Написала вчера заметку, обычную. Я бы даже сказала рядовую. Про то, что антикоррупционные службы как-то так работают, что не видно работу. Ну, написала и написала. Интересно было, что умные люди скажут. Должна быть видна работа или нет. В общем, комментировать начали. Как говорится, процесс пошел. Потом, смотрю, заметка в топе появилась. Во, думаю, привалило, теперь то уж точно напишут все, что думают. И время, вроде, такое подходящее, вечернее. Пока то да се, БАЦ! улетучилась заметка из топа, как и не было. И поняла я одну маленькую весчь - нефиг с такими вопросами лезть в ленту. А то дяди модераторы (или тети) сделают такое айяйяй, что потом нихрена писать не захочешь. Кроме мата.
Заодно всех поздравляю с победой демократии на сайте.
Ау, наблюдатели! Какая у вас чудная работенка. Смотрите, не перетрудитесь, а то еще заболеете недайбог.
Щиро дякую за привітання, листівки з побажанями, отримані від вас учора! Ви всі - чудові! І усім я бажаю так само щастя і любові, здоров'я і благ! _____________________________________________________________ Дуже прошу вас з 16 серпня до 2 вересня не писати мені - я не зможу відповісти, тому що їду відпочивати, і всі ваші листи і посилання лежатимуть купою в моїй поштовій скриньці. Сподіваюсь на розуміння. ____________________________________________________________ І музика на прощання! Ваша.......(замість крапок додасти, хто що схоче)
Огромное спасибо, что не забыли обо мне.Было очень приятно читать ваши сообщения, комментарии в моей гостевой.Рада сообщить вам , что я снова на связи, буду рада пообщаться с вами. Ловите все от меня
предисловие: рассказ писала на конкурс. Тема: "Шляпка".
Моей бабушке посвящается
В комнатке бабушки пахло ванилью, стол полон куличей, под потолком подвязаны сушеные травы. Все там было не так. Да и бабушка комнатку эту называла иначе, светелкой. С пяти утра приходили люди. -Доброе утро, - так начинался их неспешный рассказ. Кто-то рассказывал о родственниках, другие просто сидели молча. Приходили молодые девушки, спрашивали совета. Старики порой плакали. Холодильник был полон гостинцев. Свертки, баночки, пакеты, брикеты. Бабушка ничего не просила. С утра она угощала всех, кто приходил, оладьями с чаем. Чашки были диковинные, не такие как сейчас. Низенькие и широкие, как огромные распустившиеся пионы. Ее приглашали окрестить дитя, отпеть и приготовить в последний путь стариков. Она всегда откликалась и была в прекрасном расположении духа. Если возникали проблемы, она любила говаривать: -пес с ним. Но однажды… В город приехала режиссер. Они познакомились на скамейке в парке. Две немолодые женщины проговорили весь вечер и в заключении, бабушка получила приглашение участвовать в пробах нового фильма. Она не волновалась, собираясь на первую съемку. Старинное трюмо с благодарностью предложило ей все чудеса для превращения бабушки в даму. Пудреница, казалось, была времен Императрицы. Она источала такой аромат, будто Шопен играл над ней в пору своей влюбленности. Несколько завитков волос, сделанных по старинному рецепту – на тряпочках, смоченных в пиве. Пара мазков сливочным маслом под глазами, которые смягчили морщинки. Туфли смотрелись отлично! Неважно, что десять лет они не доставались из гардероба. Они сейчас выглядели как новинка сезона. Платье в горох подчеркнуло сохранившуюся талию, а щеки, доставшиеся от прадеда, бывшего крупного фабриканта, словно яблоки, отвлекали взор от понимания, что перед нами – бабушка. Утром следующего дня по мостовой цокала каблучками дама. Ее, ровная как струна спина, будто пела: доброго вам здоровья, господа! Бедра покачивались также призывно, как сорок лет назад, а грудь красиво гласила: внимание! Не теряйте время на уныние. Народу собралось тьма… Режиссер предложила каждой претендентке исполнить эпизод. Надо было сыграть проводы ребенка. Поезд начинал отъезжать, а женщина должна была придумать что-то, чтобы ее грусть выглядела убедительно. Пока ее очередь не подошла, бабушка смирно сидела на стуле и время от времени прижимала к груди пакет. Конкурентки рыдали, бежали, кричали что-то вслед поезду. Словом, каждый «страдал» за уезжающим ребенком, как позволяла его фантазия. Когда бабушку толкнула соседка в плечо и шепнула: «Ну идите, с Богом!», предвещая о том, что ее очередь уже подошла, она невозмутимо раскрыла пакет, вынула из него шикарную желтую шляпу, с легкостью аристократки надела ее одним движением руки и спокойно процокала на каблучках за поездом, абсолютно не проронив ни слова. Затем она резко остановилась, когда вся труппа была у нее за спиной. Грациозно сняла шляпу. Завитки волос растрепались по плечам. Спина сгорбилась. Она медленно сжимала в ладони шляпу, словно это сжималось ее собственное сердце в груди. Кто-то из наблюдающих в голос зарыдал, от увиденного действа. А режиссер скомандовала: « Спасибо всем. Принята дама с желтой шляпой».
:
