Многие годы существовал миф, что нападение Гитлера было для СССР внезапным (вероломным, как его называли во всех учебниках), позже стали говорить, что Сталин прозевал этот стратегический момент. Причем одни убеждают, что это произошло из-за недостатка достоверной информации от разведки, другие - что из-за параноидальных подозрительности и недоверия вождя к разведчикам.

В последние годы, когда стали рассекречиваться архивы, а СМИ активно подключились к "выявлению правды", на сторонников и той, и другой версии причин сталинского просчета стали буквально ворохом сыпаться все новые факты. Впрочем, пока к определенности это не привело.

Теперь одни говорят, что в предвоенные годы советская разведка отличалась невероятной эффективностью и раскрыла чуть ли не все тайны "Третьего рейха". Другие же указывают: хоть донесения со всего мира и шли в Москву килограммами, но ответов на главные вопросы - где, какими силами, и главное, когда нападут гитлеровцы - не содержали.

В преддверии печальной годовщины СМИ собирают аргументы в пользу разных мнений. "Комсомольская правда" публикует первую часть интервью с известным военным историком Арсеном Мартиросяном, много лет находившимся находился на оперативной работе в разведке. Он утверждает, что еще за месяц до войны Сталин уже располагал информацией о том, что в начале 20-х чисел июня произойдет нападение. А за 10 дней в Кремль стала поступать информация, в которой точно указывалось время "Ч" - 22 июня.

Вообще сообщения, в том числе и с указанием различных вариантов плана разгрома советских войск, стали поступать в Москву еще с 1935 года. А с конца 1936 года уже было известно, что в Германии разработан первый вариант плана агрессии, носивший в то время "скромное" название "Восточная кампания", говорит специалист.

По его словам, из архивных материалов следует, что советская разведка в последние 10 дней до начала войны 47 раз абсолютно точно или относительно точно называла дату фашистского вторжения. Именно поэтому Сталин 18 июня 1941 года санкционировал объявление боевой тревоги в войсках прикрытия.

То, что информация о дате не поступила еще раньше, объясняется тем, что верховное командование Германии письменно указало день 22 июня 1941 года как дату нападения только 10 июня того же года. А до этого времени, как, впрочем, вплоть до дня нападения, немцы вели широкомасштабную, прекрасно продуманную, четко скоординированную и неукоснительно претворявшуюся в жизнь даже в различных деталях и нюансах кампанию по дезинформации.

Мартиросян говорит, что одну из важнейших ролей в донесении точной даты до сведения Москвы сыграла разведка пограничных войск и сами пограничники. Погранразведка одной из первых смогла установить начало выдвижения ударных группировок вермахта на исходные для нападения позиции.

Впервые пограничники назвали дату вторжения гитлеровцев 14 июня 1941 года Об этом им сообщили два диверсанта, задержанные на участке 19-й заставы погранотряда НКВД Белорусской ССР. Вторично ту же дату - 22 июня - назвала вторая группа диверсантов, задержанных 18 июня. Еще шесть раз эту информацию подтвердили агенты пограничников, работавшие на той стороне.

В тот период стали активно поступать такие же данные от военных перебежчиков и дружественно настроенных к СССР гражданских лиц, живших по ту сторону границы.

Согласно рассказу военного историка, в середине июня советскую границу в Прибалтике перешел солдат стоявшего в гарнизоне Айдкунен 405-го пехотного полка вермахта, который на допросе показал, что, по словам генерала фон Ленгвица, инспектировавшего их часть, в ближайшие дни произойдет нападение Германии на СССР.

15 июня на участке 4-й комендатуры 93-го Лисковского погранотряда жившие на сопредельной стороне польские женщины выходили на берег пограничной реки и, сложив рупором ладони, кричали советским пограничникам: "Советы, Советы, скоро будет война! Советы, через тыждень (по-польски - неделя) будет война!" Это было зафиксировано сотрудниками разведки погранвойск и доложено по инстанции. Суммарно пограничники назвали дату 22 июня 26 раз.

Всего с 1 по 10 июня пограничники задержали 108 вражеских лазутчиков и диверсантов. Вдвое больше их было задержано и в оставшиеся до нападения одиннадцать дней.

Есть документы, утверждает собеседник издания, в которых говорится, что поздним вечером 21 июня 1941 года советско-германскую границу на участке 4-й комендатуры Владимир-Волынского пограничного отряда перешел ефрейтор (фельдфебель) Альфред Лисков. Он примерно за 7 часов до нападения перешел на советскую сторону и предупредил о грозящей беде.

Это именно тот самый перебежчик, опираясь на данные которого, Жуков якобы сообщил Сталину о неизбежном нападении Германии и якобы тут же потребовал дать директиву о приведении войск западных округов в боевую готовность. Именно поэтому у многих давно сложилось впечатление, что Сталин почти ничего не знал о грядущем нападении, и только благодаря Жукову до него дошло, что война вот-вот грянет, объясняет эксперт.

В мемуарах Жукова описан этот случай с немецким фельдфебелем и дальнейший разговор в кабинете у Сталина. Базируясь на этом, многие упирают на то, что Сталин и в данном случае не собирался верить и чрезмерно осторожничал. Причем все преподносится так, как будто только от немецкого перебежчика высшее советское руководство и узнало о скором нападении. На самом же деле никакого значения информация Лискова тогда уже не имела, заявляет Арсен Мартиросян.

С другой стороны, в материале "Русской службы BBС" ставится под сомнение тезис о том, что советская разведка заваливала Москву информацией о точной дате начала войны.

Чтобы весной 1941 года высказать предположение о скорой войне между Германией и СССР, не требовалось быть гениальным провидцем, говорится в статье. Дипломатические, экспертные и журналистские круги гудели подобными разговорами со ссылками на "хорошо информированные источники".

Советская разведка, конечно, не бездействовала. Но ее сообщения представляли собой либо отрывочные сведения о передислокации отдельных воинских частей, либо пересказ бесед сотрудников резидентур с иностранными дипломатами и корреспондентами и не давали ответов на главные вопросы.

К тому же, согласно данным, доступным через 66 лет после конца войны, СССР никогда не имел в Берлине агента уровня Штирлица, вхожего к Гиммлеру и Борману. Самыми высокопоставленными и осведомленными нелегалами были обер-лейтенант из штаба Геринга Харро Шульце-Бойзен ("Старшина") и референт рейхсминистерства экономики Арвид Харнак ("Корсиканец"). Они передали в Москву немало полезной информации, но к пресловутым "высшим секретам рейха" доступа не имели.

Вопреки легенде, советская разведка не добывала плана "Барбаросса". Он существовал всего в девяти экземплярах, шесть из которых до конца войны хранились в личном сейфе Гитлера, а остальные три в декабре 1940 года были направлены Браухичу, Герингу и Редеру. При этом фюрер особо предупредил "господ главнокомандующих" до поры до времени никаких документов в развитие плана не готовить, а докладывать ему свои предложения устно, говорится в материале.

Авторы подчеркивают при этом, что даже план "Барбаросса" даты начала войны не содержал. Фюрер определился только 30 апреля, но и тогда были возможны варианты: сроки нападения на Польшу и Францию он менял по несколько раз.

18 июня в немецкие войска поступил условный сигнал "Дортмунд", после чего задачи были поставлены командирам до полковых включительно, и в тайну оказались посвящены несколько тысяч человек. Солдатам приказ фюрера зачитали перед строем в 13:00 21 июня. Но и после этого в Москве узнали о предстоящем нападении не от своей агентуры, а от немецких перебежчиков, которых было, по одним данным, двое, по другим - трое.

Что передал в Москву легендарный разведчик Рихард Зорге

Главное место в статье отводится подвигу советского разведчика, немецкого коммуниста Рихарда Зорге ("Рамзай"), который работал корреспондентом берлинских газет в Японии и, согласно легенде, ценой жизни предупредил СССР о предстоящем нападении Германии, к чему в Кремле не прислушались. Знаменитое донесение было отправлено 1 июня 1941 года и выглядит так.

"Ожидание начала германо-советской войны около 15 июня базируется на информации, которую подполковник Шолл привез из Берлина… Шолл заявил, что самый сильный удар будет нанесен левым флангом германской армии…".

Была еще одна шифрограмма, датированная 17 июня, ее содержание также приводится в статье: "Германский курьер сказал военному атташе, что он убежден, что война против СССР задерживается, вероятно, до конца июня. Военный атташе не знает, будет война или нет".

