Помощник

  • 08.06.19, 14:14




Навигатор Андрея сошел с ума окончательно еще на подъезде к этой деревне. До того, как он решил срезать путь по грунтовой дороге, он и подумать не мог о том, что стрелочка на мониторе может так быстро перемещаться в пространстве, забрасывая его то на трассу, то на какую-то улицу Фестивальную, то в проезд Сиреневый. В принципе, Андрей примерно понимал, куда ему ехать дальше, чтобы добраться до города, но все же решил на всякий случай уточнить маршрут у местных. 

Остановившись у одного из первых домов, Андрей высунул голову из окна автомобиля и приветливо помахал рукой старушке, сидевшей на скамейке.
- Бабуль, до Ростова так доеду?
Старушка близоруко прищурилась, разглядывая Андрея, но ничего не ответила.
- Бабуль!
Андрей, не дождавшись никакой реакции, окинул взглядом улицу. Жара стояла невыносимая и, может быть, именно поэтому на улице не было видно ни одного человека. Вздохнув, Андрей вышел из машины и подошел к старушке.
- Бабуль, я говорю, до Ростова доеду по этой дороге? - жестикулируя и специально повышая голос, еще раз задал он свой вопрос.
Старушка молча вглядывалась в его лицо, как будто пытаясь вспомнить, не видела ли она его раньше. Через несколько секунд она отвела взгляд и снова уставилась куда-то в сторону.
- Понятно, - снова вздохнул Андрей и уперевшись руками в бока, принялся разминать затекшую от долгой езды спину, - о, а чего у вас калитка на земле лежит? Петли оторвались что ли?
Подойдя ко входу во двор, он осмотрел простенькую дверцу, сбитую из досок разной ширины, схваченных по диагонали еще одной доской. Одна петля была на месте, вторая, нижняя, болталась на одном, вывернутом до половины, саморезе. Петли были порядком заржавевшими, но вполне пригодными для эксплуатации.
- Сейчас я вам все сделаю, а то негоже без двери жить.
С этими словами Андрей подошел к автомобилю, открыл багажник и принялся ковыряться в ящике с инструментами, радуясь тому, что не только отдохнет и разомнется от долгого сидения, но еще и сделает доброе дело. Отыскав, наконец, отвертку и два новых самореза, он вернулся к калитке, на ходу подмигнув старушке.
- Сейчас все починим, бабуль, - усмехнулся он и опустился на корточки.
Дел было на две минуты. Плотно закрепив петлю, Андрей поднялся на ноги и принялся поднимать калитку, чтобы повесить ее на свое место. В этот момент он снова решил сказать что-то шутливое молчаливой старушке, но, обернувшись, так и замер с приподнятой дверцей в руках.

Лицо старушки скривилось в гримасе ужаса, отчаяния и какой-то внутренней боли. Руки затряслись, а из глаз по морщинистым щекам двумя ручейками потекли слезы.
- Что ты делаешь? - закричала она и протянула руку в сторону Андрея, указывая на того пальцем, - не он! Это не ты! Что же ты делаешь? Что же ты... 
Андрей прислонил калитку к забору и, нахмурившись, огляделся по сторонам.
- Ты чего, бабуль? Чего орешь? Я же тебе помочь хотел...
- Это не ты! - старушка вцепилась в рукав Андрея и принялась отталкивать его от своего дома, - это же не ты, зачем ты так? Совести у тебя нет! 
- Да чего ты... 
За его спиной послышался звук открывающейся двери. Андрей, пытаясь вырваться из рук обезумевшей старушки, оглянулся и увидел, что из соседского дома, на ходу пытаясь вдеть одну ногу в тапочек, выбежал мужчина.
- Да отпусти ты уже! С ума сошла что ли? - он резко дернул рукой и снова обернулся, - мужик, помоги, а? Успокой свою соседку сумасшедшую, она мне сейчас руку оторвет.

Мужчина, подбежав к ним, быстро оценил обстановку и сделал, пожалуй, самое нелогичное, что он вообще мог сделать. Размахнувшись, он со всей силы приложил ногой по многострадальной калитке, отчего та, жалобно скрипнув, снова рухнула на землю. Справившись с этой задачей, он бросился к старушке и, обняв ее, принялся гладить по голове в выцветшей косынке.
- Всё, всё, теть Люб, успокойся, успокойся. Все хорошо, не плачь. Все хорошо, тише, тише...
- Это не он, - отпустив рукав Андрея и закрыв глаза руками, всхлипнула она.

Мужчина впервые бросил мимолетный взгляд на Андрея и снова посмотрел на старушку.
- Не он, теть Люб. Это дурачок какой-то, чего ты из-за него расстроилась? Ну всё, успокойся. Мало ли каких дураков земля носит. Что ты, из-за каждого будешь расстраиваться? Перестань уже.
Старушка как-то обмякла и ткнувшись в грудь соседа, зарыдала в голос.
- Леша приедет, я все ему расскажу. Он им всем покажет, как старых людей обманывать. Совести совсем у них нет.
- Расскажешь, теть Люб, расскажешь. Лешка им бока намнет, к гадалке не ходи.

Мужчина снова повернулся к Андрею и, заметив в его руках отвертку, посмотрел на калитку.
- Петли прикручивал?
- Ну... Да... А что...
- Делай так, как раньше было. 
- А что здесь вообще...
- Делай как раньше. Бегом.

Андрей пожал плечами, но решил не спорить. Выкрутив свои саморезы, он вкрутил старый до половины и молча сложил инструменты обратно в багажник своего автомобиля.
- Всё? - спросил мужчина, который, успокоив старушку, снова усадил ее на скамейку и подошел к Андрею.
- Всё, - кивнул тот.
- Теперь вали отсюда. И больше не лезь туда, куда тебя не просят.
- А в чем дело-то? - развел руками Андрей,- я же просто помочь хотел.
- Помог? - усмехнулся сосед, - помощничек, б... Курево есть?
Андрей достал из заднего кармана пачку и протянул ее мужчине. Выудив из нее сигарету и прикурив, сосед снова взглянул на старушку. Та уже успокоилась и только изредка смахивала краем платка слезинки с щек. 
- Может расскажешь, что с ней?
Сосед, вдохнув горького дыма и немного подобрев, почесал пятерней грудь и посмотрел на Андрея оценивающим взглядом. Видимо решив, что с этим гостем можно и поделиться тайной, он начал свой рассказ:
- Сына ее Лешкой зовут. Он в отпуск как-то раз приезжал матери помочь по хозяйству, а калитку эту не успел доделать, так и оставил. Сказал, что как вернется, все сделает. Вот... До сих пор не сделал.
- Ну так и в чем проблема? - наморщил лоб Андрей, - если у нее сын разгильдяй, что же ей теперь, без двери жить? Когда он там надумает снова приехать?
Мужчина, прищурившись, затянулся и бросил недокуренную сигарету на землю, прямо под ноги удивленному Андрею.
- Да никогда. Погиб он в Афгане тридцать лет назад... Ладно, вали давай отсюда.

