством, и такого "бродягу" забирали в полицию, а потом в тюрьму. Муниципального жилья в дореволюционной России не было вообще, но было т.н. "социальное" жилье, т.е. жилье для самых бедных. Это было жилье, содержавшееся на средства благотворительных или религиозных (приюты, богадельни) организаций, отдельных меценатов (например, широко был известен "дом бесплатных квартир", построенный купцами братьями Бахрушиными на Софийской набережной в Москве. Это был роскошный дом - сейчас в нем помещается головной офис "Роснефти" - и содержался полностью на их средства).

Так жили горожане в России до революции.

Но наступил 1917 год, грянула победоносная Октябрьская Революция, заводы и фабрики, банки и магазины, и в том числе жилые дома были национализированы, т.е. стали собственностью государства. Домовладельцы бежали за границу, кто не успел убежать - был расстрелян или сгинул в Гулаге. Управлять домами стали домкомы во главе со Швондерами и Шариковыми, которые впоследствии трансформировались в нынешние РЭУ и ДЕЗы. Большие богатые квартиры в центре превратились в коммуналки, куда переселили рабочих с окраинных бараков и бедноту из ночлежек. Зеркала были разбиты, пальмы и фикусы сломаны, дорожки украдены. Украли и галоши профессора Преображенского. Наступил социализм.

Несмотря на все попытки его реформирования социализм живет и поныне и прекрасно себя чувствует, особенно в жилищной сфере. Наши жилые дома являются собственностью государства и управляют ими чиновники ДЕЗов и РЭУ. Мы давно уже поняли, что там, где собственность государственная, чиновничья, - там порядка нет и быть не может. Попробуйте прийти в ДЕЗ и пожаловаться, что ваши подъезды загажены, стены исписаны, стекла разбиты, почтовые ящики подожжены, что крыша протекает, лифт не работает и т.д. и т.п. - вам в лучшем случае ответят, что это вы сами довели их до такого состояния, ну не вы, так ваши соседи, после чего намекнут, что вы мешаете им работать. Отремонтированные по программе "мой двор, мой подъезд" подъезды очень быстро возвращаются в свое исходное, "подлинное" состояние. И бесполезно писать и жаловаться, чиновник - это не хозяин, ему все "до лампочки". Даже если бы они и захотели, сделать они ничего не в состоянии. Систему надо менять в корне. Социализм в отдельно взятой отрасли не умер, он только притворился мертвым.

Остается надеяться, что когда-нибудь наш "умный, талантливый и хозяйственный народ" сумеет "собраться воедино, договориться и начать хозяйствовать, строить свою жизнь для себя и окружающих с ответственностью за все и всех", как написала одна школьница. Есть такая вероятность. Но она равна вероятности того, что все зрители в театре чихнут одновременно - тогда театр и развалится. А пока мы входим в свой подъезд, закрывая глаза и затыкая нос, и сжимая в кармане нож или баллончик с нервно-паралитическим газом.

До революции в России не было "квартирного вопроса". Каждый человек мог легко найти себе жилье по своим средствам. Сегодня мы живем в системе ЖКХ, сформированной большевиками в 1917 году. Большевиков больше нет. Может быть, от этой системы пора отказаться и начинать жить нормально, по-человечески?

автор: Глазунов С.Н.

Это случилось чуть больше года назад. Шеф не позвонил, как обычно - «зайди», а зашёл сам. Сел напротив, в гостевое кресло, и без предисловий:
- Один из наших заводов, последние несколько месяцев здорово сбоит. Я хочу, чтобы ты съездил, разобрался, наладил, в общем, как ты умеешь. Они работают на большой регион, суммы проходят серьёзные, а отдача не та. Да и партнёры, я чувствую, не довольны. У тебя сейчас как с работой?

- Да с работой в наше время география не существенна, было бы GSM покрытие, - ехать, конечно, не хотелось, - Вы считаете, что Степанович со своей командой не справится?
Степанович у нас возглавлял группу внутреннего аудита. Крепкий старикан – из породы «такие всех нас переживут», - воспитанный ОБХСС и закалённый Народным Контролем. И ребят к себе в группу набирал соответственно.

- Да нет. Они там были зимой. Отчё я тебе дам. Деньги там конечно воруют. Но там проблемы не столько с финансами, сколько в управлении. Пять лет работают, большие заказы, заказчик сам идёт, расслабились, разленились, надо встряхнуть. Тебе не впервой.
- Веселенькое дельце, - энтузиазма небыло, - Там человек триста? На месяц, не меньше.
- Около четырёхсот, - шеф поднялся и направился к двери, - Возьми с собой кого ни будь у Степановича.