Как видно, Зорге ничего не утверждал со стопроцентной уверенностью, и не называл даты 22 июня, отмечают авторы материала. А главное - не заслуживал большого доверия источник информации, подполковник Шолл, назначенный германским военным атташе в Таиланде, выехавший из Берлина 6 мая и по пути сделавший остановку в Токио.

Шолл просто делился с оторванными от родины соотечественниками последними берлинскими сплетнями, объясняют они. Его прогнозы имели примерно такую же ценность, как умозаключения сегодняшних российских аналитиков о том, кто будет следующим президентом: Медведев или Путин.

Как выдумали льстивый доклад Берии Сталину и как Сталин послал агента "к е... матери"

Что касается тотального недоверия Сталина к разведке, то в литературе имеют широкое хождение два документа, подтверждающих этот тезис. Правда, один из них считают вымыслом.

Первый - докладная записка Берии от 21 июня 1941 года:
"Я вновь настаиваю на отзыве и наказании нашего посла в Берлине Деканозова, который по-прежнему бомбардирует меня "дезой" о якобы готовящемся нападении на СССР. То же радировал и генерал-майор В.И. Тупиков, военный атташе в Берлине. Этот тупой генерал утверждает, что три группы армий вермахта будут наступать на Москву, Ленинград и Киев. Но я и мои люди, Иосиф Виссарионович, твердо помним Ваше мудрое предначертание: в 1941 году Гитлер на нас не нападет".

Второй документ - резолюция Сталина от 17 июня, адресованная наркому госбезопасности Меркулову:
"Можете послать ваш "источник" из штаба герм. авиации к е… матери. "Это не "источник", а дезинформатор".

В архивах оригинал докладной Берии обнаружить не удалось. По некоторым данным, текст пустил в оборот советский писатель Овидий Горчаков. Документ считают вымышленным от начала до конца из-за стилистических несуразностей.

Во-первых, до 1943 года СССР имел за границей не послов, а полпредов. Во-вторых, Сталин терпеть не мог имен и отчеств, и ко всем, за исключением Молотова и маршала Шапошникова, обращался исключительно по фамилии с прибавлением слова "товарищ". Самого Сталина "дорогим и любимым Иосифом Виссарионовичем" называли за глаза, в речах и статьях, но тысячи адресованных ему документов начинались единообразно: "товарищу Сталину".

В-третьих, от рабочих материалов Сталин требовал краткости и делового тона. Настоящая записка Берии не могла содержать ни топорной лести, ни плоского юмора. Наконец, упоминание должности Тупикова было бы оскорбительным для Сталина, поскольку он обладал феноменальной памятью на имена, а уж кто у него служил военным атташе в Берлине, знал наверняка.

Подлинность второго документа сомнений не вызывает. "Источником в штабе авиации" был Шульце-Бойзен. Посылать такого агента по известному адресу, конечно, не следовало, пишут авторы статьи, но донесение, вызвавшее сталинский гнев, содержало совершенно фантастическое утверждение, будто в первый день войны люфтваффе нанесут удары по находящейся в Карелии электростанции "Свирь-3" и "московским заводам, производящим отдельные части к самолетам, а также авторемонтным мастерским".

Как следовало из хорошо изученной к тому времени практики блицкрига, в первый и последующие дни все силы немецкой авиации концентрировались на ударах по войскам и аэродромам в прифронтовой полосе, а не по второстепенным хозяйственным объектам в глубоком тылу.

Планы Гитлера пытались вычислить, буквально считая баранов

Накануне войны случилась еще одна история, которую, как рассказывают, по сей день изучают во всех разведшколах мира. То ли начальник ГРУ Филипп Голиков, то ли его подчиненные придумали безупречный, по их мнению, критерий, позволявший судить о намерениях Германии.

Они рассудили, что подготовка к войне против холодной России обязательно должна включать массовый забой овец для пошива полушубков, что в условиях рыночной экономики должно было обвалить цены на баранину.

Советская агентура по всей Европе получила задание отслеживать эти цены, а поскольку они оставались стабильными, был сделан вывод: в 1941 году нападения не случится.

Разгадка крылась все в той же запредельной самонадеянности Гитлера. Как показал плененный под Сталинградом Фридрих Паулюс, в канун войны генерал-квартирмейстер германского генштаба и главный разработчик "Барбароссы", фюрер заявил ему: "Никакой зимней кампании не будет. Я категорически запрещаю говорить мне о зимней кампании".

Подводя итог, "Русская служба BBC" указывает: "Историки по-разному объясняют военную катастрофу лета 1941 года, но уж точно не в материально-технической стороне следует искать причину. Опубликованные данные опровергают мифы об "истории, которая отпустила нам мало времени", "подавляющем превосходстве противника" и "одной винтовке на троих".

Даже Гитлер, обычно не склонный к самокритике, в разговоре с Гудерианом осенью 1941 года заявил: "Если бы я знал, что у русских действительно имеется такое количество танков, я бы, пожалуй, не начинал эту войну".

Сталин же руководствовался обычной логикой военного планирования, имеющей дело с количеством дивизий, килотоннами боеприпасов, километрами фронта и миллиметрами брони. Мысль о том, что Гитлер, одержимый идеей расовой неполноценности славян, вообще не считает его армию серьезным противником и намеревается разгромить ее за три месяца, вряд ли могла прийти ему в голову.

Секретные депеши британского посла: СССР понимал, что война неизбежна, и готовился к ней

В свою очередь Служба внешней разведки (СВР) России в преддверии 70-й годовщины начала Великой Отечественной войны рассекретила еще ряд документов, поступавших в Кремль в 1938-1941 годах. Среди них есть анализ внешней политики Москвы в предвоенные годы, подготовленный 27 сентября 1941 послом Великобритании в СССР Стаффордом Криппсом в разгар наступления германских войск, сообщил во вторник "Интерфаксу" руководитель пресс-бюро СВР Сергей Иванов.

Уже через две недели после отправки документ Крипса оказался на столе у Сталина, на что посол рассчитывал меньше всего, рассказал Иванов. В опубликованных выдержках из телеграммы говорится: "Нет никакого сомнения, что непосредственной причиной подписания пакта (Молотова-Риббентропа) являлось, как это неоднократное заявляли советские лидеры, их желание остаться вне войны".

"По-моему мнению, советские руководители никогда не рассматривали пакт как что-то большее, чем временное средство, - писал британский дипломат. - Я убежден, что они постоянно считались с эвентуальной возможностью войны, по меньшей мере, как с серьезной вероятностью, если не с неизбежностью".

"Это подтверждается всеми их действиями за время между подписанием пакта и фактическим началом советско-германской войны. В этот период они не только делали все, что могли для укрепления своих границ, но и приступили к проведению программы вооружения, совместимой только с подготовкой к войне", - отмечается в дипломатической депеше.

По словам посла, советские лидеры "были полны решимости использовать любую возможность, пока еще имелось время, для укрепления своей обороны". "Как часть этой политики, они решили, не обращая никакого внимания на соседние малые государства, оккупировать все такие территории, какие было только возможно, для укрепления своих стратегических позиций на случай войны с Германией", - писал дипломат.

"Первый шаг в этом направлении был предпринят в середине сентября 1939 года, когда они вступили в Польшу сразу же после того, как выяснилось, что альтернативой к их вступлению может быть только полная оккупация немцами этой страны", - подчеркивал посол.

"Несомненно, что Советское правительство крайне осторожно все это время пыталось держаться вне войны но, в конце концов, так же, как и другие страны, убедилось, что односторонняя решимость быть вне войны бесполезна, если другая антагонистическая страна намерена воевать. Однако СССР сделал то, что другие страны не смогли сделать, а именно - использовало время, выигранное "умиротворением" для усиления своей силы сопротивления", - говорилось в телеграмме.

"С момента поражения Франции, Советское правительство имело год для усиления своей силы сопротивления и, нет сомнения, что оно хорошо использовало это время. Результаты происходящих сейчас сражений подтверждают это", - отметил посол.

Как предположил глава пресс-бюро СВР, "современным историкам небезынтересно будет узнать, почему в Лондоне с пониманием относились к тем шагам советского руководства, которые сегодня, спустя 70 лет, вызывают возмущения в некоторых европейских внешнеполитических институтах".

http://blog.i.ua/user/1003605/709433/#advA_advC_709433_12438663
Не могу сдержаться, пляць
Заколебали "вдумчивые" заметки о войне, о ее итогах, о том кто прав, а кто нет.
Люди! Да какое право вы имеете судить? Вы там были? Вы здыхали от болячек? Вы ели червивую еду? На ваших глазах гибли люди?
Нет? Тогда заткнитесь и не судите.
Не имеете права.
Это все напоминает копание в могилах.
Оставьте мертвых в покое. А живым умереть без осуждения.
Они - герои. Хотя бы потому, что выжили и не свихнулись.
ИМХО.

