1. 33 год. Некоторые христиане считали, что миру наступит конец сразу после смерти Христа. Но когда этого не произошло, дату страшного суда отложили до лучших времен. 666 год. А как же без него. Число Зверя, упоминаемое в Апокалипсисе. Но – увы, мир цел и поныне.
2. 1000 год. А что, красивая, солидная дата. Главное, круглая. Летописцы тогда отметили, что по всей Европе воцарились паника и ужас. Люди бросали работу, сутками отмаливали грехи в церквях, раздавали имущество, скрывались в монастырях. Каждый удар грома разжигал панические настроения, а прошедший в Аквитании красный дождь и упавший в Англии метеорит повергли население в полнейший ужас. Короче говоря, налицо были истерия и безумие конца тысячелетия.
3. 1033 год. Очередное аналогичное мероприятие с масштабной паникой. На этот раз его приурочили к тысячелетию со дня смерти Христа.
4. 1248 год. Далее дата всеобщей гибели окрасилась межрелигиозной враждой. Глава западных христиан – Римский Папа Иннокентий III не раз публично заявлял, что Второе пришествие Иисуса с последующим концом света произойдет в 1284 году – спустя 666 лет (любят христиане эту комбинацию цифр) после появления ислама. К счастью, сам Папа до этой даты не дожил. От конфуза его спасла смерть в 1216 году, и оправдывать фальстарт не пришлось.
5. 1603 год. Доминиканский монах, писатель и астролог Томазо Кампанелла предсказывал, что в этом году произойдет столкновение Земли с Солнцем. Этого не случилось, но до конца своей жизни, а умер Кампанелла в 1638 году, он считался умелым предсказателем будущего.
6. 1658 год. Христофор Колумб, оказывается, совершил открытие и покруче Америки. Согласно его “Книге Пророчеств” человечество должно было погибнуть в 1658 году. Но после того, как великий мореплаватель так облажался с новым континентом, посчитав его Азией, прогрессивное человечество ему уже не поверило.
7. 1666 год. Опять число Зверя, и неважно, что предваряемое единицей. Форменная истерия по этому поводу разразилась в Англии – некий пророк пугал всех великим пожаром, очищающим Землю. Прекратить беспорядки удалось, только арестовав незадачливого прорицателя.
8. 18 мая 1910 года. Европа снова в панике. Согласно расчетам астрономов на Землю должна упасть комета Галлея. Потом по уточненным данным стало известно, что комета, к счастью, пролетит мимо, но Земля пройдет через ее хвост, который по неведомо кем пущенным слухам состоит из ядовитого газа цианида. Тут же нашлись предприимчивые граждане, догадавшиеся пустить в продажу ампулы с “противоядием”. Конца света не получилось.
9. 4–5 февраля 1962 года. Эта дата была отмечена “парадом” из пяти видимых невооруженным глазом планет к которым присоединялись Солнце и Луна (итого семь крупных космических объектов), что действительно случается крайне редко. Это подтолкнуло индийских звездочетов к предсказанию “финального занавеса”. Опять мимо.
10. 1988 год. Эдгар Уизенант, инженер в области аэрокосмической техники, выпустил книгу с предсказанием, что конец света наступит именно в этом году. Книга разошлась тиражом 4 млн. экземпляров, автор получил огромный гонорар. Но Армагеддон почему–то не наступил. Тогда Уизенант выступил с “пересмотренным” изданием, перенеся гибель мира на 1989 год. Публика, однако, успела разочароваться в пророке, и книга успеха не имела.
11. Сентябрь 1994 года. Американский инженер Гарольд Кэмпинг осчастливил мир произведением с арифметическим “расчетом”, что второе пришествие Христа состоится в сентябре 1994 года. Однако люди, памятуя ляпсус Уизенента, стали значительно более предусмотрительны, хотя несколько тысяч покупателей все же нашлось.
12. 2000 год. Год с тремя нулями – излюбленная дата у многих озабоченных концом света предсказателей. Но и тут все прошло гладко – разве что в некоторых банках обнулились компьютеры. Не знаю, как у кого, но вся Одесса в преддверии страшной даты была расписана странными надписями: «2000 год – конец света, НЛО = ВИЙ, церковные купола – это Земля в 2000 году, верх купола – северный полюс».
13. 11 августа 2002 года, 4 часа утра. Известный румынский прорицатель иеромонах Арсение доказывал всем, что “конец современного мироустройства” произойдет в указанное время в результате разрушительного землетрясения. Тогда же, по словам монаха, южный полюс соединится с северным, а на Землю обрушится огненный хаос
14. 1 час дня 2 минуты 3 секунды 4 числа пятого месяца 2006 года. Как нетрудно заметить, все цифры выстроены в ряд по порядку, что и насторожило каббалистов и нумерологов. В следующий раз аналогичное совпадение случится только через 61 год (01:02:03, 04.05.2067). Но что говорить про такие “проходные” даты, если даже 06.06.06, пресловутое число Зверя, но в новой комбинации, человечество пережило вполне благополучно.
15. 29 апреля 2007 года. Американский проповедник Пат Робертсон еще в 1990 году на этот день “назначил” взрыв Земли. Просчитался.
16. 2009 — исходя из расшифровок центурий Нострадамуса Питером Лори, в этом году должен был наступить Армагеддон.