Через два дня я с двумя нашими аудиторами и с результатами предыдущей проверки, на моём «бобике» выдвинулись на место. Самолётом не захотел. Всё равно больше трёхсот вёрст от аэропорта, да и дальние автопробеги я не совершал уже лет пять. Закис совсем. Около тысячи вёрст с перерывом на таможню - и навигатор привёл по нужному адресу в одном небольшом областном центре в соседней стране.

Ворота открыты. Когда въехал на территорию предприятия – охранник у ворот встретил меня спиной, разговаривая по мобильному. Директор – Олег Николаевич - невысокого роста, лысоват, в дорогом костюме. Что-то очень плоское золотится в глубине манжета. Рыхлая, потная ладошка. Слишком суетлив и услужлив. «Да, всё как вы просили, две квартиры недалеко друг от друга, всё в вашем распоряжении. Ключи, адреса. Конечно, представлю коллективу. Уже даны распоряжения во всём содействовать. Безусловно, любые документы. Уже освободили два кабинета. На вечер заказана баня, ресторан. Как же с дороги то? Ну, по результатам, так по результатам. Какие то конкретные вопросы к нам? Всё понимаю. Я отменил все поездки и всё время в вашем распоряжении. Я проведу до машины».

Я отвёз своих ребят и поехал к себе. И правда не далеко. Здесь всё не далеко. По дороге купил поесть, и пиво. Чешская пятиэтажка буквой «П». Втиснул «бобик» между чьим то «Гольфом» и бельевым столбом. Почему то заметил, что двигаясь задним ходом, я уже давно не поворачиваюсь в пол оборота, обнимая спинку пассажирского сиденья, а полагаюсь на зеркала и камеру заднего вида. Да закис. Угловой подъезд, четвёртый этаж. Приличная трёх комнатная квартира. Небольшая прихожая, налево кухня. Прямо – гостиная, направо, по коридору, спальня, детская и удобства. Всё чисто, достаточно уютно, Бытовая техника присутствует. Постель – новая. Зачёт.

Разобрал саквояж, душ, нарезал всего по чуть-чуть. Открыл пиво, открыл леп-топ, принял почту. Немного посмотрел в телевизор и спать.
Уже почти уснул, и вдруг: «топ–топ–топ-топ». Ребёнок пробежал из детской в кухню. Босиком по линолеуму. Ух – ты. Встал, зажёг свет. Зажёг свет в кухне. Никого. Всё на месте. Заглянул в шкафы, в холодильник – нет никого. Приснилось? Да нет, слышал ведь уже когда проснулся. Окно закрыто. Баран, какое окно – четвёртый этаж! Вдруг:
- Хи-хи!
Это из спальни. Хорошие игрушки. Точно ребёнок. Откуда? Пошёл в спальню. Зажёг свет и там. Проверил шкаф, заглянул под кровать - нет никого. Балкон закрыт изнутри. И опять «топ-топ-топ-топ». Из кухни в детскую. Ладно, в детской ещё не был. Включил свет. Здесь даже спрятаться негде. Одна небольшая кровать до пола и книжные полки.

«Топ-топ-топ-топ». Это из спальни на кухню. Включил свет еще и в коридоре. Стою в трусах посреди ярко освещённой квартиры в час ночи.
- Дружище, - Уже не выдержал, - Выходи, хорош играться!
- Хи-хи, - За спиной в детской.
Значит достаточно взрослый, речь понимает.
«Топ-топ-топ-топ» - Опять за спиной. Из кухни в мою комнату. И опять никого.
Я убеждённый материалист. Во всю эту чепуху не верю. Но мурашки пробежали. Затем ещё раз пробежали.

Так. Один знакомый любил повторять: «Даже если вас съели, у вас как минимум два выхода». Есть два варианта. Либо я сплю, либо это шизофрения. Пошёл к холодильнику, налил воды в стакан, выпил. Пошарил рукой в морозилке – холодно. Открыл воду, намочил руку и вытер лицо. Нет, не сплю. Это плохо.
«Топ-топ-топ-топ». Опять за спиной. Из гостиной в детскую. Проклятье! Неужели я сошёл с ума? Боже как жалко. Так! Спокойно! Проанализируем. За всё время перемещений, ключевой точкой был пятачок между гостиной, кухней и прихожей (в это время какая то возня в детской и кряхтенье), здесь пересекались все маршруты. Следовательно, оставаясь здесь, я обязательно увижу этого парня (почему именно парня?).
- Дружок, - сказал я негромко, - ты продолжай прятаться, а когда захочешь поиграть, я тебя здесь подожду.
- Хи-хи, - Это из детской. Всё он понимает.
Я сел на пол в углу между гостиной и кухней, облокотился на стену, вытянул ноги, перекрыв доступ на кухню, и стал ждать.
Из детской раздавалось кряхтенье, какое то глухое бормотанье и сосредоточенное сопенье. Но уже никто никуда не бегал.
Так я и проснулся утром – на полу у входа в кухню. «Ни фига себе ночка!».