Вот никак не могу понять почему столько разговоров, скандалов и истерик на тему флага. Почему не говорят о людях. О тех, кто воевал тогда, кто жил в те страшные годы. Почему говорят о цвете флага, а не о том как помочь тем ветеранам, кто еще жив. Не думают как улучшить их жизнь. Не говорят о том, почему эти ветераны и дети войны должны отстаивать свои интересы в суде. Почему? 

Попробуем проанализировать несколько утверждений.

Утвержение первое:

"Советское командование приняло решение во что бы то ни стало освободить Киев к 26 годовщине Октября, что привело к ненужным потерям, если бы командование отвело больше времени на подготовку операции, то это помогло бы сберечь множество жизней."

После поражений Вермахта в первой половине 1943 года перед немецким командованием стояла задача закрепиться на правом берегу Днепра и создать на нем непрерывную линию обороны. Но для этого надо было переправить войска, ведущие бои на левом берегу через немногочисленные переправы. То есть фактически фронт распадался, армии собирались возле мостов в районах Киева, Канева, Черкасс, Кременчуга и Днепропетровска, переправлялись через мосты, и после этого они должны были вновь развернуться уже на правом берегу. Таким образом между мостами вдоль реки временно появились бреши. Именно такая диспозиция позволила передовым частям Красной Армии захватить многочисленные плацдармы на правом берегу Днепра, используя для переправы подручные средства.

Вот, что об этом пишет командующий группой армий "Юг" Эрих фон Манштейн:

"Исключительно тяжело было, однако, отвести 3 остальные армии и переправить их через реку. На участке фронта в 700 км было всего пять переправ через Днепр. После переправы армии должны снова развернуться и занять оборону на фронте такой же ширины, до того как противнику удастся захватить плацдармы на южном берегу. Только одно то обстоятельство, что каждая армия вынуждена была сосредоточивать свои силы у одной-двух переправ, уже предоставляло противнику большие шансы. Но главная опасность состояла в том, что противник мог использовать время, которое было необходимо для переправы немецких войск у Днепропетровска, Кременчуга, Черкасс, Канева и Киева, для того, чтобы нанести удар между этими переправами и форсировать Днепр."

То есть, захват плацдармов на правом берегу реки был возможен только во время переправы немецких войск через мосты. Если упустить момент, то после этого Днепр становился неприступной преградой.

После захвата плацдармов необходимо как можно быстрее навести понтонные мосты чтобы переправлять тяжелую технику, артиллерию и сотни тонн различных военных грузов без которых невозможно проведение наступательной операции. В то же время, войска на плацдармах лишены маневра, их местоположение противнику уже хорошо известно, вследствие этого, они несут большие потери, так как подвержены постоянным авианалетам, артобстрелам и контратакам. В такой ситуации медлить вообще преступно, так как противник может собрать достаточно сил, чтобы ликвидировать плацдармы и уничтожить войска, удерживающие их.

Обратная переправа этих войск с плацдармов на левый берег Днепра делает напрасными и бессмыссленными все усилия и потери, понесенные при захвате, удержании и расширении плацдармов. Поэтому единственное верное решение - развивать дальнейшее наступление с одного из плацдармов с целью выхода танковых армий на оперативный простор захвата мостов Киева и расширения освобожденных территорий на правом берегу Днепра, для того, чтобы можно было развернуть там значительные силы.

Таким образом, время начала операции по форсированию Днепра и освобождению Киева определялось обстановкой, а не желанием приурочить освобождение Киева к 7 ноября.

Разумеется, совпадение операции по времени с празднованием годовщины Октябрьской революции было использовано в целях агитации различными политорганами в тылу и в войсках. Успехи первой половины 1943 года привели к воодушевлению и даже некоторой эйфории. Проводились многочисленные митинги с призывами освободить Киев к 7 ноября. Это все четко отпечаталось в народной памяти, что впоследствии позволило легко поверить утверждению Хрущева, что планирование операции было жестко привязано к празднику.

Утверждение второе:

"Советское командование силой принуждало плохо вооруженных, необученных и часто даже необмундированных солдат переправляться через Днепр на подручных средствах." Отряды новобранцев формировались из местных жителей именовались "черными бригадами" или "черными пиджаками"

Давайте поразмышляем, как это могло происходить в реальности. Представьте себя на месте советского командира. Допустим, вы решили принудительно отправить на тот берег толпу новобранцев с одной винтовкой на троих. Но у вас нет уверенности, что это "войско" не разбежится или не сдастся в плен на том берегу. А такая уверенность вам очень необходима, так как, кроме новобранцев, вам необходимо отправить на тот берег артиллеристов, для корректировки артогня и инженерные подразделения для наведения понтонного моста, чтобы переправлять через реку танки.

Вы решаете вместе с новобранцами отправить опытных солдат, чтобы сформировать из них на том берегу заградительный отряд. Но заградительный отряд должен быть достаточно большим, чтобы держать под контролем ваших новобранцев, не дать им разбежаться в темноте или просто перебить ночью ваших солдат или саперов с артиллеристами. Кроме того, сам заградительный отряд будет находиться под постоянным минометно-артиллерийским огнем и бомбардировками с воздуха. Получается, что никакой пользы от этих новобранцев для вас нет, а наоборот, обуза, хлопоты и даже дополнительная опасность. Не проще ли использовать наличные подручные плавсредства с максимальной эффективностью, отправляя на них только хорошо вооруженных и опытных солдат?

Так может быть, вообще не было так называемых черных пиджаков?

Были.

При захвате Букринского плацдарма ночью 22 сентября 1943 года первыми на берег высадились четыре бойца 51-й гвардейской танковой бригады рядовые В.Н. Иванов, Н.Е. Петухов,
И.Д. Семенов и В. А. Сысолятин. Вместе с ними в качестве проводника переплыл реку на лодке партизан А.Н. Шаповал. Вот он и есть "черный пиджак".

Шел ли он добровольно, или его принуждали? Разумеется, что для такого ответственного дела вы, как красный командир, будете привлекать только добровольца желательно из надежных проверенных партизан, иначе есть огромный риск, что принужденный вами "черный пиджак", как Иван Сусанин заведет четырех ваших бойцов в какое-нибудь болото или прямо в руки немцам.

После высадки на правом берегу четверка бойцов в темноте завязала отвлекающую перестрелку с немцами, что позволило переправить на тот берег роту лейтенанта Синашкина с группой партизан численностью 120 человек из отряда имени Чапаева. Вот вам еще 120 "черных пиджаков". Шли эти партизаны добровольно или их в темноте конвоировали бойцы роты Синашкина думайте сами. При этом учитывайте, что полностью укомплектованная (что для фронтовой роты большая редкость) стрелковая рота РККА это около 100 бойцов. То есть несколько меньше количества партизан.

Этой же ночью силами роты и партизанской группы немцы были выбиты из сел Григоровка и Зарубовка. Что произошло с мужчинами призывного возраста из этих сел? Конечно же они были "мобилизованы", то есть вошли в число защитников плацдарма. Вот вам уже совершенно безоружные "черные пиджаки". Бойцы лейтенанта Синашкина переправлялись на подручных средствах и штурмовали села. При этом, все оружие и боеприпасы они тащили на себе и навряд ли захватили с собой дополнительные комплекты обмундирования и дополнительные винтовки.

Куда бы вы дели этих безоружных людей? Отправили бы к немцам, или на тех же подручных средствах под огнем противника переправили бы на левый берег? Скорее всего, оставили бы на своих позициях дожидаться подвоза винтовок с левого берега.

Может быть, советское командование массово отправляло "черных пиджаков" на подручных средствах через Днепр в последующие ночи? Тоже навряд ли. На следующую ночь уже был наведен понтонный мост и необходимость в подручных средствах отпала. Уже начали переправлять тяжелую технику, топливо и боеприпасы для нее.

В интернете и в литературе часто пишут: "...по многочисленным свидетельствам жителей Киевщины..." при этом приводят одно свидетельство:

«Привели нас, шлют в окопы. А оружие нам? – спрашиваем. «В бою добудете,
у немца», – рассказывал ныне покойный фронтовик из города Обухова
Киевской области Василий Кархов. – И, бывало, сидишь в окопе и ждешь,
когда убьют твоего товарища, чтобы взять его винтовку и не с голыми
руками бежать в атаку. Хотя и с голыми ходили тоже...»