Расписание концов света на ближайшие четверть века:

1. 2011 — конец календарного цикла Майя. Достаточно известный конец света, возможно состоится столкновение с астероидом 2005 YU55.

2. 2012 — очень долгожданный конец света. Здесь целый букет — время пятого Солнца, сама солнечная система станет каким то боком к галактической оси, нарушатся все космические циклы, изменение полюсов и т.д. Дети индиго советуют подготовиться, у 0,5% населения есть шанс выжить.

3. 2013 — Рагнарок, он же судный день. День начала и конца! Гиперпространственный переход в четвертое измерение. Для смертных это будет смерть, а для Богов – рождение.

4. 2014 — астрофизики говорят, что к нашей солнечной системе доберется облако космической пыли, которая сметает все на своем пути. Скучный конец света.

5. 2015 — конец какого то 9576–годичного цикла, который приводит к гибели цивилизации.

6. 2016 — Джеймс Хансен, исследователь климатического состояния на Земле, утверждает, что в этом году растают ледники и большая часть суши будет затоплена.

7. 2017 — Конец света по теории иерархических катастроф.

8. 2018 — Ядерная война от Нострадамуса.

9. 2019 — Банальное столкновение с астероидом 2002 NT7.

10. 2020 — Исаак Ньютон исходя из предсказаний Иоанна Богослова рассчитал что конец света будет именно в этом году

– Готовы?

– Да!

– Уже?

– Скоро!

– А ученые верно знают? Это правда будет сегодня?

– Смотри, смотри, сам видишь!

 

Теснясь, точно цветы и сорные травы в саду, все вперемешку, дети старались выглянуть наружу – где там запрятано солнце? Лил дождь. Он лил не переставая семь лет подряд; тысячи и тысячи дней, с утра до ночи, без передышки дождь лил, шумел, барабанил, звенел хрустальными брызгами, низвергался сплошными потоками, так что кругом ходили волны, заливая островки суши. Ливнями повалило тысячи лесов, и тысячи раз они вырастали вновь и снова падали под тяжестью вод. Так навеки повелось здесь, на Венере, а в классе было полно детей, чьи отцы и матери прилетели застраивать и обживать эту дикую дождливую планету.

 

– Перестает! Перестает!

– Да, да!

 

Марго стояла в стороне от них, от всех этих ребят, которые только и знали, что вечный дождь, дождь, дождь. Им всем было по девять лет, и если выдался семь лет назад такой день, когда солнце все-таки выглянуло, показалось на час изумленному миру, они этого не помнили. Иногда по ночам Марго слышала, как они ворочаются, вспоминая, и знала: во сне они видят и вспоминают золото, яркий желтый карандаш, монету – такую большую, что можно купить целый мир. Она знала, им чудится, будто они помнят тепло, когда вспыхивает лицо и все тело – руки, ноги, дрожащие пальцы. А потом они просыпаются – и опять барабанит дождь, без конца сыплются звонкие прозрачные бусы на крышу, на дорожку, на сад и лес, и сны разлетаются как дым.

 

Накануне они весь день читали в классе про солнце. Какое оно желтое, совсем как лимон, и какое жаркое. И писали про него маленькие рассказы и стихи.

 

Мне кажется, солнце – это цветок, 

Цветет оно только один часок.

 

Такие стихи сочинила Марго и негромко прочитала их перед притихшим классом. А за окнами лил дождь.

 

– Ну, ты это не сама сочинила! – крикнул один мальчик. 

– Нет, сама, – сказала Марго, – Сама. 

– Уильям! – остановила мальчика учительница.

 

Но то было вчера. А сейчас дождь утихал, и дети теснились к большим окнам с толстыми стеклами.

 

– Где же учительница?

– Сейчас придет.

– Скорей бы, а то мы все пропустим!

 

Они вертелись на одном месте, точно пестрая беспокойная карусель. Марго одна стояла поодаль. Она была слабенькая, и казалось, когда-то давно она заблудилась и долго-долго бродила под дождем, и дождь смыл с нее все краски: голубые глаза, розовые губы, рыжие волосы – все вылиняло. Она была точно старая поблекшая фотография, которую вынули из забытого альбома, и все молчала, а если и случалось ей заговорить, голос ее шелестел еле слышно. Сейчас она одиноко стояла в сторонке и смотрела на дождь, на шумный мокрый мир за толстым стеклом.

 

– Ты-то чего смотришь? – сказал Уильям. Марго молчала. 

– Отвечай, когда тебя спрашивают!

 

Уильям толкнул ее. Но она не пошевелилась; покачнулась – и только. Все ее сторонятся, даже и не смотрят на нее. Вот и сейчас бросили ее одну. Потому что она не хочет играть с ними в гулких туннелях того города-подвала. Если кто-нибудь осалит ее и кинется бежать, она только с недоумением поглядит вслед, но догонять не станет. И когда они всем классом поют песни о том, как хорошо жить на свете и как весело играть в разные игры, она еле шевелит губами. Только когда поют про солнце, про лето, она тоже тихонько подпевает, глядя в заплаканные окна.

 

Ну а самое большое ее преступление, конечно, в том, что она прилетела сюда с Земли всего лишь пять лет назад, и она помнит солнце, помнит, какое оно, солнце, и какое небо она видела в Огайо, когда ей было четыре года. А они – они всю жизнь живут на Венере; когда здесь в последний раз светило солнце, им было только по два года, и они давно уже забыли, какое оно, и какого цвета, и как жарко греет. А Марго помнит.

