Вчера я поймал глюк.

Не сказать, что я его долго ловил и, наконец, свершилось. Легкой неправдой прозвучало бы утверждение, что я его усердно выслеживал на утренних перелётах и вечерних лёжках, затаившись в густой таёжной поросли и вяло отмахиваясь от всяческого мелкокрылого гнуса и надоедливых пограничников. Откровенной ложью звенело бы на просторах СССР и стран Варшавского договора мнение, что за его поимку мне сулили бочку печенья и ящик фазаньей тушенки варенья (или наоборот, Вы уж, читатель, извините, - вследствие всего вновь развился псевдосклероз). 
Давеча ночью, когда я на удивление самому себе бодрствовал, мне причудилось, что всенепременно и в ближайшее время в коридоре должна обрисоваться мокрая женщина в белой хламиде, с черными волосами и поломанными конечностями. И так это чувствие меня пробрало, что пришлось вылезти из защитного кокона из-под одеяла и пойти пожрать.
Боюсь, это от недоедания. Вчера я много чего не доел.