Толкиен жжет (Кто знает Бродского особенно)

Входят эльфы всех оттенков, сексуальных ориентаций. Шевелят остроугольно-фантазийными ушами, говорят – мы первораса, а не жертвы ген. мутаций и уходят все в печали любоваться камышами. И звучит тоскливо арфа, распугав волков Тамбова – Лютиэнь (а проще – Марфа) о любви тоскует снова.

Забегают орк и хоббит, следом гномы вперевалку (Толкин нервно отдыхает, убредя подальше в угол), достают мечи из палок, затевают перепалку, дружно рубятся в капусту, щепки, ветки, прах и уголь. Следом бегают лесничий, участковый, мама с папой… Где-то слышен визг девичий: Я – назгул, меня не лапай!

Входит Хогвартс мелким оптом, Гарри Поттеров – пятнадцать. Все покрыты слизерином, наглотавшись гриффиндора. Машут палочками рьяно и грозятся превращаться в жутко страшные предметы (нечто вроде помидора). А над ними гордо реет Букля с паклей вперемешку… Портер душу больше греет - прячут взрослые усмешку.

Входят толпы аниместных, прорисованных вручную, говорят: Кавай форева! Аригато, Йокосука… глазки строят (как полтинник), крутят кисточку ушную, соблазняя удалиться с ними в заросли бамбука На хентае и яое их япономать вскормила. Все крутое, расписное – вот отрада мангофила.

Лезет нежить всем составам ужасающего вида (буря небо укрывает романтическою мглою). Лес рогов напоминает зоопарк или корриду, крылья кожистые плещут, клык сверкает под луною Бу! – кричат, собой пугая, Завывают в чаще леса Не страшнее попугая, зато сколько интереса!

Вот и милые девчушки, в кучеряшках спрятан бантик надувают поминутно губки, шарики и жвачку. В голове N’Sync и “Корни”, и милашка математик, а на пачке “Постинора” нарисована собачка. Ангелочки, рыбки, зайки, умиленья и восторги. Тапки, трусики и майки – всюду рюши и оборки.

Рядом гиперсексуалы бродят в сумерках либидо, крутят хреном, чешут репу, рассуждая о минете, говорят, что нереально половая жизнь развита, и при том проводят сутки большей частью в интернете. Эх, родной интимный опыт! Описанья бурной ночи без сомнения растопят тех, кто в жизни нас не хочет.

Входят критики толпою, хмуро косятся на прочих, зубом цикают сурово на испуганных детишек И усердно разбирают робких авторов на строчки, морща нос от состоянья изучаемых штанишек Доказать, что все кретины – очень трудная работа. Но для полноты картины должен сволочью быть кто-то!