 

– Оно большое, как медяк, – сказала она однажды и зажмурилась. 

– Неправда! – закричали ребята. 

– Оно – как огонь в очаге, – сказала Марго. 

– Врешь, врешь, ты не помнишь! – кричали ей.

 

Но она помнила и, тихо отойдя в сторону, стала смотреть в окно, по которому сбегали струи дождя. А один раз, месяц назад, когда всех повели в душевую, она ни за что не хотела стать под душ и, прикрывая макушку, зажимая уши ладонями, кричала – пускай вода не льется на голову! И после того у нее появилось странное, смутное чувство: она не такая, как все. И другие дети тоже это чувствовали и сторонились ее.

 

Говорили, что на будущий год отец с матерью отвезут ее назад на Землю – это обойдется им во много тысяч долларов, но иначе она, видимо, зачахнет. И вот за все эти грехи, большие и малые, в классе ее невзлюбили. Противная эта Марго, противно, что она такая бледная немочь, и такая худющая, и вечно молчит и ждет чего-то, и, наверно, улетит на Землю…

 

– Убирайся! – Уильям опять ее толкнул. – Чего ты еще ждешь?

 

Тут она впервые обернулась и посмотрела на него. И по глазам было видно, чего она ждет. Мальчишка взбеленился.

 

– Нечего тебе здесь торчать! – закричал он. – Не дождешься, ничего не будет! Марго беззвучно пошевелила губами.

– Ничего не будет! – кричал Уильям. – Это просто для смеха, мы тебя разыграли. Он обернулся к остальным. – Ведь сегодня ничего не будет, верно?

 

Все поглядели на него с недоумением, а потом поняли, и засмеялись, и покачали головами: верно, ничего не будет!

 

– Но ведь… – Марго смотрела беспомощно. – Ведь сегодня тот самый день, – прошептала она. – Ученые предсказывали, они говорят, они ведь знают… Солнце…

– Разыграли, разыграли! – сказал Уильям и вдруг схватил ее.

– Эй, ребята, давайте запрем ее в чулан, пока учительницы нет!

– Не надо, – сказала Марго и попятилась.

 

Все кинулись к ней, схватили и поволокли, – она отбивалась, потом просила, потом заплакала, но ее притащили по туннелю в дальнюю комнату, втолкнули в чулан и заперли дверь на засов. Дверь тряслась: Марго колотила в нее кулаками и кидалась на нее всем телом. Приглушенно доносились крики. Ребята постояли, послушали, а потом улыбнулись и пошли прочь – и как раз вовремя: в конце туннеля показалась учительница.

 

– Готовы, дети? – она поглядела на часы.

– Да! – отозвались ребята.

– Все здесь?

– Да!

 

Дождь стихал. Они столпились у огромной массивной двери. Дождь перестал. Как будто посреди кинофильма про лавины, ураганы, смерчи, извержения вулканов что-то случилось со звуком, аппарат испортился, – шум стал глуше, а потом и вовсе оборвался, смолкли удары, грохот, раскаты грома… А потом кто-то выдернул пленку и на место ее вставил спокойный диапозитив – мирную тропическую картинку. Все замерло – не вздохнет, не шелохнется. Такая настала огромная, неправдоподобная тишина, будто вам заткнули уши или вы совсем оглохли. Дети недоверчиво подносили руки к ушам. Толпа распалась, каждый стоял сам по себе. Дверь отошла в сторону, и на них пахнуло свежестью мира, замершего в ожидании.

 

И солнце явилось. Оно пламенело, яркое, как бронза, и оно было очень большое. А небо вокруг сверкало, точно ярко-голубая черепица. И джунгли так и пылали в солнечных лучах, и дети, очнувшись, с криком выбежали в весну.

 

– Только не убегайте далеко! – крикнула вдогонку учительница. – Помните, у вас всего два часа. Не то вы не успеете укрыться!

 

Но они уже не слышали, они бегали и запрокидывали голову, и солнце гладило их по щекам, точно теплым утюгом; они скинули куртки, и солнце жгло их голые руки.

 

– Это получше наших искусственных солнц, верно?

– Ясно, лучше!

 

Они уже не бегали, а стояли посреди джунглей, что сплошь покрывали Венеру и росли, росли бурно, непрестанно, прямо на глазах. Джунгли были точно стая осьминогов, к небу пучками тянулись гигантские щупальца мясистых ветвей, раскачивались, мгновенно покрывались цветами – ведь весна здесь такая короткая. Они были серые, как пепел, как резина, эти заросли, оттого что долгие годы они не видели солнца. Они были цвета камней, и цвета сыра, и цвета чернил, и были здесь растения цвета луны.

 

Ребята со смехом кидались на сплошную поросль, точно на живой упругий матрац, который вздыхал под ними, и скрипел, и пружинил. Они носились меж деревьев, скользили и падали, толкались, играли в прятки и в салки, но главное – опять и опять, жмурясь, глядели на солнце, пока не потекут слезы, и тянули руки к золотому сиянию и к невиданной синеве, и вдыхали эту удивительную свежесть, и слушали, слушали тишину, что обнимала их словно море, блаженно спокойное, беззвучное и недвижное. Они на все смотрели и всем наслаждались. А потом, будто зверьки, вырвавшиеся из глубоких нор, снова неистово бегали кругом, бегали и кричали. Целый час бегали и никак не могли угомониться. И вдруг… Посреди веселой беготни одна девочка громко, жалобно закричала. Все остановились. Девочка протянула руку ладонью кверху.

