Армейское живодерное. Шельмочке к прочтению не рекомендо

(вытянув старые подагрические ноги к камину, сжимая в правой руке стакан с виски

Занесла меня нелегкая на службу государеву. Сознательно занесла, свидомо - накатило что-то. Ну то такэ (тм)...

В какой-то момент наступила у нас в подразделении джёппа, именуемая сменой власти. Как известно, армия - срез общества, а посему смена власти в армии аккумулирует в себе всё, что можно впихуить в это понятие в смысле гражданском. Короче, назначили нам комбрига. Явного поклонника Устава и тайного фонатега спецназа.

На мою беду, наступил празднег. 75 лет части (или шота похожее - в то время я в точности формулироваг не углублялсо). Ежу было понятно, что грядут торжества. Совсем ежу было понятно, что эти торжества пройдут с армейским духом, закалкой и размахом. Ежиному стаду было уразумнеше, что в этих торжествах доведется погибать нашему славному подразделению.

Стали нас готовить. Если я еще не упоминал, то запомните: наш комбриг (полковник, хуле) являлся скрытым адептом спецназа). Посему обязательным условием для подразделения "спецназа військ ППО" было физическая мощь, бронебойность, дальность поражения цели и восприичимчивость (точнее, ее отсутствие) к средствам массового поражения элитных отрядов полковника М.

Мало того, что нас стали поднимать с самого утра, не давши поспать и до 9 часов, мало того, что заставляли бегать кроссы, дык еще и прислали к нам Гуру. Сенсея, мля. Картавого и роста метр в прыжке, но, цуко, здорового и выносливого. Шоб этот Гуру Хренов мастерство нам оттачивал (хотя мы на тот момент не столь малыми мальчонками были, шоп мастерство не уметь оттачивать самостоятельно, тренируясь по личному графику).

Сесей был суров и сердит. Буквально за два дня он научил нас, как при захвате при уходе от оружия, защищающийся не ломает руку нападающему, а нападающий правдободобно и эффектно летит на пол вниз головой.

Но тут наш полковник (напомню начсет спецназа) загрустил. Изливал нам свою грусть устами начфиза. Начфиз поведал, что полковник увидел какую-то презентационную кину про российский спецназ и особенное ему запомнилось, как в кине российский солдат лягушку живьём кушает. И так это полковнику запало в душу, что возжелалось ему у вверенных ему войсках таких же спецов воспитывать.

"Короче, ребята, жабу жрать придется" - поведал нам начфиз и обвел строй мрачным взглядом. Потом обмяк слегка и добавил: "Лично от меня - пожалуйста".

На четвертый день построений и жалобных взоров я сказал, что жабу съем. Сказал - и охренел, но поздно.

Оставшиеся три дня до показухи я думал о жабе. Лягушке. Земноводным, скользкои и мерзким.

Наступил день "ПЖ". День пожирателя жабы. Ну с утра, как водится, понаехало... Но еще раньше, на рассвете, четверо храбрых - один майор, два капитана и цельный старший прапорщик, - отправились на озера ловить лягушек. Мне на прокорм.

Дальше было всё, как водится. Стреляла зэпэушка, шипели дымовые шашки, взрывались пиропатроны и фугасы, а средь этого бардака беспорядочно носились люди в ОЗК. Потом, как дым слегка рассеялся, мы перед зрителями упражнялись в сэнсэевский навыках - швыряли друг друга через себя, ломали черепицу, толкли бутылки о голову.

А дальше - молчите, ораторы и падонги всех мастей - на арене дожон был появляться я. И эффектно на глазах у публики (и журналиста из утренней армейской педерачи) сожрать отловленную мне господами офицерами и прапорщиком (старшим) лягушку.

И несмотря на то, что в апреле с жабами оказалось туго, три офицера и прапорщик (старший) одну таки изловили. Размером с зажигалку "Zippo" (без лап).

(мои коварные замыслы состояли в том, что у жабы следует сожрать одну лапу, остальную тушку можно отпустить).

Эту жабу на глазах у публики я пытался поймать в трехлитровой банке минуты две, до отчетливых спешков в толпе. После чего я эф-фектно расфуячел банку о камни, изловил жабу и ...

В общем, сожрал я ее. Горькая она и нихрена не вкусная. Врут всё французы.

ЗЫ. Жрать можно.