Сплюнув между зубов, мужчина снова бросил взгляд на Андрея и, слегка помедлив, направился к своему дому, шаркая по асфальту тапочками.
- Вчера почтальон наш ходил, - обращаясь к соседу, заговорила старушка, - я спрашивала у него про письма, так он говорит, что не было пока. Тебе Леша не писал? Когда приедет-то?
- Не, теть Люб, не писал, - не останавливаясь, покачал головой сосед.
- А то ж калитку обещал починить...
- Починит, теть Люб, приедет и обязательно починит...

©ЧеширКо


Бар "Эмоцион".

  • 07.06.19, 08:29




- Пусть понервничает, - сам себе сказал он и ударом ботинка отправил банку на газон, - а то достала уже!
Его взгляд упал на яркую вывеску какого-то заведения, заманчиво переливающуюся яркими цветами. Решив, что бесцельно бродить по городу - не самая удачная идея, если можно провести время гораздо веселее, Виктор направился ко входу в бар.

Внутри было довольно немноголюдно, а точнее - кроме бармена, суетившегося за стойкой, в заведении не было ни одного человека. Усевшись на высокий стул у барной стойки, Виктор принялся изучать меню, аккуратно разложенные перед ним.

- Э-э... Уважаемый!
Виктор махнул рукой бармену и тот тут же оказался напротив него.
- Я вас слушаю, - дружелюбно произнес он, протирая салфеткой и так кристально чистую барную стойку.
- Я хотел узнать по поводу коктейльной карты, - он ткнул пальцем в заламинированный лист картона и посмотрел на бармена, - у вас здесь только названия коктейлей, но нет даже их состава.
- О, если бы мы писали состав наших коктейлей, нам пришлось бы использовать не этот лист, а завести книгу страниц на пятьсот. Слишком уж они... Как бы вам сказать... Многосоставны.
- Секретные рецепты? - усмехнулся Виктор.
- Можно и так сказать, - кивнул бармен, - что-нибудь выбрали?
Виктор снова пробежался глазами по списку.
- Вы мне хотя бы скажите - эти ваши коктейли содержат алкоголь? Хотелось бы немного расслабиться, а то навалилось всего...
- Нет, они все безалкогольные, но поверьте мне, многие из них сносят голову почище любой другой выпивки.
- А-а-а... Даже так? - заговорщицки подмигнул Виктор и заерзал на стуле, - ну что ж... Давайте тогда начнем вот с этого. Он у вас первый в списке.
- О, коктейль "МЕСТЬ", - заглянув в карту, кивнул бармен, - да, это один из самых популярных коктейлей в последнее время.
Виктор даже глазом не успел моргнуть, как перед ним на стойке появилась небольшая рюмка, в которой пенилась и пузырилась какая-то темная жидкость.
- Если хотите, могу охладить, - предложил бармен, - некоторые предпочитают употреблять его именно в таком виде.
- Не надо, спасибо, - покачал головой гость и одним большим глотком опустошил рюмку.

Приятное тепло разлилось по всему телу. Казалось, что оно проникает в каждую клеточку организма, согревая его и бодря. Виктору вдруг захотелось танцевать, петь, веселиться и радоваться. Он даже вскочил со стула, чтобы насладиться этим необыкновенным чувством, но эйфория продлилась недолго. Ее прервала внезапная резкая боль в правом виске. Схватившись одной рукой за голову, второй он оперся на стойку.
- Что, голова РАСКАИВАЕТСЯ? - усмехнулся бармен, внимательно наблюдавший за реакцией Виктора.
- Да, что-то заболела резко, - кивнул тот, - только правильно говорить: "раскалывается".
- Ничего, сейчас пройдет, - не обращая внимания на замечание Виктора, произнес бармен, - это побочный эффект коктейля. Причем, один из самых легких.
- А что, бывает и хуже?
- Конечно. На всех он действует по-разному. Кто-то после первого глотка может испытать приступ паники или страха, другие - злобу и гнев. Кстати, удивительный факт - несмотря на такие неприятные эффекты, последние являются самыми преданными фанатами этого коктейля. Ну что, отпустило?
- Да, - постукивая пальцем по виску, удивленно произнес Виктор, - всё прошло. Крутая штука, но пробовать больше не хочу. 
- И правильно, - кивнул бармен, - другие посмотрите?
Виктор снова сел на высокий стул и уткнулся в коктейльную карту.

- Налей-ка "ОДИНОЧЕСТВА". Мне кажется, этот коктейль сейчас здесь как никогда уместен, - хмыкнул он, оглянувшись на пустой зал.
Не успел он договорить, как перед ним на стойке возникла еще одна рюмка. На этот раз напиток выглядел не так угрожающе - он как будто светился изнутри нежно-голубым сиянием.
- Ну, с Богом, - усмехнулся Виктор и опрокинув в себя содержимое рюмки, стал прислушиваться к своим чувствам.
Сначала ничего он ничего не почувствовал. Он вопросительно уставился на бармена, но тот жестом показал, что нужно немного подождать. Виктор уже собрался выбрать другой коктейль, но вдруг что-то начало происходить. Он схватился за сердце, скривив лицо и резко выдохнув. Из глаз сами собой побежали слезы.
- Что болит? - как ни в чем не бывало, поинтересовался бармен, - ГРУСТЬ защемила?
- Ага, грудь, - не расслышав слова бармена, кивнул Виктор, - что-то внутри как будто сжалось. Какой-то неправильный коктейль - побочка есть, а эффекта нет.
- Это и есть эффект. Просто он на любителя - кому-то нравится, кому-то не очень. Кстати, говорят, что в небольших дозах он даже полезен.
- Сивуха какая-то, - скривился Виктор, - давай что-нибудь другое.

Бармен добродушно улыбнулся и тут же поставил на стойку еще одну рюмку, наполненную до половины какой-то фиолетовой жидкостью.
- Попробуйте вот этот.
- Как называется? - отодвинув предыдущую рюмку в сторону, спросил Виктор.
- "РАЗОЧАРОВАНИЕ". Не знаю почему, но заказывают довольно часто.
- Скажу честно, название не внушает доверия, - хохотнул мужчина, но все же сделал небольшой глоток.
- Ну как? Чувствуете ГОРЕЧЬ? 
- Фу, гадость какая, - снова скривился Виктор, - дайте запить чем-нибудь.
Бармен тут же поставил перед ним стакан с чуть розоватым напитком. Виктор отхлебнул пару глотков, но снова передернул плечами.
- Все равно вкус не проходит. Есть что-нибудь другое?
- Другое не поможет. Это "ПРОЩЕНИЕ". Его нужно пить до дна.
Виктор последовал совету и через секунду поставил на стойку пустой стакан.
- О, вот так нормально, - вытирая губы тыльной стороной ладони, произнес он, - что-то меня прям расстроило это ваше "Разочарование". Та еще гадость.

- Тогда могу предложить вам "ЗАВИСТЬ".
Рюмка моментально появилась перед посетителем и с такой же скоростью опрокинулась в его рот. Виктор почесал шею и прикрыл глаза, прислушиваясь к своим ощущениям, но до конца осознать вкус напитка не получилось - теперь зачесалась ладонь. За ней - плечо, потом - бедро, а еще через несколько секунд он уже чесался весь с ног до головы.
- Что за... Что ты мне налил?
- Не переживайте, - успокоил его бармен, - эффект напитка проявляется после небольшого РАЗДРАЖЕНИЯ.
- Небольшого? - вскрикнул Виктор, пытаясь дотянуться до своей лопатки, - тебе-то хорошо, ты не чешешься!
- А вот и эффект, - расплылся в улыбке бармен.
- Сам-то, наверное, не пьешь это пойло? Себе что-нибудь получше выбираешь, покачественнее? О, вроде перестает чесаться...