 

– Смотрите, сказала она и вздрогнула. – Ой, смотрите!

 

Все медленно подошли поближе. На раскрытой ладони, по самой середке, лежала большая круглая дождевая капля. Девочка посмотрела на нее и заплакала. Дети молча посмотрели на небо.

 

– О-о…

 

Редкие холодные капли упали на нос, на щеки, на губы. Солнце затянула туманная дымка. Подул холодный ветер. Ребята повернулись и пошли к своему дому-подвалу, руки их вяло повисли, они больше не улыбались.

 

Загремел гром, и дети в испуге, толкая друг дружку, бросились бежать, словно листья, гонимые ураганом. Блеснула молния – за десять миль от них, потом за пять, в миле, в полумиле. И небо почернело, будто разом настала непроглядная ночь. Минуту они постояли на пороге глубинного убежища, а потом дождь полил вовсю. Тогда дверь закрыли, и все стояли и слушали, как с оглушительным шумом рушатся с неба тонны, потоки воды – без просвета, без конца.

 

– И так опять будет целых семь лет?

– Да. Семь лет. И вдруг кто-то вскрикнул: 

– А Марго? 

– Что? 

– Мы ведь ее заперли, она так и сидит в чулане. 

– Марго…

 

Они застыли, будто ноги у них примерзли к полу. Переглянулись и отвели взгляды. Посмотрели за окно – там лил дождь, лил упрямо, неустанно. Они не смели посмотреть друг другу в глаза. Лица у всех стали серьезные, бледные. Все потупились, кто разглядывал свои руки, кто уставился в пол.

 

– Марго…

 

Наконец одна девочка сказала:

 

– Ну что же мы?…

 

Никто не шелохнулся.

 

– Пойдем… – прошептала девочка.

 

Под холодный шум дождя они медленно прошли по коридору. Под рев бури и раскаты грома перешагнули порог и вошли в ту дальнюю комнату, яростные синие молнии озаряли их лица. Медленно подошли они к чулану и стали у двери.

 

За дверью было тихо. Медленно, медленно они отодвинули засов и выпустили Марго.

- А давай наперегонки до горки? - предложил он ей, предвкушая победу.
- Неа. - отказалась она - Воспитательница сказала не бегать. Попадет потом.
- Струсила? Сдаешься? - подначил он ее и засмеялся обидно.
- Вот еще. - фыркнула она и рванула с места к горке.
Потом они сидели в группе, наказанные, под присмотром нянечки, смотрели в окно как гуляют другие и дулись друг на друга и на воспитательницу.
- Говорила тебе - попадет. - бурчала она.
- Я бы тебя перегнал обязательно - дулся он - Ты нечестно побежала. Я не приготовился...

- А спорим я быстрей тебя читаю? - предложил он ей.
- Хахаха. - приняла она пари - Вот будут проверять технику чтения и посмотрим. Если я быстрее - будешь мой портфель до дому и до школы таскать всю неделю.
- А если я - отдаешь мне свои яблоки всю неделю! - согласился он.
Потом он пыхтел по дороге с двумя ранцами и бурчал:
- Ну и что! Зато ты не запоминаешь что читаешь и пишешь медленнее. Спорим?...

- А давай поиграем. - предложил он - Как будто бы я рыцарь, а ты как будто бы дама сердца.
- Дурак. - почему-то обиделась она.
- Слабо? - засмеялся он - Слабо смущаться при виде меня? И дураком не обзываться тоже слабо.
- И ничего не слабо. - повелась она - Тогда вот чего. Ты меня тоже дурой не обзываешь и защищаешь.
- Само собой - кивнул он - А ты мне алгебру решаешь. Не рыцарское это дело.
- А ты мне сочинения пишешь. - хихикнула она - Врать и сочинять - как раз рыцарское дело.
А потом он оправдывался в телефон:
- А не надо было себя как дура вести. Тогда никто бы дурой и не назвал. Я, кстати, и извинился сразу...

- Ты сможешь сыграть влюбленного в меня человека? - спросила она
- С трудом. - ехидно ответил он - Я тебя слишком хорошо знаю. А что случилось?
- На вечеринку пригласили. А одной идти не хочется. Будут предлагать всякое.
- Нуу.. Я даже не знаю.- протянул он.
- Слабо? - подначила она.
- И ничего не слабо. - принял он предложение - С тебя пачка сигар, кстати.
- За что? - не поняла она.
- Эскорт нынче дорог. - развел руками он.
А по дороге домой он бурчал:
- Сыграй влюбленного, сыграй влюбленного. А сама по роже лупит ни за что... Влюбленные между прочим целоваться лезут обычно:

- Что это? - спросила она.
- Кольцо. Не очевидно разве? - промямлил он.
- Нибелунгов? Власти? Какая-то новая игра затевается?
- Угу. Давай в мужа и жену поиграем. - выпалил он
- Надо подумать. - кивнула она.
- Слабо? - подначил он.
- И ничего не слабо. - протянула она - А мы не заигрываемся?
- Да разведемся если что. Делов-то. - хмыкнул он.
А потом он оправдывался:
- А откуда мне знать как предложения делаются? Я ж в первый раз предлагаю. Ну хочешь еще раз попробую? Мне не слабо.