Не будем подвергать сомнению слова фронтовика, очень жаль, что его уже нет в живых и расспросить его подробно об этом нет уже никакой возможности. Но в этом свидетельстве ничего не говорится о том, что жителя Обухова Василия Кархова привели насильно. Кто хоть немного знаком с географией Киевской области, должен понимать, что город Обухов находится на правом берегу реки и при этом далеко за пределами Букринского плацдарма и в то время находился в руках у немцев, кто не знаком, может посмотреть на карте. Как же оказался этот солдат на плацдарме? Мы, конечно, сейчас можем только предполагать, но не логичнее ли допустить, что Василий Кархов пришел по собственной воле, чтобы освободить свой край от гитлеровцев? И то, что ему не сразу досталась винтовка, объясняется сложностями переправки военных грузов через понтонную переправу под постоянным огнем противника.

Разумеется, всеобщая войнская обязанность, которая во время второй мировой войны была введена у ВСЕХ воюющих сторон приводит к тому, что в войсках появляются солдаты, не желающие воевать. Но на плацдармах должна быть значительная доля самоотверженных добровольцев, которые будут также нести тяжелые потери от воздействия минометов, артиллерии и авиации, но не позволят нестойким бойцам, если таковые вообще могут оказаться на плацдарме, покинуть свои позиции, разбрестись в темноте по изрезанной оврагами местности Букрина, сдаться в плен или даже повернуть свое оружие против тех, кто их "принуждает". Поэтому, версия об огромных армиях безоружных и подневольных "чернопиджачников" на плацдармах вызывает у меня большие сомнения.

Утверждение третье:

В битве за Днепр гибли, главным образом украинцы, русские командиры гнали их вперед плохо вооруженных и часто не обмундированных, вследствие чего они несли огромные потери.

Во-первых: 3-й гвардейской танковой армией командовал украинец генерал-лейтенант Рыбалко, а 40-й армией украинец генерал-полковник Москаленко. Оба - выдающиеся военачальники, которых любили в войсках.

Во-вторых: никаких сугубо украинских подразделений и частей в РККА не формировалось. Все подразделения были смешанными. Плечом к плечу воевали русские, украинцы, белорусы, казахи, таджики, узбеки, туркмены, азербайджанцы, грузины, армяне и представители всех других национальностей СССР. Следовательно, намерение командования рисковать в первую очередь украинцами и не вооружать и не обмундировывать украинцев необходимо было довести до всего командного состава вплоть до сержанта, командира отделения. И соответственно такой приказ должен был быть широко растиражирован и не мог иметь грифа "секретно". До всего сержантского состава армии не доводят секретных приказов. Почему-то такого приказа в архивах не найдено. Приказы о формировании заградительных отрядов есть, о формировании штрафных рот и штарфных батальонов тоже есть. В этих приказах подробно описано каким образом и из кого формируются данные подразделения, как их необходимо применять в бою и т.п. А приказа об особом применении солдат украинской национальности нету.

Разумеется, фронтовики в войсках весьма холодно, а порой и неприязненно относились к призванным с оккупированных территорий, независимо от их национальности. Это вполне понятно и объяснимо. Как может относиться израненный солдат прошедший с боями от границы до Сталинграда и обратно до Киева к розовощекому новобранцу, просидевшему два года дома и не имевшему ни единой царапины? Но такое отношение не было следствием каких-либо приказов сверху. И здесь уже терпимость и толерантность зависит от индивидуальных качеств каждого солдата. Кто-то сделал над собой усилие и простил (все-таки, воевать теперь вместе), кто-то смотрел косо, а кто-то мог и предателем назвать сгоряча. В армии всякое бывает.

P.S.: Целью данной заметки не является разжигание межнациональные споров. Хотя, я предвижу, что в комментариях такие споры неизбежны. Я заранее соглашусь со всеми обвинениями уважаемых бандеровцев в мой адрес, и позволю себе не отвечать на подобные комментарии, если они не будут нести никакой другой смысловой нагрузки.

И все же, я надеюсь что выскажется какое-то количество людей, хорошо знакомых с историей или с военным делом. Заранее благодарен за такие комментарии, даже если они будут полностью противоречить изложенному в заметке. Если у кого-либо есть аргументированный альтернативный план операции по освобождению Киева, также с интересом почитаю. А также, я постараюсь ответить на любые вопросы, связанные с описанными событиями.

В память о наших Ветеранах,положивший конец фашиской Германии,которые ценой собственной жизни завоевали свободу и мир на земле,без войн и насилия... посвящена эта статья. Правда о том,за что они воевали и почему...

Обиженная,
униженная, оскорблённая и ограбленная после Первой Мировой войны
Германия была просто идеальным кандидатом для реализации иудейского
плана захвата власти в мире. Иудейская финансовая олигархия приступила к
созданию фашисткой Германии. Для этой цели они выбрали немецкую
национал-социалистическую партию, во главе которой стоял австрийский
иудей Адольф Шикльгрубер (Adolf Hitler/Adolf Shiklgruber). Как показала
практика в Российской империи, идея иудейского интернационализма
оказалась мёртворождённым ребёнком. Местечковые иудеи, в основном —
«чёрные» иудеи, с удовольствием принимали финансовую помощь для
проведения своих революций для захвата власти в своих странах, но не
хотели продолжать, после захвата оной, нести революцию «свободы народов»
на своих штыках в другие страны. Их вполне устраивало и то, что они
имели в своих руках, а умирать ради интересов других и терять
достигнутое в своих странах ради интересов иудейской финансовой
олигархии, которая и их считала людьми второго сорта, им явно не
хотелось. И конфликт между группировками Лейбы Бронштейна (Троцкого) и
Иосифа Джугашвили (Сталина) продемонстрировал это нежелание достаточно
ясно. 
В силу вышесказанного, большой надежды у
иудейской финансовой олигархии, в основном, из левитов, на местечковое
иудейство не было. Напомню, что левиты были поставлены над всеми иудеями
самим Богом Яхве. И причина такой любви Бога Яхве именно к левитам в
том, что это колено иудейское напрямую происходит от Сифа — СЫНА ЕВЫ И
САМОГО … ГОСПОДА БОГА ЯХВЕ, о чём пишется и в Торе, и в Ветхом Завете
под кодовым названием «восстановление божественного семени». Поэтому в
Германии ставка была сделана на национал-социализм, который в себе
совмещал идеи иудейского социализма на национальной основе конкретной
страны — Германии! Лучшего времени для национал-социализма придумать
было просто невозможно. Немцы после Первой Мировой войны чувствовали
себя униженными, преданными всеми и ограбленными, и поэтому слова об их
особой исторической миссии были просто бальзамом для их душ. Выбор
Германии, как инструмента для реализации программы захвата власти в мире
иудейской финансовой олигархией, по указанным выше причинам, был
идеальным. Именно отказ Иосифа Джугашвили и его Ко. выполнять план
захвата власти, разработанный иудейской финансовой олигархией под
кодовым названием «Перманентной революции» и привёл к появлению плана
создания фашисткой Германии. Перед выборами в Германии 1933 года
корпорации и банки пожертвовали на нужды нацисткой партии ОДИН МИЛЛИОН
ТРИСТА ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ ($1.310.000,00), кроме того, были ещё и
индивидуальные пожертвования в размере ПЯТИСОТ ВОСЬМИДЕСЯТИ ШЕСТИ ТЫСЯЧ
ДОЛЛАРОВ ($586.000,00). Таким образом, в фонды нацисткой партии Германии
перед выборами 1933 года от корпораций, банков и частных лиц поступило
ОДИН МИЛЛИОН ВОСЕМЬСОТ ДЕВЯНОСТО ШЕСТЬ ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ:
…………………………………………………………
The
1933 Political Contributions Who were the industrialists and bankers
who placed election at disposal of the Nazi party in 1933? The list of
contributors and the amount of their contribution is as follows:
Financial contributions to Hitler: feb. 23 – mar. 13, 1933;
(The Hjalmar Schacht account at Delbuck, Schickler Bank)

Political Contributions by Firms (with selected affiliated Directors)	Amount Pledged	Percent of Firm Total
Verein fuer die Bergbaulichen Interessen (Kirdorf)	$600,000.00	45.8
I.G. Farbenindustrie (Edsel Ford, C.E. Mitchell, Walter Teagle, Paul Warburg)	$400.000.00	30.5
Automobile Exhibition, Berlin (Reichsverbund der Automobilindustrie S.V.)	$100,000.00	7.6
A.E.G., German General Electric (Gerard Swope, Owen Young, C.H. Minor, Arthur Baldwin)	$60,000.00	4.6
Demag	$50,000.00	3.8
Osram G.m.b.H.	$40,000.00	3.0
Telefunken Gesellschaft Fuer drahtlose Telegraphie	$35,000.00	2.7
Accumulatoren-Fabrik A. G. (Quandt of A.E.G.)	$25,000.00	1.9
Total from industry	$1,310,000.00	99.9

