...

“Комментарий эксперта

Настоящий текст, известный также под названием «А Хули», является неумелой литературной подделкой, изготовленной неизвестным автором в первой четверти 21 века. Большинство экспертов согласны, что интересна не сама эта рукопись, а тот метод, которым она была заброшена в мир. Текстовый файл, озаглавленный «А Хули», якобы находился на хард-диске портативного компьютера, обнаруженного при «драматических обстоятельствах» в одном из московских парков. О срежиссированности этой акции свидетельствует милицейский протокол, в котором описана находка. Он, как нам представляется, дает неплохое представление о виртуозных технологиях современного пиара.

Протокол подлинный, все печати и подписи на нем присутствуют, хотя неизвестно точное время его составления - верхняя часть заглавного листа с датой срезана при брошюровке и подшивке протокола в папку перед отправкой на хранение в конце календарного года, как требует служебная должностная инструкция. Из протокола следует, что интерес сотрудников милиции был вызван странными явлениями природы в Битцевском парке Южного административного округа города Москвы. Граждане наблюдали над деревьями голубоватое свечение, шаровые молнии и множество пятицветных радуг. Некоторые из радуг были шарообразными (по показаниям свидетелей происшествия, цвета в них как бы просвечивали друг сквозь друга).

Эпицентром аномалии был обширный пустырь на границе парка, где расположен трамплин для прыжков на велосипеде. Рядом с трамплином обнаружена полурасплавленная рама от велосипеда «Canondale Jekyll 1000» и остатки колес. Трава в радиусе десяти метров вокруг трамплина выжжена, причем выгоревшее пятно имеет форму правильной пятиконечной звезды, за границами которой трава не пострадала. Рядом с велосипедной рамой найдены предметы женской одежды - джинсы, пара кроссовок, трусики типа «неделька» со словом «Воскресение» и майка с вышитой на груди надписью «cкuf».

Если судить по фотографиям из протокола, третья буква этого слова больше похожа на кириллическое «И», чем на латинское «U». Это дает возможность предположить, что перед нами не анаграмма «fuck», как утверждает в своей монографии М. Лейбман, а слово «скиф». Это подтверждает строка «да, азиаты мы» на спине футболки - несомненная аллюзия на стихотворение А. Блока «Скифы», которого М. Лейбман, судя по всему, не читал.

Среди предметов одежды находился рюкзак с портативным компьютером, о котором уже говорилось в протоколе. Все эти вещи не пострадали и на них не обнаружено следов огня, что свидетельствует - они были подброшены на место происшествия уже после того, как на траве было выжжено звездообразное пятно. По факту данного события уголовного дела возбуждено не было.

Судьба находившегося (якобы) на хард-диске текста хорошо известна - сначала он имел хождение в кругах оккультных маргиналов, а затем был издан в качестве книги. Оригинальное название текста показалось непристойным даже нынешним барышникам от книготорговли, поэтому при издании он был переименован в «Священную Книгу Оборотня».

Этот текст не заслуживает, конечно, серьезного литературоведческого или критического анализа. Тем не менее, отметим, что в нем просматривается настолько густая сеть заимствований, подражаний, перепевов и аллюзий (не говоря уже о дурном языке и редкостном инфантилизме автора), что вопроса о его аутентичности или подлинности перед серьезным специалистом по литературе не стоит, и интересен он исключительно как симптом глубокого духовного упадка, переживаемого нашим обществом. А псевдовосточная поп-метафизика, шапочным знакомством с которой автору не терпится похвалиться перед такими же унылыми неудачниками, способна вызвать у серьезных и состоявшихся в жизни людей разве что сострадательную улыбку. Хочется уверить москвичей и гостей столицы, что чистота и порядок в Битцевском парке поддерживаются на должном уровне, и московская милиция днем и ночью охраняет покой и безопасность прогуливающихся. А самое главное, друзья - чтобы в вашей жизни всегда нашлось место радостной песне!

                       Тенгиз Кокоев,

                майор, начальник О/М «Битца-центр» 

              Майя Марачарская, Игорь Кошкодавленко

                 кандидат филологических наук

                       Пелдис Шарм,

            ведущий телепрограммы «Караоке о Главном»   

              В чистом безветрии звездных пространств

              Много у Господа светлых убранств.