Виктор снова занял свое место, отодвинул от себя коктейльную карту и посмотрел на барную полку, на которой стояли разноцветные бутылки, аккуратно выстроенные по высоте.
- А вон-то что там у тебя?
- Где? 
- На второй полке, самая крайняя бутылка прозрачная.
- А, это... - бармен махнул рукой и, шагнув в сторону, попытался заслонить ее спиной, - лучше выберите из карты, там еще много разных коктейлей...
- Так что за бутылка? - перебил его Виктор, - плесни-ка мне из нее.
- Может лучше что-нибудь другое?
Глаза бармена растерянно забегали.
- Давай, давай уже ее сюда.
Хозяин заведения грустно вздохнул и, взяв с полки бутылку, налил ее содержимое в рюмку.
- А это как называется?
- "ЛЮБОВЬ", - недовольно буркнул бармен.
- Вот, отличное название, - улыбнулся Виктор и выпил.

Несколько минут прошли в тишине. Виктор сидел на стуле, облокотившись на стойку, и задумчиво смотрел перед собой. Бармен, потеряв к нему всякий интерес, протирал салфеткой бокалы.
- Сколько с меня? - наконец-то нарушил молчание посетитель.
Расплатившись по счету, Виктор поднялся со стула и направился к выходу из бара.
- Может еще по одной? - с надеждой в голосе спросил бармен.
- Нет, спасибо, - не оборачиваясь, произнес Виктор, - я домой. Меня там ЖДУТ.

***
Бармен работал в этом заведении с самого его основания, но до сих пор не мог понять, почему все его посетители уходят сразу после того, как пробуют этот напиток. Спрятав бутылку под стол, он достал из кармана шариковую ручку и, повернув к себе коктейльную карту, написал внизу большими буквами: "ЛЮБВИ НЕТ". Затем, подумав, приписал чуть ниже: "ПРИ ЗАКАЗЕ ДВУХ "ОБИД", "БЕЗРАЗЛИЧИЕ“ ЗА СЧЕТ ЗАВЕДЕНИЯ".
- Ведь самое главное в этом деле - правильный маркетинг! - ухмыльнулся он и, схватив салфетку, еще усерднее принялся натирать стойку. 

©ЧеширКо


Просто...утро...

  • 31.05.19, 07:20



Здесь все как прежде:
Темный мир и светлый,
Резвись, кто может,
Или пой от ран.
Он не спешит,
Ведь он последний,
Последний Из Могикан.
(Пикник)

Утро...

Доброе ли... или нет … кто знает...

Эх, было время, был я... а чем или кем, какая разница, если есть то, что есть сейчас. Старые раны ноют, боевые, бытовые, сердечные... а какая разница? Отрезанное и вспаханное всегда даёт о себе знать. Кто-то сказал, что утро добрым не бывает... кажется так и есть... или не так? Или не есть? В общем, хрен его знает, или не знает, короче — ничего не разберёшь... наверное...

Глаза открыл — уже хорошо. Господи, как хорошо было раньше - вставал с утра и сам и... а потом... ух веселуха то... А теперь... Сначала мысленно прогоняешь сигналами по всему организму, что живо, а что не очень... синапсы ответят. Анализируешь, а потом уже принимаешь решение... что включить сразу в работу, а что... чуток погодя...

Всё, как и раньше в армии.... сначала оцениваем ситуацию(обстановку), а уж потом, организовав взаимодействие, принимаем решение и... отдаём приказ... боевой приказ(?)... всему организму … Подъём!

- Вставай уже, не хрен залёживаться, сегодня день хороший.

- Какой такой хороший, чем он отличается от вчерашнего, например?

- Как это чем? Совсем сдурел на старости... Сегодня последний день...

- Последний день Помпеи что ли? Ты меня разводишь?

- Дурак ты, просто сегодня последний день мая!

-гм... Последний?

- Ага, на самом деле последний , последней не бывает, самый уж что ни на есть последний — 31 мая.

там где я был не говорят так...

- Ты про что, собственно?

- Про … последний... У нас всегда... крайний...

- Ну тогда... с крайним нас что ли..? С крайним!!! Будем жить!  Мы должны - жить... И будем... жить...



Дырка...

  • 30.05.19, 13:31



Никто не знал, откуда он родом и куда он постоянно идёт. Он появлялся то тут, то там каждую весну, а затем исчезал на целый год. На его морщинистом лице всегда играла какая-то виноватая улыбка. Как будто ему всегда было немного стыдно за то, что он попадается на глаза обычным людям. Он никогда ни с кем не разговаривал, а на все вопросы отвечал только кивком головы и неизменной улыбкой. На его плече всегда висела довольно объемная сумка. Она была такой старой, что в ней уже давно протерлось несколько дырок, а из одной, самой большой, постоянно сыпался какой-то мелкий мусор. За это ему и дали прозвище "Дырка". Деревенские мальчишки не упускали возможности подразнить его и посмеяться. Но он никогда не злился на них и не обижался. Только улыбка его становилась еще более виноватой.

В тот злополучный весенний вечер Дырка снова появился на окраине деревни. Как и раньше, он, прихрамывая, шел по обочине дороги и улыбался. 
- О, пацаны, это ж этот... Как его там? Идиот который. Помните, Леха из соседней деревни нам про него рассказывал?
Парень лет двадцати поставил на землю бутылку с пивом и, прищурившись, посмотрел на дорогу.
- Ага. Дырка, - ответил ему парень помладше.
- Во! Дырка, точно! - вспомнил предводитель компании и поднялся со скамейки, - Эй, Дырка! Иди сюда!
Мужчина посмотрел в их сторону, улыбнулся и продолжил свой путь.
- Слышишь? Глухой что ли? - повысил голос парень, - сюда иди!
Дырка кивнул, но с дороги не свернул.
- Ну всё... Ты меня выбесил!
Парень сплюнул на землю и, закатывая на ходу рукава, направился к мужчине. Через несколько секунд он уже стоял напротив него, преграждая тому дорогу.

- Я сказал - стой! Тупой что ли? - злобно прищурившись, процедил он сквозь зубы.
Дырка остановился и виновато посмотрел на парня.
- Что у тебя в сумке?
- Мммм... - промычал мужчина и сделал шаг назад, прикрывая ее рукой.
- Дай сюда! - парень схватился за лямку и дернул ее на себя.
- Мммм! - испуганно замотал головой Дырка и попытался вырвать сумку из чужих рук.
Глаза парня налились кровью от злости, а ладони сами сжались в кулаки. Первый удар он нанес точно в челюсть. Дырка упал навзничь и непонимающе принялся крутить головой, прижимая к себе свою сумку. Обезумевший от алкоголя и собственной ярости парень, схватив мужчину за затылок, нанес еще один удар по лицу. К нему на помощь уже бежали его малолетние друзья. Стайный рефлекс сработал моментально и через несколько секунд на Дырку посыпались удары со всех сторон. Били жестоко и подло, и уже через несколько секунд мужчина потерял сознание.

