Кораблекрушение.

    Этот дом шеф построил сам. Такой как мечтал. Как корабль. С высоким забором, калиткой и воротами которые открываются от брелка в кармане. Крепкий, большой, надёжный дом с топкой камина, кочергой, сарайчиками, гаражом и ступенями кованных лестниц. Окна - орудийные порты в борту каравеллы. Дом в лесу. Там где нет соседей-алкоголиков, левых ментов, электрических проводов, дворняжек, мелкой шпаны и грязных улиц. Только ветер, птицы, осторожные олени, ворчливые кабаны и большой чёрный пёс. Лохматый. Чуть выше телёнка. Любимой породы товарища Сталина. Шеф стоит сейчас рядом со мной на балконе. Опёршись на тёмное дерево перил, мы смотрим в небо над лесом. Ничего там нет, но стоять тут, смотреть как качаются кроны сосен, курить и молчать вместе очень приятно. Тем более, что под рукой холодное стекло в котором люди хранят коньяк. А когда есть коньяк, сигара, свежий воздух и старый друг - слова становятся не нужны. Слова это пыль под ветром.    

    Затянулись. Вкусный дым с капелькой горечи оставляет строгий привкус во рту. Маленький глоток коньяка. Шеф крупный мужчина. Тяжёлый, он кажется терминатором из русской сказки про самоходную артиллерийскую печку. Терминатором с глубокими глазами добермана. Умный, седой, сильный. Такие долго не стареют и не ржавеют на открытом грунте. У них всегда мужская осень. Они как каменная глыба - кажутся вечными. Таких мужиков уже не делают. Кажется, что они сразу рождались немного сентиментальными, с суровыми лицами, складкой морщин и внимательным взглядом проницательных глаз. Секрет их воспроизводства давно утрачен. Выпускались такие поштучно. В секретных лабораториях военных училищ Империи. Рыцари войны. Командоры. Империя - не Украина. Империи такие мужики были нужны. Они никогда не ходили на работу - они служили Стране. Служили комбатами и командовали полками в самых суровых краях огромной страны. А новой стране нужны педерасты, свидомиты и офисный планктон с телячьими ушами.   

   Если бы ввести его как персонаж в компьютерную игру. Я даже знаю как он должен называться: ЗАЩИТНИК. Такие мужики могли защитить свою страну от чего угодно. Морская пехота Советского Союза. Комбат. Дальний Восток. Тихоокеанский военный флот. Под командованием пол тысячи молодых головорезов в чёрной форме и тельнягах. Готовых умереть - сгореть как боты в свинцовой метели, с улыбкой на лице по первому слову приказа. Умереть, но выполнить любую задачу, которую поставит перед ними Родина. В той стране цена не имела значения. А деньги не были Богом. Всего лишь удобным средством для покупки картошки. Умирать не пришлось. Не защитили. Империя рухнула, ломая судьбы людей - тех которые составляли её скелет. Те кто выжили при кораблекрушении, очнулись на разных пляжах. Барахтаться в мусоре и пене.    

    Но это всё лирика. Дела давно минувших дней. А вообще у нас назревает проблема. Года два назад шеф вспомнил, что у него есть эрекция и завёл себе девочку. Жизнь как-то так сложилась, что не было времени раньше завести себе что-то такое маленькое, милое, лохматое, гавнистое. Этакую смазливую засраночку. Нечто о чём можно заботиться и нужно выгуливать каждый вечер, но не кошка. Теперь есть. Всё как положено. Капризная, хитрая истеричка, с клитором и вечной бутылкой пива. Странные мы существа - мужики. Заводим себе любовниц при замечательных жёнах. Вроде для отдыха, как модный акцессуар, а потом сами же и влюбляемся в них. И сами не знаем, что делать дальше. Как жить. Ведь нет им другого места в нашей жизни, в которой уже и так тесно. И дом, и семья, и дети. А поздняя любовь, зрелого мужика - она такая сильная бывает. Хоть вой. И девочка - дрянь, ей в школу нужно, был бы холостым ни за что бы такое не трахнул, а сердцу не прикажешь. Что-то такое живёт в нас, под пеплом житейской мудрости и накопленного, как мусор, опыта. Что-то такое дурное, что ломает, толкает на сумашедшие поступки, глупости, абсурды. Зовёт туда, где кончается лес, где забываются годы, где все мы встретим последний рассвет.