Душ, завтрак. Выкатил «бобик», забрал своих и поехал знакомиться с коллективом.
Уже во второй половине дня понял – мой шеф был не только прав, но и недооценивал масштабы происходящего. Коллективчик тот ещё! Всё провоняло дрязгами и стукачеством. На первое место ставилась подковёрная возня, а только потом – работа. Все всерьёз спешили прогнуться перед директором, обгадить коллегу, а о заказах, поставках, производстве говорили вскользь. Это не интересно. Это отвлекает. Штат непомерно раздут родственниками, знакомыми и родственниками знакомых. Во мне народ увидел «Самого Главного» и вся эта грязь полилась на меня селевым потоком. К концу дня я понял, что месяца может не хватить.

Нет, конечно же, не всё так плохо. Были абсолютно нормальные люди, со здравым видением, с адекватным восприятием. С такими говорили о работе достаточно конструктивно. Но опять же. В чём минус порядочного человека. Не станет он говорить, из – за кого конкретно получилось так и так, или происходит так, а не иначе.
Незаметно подошёл конец рабочего дня, и вспомнилась прошедшая ночь. Сейчас это казалось сном. Может, это и правда был сон? Ладно, там посмотрим. Лягу сегодня пораньше.
Сказано – сделано. Отвёз своих в центр города - решили прогуляться - а сам, через магазин, поехал домой. Разложил продукты, переоделся, взял пиво и стал вникать в прошлый отчёт своих аудиторов.

Да. Деньги уводили. Но сначала хотя бы пытались всё это дело вуалировать, а последний год просто нагло. Видимо лесть даёт своё, и директор правда почувствовал себя всемогущим. Но суммы меньше, чем я ожидал. Ладно, об этом позже.
И только я подумал про сон - «топ-топ-топ-топ» - из детской в кухню.
Сразу стало тоскливо, и захотелось водки.
Вообще-то, я водку пью крайне редко. Для этого должны совпасть слишком много факторов, как то свободное время, хорошая компания, соответствующая закуска, и, главное – настроение. Но наверно кому-то знакомо чувство, когда хочется залпом пол стакана.
Пока одевался – пробегали два раза. Даже не поворачивался. Взял «бобик» и покатил в сторону работы. По дороге, под мостом, был замечен ресторан с грузинским названием. Жареное мясо – это всегда хорошо. И водка должна там быть.

Ресторан оказался очень приличный, стилизованный. Персонал явно набирали не с улицы. Высокий уровень. Отдал мэтру ключи от «бобика», и попросил через час – полтора меня отвести, назвал адрес. Сделал заказ. Через пару минут вышел шеф повар, поинтересоваться, как лучше приготовить. Еда была действительно достойная, водка в меру холодная, поэтому напился я быстро, был доставлен по названному адресу, как лёг спать – не помню.
Утром, стоя под душем, подумал, что это не выход. Уходить от проблем не в моих правилах. Проблема есть, её надо решить. Можно каждый день напиваться, можно съехать отсюда, но это не решение. Как-то же здесь жили. Вид у квартиры достаточно жилой. Да наверно в эту сторону и надо двигаться. Ключи от «бобика» нашёл на полочке у зеркала.

Через пол часа в кабинете директора:
- Олег Николаевич, кто занимался съёмом моей квартиры? Нет, все в порядке, попросите его зайти ко мне.
- Через какое агентство? Номер телефона сохранился? С кем в агентстве вы контактировали?
- Андрея Сергеевича попросите. Добрый день. Я бы хотел с вами встретиться. По поводу съёма жилья. Благодарю вас.
Через двадцать минут помятый дядька с красными прожилками на носу:
- Мы не даём контакты наших клиентов, если у вас есть вопросы - решайте с агентством.
«Как же, мой красноносый друг, меня в своё время добрых три месяца учили, как правильно общаться с такими, как ты».
Выяснил вскоре: Лидия Фёдоровна. Дочка в другом областном центре за четыреста вёрст. Родился ребёнок. Дочка работает в банке, взяла месяц отпуска плюс две недели за свой счёт. На больше не отпускают. Или увольняйся. Попросила маму приехать, а тем временем сдавать мамину квартиру. Всё-таки тоже доход.
Горел бы тот банк!
Не дурак придумал мобильный телефон.