- Сыграем в родителей? - предложила она.
- Давай. В моих или в твоих? - согласился он.
- Дурак. В родителей собственного ребенка. Слабо?
- Ого как. - задумался он - Не слабо, конечно, но трудно небось..
- Сдаешься? - огорчилась она
- Не,не. Когда эт я тебе сдавался? Играю, конечно. - решился он.

- Усложняем игру. Ты теперь играешь в бабушку.
- Правда? - не поверила она.
- 3900. - кивнул он - Пацан. Слабо тебе в бабушку сыграть?
- А ты в данном случае во что играешь?
- В мужа бабушки. - засмеялся он - Глупо мне в бабушку играть.
- В де-душ-ку. Как бы ты тут не молодился. - засмеялась она - Или слабо?
- Куда я денусь-то...

Она сидела у его кровати и плакала:
- Сдаешься? Ты сдаешься что ли? Выходишь из игры? Слабо еще поиграть?
- Угу. Похоже что так. - ответил он - Неплохо поиграли, да?
- Ты проиграл раз сдаешься. Понял? Проиграл.
- Спорное утверждение. - улыбнулся он и умер

Он ненавидел свою жену. Н Е Н А В И Д Е Л ! Они прожили вместе 15 лет. Целых 15 лет жизни он видел ее каждый день по утрам, но только последний год его стали дико раздражать ее привычки. Особенно одна из них: вытягивать руки и, находясь еще в постели, говорить: «Здравствуй солнышко! Сегодня будет прекрасный день».

Вроде бы обычная фраза, но ее худые руки, ее сонное лицо вызывали в нем неприязнь. Она поднималась, проходила вдоль окна и несколько секунд смотрела вдаль. Потом снимала ночнушку и нагая шла в ванну. Раньше, еще в начале брака, он восхищался ее телом, ее свободой, граничащей с развратом. И хотя до сих пор ее тело было в прекрасной форме, его обнаженный вид вызывал в нем злость. Однажды он даже хотел толкнуть ее, чтобы поторопить процесс «пробуждения», но собрал в кулак всю свою силу и только грубо сказал :
- Поторопись , уже надоело !
Она не торопилась жить , она знала о его романе на стороне , знала даже ту девушку , с которой ее муж встречался уже около трех лет . Но время затянуло раны самолюбия и оставило только грустный шлейф ненужности . Она прощала мужу агрессию , невнимание , стремление заново пережить молодость . Но и не позволяла мешать ей жить степенно , понимая каждую минуту .

Так она решила жить с тех пор , как узнала , что больна . Болезнь съедает ее месяц за месяцем и скоро победит . Первое желание острой нужды - рассказать о болезни . Всем ! Чтобы уменьшить всю нещадность правды , разделив ее на кусочки и раздав родным . Но самые тяжелые сутки она пережила наедине с осознанием скорой смерти , и на вторые - приняла твердое решение молчать обо всем . Ее жизнь утекала , и с каждым днем в ней рождалась мудрость человека , умеющего созерцать . Она находила уединение в маленькой сельской библиотеке , путь до которой занимал полтора часа . И каждый день она забиралась в узкий коридор между стеллажами , подписанными старым библиотекарем «Тайны жизни и смерти» и находила книгу , в которой , казалось , найдутся все ответы .

Он пришел в дом любовницы . Здесь все было ярким , теплым , родным . Они встречались уже три года , и все это время он любил ее ненормальной любовью . Он ревновал , унижал , унижался и , казалось , не мог дышать вдали от ее молодого тела . Сегодня он пришел сюда , и твердое решение родилось в нем : развестись . Зачем мучить всех троих , он не любит жену , больше того - ненавидит . А здесь он заживет по - новому , счастливо . Он попытался вспомнить чувства , которые когда - то испытывал к жене , но не смог . Ему вдруг показалось , что она так сильно раздражала его с самого первого дня их знакомства . Он вытащил из портмоне фото жены и , в знак своей решимости развестись , порвал его на мелкие кусочки .

Они условились встретиться в ресторане . Там , где шесть месяцев назад отмечали пятнадцатилетие брака . Она приехала первой . Он перед встречей заехал домой , где долго искал в шкафу бумаги , необходимые для подачи заявления на развод . В несколько нервном настроении он выворачивал внутренности ящиков и раскидывал их по полу . В одном из них лежала темно - синяя запечатанная папка . Раньше он ее не видел . Он присел на корточки на полу и одним движением сорвал клейкую ленту . Он ожидал увидеть там что угодно , даже фотокомпромат . Но вместо этого обнаружил многочисленные анализы и печати медучреждений , выписки , справки . На всех листах значились фамилия и инициалы жены . Догадка пронзила его , как удар тока , и холодная струйка пробежала по спине . Больна ! Он залез в Интернет , ввел в поисковик название диагноза , и на экране высветилась ужасная фраза : «От 6 до 18 месяцев» . Он взглянул на даты : с момента обследования прошло полгода . Что было дальше , он помнил плохо . Единственная фраза , крутившаяся в голове : «6–18 месяцев» .