Plus
Political Contributions by Individual Businessmen («Wall Street and the
rise of Hitler» Antony C. Sutton, p. 110-111, 2002, Publisher GSG &
Associates, USA, ISBN 0-945001-53-3.):

Karl Hermann	$300.000,00
Director A. Steike (BUBIAG Braunkohlen — u. Brikett — Industrie AG)	$200.000,00
Dir. Karl Lange Geschaftsfuhrendes Vostandsmitglied des Vereins, Deutsches Maschinenbau — Anstalten	$50.000,00
Dr. F. Springorum (Chairman: Eisen-und Stahlwerke Hoesch AG)	$36.000,00

Подавляющая
часть этих «пожертвований» на избирательную кампанию нацисткой партии
Германии пришлась на американские банки и корпорации, большинство
которых принадлежало иудеям! Весьма интересная «раскладочка» получается!
Но это ещё не всё. После победы нацисткой партии на выборах и получения
Гитлером портфеля канцлера Германии, американские капиталы довольно
широкой «рекой» продолжали течь в Германию («Wall Street and the rise of
Hitler» Antony C. Sutton, p. 29, 2002, Publisher GSG & Associates,
USA, ISBN 0-945001-53-3.):

Wall Street Syndicate Manager	Participation in German industrial issues in U.S. capital market	Profits on German loans	Percent of total
Dillon, Read & Co.	$241.325.000,00	$2,7 million	29,2
Harris, Forbers & Co.	$186.500.000,00	$1,4 million	22,6
National City Co.	$173.000.000,00	$5,0 million	20,9
Speyer & Co.	$59.500.000,00	$0,6 million	7,2
Lee, Higginson & Co.	$53.000.000,00	n.a.	6,4
Guaranty Co. of N.Y.	$41.575.000,00	$0,2 million	5,0
Kuhn, Loeb & Co.	$37.500.000,00	$0,2 million	4,5
Equitable Trust Co.	$34.000.000,00	$0,3 million	4,1
TOTAL:	$826.400.000,00	$10,4 million	99,9

Как
чётко видно из приведённых выше данных, синдикаты Нью-Йоркской биржи
вложили в развитие немецких картелей ВОСЕМЬСОТ ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ МИЛЛИОНОВ
ЧЕТЫРЕСТА ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ!!! Сумма по тем временам просто фантастическая!
Все эти инвестиционные синдикаты принадлежали напрямую или косвенно
иудейским финансистам! Хотелось бы напомнить, что все эти иудейские
капиталы вкладываются в немецкую промышленность (в основном, военную) в
то время, как в самих Соединённых Штатах в самом разгаре Великая
Депрессия (1929-1939 гг.). Огромные суммы идут на развитие немецкой
промышленности, в самой Германии народ ликует в связи с тем, что с
приходом к власти Гитлера исчезает безработица, происходит бурный
экономический подъём и т.д. А в самих Соединённых Штатах продолжается
рост безработицы, многие люди голодают. Казалось бы, противоречие на
противоречии.

Но это только на первый взгляд. На самом деле,
никаких противоречий не наблюдается, а всё даже очень логично и
продуманно в мельчайших подробностях. О причинах Великой Депрессии
говорилось выше, поэтому перейдём сразу к результатам оной. Во время
Великой Депрессии большинство крупнейших банков, наиболее прибыльные
отрасли промышленности перешли в иудейские руки, — это, ВО-ПЕРВЫХ. В это
же время иудейская финансовая олигархия Соединённых Штатов создаёт
фашистский режим в униженной и оскорблённой Германии, — это, ВО-ВТОРЫХ!
Вроде бы, между этими явлениями нет никакой связи, но это только
иллюзия, за которой стояли коварные планы по захвату власти над миром
иудейской финансовой олигархией. Вкладывание средств в создание военной
промышленности имело весьма конкретные цели. Иудейской финансовой
олигархии было необходимо, чтобы фашистская Германия развязала большую
войну. Создание в разорённой Германии военной промышленности имело
вполне определённую цель — иудейские финансовые олигархи готовили
фашистскую Германию к войне. Именно в войну вкладывали свои средства
иудейские финансисты. Они прекрасно знали, куда пойдут их деньги. Не
только знали, но только под это и давали свои деньги, и их даже не
волновало, вернёт фашистская Германия эти деньги или нет. Они ожидали
сверхприбылей и мирового господства… которое им должно было принести
поражение фашистской Германии. Поражение фашистской Германии? Зачем было
вкладывать огромные средства и ожидать поражения? Ответ очень простой…

Германия
практически не имела своих стратегических ресурсов, а запасов было на
полгода-год военных действий, максимум. Конечно, эти сроки могли быть
увеличены за счёт захваченных стратегических ресурсов противников, но и
при этом агония воюющей фашистской Германии могла растянуться ещё на
несколько лет. Продление агонии происходило и за счёт стратегических
ресурсов союзников Германии, например, за счёт стратегических ресурсов
нефти Румынии, но запасы румынской нефти были относительно небольшими. И
чем дольше продолжится эта агония — тем лучше для иудейской финансовой
олигархии. И вот, по каким причинам.

Европейские иудеи, основная
масса которых были «чёрными» иудеями, стремились к мировому господству
для самих себя, а не для «белых» иудеев, основная база которых в
тридцатые годы была в Соединённых Штатах. Лидером «чёрных» иудеев был
Советский Союз, во главе которого стоял Иосиф Джугашвили (Сталин) и его
команда. Именно поэтому столь большой процент именно «чёрных» иудеев был
в рядах коммунистов или сочувствовали им. Именно поэтому практически
сколько-нибудь значительные посты в любой компартии Европы и мира
занимали иудеи по национальности и, в основном, «чёрные» иудеи. Такая
поддержка «чёрными» иудеями коммунистического движения, которое
полностью контролировалось Иосифом Сталиным и его командой, ясно
показывало «белым» иудеям, кого они поддерживают и на чьей стороне они
выступают. После прихода Адольфа Шикльгрубера (Гитлера) к власти в
Германии, Сталин стал ещё более интенсивно милитаризировать страну. Он
прекрасно понимал, кто стоял за спиной у Гитлера и, ЧТО раньше или позже
произойдёт военное столкновение. Сталин и его команда думали, что их
конкуренты в стремлении к мировому господству сами себе роют могилу, но
всё оказалось совсем не так, как планировали одни и как надеялись
другие. События развивались по сценарию, которого не ожидали ни «белые»
иудеи, ни «чёрные»… Ресурсы огромной страны стали работать на войну,
которая была неизбежна. Только Иосиф Сталин надеялся переиграть своих
заокеанских конкурентов за мировое господство. Сталин рассчитывал
воспользоваться созданной ими ситуацией, чтобы после того, как воюющие
стороны истощат друг друга и экономики своих стран, он придёт в страны
Европы, как освободитель от коричневой чумы, принеся «спасённым» красную
чуму. И КРАСНАЯ, и КОРИЧНЕВАЯ ЧУМА были ДЕТИЩАМИ ОДНОЙ И ТОЙ ЖЕ
ИУДЕЙСКОЙ ФИНАНСОВОЙ ОЛИГАРХИИ, — полностью ими финансировались, и
идеология оных полностью создавалась иудеями по заветам Торы для полного
духовного и физического порабощения гоев.

Иосиф Джугашвили
(Сталин) даже помогал фашисткой Германии, поставляя в неё стратегическое
сырьё, что продолжалось вплоть до начала войны между фашисткой
Германией и СССР 22 июня 1941 года! Глупость Сталина? Не стоит спешить с
выводами. Иосиф Джугашвили (Сталин) очень хотел, чтобы фашистская
Германия смогла подмять под себя как можно больше стран Европы, Африки,
Ближнего Востока и Азии, чтобы потом, под видом освобождения от
коричневого ига, ввести в оккупированные страны советские войска и…
разгромив фашистскую Германию, стать «величайшим» «освободителем»
народов мира! И, при всём при этом, «помочь» освобождённым народам
увидеть «свет» социализма и коммунизма!