- Лидия Фёдоровна? Добрый день. Удобно вам говорить? Меня зовут Юрий Владимирович. Я снимаю вашу квартиру.
И вдруг сразу мне в лоб вопрос:
- Вы наверно по поводу «мужиков»? Я думала, они обиделись и ушли. Я как сказала им, что уезжаю, они пропали. Месяц не слышала, до самого отъезда. Я так плакала…
Вот так всё просто. Оказывается их трое или четверо, зла никакого не делают. Иногда шалят, но всегда беззлобно. Очень любят всякие сладости, молоко. Нет, никогда не видела. Как дом сдали – так и живут, лет двадцать, как. Ой, боже, Светочка проснулась…

И снова на работу. Очередной сотрудник:
- Вячеслав Михайлович, с марта прошлого года, стали появляться временные разрывы между датой подачи заявки заказчиком и датой отправки на производство или в КБ. Сначала день – два, затем больше, и, к октябрю разрыв достигает месяца. Чем вы это можете объяснить?
Раскрасневшийся полноватый мужичёк, за сорок, видно в не первый раз одетой рубашке и джинсах.
- Это всё, Юрий Владимирович, началось когда Людка из кадров, когда привела племянницу своей подруги, сама делать ничего не умеет, только командует. А бабы в отделе – никто не работает. Целыми днями кофе пьют, а сказать никому ничего нельзя - директор взял…
- Вячеслав Михайлович, я вас попрошу ответ на этот и на другие мои вопросы подробно написать. Кроме того, отдельно опишите мне ваши должностные обязанности, как вы их понимаете. Завтра к восьми утра мне отдадите.
- Так уже пол пятого, когда ж я успею? Может послезавтра?
- Вячеслав Михайлович, вы хотите здесь работать послезавтра? Тогда потрудитесь сделать это до завтра.
Боже мой, и это начальник отдела!

Ладно. Скоро вечер. Сладости. Что за сладости? Конфеты? Печенее? Торт? Где наша Лидия Фёдоровна?
С Лидией Фёдоровной нет связи. Будем думать сами. Конфеты – шоколадные или карамель? Может взять в коробке, а то будут шелестеть фантиками всю ночь?
Стоп! Секундочку! Мне тридцать восемь лет. У меня два высших образования не считая бизнес академии и всяческих тренингов! У меня в подчинении более трёх тысяч человек! И чем я занимаюсь? Составляю меню для домового? А что ты предлагаешь? Ну, хорошо. Проблема есть? Есть! Решений два – мир и война. Если война – опять же два финала. Либо они уходят из дома, либо ухожу я. Как их выжить? Позвать попа или колдуна? А если не выгоню? Только разозлю? Может они не такие безобидные? Тогда придется съезжать. Так это можно сделать и сейчас. А если выгоню? Они здесь живут двадцать лет, а я два дня, как приехал, и через месяц – два уеду. Нет, надо мириться.
Заткнулся? Сиди и сочиняй меню.

Лады. Конфет возьмём всех по чуть-чуть. Печенья и пряников тоже. Молоко. Наверняка из супермаркета пить не будут. Там от молока только цвет. В бухгалтерии тётки должны знать. Какой у них внутренний номер? Ага.
- Елена Александровна, - главбух меня уже узнаёт по голосу, - подскажите, где я сейчас смогу купить молока? Нет хорошего молока для ребёнка. Поинтересуйтесь, пожалуйста.
Нашлась одна женщина, у которой есть номер мобильного телефона молочницы с рынка, у которой она по выходным берёт молоко и яйца. Зовут Лариса.
Дальше очень просто. Три литра вечернего молока и три десятка яиц забираю через час в двадцати километрах от города. «Конечно, банку верну. Завтра или послезавтра я снова заеду». Приятная женщина Лариса. Теперь в супермаркет за сладким. Хоть и по чуть-чуть, но пакет получился внушительный. Взял на всякий случай разной сладкой воды, просто воды и маленький торт.

Придя домой, с порога объявил:
- Мужики! Это всё вам. Будем жить дружно. Я сейчас разложу на кухне, - поставил пакет на стол и начал доставать оттуда пакетики,- и разложу по тарелкам. Сам буду в гостиной. Утром сам всё уберу.
Достал четыре стакана, разлил молоко. Выставил сладкую воду, сорвал пластиковые крышки. Открыл и порезал торт. Места на столе едва хватило. Отошёл и окинул взором сервировку. Блин! Детский день рождения! Пододвинул табуретки.
- Вы мне дадите выспаться, а я вас буду угощать. Если что особенно понравится, отложите на столик у плиты. Я буду знать, что взять в следующий раз.
Взял пиво, местной сырокопченой колбасы (вкусная зараза, давно такой не ел), вынул пивной стакан из морозилки, леп-топ под мышку и закрыл за собой дверь в гостиную. Разложил всё на журнальном столике у дивана и сделал погромче телевизор. Но всё равно, когда минут через двадцать на кухне началась возня, я услышал.