Она прождала его сорок минут. Телефон не отвечал , она расплатилась по счету и вышла на улицу . Стояла прекрасная осенняя погода , солнце не пекло , но согревало душу . «Как прекрасна жизнь , как хорошо на земле , рядом с солнцем , лесом» . В первый раз за все время , которое она знает о болезни , ее заполнило чувство жалости к себе . Ей хватило сил хранить тайну , страшную тайну о своей болезни от мужа , родителей , подруг . Она старалась облегчить им существование , пусть даже ценой собственной разрушенной жизни . Тем более от этой жизни скоро останется только воспоминание . Она шла по улице и видела , как радуются глаза людей оттого , что все впереди , будет зима , а за ней непременно весна ! Ей не дано больше испытать подобное чувство . Обида разрасталась в ней и вырвалась наружу потоком нескончаемых слез…

Он метался по комнате . Впервые в жизни он остро , почти физически почувствовал быстротечность жизни . Он вспоминал жену молодой , в то время , когда они только познакомились и были полны надежд . А он ведь любил ее тогда . Ему вдруг показалось , что этих пятнадцати лет как не бывало . И все впереди : счастье , молодость , жизнь…

В эти последние дни он окружил ее заботой , был с ней 24 часа в сутки и переживал небывалое счастье . Он боялся , что она уйдет , он готов был отдать свою жизнь , лишь бы сохранить ее . И если бы кто - то напомнил ему о том , что месяц назад он ненавидел свою жену и мечтал развестись , он бы сказал : «Это был не я» .

Он видел , как ей тяжело прощаться с жизнью , как она плачет по ночам , думая , что он спит . Он понимал , нет страшнее наказания , чем знать срок своей кончины . Он видел , как она боролась за жизнь , цепляясь за самую бредовую надежду .

Она умерла спустя два месяца . Он завалил цветами дорогу от дома до кладбища . Он плакал , как ребенок , когда опускали гроб , он стал старше на тысячу лет…

Дома , под ее подушкой , он нашел записку , желание , которое она писала под Новый год : «Быть счастливой с Ним до конца своих дней» . Говорят , все желания , загаданные под Новый год , исполняются . Видимо , это правда , потому что в этот же год он написал : «Стать свободным» . Каждый получил то , о чем , казалось , мечтал . Он засмеялся громким , истеричным смехом и порвал листочек с желанием на мелкие кусочки …

Мы украшаем город на праздники, мы снимаем фильмы про любовь со счастливыми концами, мы создаём красивые одежды и вешаем "осторожно, порог" в магазинах. Мы прощаем, передаём билетики и нам хочется взять (бы) домой замёрзших и голодных животных; мы чувствуем, что люди - хорошие всё же, и оставляем на чай, и немного боимся, что бог существует и видит нас. И бог тоже хороший. И хочется нам не разрушать, а строить, и мир посмотреть хочется, и улыбаться, и любовь дарить просто так хочется. Нам не жалко лишних копеек для нищих, и кто-то спонсирует приюты, и выставки делает, и в космос летает кто-то из нас - работа такая, и звоним успокоить близких, и шутки пересказываем, и делимся впечатлениями, и всякие подвиги совершаем - ради счастья. Мы учим другие языки - для общения, мы устраиваем олимпиады, где неважно, кто победил, плачем от избытка эмоций, участвуем в парадах, неловко обнимаем любимых полузабытых бабушек и дедушек. По всем статьям у нас - хорошее будущее. У нас есть сказки и музыка, мы хотим знать, что любят наши кумиры, нас что-то заставляет быть искренними хотя бы с кем-то. Мы лечим других, мы рисуем картины, придумываем новые технологии и присуждаем премии за вклады в развитие. Мы - люди, мы стремимся к красоте и долголетию, у нас есть такие прекрасные вещи, как подарок, любовь, ошибки, мечты, и это глобально, глобально. Мы любим друг друга и заботимся друг о друге.

А кому-то нужна война.. Кому-то не хватает воздуха и места. Денег. Кто-то придумывает яды, оружие, наркотики. Кто-то лжёт и хочет насильственной власти. И тот, кто мне скажет, что это нужно для вселенского баланса, взвешивает свою жизнь вместе с дерьмом. А у меня - одна жизнь, и она прекрасна!