Очнулся он только к вечеру. Все тело ныло, а боль отдавалась в каждой клетке. Кое-как поднявшись на ноги, Дырка, покачиваясь, шагнул к дороге, но тут же замер. Проведя ладонью по боку и не обнаружив там своей сумки, он отчаянно замычал и принялся озираться по сторонам. Ублюдкам не хватило обычного избиения. Решив поглумиться над слабым, они напоследок рассыпали все содержимое его сумки на землю и, не найдя в ней ничего ценного, изорвали ее на кусочки и бросили рядом. Ползая на коленях по обочине, он собирал рваные куски и прижимал их к груди, а затем, осознав всю бесполезность этого занятия, поднял голову вверх и как-то жалобно по-собачьи завыл, в отчаянии хлопая ладонями по земле.

Так он и ушел из деревни - медленно перебирая ногами, прижимая к груди кусочки своей сумки и вытирая с лица слезы вместе с запекшейся кровью. Здесь он больше не появлялся, да и в других местах его больше никогда не видели. О нем очень быстро забыли, а если вдруг и вспоминали, то лишь посмеивались и пожимали плечами. Ведь Дырка - он и есть Дырка, убогий дурачок, что с него взять? 

***
А через год на месте избиения буйным желто-белым пятном зацвели ромашки. Именно их семена носил с собой этот странный человек, понемногу рассыпая их вдоль дорог сквозь протертую дырку в сумке, в меру своего понимания и возможностей, пытаясь сделать этот мир хоть чуточку красивее и ярче. Но об этом так никто и не узнал. Да и кому это интересно? Подумаешь, ромашки какие-то...

©ЧеширКо


Есть два цвета...

  • 22.05.19, 11:21



"Есть два цвета: чёрный и белый.
А есть оттенки, которых больше..."
В. Цой.





Дед Василий.

  • 18.05.19, 14:53




— Вась, картошка-то у нас закончилась, ты бы сходил в магазин.

Пожилая женщина посмотрела на своего мужа, который сидел за обеденным столом и задумчиво смотрел в окно, из которого открывался вид на весь двор, с четырех сторон закованный в стены хрущевских пятиэтажек.

— Вась!

— А? — вздрогнул старик.

— Чего ты там увидел?

Женщина подошла к окну и, оперевшись на подоконник, выглянула на улицу.

— Да смотрю — пацанята опять по гаражам бегают. Расшибутся же! Неужели им больше поиграть негде?

— А где им еще играть, Вась? Все качели на площадке уже сто лет назад на металлолом растащили.

— Ну, так надо же написать куда-нибудь. Чтобы разобрались, отремонтировали. Может они там не знают, что у нас площадки во дворе нет. Так надо им сообщить.

— Ага, пиши, — хмыкнула старушка и махнула рукой, — прям завтра приедут и сделают тебе площадку, а заодно и дыры в асфальте залатают, и крышу перекроют. Иди уже за картошкой, мечтатель. Хорошо бы молодой купить килограмма полтора, но она, наверное, дорогущая сейчас.

Старик пожал плечами и, раскачавшись на стуле, поднялся на ноги. Накинув на плечи легкую куртку, он вышел из квартиры.

— Ну расшибетесь же! — покачав головой, крикнул он подросткам, играющим в «догонца» на крышах гаражей.

Те никак не отреагировали на его замечание, пропустив слова старика мимо ушей. Лишь один, по-видимому, самый старший из них, повернулся к мужчине и, уперев руки в бока, с вызовом в голосе произнес:

— А вам-то что? Это ваши гаражи что ли?

— Я же не о них беспокоюсь, а о вас, — ответил старик, — упадет кто-нибудь, сломает себе ногу… Зачем вам и родителям вашим такие неприятности?

— Не упадем, — бросил ему мальчик и побежал по крыше, прыгая с одного гаража на другой.

— Смотри сам не упади, дед! — трусливо выкрикнул кто-то из-за укрытия, вызвав смех своих друзей, — а то развалишься еще на кусочки!

Василий вздохнул и, ничего не ответив, побрел к магазину, который находился на другой стороне улицы.

Остановившись у пешеходного перехода, старик осмотрелся по сторонам и, убедившись в том, что ему ничего не угрожает, ступил на проезжую часть, медленно перебирая ногами. Всё произошло так быстро, что он даже не понял, как оказался лежащим на асфальте. Водитель внедорожника, повернув с перепендикулярной улицы, видимо, отвлекся и заметил старика уже тогда, когда тот был практически перед его капотом. В последний момент нажав на тормоз, он все же сумел остановить машину, но бампер автомобиля всё-таки клюнул Василия в бедро, отчего тот, потеряв равновесие, завалился на бок. Мгновенно выскочив из салона, виновник происшествия тут же оказался рядом с лежащим на асфальте Василием.

— Дед, живой?

Старик с трудом принял сидячее положение и, поморщившись, прикоснулся к своему колену. Водитель, боязливо осмотревшись по сторонам и быстро оценив обстановку, схватил старика подмышки и поставил на ноги. Перекинув его руку через свою шею, он потащил Василия к машине. Усадив того на заднее сидение, он прыгнул за руль и уже через секунду покинул место происшествия.

Завернув в ближайший двор, он заглушил мотор и повернулся к старику.

— Слышь, дед, ты как?

— Как будто машина сбила, — хмыкнул Василий.

— Ты это… Ну, короче, мне проблемы не нужны, сам понимаешь… Ты вроде сильно не пострадал, да?

Старик снова ощупал колено и пожал плечами.

— Короче, давай так. Я тебя сейчас за этот инцидент баблом взгрею, а ты забудешь, что здесь случилось? Ты же старый уже, еле ходишь — зачем тебе по всяким судам ездить? Затаскают же…

Василий бросил на водителя тяжелый взгляд исподлобья и протянул руку к двери.

— Не нужно мне ничего от тебя. Как у тебя здесь дверь открывается?

— Ну ты чего, дед? — удивился водитель, — обиделся что ли? Да ты спасибо скажи, что я затормозить успел.

— Спасибо, — кивнул Василий.

— Ну так что? Договорились? — переспросил водитель и запустил руку во внутренний карман куртки.

— Я же тебе говорю — не нужно мне ничего. Дверь открой.

— А ты сейчас сразу в ментовку пойдешь, да? Настучишь на меня?

— Домой я пойду, дуралей.

Водитель внимательно посмотрел на старика и, немного помедлив, разблокировал дверь. С трудом выбравшись из автомобиля, Василий, заметно хромая и припадая на левую ногу, направился в сторону дома. Когда он уже отошел на приличное расстояние, его догнал водитель.

— Слышь, дед? Я подумал, все же не по-пацански будет тебя вот так отпустить. Вот, держи на лечение.

— Я же тебе сказал — не нужно мне ничего! — хмуро произнес старик и попытался ускорить шаг.

— Не, так не пойдет. Ты давай лечись, только ментам меня не сдавай, ладно?

Водитель, ловким движением расстегнул карман куртки Василия и, на мгновение засунув в него руку, тут же застегнул его и, развернувшись, быстрым шагом направился к своему автомобилю. Проводив машину взглядом, Василий сунул руку в карман и вытащил из него несколько новеньких купюр, стянутых канцелярской резинкой.