Через час захотелось в туалет. Проклятье, мог бы предусмотреть.
Подошёл к двери. Возня тут же смолкла.
- Мужики! Я в туалет! Смотреть не буду!
Тишина.
Тихонько открыв дверь, демонстративно отвернувшись от кухни, пошёл по своим делам. Обратно шёл, уставившись в пол. Закрыл дверь, допил пиво и лёг спать. Свет на кухне остался гореть.
Пролежал минут пятнадцать – тишина. Вот и чудесно.
Утром ожидаемого хаоса на кухне я не обнаружил. Свет не горел. Практически всё было на месте, лишь на некоторых тарелках пряников уменьшилось заметно. Молоко тоже пили не сильно. Воду и напитки не тронули. Фантиков и крошек нигде не было. На столе у плиты лежали квадратная «ириска», цилиндрическая «коровка» и горбатый пряник с пятнистой спинкой. Как мило. Совсем не балованный народ.

Итак! Контакт налажен, меню на вечер определено, можно заняться делом.
Этот день посвятил производству. Здесь всё было неожиданно очень пристойно. Главный инженер, Иван Васильевич (почему-то сразу вспомнилось: «жил – был царь Иван Грозный, которого за свирепый нрав прозвали «Васильевич»), явно за шестьдесят, в советском ещё сером костюме, молчаливый и спокойный. Народу неожиданно не много, как для таких площадей (зарплаты не поднимали с самого начала, поперву было не плохо, ну а сейчас, что это за деньги?), но везде чисто, процесс отлажен, учёт двусторонний, контролем качества, да и качеством остался доволен. Есть, конечно, нюансы, но это лечение амбулаторное. Хирург здесь не нужен.

- Иван Васильевич, вы кабинет себе сами в цех перенесли?
- «Коммерческого» когда Николаевич взял на работу, мне предложил перебраться. Кабинетов на всех не хватает.
- Вот вы к «охране труда» и переехали?
- Ну, - улыбается,- была еще проходная.
Ещё чуть больше часа общался с начальниками цехов и мастерами. После зашёл к конструкторам.
Через три часа:
- Людмила Анатольевна, из нашей с вами беседы я практически ничего не понял. У вас в отделе кадров шесть человек. Вы можете к концу дня мне написать, кто конкретно, какие функции выполняет и за что несёт ответственность? Пожалуйста, поимённо. И укажите, пожалуйста, образование и стаж работы ваших сотрудников. Да всех, включая начальника отдела. Нет именно к восемнадцати часам. Нет, конечно, вы ничего мне не обязаны. Я тоже знаю законы. Поверьте, для нашего холдинга, три месячных оклада не станут препятствием сокращения любого сотрудника. Но ведь можно уволить и по статье, согласитесь? Я бы на вашем месте не стал бы рассчитывать на директора. Всего хорошего.

Надо будет «бобика» на стоянку определить. Дальше будет только хуже. Сожгут ведь. Жалко «бобика». И менять охрану надо срочно.
После ещё одного такого разговора, последовал визит директора, и, довольно резкий наезд в плане не тех методов, не умения работать с людьми. В общем, он не даст мне разрушить дело, которое он создавал столько лет. Боже, во что могут превратить человека «попу лизаторы». Зевс! Видать здорово его накрутили, если так расхрабрился. Что я мог ему сказать?
- Олег Николаевич. Завтра в девять я назначил вашему «коммерческому», а после этого, в одиннадцать, мы с вами расставим все точки. Вас это устраивает?

Возвращался домой в настроении гадостном. Ребята мои за три дня сразу нарыли такого, что прошлый год оказался финансовым раем для предприятия. Деньги выводились, как перед смертью, совершенно нелепо и безобразно. Нет, не стоит затягивать диагностику. Завтра разберусь с «верхами» и начну резать этот чирей. А что покажет вскрытие, сколько там на самом деле гноя - посмотрим. Позвонил нашему начальнику безопасности. Старый добрый Петрович. Отставной полковник. Десять лет назад мы пришли на фирму практически одновременно. Его чуть хриплый голос сразу поднял настроение:
- Приветствую, Юрий Владимирович! Шеф предупреждал. Что, пора?
- Приветствую, Вячеслав Петрович! Человек десять, если есть – двенадцать.
- Опасаешься бунта?
- Думаю, до этого не дойдёт. Здесь территории два гектара, шесть зданий, плюс круглые сутки. И понаблюдать кое-кого.
-Всё сделаю. Как обычно, на вчера?
- Нет. Завтра, вторая половина дня. Дашь ребятам с собой оригинал приказа о моём назначении временным управляющим, и копии приказа в банки, таможню, в общем, Виталик всё знает. Да, ещё…
- Ну, говори, говори.
- Попроси, пожалуйста, кого-то из ребят взять штук пять тульских пряников, посвежей, с разной начинкой. Здесь не продают.
- Эк, брат тебя крутануло. Добро! Всё будет!
- Спасибо, Петрович.
- До встречи!