Как-то раз один человек вернулся поздно домой с работы, как всегда усталый и задёрганный, и увидел, что в дверях его ждёт пятилетний сын.
- Папа, можно у тебя кое-что спросить?
- Конечно, что случилось?
- Пап, а сколько ты получаешь?
- Это не твоё дело! - возмутился отец. - И потом, зачем это тебе?
- Просто хочу знать. Пожалуйста, ну скажи, сколько ты получаешь в час?
- Ну, вообще-то, 500. А что?
- Пап- - сын посмотрел на него снизу вверх очень серьёзными глазами. -
Пап, ты можешь занять мне 300?
- Ты спрашивал только для того, чтобы я тебе дал денег на какую-нибудь дурацкую игрушку? - закричал тот. - Немедленно марш к себе в комнату и ложись спать!..Нельзя же быть таким эгоистом! Я работаю целый день, страшно устаю, а ты себя так глупо ведешь.
Малыш тихо ушёл к себе в комнату и закрыл за собой дверь. А его отец продолжал стоять в дверях и злиться на просьбы сына. Да как он смеет спрашивать меня о зарплате, чтобы потом попросить денег? Но спустя какое-то время он успокоился и начал рассуждать здраво: Может, ему действительно что-то очень важное нужно купить. Да чёрт с ними, с тремя сотнями, он ведь ещё вообще ни разу у меня не просил денег . Когда он вошёл в детскую, его сын уже был в постели.
- Ты не спишь, сынок? - спросил он.
- Нет, папа. Просто лежу, - ответил мальчик.
- Я, кажется, слишком грубо тебе ответил, - сказал отец. - У меня был тяжелый день, и я просто сорвался. Прости меня. Вот, держи деньги,которые ты просил.
Мальчик сел в кровати и улыбнулся.
- Ой, папка, спасибо! - радостно воскликнул он.
Затем он залез под подушку и достал еще несколько смятых банкнот. Его отец,увидев, что у ребенка уже есть деньги, опять разозлился. А малыш сложил все деньги вместе, и тщательно пересчитал купюры, и затем снова посмотрел на отца.
- Зачем ты просил денег, если они у тебя уже есть? - проворчал тот.
- Потому что у меня было недостаточно. Но теперь мне как раз хватит,
- ответил ребенок.
- Папа, здесь ровно пятьсот. Можно я куплю один час твоего времени.

— Вот пока ты её (женщину) добиваешься — она прекрасна. Но вот вы живете вместе, она утром уходит на работу и говорит:
« — Ты мой небритыш» или даже так « — Ты мой заспанный чебурашка», не-не… Чебура-а-фка. И вроде это так мило, но так противно.
— И то, что заспанный, небритыш, чебурашка это натяжка.
— Не-е, Лёш, это «натя-я-фка».

Не стало будущего. Раньше, в детстве, впереди всегда было что-то яркое, неизвестное. Жизнь! А сейчас я точно знаю, что будет потом — то же самое, что и сегодня. Заниматься буду тем же, в рестораны ходить те же, ну, в другие такие же. На машине ездить примерно такой же. Вместо будущего стало настоящее, просто, есть настоящее, которое сейчас, и настоящее, которое будет потом. И главное, что мне мое настоящее-то нравится. Машины хорошие, рестораны вкусные… только, будущего жалко…

Фильм, спектакль всегда можно остановить в какой-то хороший момент. А жизнь? Вот бы был у нее всегда счастливый конец. Не «умер», потому что «умер» — это плохой конец. Вот например, идешь ты по набережной, прекрасный день…и вдруг, за горизонтом начинают медленно подниматься титры. Ты говоришь: «Это что? Это что, все? Подожди, подожди секундочку, а кто меня играл? Че, хорошо играл? Ну, я надеюсь, вам все понравилось, потому что ну закончилось-то все замечательно…». Вот бы так бы.

— Саня, но ты одного не знаешь. Как будет по-украински Венгрия?
— Как?! Знаю, Венгрия.
— Нет, Саша. Угорщина!
— А как они там живут?
— Где в Украине или в Венгрии?
— в Угорщине?!

— «Как-то он не концептуально пробежал.» Да пошел ты в жопу, сам так пробеги.

— О! Бельдяжки! Здесь и заночуем.
— Я не могу!
— Почему?
— Я женат. Мне нельзя в Бельдяжки…

Я вообще еду не «куда», а «откуда»!

— Ну ведь было же, да? Было? В глаза мне смотри! Я же вижу, что было!
— Да не было ничего, зачем бы я тогда тебе рассказал.
— Угу… Ну целовались же, да? Целоваааааались!
— Да вообще не целовались.
— Угу… Я поняла: ты к ней приставал, а она тебе отказала!
— Я ж тебе говорю — это она ко мне приставала, а я отказал…
— Че… правда не было? Отказал? Жанне Фриске?
— Да.
— Ну ты мудаааак…

— Им же лет по 80, то есть лет 60 они прожили вместе. И видно, видно, прям видно, что они друг друга любят.
— Любят? Почему ты так думаешь, что они друг другу не изменяли? Может даже поэтому они и прожили так долго и счастливо. Ну потому что изменяли. Разве так не бывает?
— Нет. Так не бывает.
— Почему?
— Потому что. Потому что я так не хочу.

— А вот почему? Пили одинаково, а от одного с утра разит, а от другого — слегка попахивает?
— Это называется: «Внутренняя интеллигентность»!

Почему, когда она из другой комнаты задает мне вопрос, вот это вот, знаешь, типа: «абу-бу-бу-бу-бу… ЗЕЛЕНЫЕ ТАПОЧКИ!?" Я спрашиваю: «Что?» Она говорит: «ЗЕЛЕНЫЕ ТАПОЧКИ!» Почему она повторяет ровно то, что я слышал?! Вот эти последние два слова. Как ей это удается, а?

Вообще стало не совпадать: как хочется поступить и как правильно поступить. А хочется, чтобы было как правильно, но хочется, чтобы было, как хочется… И, что делать?

нее телефон не для того, что бы с ней можно было связаться, а чтобы он лежал в сумочке, звонил, а она его не слышала.