                                 Неизвестный источник

              Кто твой герой, Долорес Гейз?

              Супермен в голубой пелерине?

              О, дальний мираж, о, пальмовый пляж!

              О, Кармен в роскошной машине!

                                 Гумберт Гумберт

…

Александр был неузнаваем. Он успел переодеться - теперь на нем была не форма генерала, а темно-серый пиджак и черная водолазка. Я никогда раньше не видела его в таком наряде. Но самое главное, что-то неуловимое произошло с его лицом - глаза словно стали ближе друг к другу и выцвели. И еще изменилось их выражение - в них появилось отчаяние, уравновешенное яростью: думаю, только я смогла бы разложить на эти составные части его внешне спокойный взгляд. Это был и он, и не он. Мне стало страшно.

- Саша, - позвала я его тихо.

Он поднял на меня глаза.

- Помнишь сказку про Аленький Цветочек?

- Помню, - сказала я.

- Я только сейчас понял, в чем ее смысл.

- В чем?

- Любовь не преображает. Она просто срывает маски. Я думал, что я принц. А оказалось... Вот она, моя душа.

Я почувствовала, как на моих глазах выступают слезы.

- Не смей так говорить, - прошептала я. - Это неправда. Ты ничего не понял. Душа здесь совершенно ни при чем. Это... Это как...

- Как вылупиться из яйца, - сказал он грустно. - Назад не влупишься.

Он поразительно точно выразил мои ощущения. Значит, перемена действительно была необратима. Я не знала, что сказать. Мне хотелось провалиться сквозь пол, потом сквозь землю, и так до бесконечности... Но он не считал меня виноватой. Наоборот, он ясно дал понять, что видит причину случившегося в себе. Какое все-таки благородное сердце, подумала я.

Он встал.

- Сейчас я лечу на север, - сказал он и нежно провел пальцами по моей щеке. - Будь что будет. Увидимся через три дня.

*

Он появился через два.

Я не ждала его в то утро, и инстинкт ничего мне не подсказал. Стук в дверь был странным, слабым. Если бы пришла милиция, пожарная инспекция, санэпидстанция, районный архитектор или еще какие-нибудь носители национальной идеи, звук был бы не такой: я знаю, как стучат, когда приходят за деньгами. Я решила, что это старушка-уборщица, которая убирает трибуны. Она иногда просила у меня кипятку. Я два раза дарила ей электрочайник, но она все равно приходила - наверно, от одиночества.

Александр стоял за дверью - мертвенно-бледный, с синими кругами под глазами и длинной царапиной на левой щеке. На нем был мятый летний плащ. От него пахло алкоголем - не перегаром, а словно из водочной бутылки, свежим спиртом. Такого я за ним раньше не замечала.

- Как ты меня нашел? - спросила я.

Вопрос глупее трудно было придумать. Он даже не стал отвечать.

- Нет времени. Ты можешь меня спрятать?

- Конечно, - сказала я. - Заходи.

- Это место не подходит. Про него наши знают. Еще что-нибудь есть?

- Ну есть. Заходи, обсудим.

Он отрицательно покачал головой.

- Идем прямо сейчас. Через пять минут будет поздно.

Я поняла, что дело серьезное.

- Хорошо, - сказала я. - Мы сюда вернемся?

- Вряд ли.

- Тогда я возьму сумку. И велосипед. Зайдешь?

- Я подожду здесь.

Через несколько минут мы уже шли по лесной тропинке прочь от конно-спортивного комплекса. Я вела за руль велосипед; на моем плече висела тяжеленная сумка, но Александр не делал не малейшей попытки помочь мне. Это было не очень на него похоже - но я чувствовала, что он еле идет.

- Долго еще? - спросил он.

- С полчаса, если не спеша.

- А что за место?

- Увидишь.

- Надежное?

- Надежней не бывает.

Я вела его в свое личное бомбоубежище.

...

(продолжение здесь: http://blog.i.ua/user/1004666/493723/   )