Кое-как дохромав до своего дома, старик остановился у подъезда, чтобы перевести дух.

— Я же говорил, что развалится! — услышал он знакомый голос.

Мальчишки, усевшись на крышу гаража и свесив с него ноги, посмеивались и перешептывались, глядя на него. Василий молча открыл дверь подъезда и, поморщившись, перешагнул через порог.

***

С того дня прошло две недели. Поврежденное колено все еще немного ныло, но уже не так сильно беспокоило Василия, который сейчас снова сидел на своем любимом месте за обеденным столом и с легкой улыбкой на лице смотрел в окно.

— Вась, хлеб закончился!

Старушка закрыла крышку хлебницы и посмотрела на своего мужа.

— Ну чего ты там опять увидел? — она подошла к окну и, отодвинув занавеску, посмотрела на улицу, — ой, ты посмотри! Только недавно с тобой поговорили, что детворе играть негде, а тут уже качели какие-то устанавливают. Ты смотри… Да не одни, вон еще лежат какие-то…

Во дворе действительно наблюдалось какое-то оживление. Рабочие уже демонтировали старые качели и сейчас занимались установкой новых. Ватага мальчишек с интересом участвовала в этом мероприятии, помогая рабочим и одновременно донимая их своими вопросами и советами.

— Наверное, кто-нибудь из администрации приехал, посмотрел на наш двор и решил детишкам подарок сделать, — улыбнулась старушка.

— Наверное… — Василий с легкой усмешкой пожал плечами и потер ноющее колено.

© ЧеширКо 



Не отпускай душу... пока... пока сможешь...

  • 14.05.19, 08:11


Преамбула. Вы никогда не задумывались, а почему в квартире, где кто-то умер, затем оставляют приоткрытыми форточки. Нет? Вот и я до определённого момента не задумывался.


   Итак, областная больница, отделение реанимации и анестезиологии, если что. У них сложные пациенты - инсульты, инфаркты, аневризмы и прочая... "прелесть". 

Так вот, как-то раз, завотделением, в очередной раз просматривая статистику смертей, обратил внимание, на вновь и вновь непонятное для него лично отклонение от нормы- какая-то то ли синусоида, то ли парабола, то ли ещё какой "матюк" (он уже не помнил школьный курс математики) вырисовывалась.
 В одни дни смертность по отделению зашкаливала, а в другие - совсем никого, ну разве что несколько, что в пределах отклонений. В чём же дело, в очередной раз призадумался он.
 К нему в дверь постучали и он ответил, как всегда: "Входите". 
Вошедшая , а это была старшая сестра отделения, рассказала ему о возникшем конфликте между санитаркой, Анной Михаловной, и медицинской сестрой Анной Т. Медсестра хотела открыть окно в палате, а санитарка просила её этого не делать, вот и весь конфликт. Вроде бы дело и яйца выеденного не стоит, однако, разгорелось дело не на шутку, раз уж старшая сестра, докладывает самому завотделения. 

- Анна Михаловна,- а почему нельзя было открывать окно по-вашему мнению? - вежливо вопрошал опытный хирург, завотделения Н.
 - Просто нельзя и всё. 
- Нет вы аргументируйте, а то у нас с вами какой-то беспредметный разговор получается.
 - Да она просто деревня необразованная, - вступила в разговор Анна Т. - всё ей что-то мерещится.
 - А что померещилось-то, - вопрошал заведующий? 
- ...Ничего, - после минутного колебания сказала Анна Михаловна. - Просто... просто так нужно было... 
- Да кому нужны твои выдумки, - опять вмешалась Анна Т.
 - Помолчите, пожалуйста, - перебил её зав. - Анна Михаловна, объясните мне... пожалуйста... 
- Я думала, что вы и сами знаете... Всё дело в душе.  - И она замолчала, как бы замкнувшись в себе. 
- Ладно, идите  работайте, - сказал зав и переключился на свои мысли. 

Прошло немного времени и он снова вернулся к графику смертей, ну не давали они ему покоя, своей графической непоняткой... 

А в этот момент Анна Михаловна в очередную свою смену закрывала окна в палате, где был очередной пациент. Она в глубине души прекрасно понимала своей пусть и крестьянской и простой душой, что души человеческие, по сути своей очень неопытны после смерти, и если им не оставить пути, то есть открытого окна, помыкавшись по помещению, вернутся в тело, а значит.... 

...а значит...



А значит - будем жить!


Мы долго двигались какими-то окольными путями...

  • 11.05.19, 13:16


Калитка в рай.

На равнине у стены, окружающей рай, собрались миллиарды.
В полдень первого дня, когда открылись ворота, по ковровой дорожке под торжественную медь духовых оркестров, внутрь прошли лучшие. Во главе колонны шествовало человек сто почти что святых людей, и у каждого на груди сверкал почетный знак, врученный ангелом еще утром, на общем празднестве. Днем позднее открылось тысяча шестьсот врат, и под колокольный звон двинулись простые праведники. Их было столь много, что списки колонн на стенах для объявлений до вечера сменились раз двадцать.

Ангелы с сияющими белыми крыльями разносили пищу, воду и горячий чай тем, кто еще не был включен ни в одну из маршевых команд.
Сколько я ни подходил к стендам моего сектора, фамилии своей в списках не нашел. Время от времени колонны для прохождения ворот формировались по устным вызовам, но меня не выкликали.

На третий день, с рассветом, три четверти ворот оказались затворены. Похолодало. Белые ангелы куда-то пропали, вместо них появились ангелы серые, далеко не столь яркие и величественные, как прежние. Они иногда летали над равниной, но больше ходили между палатками и вызывали тех, у кого следствие по делу затянулось, но вердикт все-таки оказался положительным. К вечеру, уже в сумерках, набрали последнюю колонну -- из тех, кому дали пропуск в рай по апелляции.

До полуночи в свете редких фонарей я подходил то к одной информационной стойке, то к другой, но никто мне не мог толком объяснить, чем закончилось расследование по моему делу. Когда я спрашивал, где и как подать апелляцию в случае отрицательного итога, мне отвечали разное. Чаще всего, указывали на соседние стойки: там, мол, вы можете узнать всё в точности, но когда я туда добирался, оказывалось, что соответствующий сотрудник отсутствует. Чаще же мне говорили иное, а именно, что с апелляцией я уже опоздал. Пытался ли я спорить? Ведь мне никто не сообщил, когда, где, как можно подать апелляцию... Но я и рта не раскрыл, поскольку меня охватило настроение безнадежности.

Утром четвертого дня пошел мелкий колючий снег. Сначала он быстро таял, потом земля оделась в белое крупчатое сеево и больше не захотела сбрасывать наряд. Серые ангелы объявили набор добровольцев на строительство легких временных домиков, куда оставшиеся могли перейти из палаток. Тем, кто захочет закатать рукава и поработать, обещали амнистию. Я встал в общий строй. Но добровольцев оказалось слишком много, и серые ангелы, пройдясь вдоль шеренг, вывели тех, кому работа на строительстве не поможет, слишком уж у них сложные случаи. Вывели и меня.