Расстались. Пишешь ей последнюю смс «Я больше не буду тебе писать, ты стала мне чужой, прощай». Она не отвечает. Тогда второе последнее смс «Могла бы и ответить, нас, между прочим, что-то связывало» — молчит. Третье — «Спешу поделиться радостью, я перестал о тебе думать. Вообще. Так что не звони». Она не звонит. Тогда запрещенный прием: «Знаешь, в Москве есть еще красивые женщины, кроме тебя». И все равно ничего. И так еще сто последних смс. Неужели нельзя быть нормальной и раз ответить?! И все. Перестал писать, отмучился и тут от нее через год приходит смс: «Снег пошел. С первым днем зимы!»
Ну не СУКИ!

А вот взять вопрос «Зачем?». Когда я говорю ей: «Поехали ко мне», а она мне: «Зачем?», вот объясни, что я ей должен отвечать? Ведь у меня дома не боулинг, не кинотеатр. Если скажу: «Займемся раз-два любовью, мне точно будет хорошо, тебе — может быть, а дальше ты можешь остаться, но лучше, чтобы уехала». Она же точно не поедет, хотя прекрасно понимает, что мы едем именно за этим. И я говорю: «Поехали ко мне, у меня прекрасная коллекция лютневой музыки XVI века».

— Слушайте, а вот почему можно изменить только жене или мужу? Почему нельзя изменить, к примеру, детям?
— То есть?
— Ну, представь, тебя видели выходящим из Макдональдса с чужим ребенком, а?
— Или нашел у тебя ребенок в кармане чек от конструктора «Лего». А ты ему «Лего» не покупал…
— Или купил незнакомому ребенку на улице.. мороженое. Ничего серьезного, душевный порыв. А твои дети это заметили.
— Да, и твой ребенок тебя спрашивает еще так: «Так, папка! Ты его знаешь, а?»
— А ты такой: «Да нет, просто купил мороженное, честно…"
— «Да? И в который это раз ты ему просто купил мороженое, а?»
— «Да что тут такого? Пошел нахер, мальчик! Я ж тебе говорю, я… я первый раз его вижу, посмотри на него! Пошел нахер, мальчик!!!»
— «Еще лучше! Первый раз видит человека, и сразу ему мороженое! Я между прочим мороженого годами не вижу!»
— Да… И все; и на утро — шкафы пустые, игрушек нет и записка: «Прощай. Из детского сада нас заберет мама! Буу…»

— Саш, ну ты козел и урод, только что это меняет?

Или вот она задаёт какой-то вопрос. И я вижу, что для неё это правда очень важно. И начинаю отвечать. А она уже всё — ушла. Оказывается, ей просто было важно задать этот вопрос и всё… И ещё, знаете, я понял, какой самый главный ответ на вопрос «Почему?» — «Потому что!»

«Я пошла. Чмоки» Ну какие, нахер, чмоки?! Хочешь поцеловать — поцелуй.

С какого-то времени появился вопрос «Зачем?»
Вот раньше тебе говорили: «Слушай, я с двумя девушками познакомился, у них квартира свободна в Отрадном, посидим, выпьем! Поехали!» Ты сразу ехал. Если бы тебя спросили «А зачем?», ты бы сказал: «Как, зачем? Ты че, дурак? Две девушки, отдельная квартира! Посидим, выпьем, ну?!"
А сейчас… тебе говорят «поехали», а ты думаешь: «Две какие-то девушки… левые. Квартира у них в ОТ-РАД-НОМ! Это ж ехать туда, пить с ними… потом то ли оставаться, то ли домой… завтра на работу. Зачем?!"

— Окна не открывать!
— Так душно же…
— Комары налетят!
— А мы свет выключим…
— Тараканы набегут!

— Да ты мудак!
— Мм, а это, действительно, многое объясняет…

Раньше все было понятно. Сделал уроки — молодец, перевел бабушку через дорогу — умница, мячиком разбил стекло — плохой. А сейчас — сделал одной женщине хорошо, а другой — плохо. А ты вообще все делал для третьей.

Раньше мне родители что-то запрещали, сейчас — жена. Когда я уже повзрослею?

Вот, например, если мужчине нравится женщина, он должен ее завоевать, а если женщине нравится мужчина, она… она же должна ему сдаться. То есть проиграть. Проигрывает, выигрывая. Мы играем в шашки. Они играют в поддавки… Кривая женская логика… Всегда у них так.

- Подожди, а ты в каком году заканчивал?
- в 88-м..
- Так какой белый мерседес! Девятка мокрый асфальт!
- Так в 88-м это и был мерседес.

А вот когда вот любишь (ну так, чтобы хотелось сказать - "люблютебялюблюнемогу"), то ничего как раз говорить не хочется. и делать ничего не хочется. и никаких артефактов не надо. и даже фотографии в альбом ни одной не наклеиваешь, да и альбома-то не заведено в доме. и открыток не даришь, и подарки нежно подписываешь редко-редко.
а просто просыпаешься в 4.46 и лежишь, уткнувшись носом в затылок. и внутри - такая звенящая тишина. и сердце вот-вот екнет в последний раз и распадется на кусочки. ужасно хочется разбудить, но если разбудить, то кроме "люблюнемогу" сказать все равно ничего не получится. и ты просто лежишь и стараешься не дышать громко.
а к тебе поворачиваются и бормочут - "знаешькакятебялюблю?люблюнемогу.."
и засыпают
например, в 4.49 утра.