«Бобика» отогнал на стоянку. Восемь минут от дома – не напряг. Благо дома всё есть, нести ничего не надо. Настроение заметно улучшилось, у «мужиков» тоже всё есть, за молоком поеду завтра. Всё остальное тоже завтра. Сегодня только пять страниц отчёта. Зашёл, включил свет…
Шок!
Сейчас, по прошествию года, мне легко рассуждать на эту тему. Тем более, что ничего уж совсем ужасного, я тогда не увидел. Сейчас многие в разговоре говорят «Я в шоке», и это нормально воспринимается. Но многие ли знают, что такое «Шок». Я теперь знаю.

Меня в своё время поболтало немало. Было очень много разного. Девяностые годы я прошёл от начала и до конца по полной. Доводилось бывать и на передовой. Спасибо двум годам, отданным МГ ГОН ПВ КГБ СССР, кто понимает. Скажу лишь, что когда в девяносто четвёртом, меня, пристёгнутого наручником к полудюймовой трубе, отхаживали дубинками два мента, в арендованном мною цеху, возле контрабандой привезенного моего бэушного станка для склейки пакетов, а затем облив моим растворителем мои рулоны с полиэтиленом всё это подожгли, – то даже те события не оставили во мне таких запоминающихся эмоций, как то о чём я сейчас пишу. Тогда я отделался вывихом плеча, двумя сломанными рёбрами и ожогами (дай Бог здоровья тому сварщику, так халтурно приварившему тот конвектор). Страх точно был. Была злость. Обида была страшная - такая, наверно, бывает только в детстве. Слёзы тоже были. Но даже сейчас, ещё раз переживая тот эпизод в цеху, я не могу вспомнить ничего похожего на силу тех эмоций, которые я испытал в прошлом году, войдя в квартиру на четвертом этаже кирпичной пятиэтажки.

Одновременно с прихожей, свет зажёгся в гостиной. На журнальном столике у дивана стояла банка с пивом. Явно только из холодильника, поскольку сразу начала покрываться капельками конденсата. Рядом был мой стакан из морозилки. И тоже на моих глазах запотевал и тут же покрывался инеем. Рядом со стаканом расположилась тарелка с тонко нарезанной сырокопченой колбасой. С характерным звуком включился телевизор и, практически сразу – открылась банка с пивом. Вроде бы ничего особенно страшного. Просто немного необычно.
Но волосы вправду встали дыбом. Рубашка в миг намокла и прилипла к спине. Онемели и руки и ноги. Перехватило дыхание. Внутри всё похолодело, и холод не уходил. Я продолжал тогда стоять, а глаза заливал липкий пот. Я ничего не мог сделать.

Сколько я так провёл времени – не знаю. Но когда я смог выдохнуть, стакан уже оттаял, и конденсат с него струйками стекал вниз.
- Ну, «мужики» - это сюрприз!
Я смог сделать шаг.
- Хи-хи, - это из спальни. И снова:
- Хи-хи, хи-хи.
Я сделал глубокий вдох. Голова чуть кружилась. В ладонях слегка покалывало. Не разуваясь, прошёл в гостиную. Налил пиво в стакан и жадно выпил большими глотками. Налил и выпил ещё стакан. Из заднего кармана бирюк достал платок. Вытер лоб, шею, виски. Сел на диван. Плеснул в стакан остатки пива и выпил в один глоток. В голове была просто звенящая пустота. Пот лил не переставая. Скорей механически, чем что-то соображая, я направился в ванную. Лишь под холодным душем начал приходить в себя. Выключил воду, только когда понял, что совсем замёрз. Надел халат - и на кухню.
Молока было больше двух литров. Часть разлил по стаканам. Руки дрожали. Пряники и любимые «мужиками» конфеты я не убирал со стола. Конфет, пожалуй, маловато – нужно немного досыпать.

