То не было погибелью, ведь умирают всё. То не было погибелью: мы умирали прежде, в рутинных катастрофах-- и "поляны"* наши бумаги поднимали, слали похоронки; налоги возрастали, из-за нас, ага. Мы погибали в чёрный день календаря врезались в горы, миль полста отсюда, ныряя в сеновалы, нападая на своих, взрывались от огня своих зениток, мы погибали будто муравьи, котята, иностранцы. (Во время обученья в средней школе мы гибели образчиков не знали.) На новых самолётах, в новых экипажах...

Читати далі...

Рэндалл Джаррелл ,"Seele Im Raum" Сидело это между мужем и детьми. На месте для него-- салата блюдо. Бывало это здесь-- видала я его, не как- нибудь-- ведь мне казалось чудом лишь то, мне являлось это здесь. Как если б я не знала что видала-- ведь я его из глаз не выпускала всю жизнь. То было Э`ЛАНД*. Да, Эланд! Дети потому шутя у мужа в Рождество пытали: "Отец, что` это-- Доннер**?"-- "Дети, это Блитцен."*** Оно всегда здесь было. Клали...

Читати далі...

В убогом поезде свободных нету мест. Дитя в потёртой маске потягивается беззаботно на просторе купе потрёпанного. Их тишина чрезмерна? Их лица, жизни-- такие же, как ваши. Ну, чем они владели, чтоб согласиться на обмен такой? Кровь, высохла, искрится вдоль по маске дитя, вчера владевшего страной, приветливей, чем эта. Ведь так? Всю ночь в простор состав безмолвно следует. Пустые лица. Никто из них не торговался, да? Как можно? Всё, чем обладали-- цена. Всё, кошельки пусты. А что ещё способно...

Читати далі...

Почтарь пришёл, а я пока в постели. "Почтарь, принёс сегодня что ты мне?"-- спросил я. (Точно, был в постели.) Ответил он : "Пляши, танцуй вдвойне". Затем сказал он, в письмах-- всё, что ждал я, что думал я: прочти-- считай нашёл. А я : "Спасибо вам большое. До свиданья". Он покраснел-- и тотчас прочь ушёл. Я-- президент? Не этого охота. Хочу... Хочу корабль с недальней чтоб звезды во двор присел-- и вышли б обормоты, и, немо, мне: "Ах, здравствуй, вот где...

Читати далі...

[Приєднана картинка] Коль сестру б мою лебеди птицею оборотили, после дойки ходил бы я к озеру ночью: солнце б сквозь камыши --словно лебедь, красен клюв резевало бы, в нём-- темнота, вот бы звёзды во клюве мерцали, с луною. Девочка смеялась бы там, на воде. "Вот твоя овсянка, здесь, сестрица",-- звал бы я; а камыши шептали б: "Спать пора, спать пора, детка-лебедь". Мои ноги б обернулись парой лап, а шелка моих крыльев волочились будто звёзды в ряби, что меж камышинами...

Читати далі...

Медведь в рубашке тёплой, я полз к себе на льдину, карабкался в кровать; я глобус штурмовал под парусами в ночь, пока, чернобородый, с собаками, в меху, я Полюс оседлал. Там ,ночью детских игр, товарищи замёрзли, замёрзший ворот, голод тесали мой кадык, а я взохнул протяжно: снежинки налетели-- и впрямь меня прикончат? Я в темноте залёг. -- Здесь, мёрзлый флаг трещит в сияньи молчаливом нехоженых снегов. А я стою псы брешут, борода черна, а я на Полюс Северный глазею... И что теперь? назад...

Читати далі...

Рэндалл Джаррелл, "Надежда" Дух убиваше, а письмо даваше житие. Неделя работает как рука или как дети в подкидного дурака: не зная правил, бросают карты-- одно и тоже, многая краты. Но дважды в день-- кроме Субботы-- стоп машина времени, треск работы: с визгом тормозов и жестяным скрежетом личный мой чёр-Демон замер на лестнице средь бел-дня, явная моя Фортуна за волосы подымает меня. личный чёр-Демон замер на лестнице средь бела дня, явная моя Фортуна за волосы...

Читати далі...

Рэндалл Джаррелл, "Восточный экспресс" Из вагона глядишь почти ребячьим взгядом. На свету постоянно кажется мне простым-- я с надеждой; но вечерами, только стемнеет околица-- вопрошая, безнадёга всё приглушает. Однажды от дождя день напролёт лёг я желая простуды-- погодя простудился-- и сгорбился под пестротой одеяла, я сер был в тоске окончания зимнего дня. Вне меня были там несколько силуэтов стульев и столов, вещей азбучных; за окном были стулья и столы фирмы...

Читати далі...