Как только застучали топоры, меж палаток заскользили черные тени. Преисподняя, как оказалось, оценив объем предстоящей работы и опасаясь не справиться с напряженным графиком, направила к нам своих представителей -- заранее изымать безнадежных. Забрали, кстати, двух молодых парней и из нашей палатки.

На закате нас расселили по домикам, а большую колонну строителей провели через единственные ворота, остававшиеся открытыми. С полдюжины непричастных к плотницким трудам хитрецов увязались было за ними, но их живо отыскали и вытащили.

Ночью многие не могли уснуть, жгли костры, буянили, даже дрались, кажется. Но ближе к утру всем запретили разводить огонь во избежание пожара, драчунов разняли, кого надо -- отвели в медпункт.
Я тоже никак не мог настроиться на сон, но не шумел. Просто на меня снизошло отупение.

Утром пятого дня ударил мороз.
Серые ангелы исчезли. На их место пришли какие-то совсем уж скромного вида ангелы, которые не летали и даже нечасто расправляли крылья 

(да и крылья-то у них были неказистые -- с буровато-пестрыми перьями утиной расцветки). Они ходили от барака к бараку и хмуро отдавали распоряжения. "Утиные" ангелы не захотели разносить еду и питьё. Для этого они набрали добровольцев и разделили их на смены. Меня опять не взяли. Потом созывали тех, кто согласится убирать мусор, мыть посуду... Позже -- тех, из кого составлялись отряды для поддержания порядка. На сей раз никому не обещали амнистии. Просто говорили: хочешь работать -- работай, а не хочешь, так ступай своей дорогой. Я опять не пригодился.

Кстати, последние ворота, ведущие в рай, закрылись.

Ночью передрались отряды, которым поручена была охрана порядка.
Шестой день начался с метели, ее сменил лютый холод. У меня закоченели руки. Я долго грелся у печки, затем все-таки осмелился выйти наружу. И тут, как раз при двери, ухватил 
меня клешней бес, поднял в воздух, покрутил, рассматривая то с одной стороны, то с другой, встряхнул пару раз и отбросил в сторону, недовольно бурча. 

Я долго сидел на снегу и плакал, как мальчишка.
Мимо прошел утиный ангел, скликая тех, кто не побрезгует разбить лед на дырках в сортире, а еще вычистить всё, что там нагадили мимо, не дойдя, да и просто свинским обычаем прямо на полу. Я побрел за ним.
Нас построили, всего человек двести. Ангелы, как водится, прошлись по рядам, каждому второму велели уйти. Мне один из них бросил: "Ладно", -- и не стал выводить. Чуть погодя нам выдали ломы, лопаты, телогрейки и развели по сортирам огромного лагеря.

Мне достался напарник со странной фамилией Папуасов. До сумерек мы вкалывали молча, тяжело, едва сдерживая брань на устах. Только раз он пожаловался: "Ужас, как хочется закурить!" А я ему: "Терпи, браток, такая жизнь". Провоняли страшно. За час до темноты явился наш ангел, посмотрел, как у нас тут, и отвел в особый банный барак, на помывку. Я сомлел от усталости, да и заснул прямо там, на широкой лавке. Сил не хватило дойти до своего места.

В предрассветный час главный утиный ангел разбудил меня и распорядился идти на общее построение чистильщиков. Встав перед нами, он принялся недовольно говорить о том, что вчера поработали скверно, что большинству придется опять взяться за инструмент -- переделывать, где схалтурили. Пятеро или шестеро молча покинули шеренгу и разбрелись по баракам. Ангел долго смотрел им вслед, но ничего не сказал. Потом вызвал командным голосом:
-- Володихин! Папуасов! Два шага из строя... шагом марш!
Трепеща, я вышел из строя. Что мы не так сделали? Вроде, пахали на совесть.
-- Только у этих двоих всё более или менее нормально, жалоб не поступало... Идите за мной.
Мы последовали за главным утиным ангелом, и снег громко хрустел у нас под ногами. Вот намело-то, прости, Господи! По щиколотку.

Слышалось, как ангелы младшего чина у нас за спинами начали разводить чистильщиков по работам.

Мы долго двигались какими-то окольными путями, сворачивали то туда, то сюда, я совершенно потерял направление. И вдруг мы очутились перед стеной, преграждавшей путь в рай. Там была маленькая калитка, едва одному протиснуться. Ее запирала полоса железа с ржавым амбарным замком. Такой часто вешают на дачные сараи или на гаражи со старыми, не слишком дорогими автомобилями.
Ангел отпер замок, отворил калитку и объявил нам:
-- Ну хорошо, проходите.



Господи, прости меня, если я написал что-то не то.
 

Счастливый могильщик

  • 08.05.19, 17:17


Вадим был очень мрачным человеком. Скорее всего потому, что работал могильщиком. А может и наоборот - он выбрал эту профессию именно потому, что был очень мрачным человеком. Но, как бы там ни было, это никак не отменяет того факта, что Вадим улыбался очень редко, ведь его ремесло совсем не располагало к веселью. А если по-честному, то он ненавидел свою работу всей душой, но один случай однажды кардинально изменил его взгляды и он стал самым преданым фанатом своего дела и, наверное, самым счастливым могильщиком во всем мире. Но обо всем по порядку.

В тот вечер Вадим сидел на пороге своего дома и докуривал сигарету, поглядывая исподлобья на старые деревянные ворота. Сигарета уже истлела до самого фильтра, а он, как будто не замечая этого, продолжал теребить ее в пальцах, не отрывая тяжелого взгляда от ворот. Странное чувство не покидало его. Ему казалось, что кто-то сейчас должен прийти, кто-то уже идет к нему, медленно, очень медленно ступая неслышными шагами по земле. 

Прошло около получаса, а никто не прошел даже мимо его двора. Бросив окурок в ведро, стоявшее у крыльца, Вадим, нахмурившись, покачал головой и поднялся на ноги. Еще раз взглянув на ворота, он развернулся, чтобы зайти в дом и... даже не удивился.

- А, вот ты где... А я сижу и жду. Чувствую же, что ко мне кто-то идет, а кто - не могу понять.

Смерть молча кивнула и протянула к Вадиму костлявую руку, как будто приглашая его подойти поближе. Он же, проигнорировав это жест, вздохнул полной грудью и, прищурившись, посмотрел на небо.

- Знаешь, хоронить людей - не самое приятное занятие. Как будто доделываешь чужую работу, - он выразительно посмотрел прямо в черный овал капюшона, давая гостье понять, чью именно работу ему приходилось доделывать.

Смерть опустила руку и слегка склонила голову набок. Было заметно, что этот разговор заинтересовал ее, так как отличался от стандартных фраз, которые она слышала от людей, за которыми приходила.

- Я часто думал о тебе... Каждый раз, копая могилу, мне казалось, что это несколько несправедливо. Ты приходишь к людям, когда их жизнь заканчивается. Ты забираешь самое светлое, а оболочки оставляешь нам. Ты считаешь, что возиться с ними - это слишком низко для тебя, да? Ты хоть раз сама кого-нибудь хоронила?

Смерть неуверенно покачала головой.