- «Мужики»! – немного подташнивало, зубы пытались сорваться в дробь, - Я дверь в кухню чуть прикрою, чтоб я мог перемещаться по квартире и вас не смущать.
Тишина.
Я взял пиво в холодильнике, прикрыл дверь в кухню, оставив щель сантиметров в двадцать, и весь вечер провёл в попытках разобраться: что же меня так напугало?
«Мужики» возились на кухне, хихикали, глухо бормотали, несколько раз бегали туда – сюда. Однако когда я лёг спать, восстановилась тишина.
Утром встал раньше. Нужно проработать первые результаты аудита. Вчера было не до того. Ребята Степановича не зря едят свой хлеб. Знают точно, где и что искать. Всё чётко и лаконично. Отчёт приятно читать: дата - событие – цифры – выводы. Директор, сволочь та ещё, но с ним, думаю, будет проще. А вот «коммерческий» - личность явно не устойчивая. Без истерик не обойдёмся.

По дороге на работу отзвонился Паша Пархоменко – зам Петровича, бывший инструктор морской пехоты. Огромный, спокойный и надёжный, как пик Коммунизма.
- Мы выдвинулись из аэропорта в вашу сторону.
Прекрасно.
Как и ожидал, конструктивного диалога с «коммерческим» не получилось.
Высокий, чуть больше тридцати. Прямые длинные волосы. Вытянутое худое лицо. Одет в… Мать дорогая! Похоже это Tom Ford! Ух-ты! Быстро прошёл к моему столу, брезгливо протянул мне четыре пальца. Я проигнорировал, жестом пригласив присесть:
- Игорь Григорьевич, через две недели после вашего назначения, все основные поставки замкнула на себя одна фирма. Стоимость сырья сразу выросла в полтора – два раза. Учредителями являетесь вы, ваш директор – Олег Николаевич, и его жена, ваша сестра, - лицо его побелело, и пошло красными пятнами от шеи до лба.

- Ещё через неделю, появился Торговый Дом, с тем же составом учредителей и тем же директором – братом вашей мамы - взявший на себя всю реализацию. При этом мало того, что продукция на него отгружалась с двух – трёх процентной рентабельностью, этот Торговый Дом успел накопить задолженность, выражающуюся вот этой цифрой. – Я развернул в его сторону лист бумаги у себя на столе. – Прокомментируйте, пожалуйста.
Красные пятна остались только на скулах. Глаза забегали. Явно ошарашен, видно готовился к другому разговору. Но быстро очухался:
- Кто вам сказал?! Кто?! – руки прыгали по столу.
- Это всё есть в бухгалтерии.
- Нет! Про учредителей!

- Игорь Григорьевич, оба этих предприятия ведёт ваш главбух, Елена Александровна. Учредительные документы всех предприятий находятся в одном месте в её кабинете.
- Вы не имели права!
- Игорь Григорьевич, мы отвлеклись. Я просил вас ответить на мой вопрос.
Лицо стало полностью белым. Нижняя губа затряслась. Сейчас начнётся.
Правой рукой он схватил меня за галстук и потянул к себе.
- Ты хочешь всё сломать?! Ты, сука! Всё сломать?!
Очень захотелось дать правой снизу в подбородок. Чтоб только ноги мелькнули. За одно посмотрим на туфли. Боже, о чём я думаю?
Левой рукой взял его правую руку у самого плечевого сустава, и сильно надавил большим пальцем с внутренней стороны руки. Она сразу обмякла и шлёпнулась на стол. Он отскочил на два шага назад, сбив по дороге стул. Губа тряслась, в глазах стояли слёзы. Висевшую плетью правую руку он взял левой на перевес, нежно, как ребёнка.
- Я тебя уничтожу, сука! – вышел из кабинета, нажав на дверную ручку локтем, и захлопнув дверь ногой.

Да. Разговора не получилось. И фамилию туфлей определить не удалось. Директор, судя по всему, должен появиться минут через пятнадцать.
Нет. В одиннадцать, как и договаривались, зашёл Олег Николаевич.
- Добрый день. Я говорил с Игорем. Что вы намерены предпринять.
Руки не подал. Волнуется сильно. Но тон сухой, деловой.
-Олег Николаевич. Всё что происходит внутри холдинга, есть внутренние дела холдинга. С сегодняшнего дня, временным управляющим являюсь я. При выполнении всех моих условий, я не дам хода ни одной бумаге.
- Ваши условия? – это был уже совсем другой Олег Николаевич, совсем не знакомый мне человек.
Я изложил. Пять пунктов.
- В течение какого времени должна быть погашена задолженность?
- Сколько вам необходимо?
- Две недели.
- Два дня. И это время вы, ваша семья и Игорь Григорьевич будете под наблюдением.
Вопросительно – недоумённый взгляд. Что? В правду хотел смыться?
- Сумма очень серьёзная, Олег Николаевич.
- Но два дня мало! Сумма правда серьёзная.
Завибрировал мобильный. Паша. Значит у проходной.
- Вы справитесь, Олег Николаевич. Пойдёмте менять охрану.