Таким образом, к началу
Второй Мировой Войны в мире возникло две иудейские группировки. В
Соединённых Штатах обосновалась группировка «белых» иудеев, а в
Советском Союзе — группировка «чёрных» иудеев, которые взбунтовались
против власти «белых» иудеев после захвата с их финансовой помощью
власти в Российской Империи в 1917 году. И каждая из этих группировок
играла свою собственную игру, пытаясь переиграть друг друга. Но в
единственном они были одинаковы — в желании захватить власть в мире,
используя для этого самих же гоев, желательно, уничтожив их как можно
больше в созданной для этого военной «мясорубке».   


Отрывок из книги Николая Левашова «Россия в кривых зеркалах. Том 1»
http://levashov.info/books.html#09

15 МАЯ 2010 г. ЮЛИЯ ЛАТЫНИНА Итак, с 1929 года весь СССР превращается в фабрику по производству оружия. Колхозы организовываются для того, чтобы изымать зерно и платить им Альберту Кану. Еще колхозы нужны потому, что колхозник, который умеет управлять трактором, умеет управлять и танком. В сущности, трактор, который делается на Челябинском тракторном, — это тот же танк. Самолетом в колхозе научиться управлять нельзя, поэтому по всей стране ОСОАВИАХИМ и ДОСААФ учат молодых парней летать.

Характер вооружений

Но, может быть, это делается для обороны? Может быть, Сталин боится, что проклятые капиталисты (Гитлера-то еще нет) на него нападут?

Тогда посмотрим — вслед за Виктором Суворовым, который это сделал в «Ледоколе» и «Дне “М”» — на характер производимых вооружений. В 1930 году Сталин покупает у проклятых капиталистов (а точнее, в США, у американского конструктора Кристи) танк БТ. Американский танк БТ производится в Харькове на заводе, сконструированном американским же дизайнером Каном, в количестве 22 штуки в день.

 Только БТ-7 к 1940 году в войсках было 5300 штук. К началу Второй мировой танков БТ всех типов в Красной Армии было больше, чем всех типов танков во всех странах мира.

БТ — это замечательный танк. БТ сражался в Испании и в октябре 1937-го проделал марш-бросок к реке Эбро, преодолев за двое с половиной суток 630 км.  БТ блестяще себя проявили под Халхин-Голом, совершив 800-километровый марш-бросок по монгольской степи. В августе 1945-го танки БТ ударили по японцам, стремительно пройдя 820 км, при этом из 1019 танков потери составили лишь 78 единиц.

Из вышеперечисленных операций нетрудно вычленить одну особенность: самый массовый танк Красной Армии был оптимизирован для европейских дорог и монгольских степей. «У БТ был единственный недостаток: эти танки невозможно было использовать на советской территории», — иронизирует Виктор Суворов.

 А вот еще одно знаменитое оружие, полностью позаимствованное Сталиным у

США. Это стратегический бомбардировщик Ту-4, точная копия американского Б-29. Его скопировали полностью, включая отверстие в панели управления под банку с кока-колой и пепельницу (хотя советские летчики курить не имели права). Копирование было столь рабским, что в качестве базовой единицы при расчетах использовали дюймы, которые потом переводили в миллиметры.

ТУ-4 строили уже фактически после войны, когда стало ясно, что была взорвана атомная бомба, и срочно понадобились для нее носители.

Но почему у Сталина, превратившего всю страну в фабрику по производству оружия, не было хороших стратегических бомбардировщиков? Ответ заключается в том, что до изобретения атомной бомбы такой бомбардировщик был оружием оборонительным. Стратегический бомбардировщик — это оружие возмездия. Он означает, что если на тебя напали, ты летишь к противнику в тыл и наносишь удар по заводам, которые делают оружие, которым тебя атакуют.

Если нападаешь ты, стратегический бомбардировщик не нужен. Тебе не надо разрушать военные заводы противника. Ты планируешь их захватить целыми и использовать их продукцию для продолжения атаки.

Вместо стратегических бомбардировщиков Сталин проектировал, например, Ил-2. Ил-2 — это самолет-агрессор, предназначенный не для воздушных боев, а для уничтожения противника на земле. Да и советских летчиков не учили ведению воздушных боев. Но их учили наносить удары по наземным целям.

Одно из самых простых средств обороны от противника — мины. Но и мин не было.

«Инженерное управление Красной Армии направило заявку на 120 тыс. железнодорожных мин замедленного действия. Этого количества вполне бы хватило для того, чтобы в случае вторжения германской армии парализовать все железнодорожное сообщение в ее тылах, от которых она полностью зависела. Но вместо заказанного количества было получено 120 мин», — вспоминает Иван Старинов («Мины ждут своего часа»).

Что же производила советская промышленность вместо оборонительного оружия — мин, противотанковых пушек (производство 37- и 45-мм противотанковых пушек было остановлено в 1939 г.), стратегической авиации? Она производила танки, которые можно использовать только в Европе, и самолеты, которые можно использовать только в чистом небе.

 Война

По состоянию на 22 июня на Западной границе СССР Красная Армия сосредоточила невиданную мощь: 12 379 танков, свыше 10 тыс. самолетов, около 60 тыс. орудий и минометов. Ей противостояли 3 628 танков и 2 500 самолетов вермахта.

К концу сентября Красная Армия потеряла 15 500 танков, 10 тыс. самолетов, 66 900 орудий и минометов, 3,8 млн единиц стрелкового оружия.

Как произошел такой невиданный разгром?

Виктор Суворов дает на этот вопрос простой ответ: армия была уничтожена именно потому, что готовилась к нападению. Аэродромы, придвинутые к границе на расстояние 8-12 км, были разбомблены. Снаряды, высыпанные перед войной прямо на грунт, были захвачены. Через снятые для наступления заграждения прошли немецкие солдаты, на встретив на своем пути мин. Гитлер нанес Красной Армии удар в тот момент, когда она, как боксер, раскрылась для удара.

И, отдавая бессмысленные приказы о контрнаступлении, Сталин насаживал армию, как медведя на рогатину, на стальные клинья наступающего вермахта.

Виктор Суворов — первый человек, который внятно и связно объяснил нам, что же происходило в СССР до 22 июня 1941-го. Его роль в истории Великой Отечественной войны может быть сравнима только с ролью Галилея в физике, который первым установил, что все тела падают с одинаковым ускорением: а до этого две тысячи лет думали, что тяжелые тела падают быстрее.

Но это был тот редкий случай, когда Виктор Суворов ошибался. Точнее: в анализе всего, что происходило до 22 июня 1941 года, Виктор Суворов совершенно прав. Но вот его описание причин катастрофы 1941 года поверхностно и часто следует советским шаблонам: «внезапным ударом», «по мирно спящим аэродромам» (ну, пусть не по мирно спящим, но все равно — «на земле»).

Самое полное описание дал историк Марк Солонин. В книге «На мирно спящих аэродромах» Солонин, авиаинженер по исходной профессии, заинтересовался самым простым из утверждений, общих для Суворова и советских историков: аэродромы были придвинуты к границе, поэтому все самолеты разбомбили на земле.

Солонин показал, что это не так: что просто в силу ТТХ тогдашних самолетов разбомбить их на земле было чрезвычайно трудно. Налет, в ходе которого повреждались 2-3 самолета и убивали 2-3 человека, считался необыкновенной удачей. Самолеты противника чаще всего уничтожали в воздухе.

А как же Красная Армия лишилась к сентябрю 10 тыс. самолетов? А вот как: сначала следовал приказ отступить, и самолеты перелетали на другой аэродром. Потом следовал новый приказ — и самолеты снова перелетали. Через пять-шесть таких перелетов механики, обслуживающий персонал и пр. оставались где-то далеко, летчики грузились в автомобили и уезжали, оставляя самолеты врагу.

Как дело выглядело с танками, Марк Солонин описывает в трех книгах: «22 июня. Анатомия катастрофы», «23 июня — день "М"» и «25 июня — глупость или агрессия?».

По идее дело с танками выглядело прекрасно. Красная Армия имела на момент начала войны 24 тыс. танков, то есть в 7 раз больше, чем Гитлер. Но и это еще не все, потому что боевые качества этих танков были несравнимы.

1 августа 1941 года 1 (один) танк КВ под командованием старшего лейтенанта Зиновия Колобанова преградил дорогу на Гатчину колонне из 40 немецких танков. «Когда этот беспримерный бой закончился, 22 немецких танка дымились в поле, а наш КВ, получив 156 прямых попаданий вражеских снарядов, вернулся в расположение своей дивизии», — пишет Марк Солонин.

