Для меня (когда-то) в состоянии безнадёжной тоски от общения с ублюдистым контингентом - «пролетарьятом» сияющим подарком судьбы явился Виктор. Управляя коллективом из 20 работяг, он наслаждался властью, унижал, пиздил, штрафовал, не платил зарплату. Пролетарии – его боялись и боготворили. Любая убогая букашка - золотистая Гвенделен-шмаль, напоила бы его до полусмерти (за свой счёт), но вышла бы за него замуж, а может быть (страшно подумать), обязательно бы ему дала... голому лысому истеричному гоблину, на грязном полу, возле Газели с немытой выхлопной трубой.
Виктор - больной психопат, которому природа отпустила нечеловеческую физическую силу, крепкий член из спецстали с резиной для абортов и стальной лом несгибаемого характера. Его хобби: дрочить - дразнить,за чужими заборами, больших сторожевых псов – кавказцев, среднеазиатов, ротвейлеров. Воровато оглядевшись, эта туша - боевое Йетти в синих пограничных трусах XХХL, легко прыгала через забор, для того что бы Убить Зверя. Там, в узком квадрате чужого двора, среди белых крыльев робких пелёнок, в хрипе первобытной схватки, ломал он серьёзных собак руками, а потом жизнерадостно, за задние лапы, головой об стенку – шмяк! Собачья голова – хрясь!
Боялся, до потери человеческого облика, только одного человека – свою любимую жену, богиню вечернего оргазма. Только её стальная воля и её любовь удерживали его много лет на пороге безумия. Поэтому, когда Виктор стал отбирать у меня все деньги… Нет, я не стал конфликтовать. Это не достойно культурного и хрупкого мужчины - тонкого ценителя сонетов. Не стал просить помощи – позориться. Я устроил праздник Пурим-Байрам для Виктора. Море водки, жирная маца, селёдка, две обалденные грязненькие девочки с неровными бритыми вонючими письками выполняли все его эротические фантазии и обучали его новым, своим. Виктор сиял, пил и трахал, пил и трахал, а что ещё надо мужику – жизнь удалась, бльяя (!). Мне тоже приходилось тогда, скрепя сердце, стиснув зубы - мучительно, больно, жестоко испытывать оргазмы (кончать). Только для того, что бы увеличить количество использованных презервативов, рассованных в его карманы. Его жена насчитала 20. Боюсь, штук семь были моими, ненависть толкнула меня в тот вечер на роковой эротический рекорд.
Видел я через полгода живописную весеннюю аватарку, достойную пера маэстро Айвазовского: «Сбор устриц-капрофагов на побережье Ледовитого океана, южная бухта жилмассива Левобережный-3». Спившийся бомжующий Виктор исследует мусорные баки в спальном районе. Агрессивный красавец, латентный педофил, стильно прикинут в духе дядьки Черномора - жалкая жертва термоядерной зимы. Сняв акваланг, вооружён трезубом - обходит дозором свою территорию, метит помойки струйкой глубокого серого цвета. За собой ведёт на поводке, пристёгнутом к ошейнику, беззубое лохматое создание с почерневшим лицом – востроносая брюнетка, новая любимая женщина… самка доминантного самца, русалка… я был тогда с простой китайской студенткой из Пхунь Яна, влюблён, играл успешного предпринимателя с нежным трепетным трёхкамерным сердцем - мне показалось неудобным выйти из машины и подойти поздороваться.
.
.
в ухо, потом в другое…
ерунда какая-то получается…