- Всю свою жизнь я потратил на то, что доделывал за тебя твою же работу, - он ненадолго замолчал, - почему-то мне кажется, что ты знаешь, что такое благодарность и справедливость. У меня к тебе всего одна небольшая просьба. Ты сможешь ее выполнить?

Смерть пожала плечами и вопросительно дернула капюшоном.

- Хоть раз доделай свое дело до конца, - он понизил голос, - выкопай мне могилу сама, своими руками. Это будет маленькой благодарностью за годы моей жизни, которые я посвятил тебе.

Судя по тому, как Смерть замешкалась, переступив с ноги на ногу, она действительно имела кое-какие представления о справедливости и слова могильщика показались ей вполне обоснованными. К тому же, еще никто и никогда не обращался к ней с такой необычной просьбой. После недолгого раздумья, взглянув на свои наручные часы, жутким аксессуаром болтающиеся на костлявом запястье, она все же кивнула.
- Серьезно? - вскинул брови Вадим, - ты согласна?

- Да, наверное, это будет справедливо, - снова махнула головой Смерть, - идем.

***
Работа продвигалась не очень быстро. Разметив участок земли на деревенском кладбище, Вадим передал своей спутнице лопату, а сам присел неподалеку, наблюдая за тем, как та неумело втыкает в землю штык. Вадим попытался было разговорить Смерть, но та отвечала либо неопределенным кивком головы, либо вообще игнорировала его вопросы. Так и прошел весь вечер. Вадим молча покуривал сигареты, периодически поглядывая, как силуэт Смерти медленно, но верно уходит под землю, она же молча орудовала лопатой, иногда прерываясь на короткий отдых.

Работа была окончена уже глубокой ночью. Вадим помог Смерти выбраться из могилы и, осмотрев идеально ровный черный прямоугольник, повернулся к ней лицом.

- Вот и молодец, - он протянул руку и фамильярно похлопал ее по плечу.

Смерть непонимающе наклонила голову, а Вадим, приняв торжественную позу и скрестив руки на груди, продолжил:

- А чего ты так на меня смотришь? Мне уже бояться нечего. Ты думаешь мне действительно было нужна эта чертова могила? Да какая мне разница? Пусть хоть вообще не хоронят, - ухмыльнулся он, - мне другое было важно... Ты же уверена в том, что имеешь безграничную власть над людьми, правда? Ты же вся такая гордая, такая возвышенная... А сегодня случилось так, что я, обычный человек, заставил тебя сделать мою работу. Выходит, что я оказался сильнее тебя. Запомни эту ночь навсегда. Ночь, когда человек взял верх над тобой. 

- Ну и зачем тебе это было нужно? - сжав челюсти, проговорила Смерть.

- А затем, что я всю свою поганую жизнь просидел по пояс в могилах. Затем, что я не видел в этом мире ничего, кроме вот этой лопаты и гробов. Затем, что я прожил всю жизнь у тебя на побегушках! Вот зачем, понимаешь? Думаешь, хоть кто-то когда-нибудь оценил мой труд? Хоть кто-то сказал мне доброе слово? Да ни черта! Даже ты!

Вадим выхватил из ее рук лопату и, повернувшись к ней спиной, зашагал к выходу из кладбища.

- Если что, я дома, - бросил он через плечо.

Смерть, сжав кулаки от ярости, хотела уже броситься вслед за ним, чтобы вырвать душу из этого наглеца, но, сделав первый шаг, внезапно остановилась и замерла на месте. Ей почему-то стало жаль этого несчастного человека, но с другой стороны - такое пренебрежение к ее благородному поступку она простить не могла.

- Ну-ну, посмотрим, - хмыкнула она себе под нос и, бросив задумчивый взгляд на могилу, зашагала в другую сторону.

Вадим понимал, что ему осталось жить считанные часы, поэтому, вернувшись домой, он принял душ, побрился, причесался и, надев свой единственный выходной костюм, аккуратно улегся в постель, стараясь его не помять. Он сам не заметил, как уснул.

***
Разбудил его долгий и противный звонок телефона. Нащупав его у изголовья кровати, он поднес трубку к уху.
- Вадим, ты? - раздался в динамике голос его бригадира.
- Я.
- Кто помер?
- Где?
- Сказал бы я тебе где... Ты вчера могилу новую выкопал? Я уже всех наших обзвонил, все говорят, что вчера не работали. 
- Я... Ну, то есть... 
- Так кто помер? Почему мне не позвонил?

Вадим ощупал себя и, убедившись, что он вполне себе жив, сел на кровати, свесив ноги вниз.
- Ты там пьяный что ли, Вадим? - повысил голос бригадир, - я тебя спрашиваю - кому могилу выкопал?
- Да так... Никому. На будущее, - осмотрев свое лицо в зеркале, промямлил он.
- Ты дурак что ли, Вадик? Лопату в зубы и бегом закапывать свою ямку, пока люди не увидели. Ты смотри чего выдумал - могилы впрок рыть... Ты слышишь меня? Бегом, я сказал! Уволю к чертям собачьим!
- Да, да, уже выхожу... - ответил он и, быстро переодевшись, помчался на кладбище.

***
Всю дорогу Вадим надеялся на то, что события вчерашней ночи ему просто приснились, но, оказавшись на кладбище, он еще издалека заметил зияющую черную пасть свежей могилы. Осмотревшись по сторонам и убедившись, что на кладбище кроме него никого нет, он принялся за работу. 

Через два часа, разровняв землю закопанной пустой могилы и накидав сверху сухой травы, Вадим вытер пот со лба и, оперевшись на лопату, достал из кармана пачку сигарет.

- Вот и молодец, - тяжелая костлявая рука легла на его по плечо. Вадим резко обернулся, от неожиданности выронив из рук зажигалку.

- Ты прям мастер своего дела, - усмехнулась Смерть, - смотри как ровненько получилось. Человек пройдет и не заметит ничего. А кого хоронил-то? Хорошего человека?

Вадим стоял молча, исподлобья поглядывая на нее.

- Чего ты надулся? - потрепала его Смерть по голове, - слушай, вчера смешную историю слышала... Не помню, кто рассказывал... Вроде как человек какой-то заставил меня для него могилу копать. Ну, самоутвердиться что ли хотел, да что-то не вышло. Не слышал ты такой анекдот?

- Нет, не слышал, - опустил глаза Вадим.

- Жаль. Смешная история, - вздохнула Смерть и оглянулась по сторонам, - вроде как на этом кладбище дело было, а я смотрю - нет здесь никаких могил свежих... Ну, раз не слышал, то...

Она многозначительно замолчала, сделав маленький шажок навстречу к мужчине. Вадим зажмурился и еще ниже опустил голову.

- Кстати, спасибо тебе за твою работу. Ты большой молодец. Смотрела сейчас на тебя и любовалась. Мастер, одним словом... Ладно, всё, ушла. До встречи!

С этими словами она, похлопав его по плечу, зашагала прочь, аккуратно обходя могилы.

- Как это - до встречи? А до встречи - это когда? - хриплым голосом выкрикнул ей вслед Вадим.

- А как с работы этой решишь уволиться, так сразу, - бросила Смерть через плечо и, заботливо поправив старый венок на заросшей могиле, посмотрела в его сторону, - а пока работай, работай. Мне такие талантливые помощники живыми нужны.

***
Так Вадим полюбил свою работу и стал самым счастливым могильщиком на свете. Даже улыбаться научился.

©ЧеширКо


Бабочка.

  • 06.05.19, 09:29


- Дед, посмотри, какую я бабочку поймал!
Мальчик лет десяти подбежал к старику, сидящему на скамейке возле дома, и протянул к нему руку, в которой трепыхалось что-то пестрое и разноцветное.
- Ну что же ты, Вань... - покачал головой дед, - нельзя бабочек за крылья хватать. Повредишь чешуйки, она потом летать не сможет.
- Какие чешуйки?
- А ну-ка, дай ее мне. Только аккуратно.
Старик протянул ладонь, а внук, разжав пальцы, опустил в нее насекомое. Его взгляд снова уперся в обезображенную кисть правой руки деда - на ней не хватало двух пальцев, а остальные были как будто нарисованы каким-то пьяным и бесталанным художником - кривые и заскорузлые, один из которых даже не сгибался. 
- Дед, - замялся мальчик, - ну расскажи, что у тебя с рукой случилось? Я же сколько раз спрашивал уже, а ты не говоришь. Это на войне, да? Я всем своим друзьям говорю, что ты у меня герой. Что это ты в бою ранен был. Правильно же?

Дед рассмеялся тихим старческим смехом и, покачав головой, посмотрел на бабочку. Та , почувствовав свободу, перестала трепыхаться и, сидя на ладони, лишь изредка покачивала крыльями, разводя их в стороны и снова соединяя вместе.

- Да брось ты, Вань. Какой из меня герой...
- Ну как... Ты же на войне был! Значит герой. Нам так учительница в школе говорила. А у тебя еще и ранение такое. Выходит, что...
Мальчик замялся, пытаясь подобрать подходящее слово.
- Выходит, что этот... Супергерой. Да? - снова улыбнулся старик.
- Не, - рассмеялся внук, - это другое. Ну расскажи, а? Про руку.

Старик медленно приблизил руку к глазам, рассматривая бабочку, а потом снова посмотрел на внука.
- А вот ты знаешь, Вань, если бы не такая бабочка, может и тебя даже не было на этом свете.
- Как это? - оторопел мальчик и настороженно взглянул на деда.
- А вот так вот, - он так же медленно и аккуратно положил изуродованную руку на колено и тяжело вздохнул, - ладно, слушай, какой у тебя дед герой... Мы тогда окопались на бугорке малом. Сколько нас было? Да человек шестьдесят может, не больше. Немцы на этот бугорок тоже слюни пускали - очень уж позиция была хороша. Пять дней мы от них отбивались... Каждый день - и прут нахрапом и прут. Честное слово, нескончаемые какие-то. А еще взяли моду - перед тем, как на бугорок наш лезть, как начнут из своих пушек палить. Ну, артиллерия, черт их за ногу. Друга моего тогда... - старик посмотрел на Ваньку и, немного помолчав, продолжил, - в общем, тяжко было, по другому не скажешь. Ну, а мы ж тоже не дураки. Как начинают они палить, так мы в наших окопчиках заляжем и лежим. Грохот адский, земля дрожит, душа, ей-богу, в пятки уходила. Вот прям нащупать ее там можно было.

Мальчик хмыкнул, представив, как он нащупывает в своей пятке душу.

- А однажды сижу я в траншее, спиной к стеночке прислонился. Ну, знаешь, задумался чего-то. И вдруг, откуда ни возьмись, вот такая же бабочка. Яркая, расписная вся, как с картинки. И мне прям на мизинец садится. А вокруг дым, гарь, грязь, серое все, выжженное, распаханное. А она как из другого мира. Смотрю на нее и оторваться не могу. Чудо какое-то, а не насекомое. Сидит себе, крылышками машет и нет ей дела ни до какой войны. Да и откуда ей знать про эти наши войны? Она ж, поди, хоть и букашка, а ума-то побольше, чем у некоторых людей. Живет себе и живет, сама радуется и других радует... В общем, залюбовался я ею, а тут немцы очнулись - решили, что пора бы еще нам подарков прислать по воздуху. В этом деле они не жадные были - просить не нужно. И опять все сначала... Грохочет все вокруг, рвется, разрывается. Наши все по ямкам схоронились, а я сижу, как дурень и пошевелиться не могу. Ты не подумай, это не от того, что я такой смелый или еще какой, просто эта бабочка у меня на пальце сидит, а я ее спугнуть боюсь. Потому как чудо это натуральное. Как воспоминание о жизни мирной, о детстве, о том, как бегали мы с хлопцами на реку купаться по полю, как коровок наших пасли, как траву косили. Вот даже запах этой травы вспомнился... И боюсь я пошевелиться, чтобы дымку эту не спугнуть, чтобы не улетела она, а еще немножко со мной побыла, чтобы рассказала мне, как это - когда роса утром на траве чистая-чистая, хоть пей. Чтобы напомнила мне, как туман над речкой на рассвете плывет, как просыпаешься не от выстрелов, а от того, что петух горланит на жердочке. Вот знаешь на что похоже? Как будто спишь и сон видишь добрый и начинаешь вдруг просыпаться. Пытаешься ухватиться за этот сон, остаться там, а он ускользает от тебя и не можешь ты его никак остановить. Вот так сидел я и боялся, что взмахнет она крылышками своими и улетит. И снова я здесь останусь один со всей этой артиллерией, с немцами, черт их за ногу, грязью, кровью, да гарью вонючей.

Старик перевел дух от долгого рассказа и снова взглянул на бабочку, которая, как будто тоже заслушалась этой историей, замерев на его искалеченной кисти.

- А потом слышу - разрывы все ближе и ближе. Жалко мне стало букашку, пусть, думаю, летит отсюда куда подальше. Руку приподнял с нею вот так, над головой, да в этот момент мне в нее осколок и прилетел. Два пальца отсекло, как и не было, а остальные потом врачи уже собрали как смогли. Как видишь, смогли не очень красиво, - рассмеялся старик, - вот так для меня война и закончилась, Ванька. Списали потом, в тыл отправили. Вот и скажи мне - какой я тебе герой? 
- А с бабочкой что стало? - спросил внук.
- Ну, а сам-то как думаешь? Там и места мокрого не осталось, - пожал плечами старик, - и вот же что интересно, Вань. Сколько лет прошло, сколько я смертей людских видел, а сколько еще не видел... И товарищей своих сколько схоронил, лиц-то их уже и не вспомню, а вот бабочку ту на всю жизнь запомнил. Вот такая же она была. Точь-в-точь. Я же тебе поэтому и говорю - кто знает, что со мной было бы, коли не та бабочка-красавица? Могло такое случиться, что и тебя бы не было. Так что, Ваня, ты бабочек за крылышки не хватай. У них там чешуйки специальные, можно их повредить и больше не будут они летать. А в этом, знаешь ли, ничего хорошего нет.

Старик медленно приподнял обезображенную руку над головой и бабочка, почувствовав крыльями дуновение ветерка, вспорхнула и, покружившись в воздухе, полетела по своим беззаботным бабочкиным делам. 
- Вот и рассчитались, - улыбнулся он и потрепал своего внука по голове.

©ЧеширКо
Сторінки:
1
2
попередня
наступна