А вот как описывает встречу с КВ командир 41-го танкового мехкорпуса вермахта генерал Рейнгардт:

«С трех сторон мы вели огонь по железным монстрам русских, но все было тщетно… Русские гиганты подходили все ближе и ближе. Один из них приблизился к нашему танку, безнадежно увязшему в болотистом пруду. Без всякого колебания черный монстр проехал по танку и вдавил его гусеницами в грязь».

Из этого описания несложно заметить, что танк КВ вел себя в бою с частями вермахта точно так же, как если бы он выкатился на поле под Ватерлоо. Или под Аустерлицем. У противника просто не было средств его остановить. Генерал Рейнгард описывает, как немцы прикатили на поле боя 150-мм гаубицу. Она ударила по танку прямой наводкой. После чего КВ втоптал ее в землю.

При этом только в войсках Юго-Западного фронта КВ было 265 единиц. Помножим эти 265 танков на 22 — и окажется, что только эти КВ могли уничтожить гитлеровские танки полтора раза, причем без всякого вреда для себя. Заметим также, что в дополнение к КВ был еще Т-34, который мог пробить броню любой немецкой машины на дистанции 1000-1200 м и оставался неуязвимым для любого немецкого танка на расстоянии свыше 500 м. К июню 1941 года Т-34 в войсках было уже свыше 1000 штук.

И где же были эти танки?

А нигде. Вот бой 26 июня южнее Ровно, в бой двинулась 43-я танковая дивизия 19-го мехкорпуса. «Из 237 танков, имевшихся в наличии до начала боевых действий, в атаку пошла сводная танковая группа в составле 2 танков КВ, 2 танков Т-34 и 75 танков Т-26».

А вот 24 июня три полка 81-ой дивизии окружены немецкой пехотой в районе Немирова. «Как пехота может окружить танковый полк, на вооружении которого 270 танков БТ?» — саркастически спрашивает Марк Солонин. Это скорее походит на анекдот про мужика, который поймал медведя.

А вот 37-ая танковая дивизия: в дивизии по состоянию на 22 июня — 316 танков, боевые потери — ноль, на 26 июня остался 221 танк. 10-ая танковая дивизия: было 363 танка, боевые потери — 53 танка, к вечеру 26 июня осталось 39 танков. Остальные, включая 40 КВ, растаяли. А вот 63-й танковый полк 32-ой танковой дивизии: с 22 июня по 30 июля он потерял 17 человек убитыми. А танков он потерял 145, включая 14 КВ и 61 Т-34.

А вот совершенно уникальная дивизия — 3-ая танковая. К 28 июня, за шесть дней, из 337 танков в дивизии осталось 255, а численность личного состава упала до 67%. В чем же ее уникальность? — спросите вы. Это же блестящие результаты: за 6 дней с начала войны число солдат и танков в дивизии сократилось всего на треть. А уникальность в том, что дивизия стояла в глубоком тылу и передвигалась не от фронта, а к фронту. Кстати, делала она это медленней, чем движущийся в противоположном направлении по советской территории танковый корпус Майнштейна.

А есть ли что-то, что Красная Армия в это время не теряла? Да, отвечает Солонин — это грузовики. Если взять ту же самую 10-ую танковую дивизию, в которой из 363-х танков через четыре дня осталось только 39, то из 864-х ее грузовиков за Днепр пришло 613 машин!

Зачем нужны грузовики? Чтобы драпать.

 «То, что произошло летом и осенью 1941 года с Красной Армией, выходит за все рамки обычных представлений. История войн такого не знает, — пишет Солонин. — Красная Армия с первых же часов войны превратилась в толпу вооруженных беженцев, для которых допотопные газики были гораздо ценнее новейших, лучших в мире танков».

Итак, к 9 июля Красная Армия потеряла 11,7 тыс. танков, 19 тыс. орудий и минометов, более 1 млн единиц стрелкового оружия. К концу сентября, повторю, 15 500 танков, 10 тыс. самолетов, 66 900 орудий и минометов, 3,8 млн единиц стрелкового оружия. «С потерями противника эти цифры даже невозможно сравнивать — у вермахта просто не было такого количества тяжелых вооружений», — замечает Солонин.

Это были сотни тысяч тонн стали. Это было оружие, созданное ценой миллионов жизней. Это была продукция Харьковского, Челябинского, Сталинградского тракторного заводов, за которые было заплачено голодом и людоедством. Это было беспримерное, невиданное поражение. Все эти пушки, снаряды и танки достались немцам и потом сражались на их стороне.

Вопрос: что было причиной этого беспримерного бегства? Ответов только два. Один заключается в том, что 22 июня 1941 года весь русский народ внезапно превратился в трусов.

Кого только не называли трусами в мировой истории! Итальянцев, австрийцев, у Лермонтова находим «бежали робкие грузины», трусами честили японцы китайцев и белые — негров. Поправьте меня, но я не помню ни одного случая в истории походов Суворова или наполеоновских войн, чтобы кто-то — противник ли, союзник — назвал русских трусами.

Русский солдат и русский казак всегда вселяли ужас в Европе своей нечеловеческой храбростью. И вот 22 июня 1941 года все солдаты превратились в трусов. Вместо того чтобы сидеть в совершенно неуязвимой громаде КВ и безнаказанно втаптывать в грязь стреляющие по ним в упор 150-мм немецкие гаубицы — они драпали.

Эти трусы драпали так, что немецкие войска продвигались по 15-20 км в день, то есть фактически с той скоростью, с которой и идет пеший солдат. Итак, одно объяснение: все русские превратились в трусов.

Другое объяснение заключается в том, что солдаты бросали оружие, потому что ненавидели Сталина, и их бегство было настоящим всенародным референдумом. Референдумом о том, как на самом деле российский народ относился к кровавому палачу, отнявшему у него свободу, собственность и жизнь.

Сталин был великий психолог: он правильно рассчитал, что если превратить людей в рабов, а потом бросить рабов в наступательный поход, то эти рабы будут убивать, грабить и насиловать, желая выместить собственное рабство на противнике. Это среднестатистическая реакция человека, втоптанного в рабство.

Но Сталин забыл подумать о том, что случится, если рабам придется обороняться. Ответ: рабы восстанут.

Те, кто является поклонником Сталина, исповедуют, очевидно, первую точку зрения. Они считают, что был великий Сталин, который все предусмотрел, у которого было 24 тыс. танков, включая неуязвимые монстры КВ, — и на него наскочил слабый Гитлер, про лучший танк которого, Т-IV, российские военные отказывались верить, что он новейший и лучший, — но тут вся Красная Армия отпраздновала труса и разбежалась. Сталин был велик, вот только народишко ему попался неудачный.

Я исповедую вторую точку зрения. Ту, что российский солдат способен на чудеса храбрости. Но 22 июня 1941 года он не видел причины сражаться за палача. Это было не бегство — это был бунт. С поправкой на условия войны.

Есть ли еще какие-нибудь объяснения или, скорее, важные дополнения к причинам катастрофы 22 июня?

О, да. Одно из них — это полный, тотальный обвал цепочки командования, вызванный паническим бегством сталинских начальников. Опять же процитирую — по Солонину — воспоминания Болдина.

В первый день войны Болдин, первый замкомандующего Западным особым военным округом, прилетает на военный аэродром в 35 км восточнее Белостока и едет к фронту. По пути он встречает драпающий из Белостока ЗИС-101. «Из его открытых окон торчат широкие листья фикуса».

Представительский ЗИС мог оказаться в распоряжении только трех человек: секретаря обкома и начальников облуправления НКВД и НКГБ.

 «Встреча с дамой и фикусом происходит восточнее Белостока, то есть за сто километров от границы, во второй половине дня 22 июня, то есть примерно через 12 часов после начала боевых действий» — пишет Солонин.

Иначе говоря: начавшаяся война не совпадала с представлениями командующих палачей о прекрасном. Их идеалом была война, как в Катыни: когда стреляешь в затылок связанному польскому офицеру, и так 22 тысячи раз. Когда оказалось, что война — это когда в тебя стреляют, сталинским палачам это показалось нечестно, и они драпанули от линии фронта, прихватив с собой фикус.

Когда немцы 26 июня вошли в Дубно, они обнаружили, что в местной тюрьме чекистами было убито 500 человек. «Все люди были полностью раздеты. В каждой камере висели головами книзу 3-4 женщины… У всех женщин были вырезаны груди и языки». У палачей НКВД хватило любви к великому Сталину на то, чтобы в суматохе бегства подвесить каждую женщину ногами вверх и вырезать у нее груди. На то, чтобы сражаться с врагом, времени не осталось.