Дальше пошла текучка. Перетряхнул штатное расписание. Подогнал под него штат. Кто-то увольнялся сам, кто-то пугал судом и прокуратурой. Человек пятьдесят неделю митинговало у горисполкома. Тут же прошло в новостях. Познакомился с мэром. Сошлись на том, что я не буду перерегистрироваться в районе, все налоги по прежнему буду платить здесь. Оплатил оборудование компьютерного класса, который мэр должен подарить какой-то школе на первое сентября.
Директором поставил главного инженера. Замами к нему определил главного технолога – бой бабу, и молодого паренька Юру из сбыта. Соображающий и обучаемый парень. Сносный английский. Свозил его к партнёрам в Европу и в Китай. Личных контактов не заменит ни что. И если в Европе в основном говорили, то в Китае плотно прошлись по трём заводам, в деталях показал Юре технологию (это вам не какая то китайская подделка, это настоящий Китай). Если я в нём не ошибся, через пару лет заберу к себе замом.

«Мужики» мои в тот раз тульские пряники смели в одну ночь. После ещё несколько раз их заказывал через DHL. В доме уже никто никого не стеснялся. Гремели посудой прямо в моём присутствии. При этом всегда поддерживали чистоту. Встречали меня холодным пивом. Где-то нашли старый, совсем лысый мячик для большого тенниса, и играли по вечерам. Сначала просто бросали друг другу, а затем я им устроил кегельбан из пустых пивных банок. Они бросали вдоль коридора из тёмной детской, а я расставлял банки на входе в кухню, и возвращал им мячик. Визг и хохот стоял, скажу я вам! А, когда сбивались все банки - так просто истерика.
На период моих командировок мы выбирали меню посредством пустых пивных крышек. Каждой крышке соответствовал определённый вид напитка или продукта. К тому времени пользовались спросом уже творог, мед, сгущенное молоко, питьевые йогурты, варенье. Какие крышки оставались на утро, такие продукты закупались на время моего отсутствия.

Но, пришло время уезжать. За несколько дней, я предупредил своих «мужиков».
- «Мужики», поехали со мной! Я живу в очень большом городе. У меня там большая квартира на верхнем этаже высокого дома. Вам там обязательно понравится! А ещё, у меня есть красивый деревянный дом в вековом лесу, на берегу очень красивого озера. Рядом в сторожке живёт один усатый дядька. Он хоть и ворчливый, зато очень добрый. Захотите - будете жить там.

Я выставил три крышечки и объявил:
- Первая остаётся, если со мной ехать никто не хочет. Вторая – если кто-то хочет, а кто-то нет. Третья остаётся, если едут все. Определим состав, затем будем подбирать метод транспортировки.
Но не на утро, ни через день, ни к отъезду ни одна крышка не сдвинулась.
Вечером, накануне отъезда, собрав свои вещи, я попытался проститься с «мужиками». Я произнёс прощальную речь, но ответом мне была тишина.
Утром – та же история. Но знаю ведь, слышат. Ну, нет, так нет.

Дорога прошла на одном дыхании. Когда пересёк кольцевую, позвонил домой консьержу. Попросил купить еды, и забить пивом холодильник. Позвонил друзьям, за которыми сильно соскучился. Договорились в девятнадцать у меня поиграть в карты.
Затянувшиеся распасы, не сыгранные мизера, просто трёп, короче расстались за полночь.
Ещё не коснувшись подушки – я уже куда-то уплывал, сон подхватил и сразу понёс. И так же внезапно исчез.
«Топ-топ-топ-топ». Из столовой в кабинет. И сразу:
- Хи-хи! – из за дивана в холле.
Ком подступил к горлу. Навернулись слёзы. Молча встав, я подошёл к телефону, набрал номер консьержа:
- Доброй ночи. Мне необходимо сейчас свежее деревенское молоко, и штук пять тульских пряников.
Повесил трубку, повернулся и сказал в пустоту тихонько:
- С приездом, «мужики».

P.S. Скажите мне, что это не шизофрения.

© Polett

"Извини, но тут лента приколов, сюда выкладывается не только то что было, но и придуманное (что чаще) и если тебе не смешно, то это не значит, что надо сравнить со своими представлениями о смешном и критиковать."

 Перл достойный потомков.

Интересно, автор этих строк задумывался над тем, почему бы оппоненту не сравнивать именно со своими представлениями о смешном?! А с чьими же он должен сравнивать?!

 

Может кто объяснить, с чьими все таки представлениями о смешном должен согласовывать свои комментарии "критик"?