Заметим, что импотенция начальства — это не вторая причина поражения, это уже обозначенная первая причина. При каких условиях начальство бежит с поля боя еще до начала сражения? Когда оно знает, что ему начнут стрелять в спину.

Есть ли еще обстоятельства, которые надо учесть для объяснения разгрома 22 июня?

Да.  Война начинается 22 июня. Но первые выстрелы ее, которые слышит в Ковеле полковник Федюнинский, командир 15-го стрелкового корпуса, — это не выстрелы немцев. Это выстрелы украинских повстанцев, которые обстреливают его машину и машину начальника штаба генерала Рогозина.

А во Львове 24 июня комиссар 8-го мехкорпуса Попель описывает городские бои… нет, не с немцами. А с мятежниками. «Понять, где наши, где враги, никак нельзя —форма на всех одинаковая, красноармейская», — вспоминает Попель.

Всю эту стрельбу в тылу тогда относили на счет «гитлеровских диверсионных групп», — но в том-то и дело, что вермахт не высадил в те дни в тылу Красной Армии ни одного десанта. Более того — «форма на всех одинаковая, красноармейская». Очень трудно себе представить, что люди, стрелявшие по комиссару Попелю во Львове, были исключительно украинскими националистами.

В два дня красноармейскую форму добыть было трудновато — все-таки был не 1994 год, и формой, как в Чечне, не торговали. Проще всего себе представить, что форма была на тех, на ком она и должна была быть, — на солдатах Красной Армии.

22 августа 1941 года майор Кононов, член ВКП (б) с 1929 года, кавалер ордена Красного Знамени, выпускник Академии им. Фрунзе, ушел к немцам с частью бойцов своего 436-го полка. Летчики перелетали к немцам десятками: из них даже сформировали «русскую» часть люфтваффе, причем среди асов оазались два Героя Советского Союза: капитан Бычков и старший лейтенант Антилевский. Число «хиви», то есть бывших советских людей, зачисленных в регулярные части вермахта в качестве помощников, к июлю 1943 года составило 600 тыс. человек: а ведь были еще полицаи, была еще РОА, тот же Кононов сформировал свою часть, «102-й казачий дивизион».

Кто они были? Бывшие комиссары и комсомольцы? Отчасти да, так хорошо ж Сталин воспитал свою элиту, что ей было все равно в кого стрелять, лишь бы стрелять. Те, кто ненавидел Сталина? Тогда за что?

В чем причины этого «беспримерного, как в истории России, так и в истории Второй мировой войны сотрудничества с оккупантами»? (Солонин) Неужели русский народ испортился? С французами не сотрудничал, к англичанам под Севастополем не перебегал, японцам в 1905-м не сдавался, а вот появился величайший гений всех времен и народов, Генералиссимус Сталин, и народ стал толпами перебегать? И к кому? К людоедам.

12 сентября 1941 года Сталин подписывает директиву о создании заградотрядов. «В наших стрелковых дивизиях имеется немало панических и прямо враждебных элементов, которые при первом же нажиме со стороны противника бросают оружие», — говорится в ней.

Что это за зверь такой — заградотряды? Это, если подумать, удивительная тактика. Это тактика террористов, когда не ты воюешь, а кто-то впереди тебя, кому ты при случае пустишь пулю в затылок. Во всей мировой истории нет ничего подобного. Есть только отдаленные аналогии: например, палестинские террористы. Да еще в Китае был такой военный строй — всадники, скованные цепями, чтобы, значит, не разбегались.

И в России такого не было. Воевали со шведами, не было заградотрядов, воевали с французами, не было заградотрядов, на чужой земле воевали, Париж брали, Измаил, Плевну, в горах Кавказа дрались насмерть с диким чеченом и черкесом — не было заградотрядов! Но появился самый величайший человек в истории, и возникла нужда в заградотрядах!

Из вышесказанного следует еще одна очень важная вещь: вошло в моду — с легкой руки Жукова — издеваться над Сталиным: вот, мол, к войне не были готовы, танки все были устаревшие, а Сталин еще и приказывал контратаковать.

Но если вы посмотрите на события с точки зрения Сталина, если вы представите себе то, что знал он, то его приказы являются совершенно логичными. Что знал Сталин? Что он обладает семикратным численным преимуществом в танках; что он обладает абсолютным преимуществом в боевых характеристиках машин, что один КВ способен ездить по полю боя где-нибудь под Белостоком так же безнаказанно, как по полю боя под Бородино.

Да, Гитлер напал: это представляет из себя некоторое тактические неудобство и большую идеологическую выгоду. Наш советский танк тут думал, как раздавить гитлеровский запорожец, а запорожец вдруг сошел с ума и сам шмякнулся о танк. Ну и что? Все равно результат для запорожца в конечном итоге одинаков. И вдруг вся эта громада, как колосс на глиняных ногах, складывается и бежит, бросая 15 тыс. танков и 3,8 млн винтовок.

Представить себе, что выпестованные им палачи настолько трусливы, а его народ настолько его ненавидит, Сталин вряд ли был в состоянии.

Приказы о контратаках — с точки зрения Сталина — были совершенно логичны. Они вытекали из всего, что Сталин знал о своей армии. И не менее логичен был еще один приказ — признать пленных изменниками. Взглянем опять же на происходящее с точки зрения Сталина. Сталин знал, что эти пленные, обладая полным превосходством, сдались, бросили 15 тыс. танков и 3,8 млн винтовок. Отчего? Только потому, что они против Сталина. Как оно и было на самом деле.

Гестапо никогда не снимало руку с пульса народных настроений. Для этого его сотрудники заводили широкие связи среди населения, неплохо приплачивая широкойсети информаторов. Желавших получить деньги за этобыло много. Немало информации получали гестаповцы от плененных партизан и подпольщиков, поэтому допросуих придавалось большое значение. Если арестованный молчал, к нему применялся «шарффернемунг» (энергичный допрос). Немцы не стеснялись в способах получения нужных показаний. Давались прямые указания избивать допрашиваемых, угрожать им смертью для того, чтобы тесообщили нужные сведения. В директиве штаба 256-й пехотной дивизии от 5 августа 1941 года говорилось: «Опыт показывает, что арестованные только тогда дают показания,когда к ним применяют принуждение или угрозу смертью. Мягкость не должна иметь места». Был изданприказ расстреливать пленных партизан только после полученияот них нужных сведений. Прежде чем начать допрос, подозреваемого обычно жестоко избивали, стараясь привести его в шоковое состояние, чтобы перед встречей со следователем он не успел собрать воедино волю и разум. Сотрудники гестапо считали, что каждый арестованный ими человек располагает хоть какой-тоинформацией о подрывной деятельности. Даже тех людей, в отношении которых отсутствовали прямые улики, подвергали пыткам «на всякий случай», так как, может быть, допрашиваемый хоть что-нибудь, но расскажет. Иногда такого человека допрашивали с пристрастием по вопросам, о которых он абсолютно ничего не знал, и особытиях, к которым он не имел никакого отношения.Одна линия допроса сменялась другой. Процесс, начавшись,становился необратимым. Если арестованный недавал показаний под мягкими пытками, к нему применялись более жесткие, под которыми человек иногда умирал,прежде чем гестаповцы убеждались, что он действительно ничего не знает. Обычным делом было отбивание почек. Иногда били до тех пор, пока лицо не превращалось в бесформенную, лишенную зубов массу. Гестапо имело стандартный набор орудий пыок: тиски, с помощью которых раздавливали яички, электроды передачи разряда электрического тока от пениса на задний проход,стальной обруч для сдавливания костей головы, паяльник, использовавшийся в различных комбинациях пьпок. Причем во всех отделениях гестапо с допрашиваемыми работали поразительно одинаковыми способами как на территории Германии, так и на территории оккупированных стран, что говорит о том, что гестаповцы руководствовались едиными для всех методиками проведения допросов.

Зачёркнут ещё один день... Живой... Глядишь, там и дембель скоро. Кимарит пока Афган. Отбой. Будь прокляты эти горы! Не спится. Курнуть бы. - Серёга, слышь? Храпит, змей. Ну, ладно, дрыхни. Луна в карауле... Прохлада... Тишь... Осень... «ХазАн», по-ихнему... Мандраж по коже. С утра опять За жизнь цепляться зубами. Черкнуть письмецо? Да что писать... Лишние слёзы маме. Зачёркнут ещё один день... Живой... Глядишь, там и дембель скоро. Кимарит пока Афган. Отбой. Будь прокляты эти горы.