Еще оставалось три дня отпуска. Очень хотелось куда-то рвануть. Давно собирался на велике проехать петлю к югу от Ингульца (Ингулец сейчас относится к Ингулецкому району Кривого Рога), дотронувшись южным краем петли до бывшего массива немецких колоний Заградовка (район Каменки-Штейнфельда). Привел в порядок велосипед, пригнал на ночь его с гаража домой, чтобы утром не терять драгоценное время сна...

Дни стояли прекрасные, теплые, дул только сильный ветер, окрасив к вечеру небо в зеленовато-голубые тона с яркими холодно-розовыми облаками... То ли из-за цвета неба, то ли из-за страха перед неизвестностью к вечеру желание путешествовать пропало. А напрасно. На следующий день была расчудесная погожая погода, пришлось ее прелести поглощать на даче, что тоже, впрочем, было хорошо. Но мысль, что вот, я, такой-сякой, упустил прекрасный для поездки день, не покидала. А желание двинуться в путь все росло. Решено: завтра еду.

Лужи ночного дождя, утренняя темнота и сырость плотного тумана  не могли меня уже остановить. Уж слишком решительно и твердо был настроен.Электричкой до Ингульца, несмотря на некоторую тесноту бывших плацкартных вагонов, добираться с двухколесным багажом относительно терпимо. В восемь утра я был на старте маршрута.

Монумент на братской могиле в Карповке. Говорят, сюда перенесли и братскую могилу из Николаевки, попашей под снос из-за наступления отвала № 2 ИнГОКа.

Встречает Александрия.

В Тихом Ставе совсем тихо и очень туманно.

По такому туману я еще не ездил. Велосипед становится мокрым. Дисковые тормоза при высокой влажности ни черта не держат. Грязеотбойники-крылья я не поцепил, учитывая, что большого дождя не обещали. Вся влажная дресва, мирно шелестя, прилипала к велосипеду, придавая ему боевой вид. Прелесть движения и приятная тревога новых маленьких открытий влекли. Постоянно выплывающие из тумана объекты вносили некоторую интригу в мое маленькое осеннее путешествие. Отсутствие надежного торможения тормозами заменялось ненадежным торможением ногой.

Что я ждал от этого маршрута? Уже годика два моя коллекция старинной черепицы не пополнилась ни одним образцом. Возможно, неизведанный край подарит мне штуку-две новых черепичек. В южной части маршрута находится лесной массив Владимирская дача, уж больно хотелось взглянуть на него. В этом районе сходятся границы трех областей: Днепропетровской, Херсонской и Николаевской. Как это выглядит не на карте, хотелось увидеть своими глазами, хотя особых обозначений не ожидал. Влекло также желание увидеть остатки строений бывших немецких колоний. Но притягивала больше всего просто дорога, мягкая, гладкая, бесшумная, извивающаяся грунтовка, дарящая чувство полета в  сфере под названием "Степь".

Братская могила в Тихом Ставе.

Уютный шинок в Тихом Ставе, напоминающий о немецком качестве.

Прилегающие к Ингульцу села Карповка, Вишневое, Зеленый Гай – очень аккуратные села, с выкрашенными и выбеленными дворами. Чувствуется достаток, определенный близостью города и промышленных предприятий как источника дохода. Очевидно, что и люди, глядя друг на друга, стараются навести во дворах чистоту, образуется общий стиль порядка на целых улицах и в селениях. Все, что южнее этих сел – наполовину, если не больше, - покинуто, заброшено (пусть простят мне Николаевская и Херсонская области)... Многие дома оставлены совсем недавно… Главной визитной карточкой таких сел постепенно становятся не сами села и их жители, даже не их дворы и хаты, клубы, сельсоветы...а ... кладбища и братские могилы. К братским могилам относятся бережно, на фоне запустелых и заросших дворов, они смотрятся как-то по-особенному. 

За балкой Пидунова (название по карте 100-тысячке, старое название - Волчий Яр), немного восточнее Новоблакитного пересекаются границы трех областей - Днепропетровской, Николаевской, Херсонской.

Новоблакитное тоже тихое...

В этих районах весьма распространена цементно-песчаная черепица. В дореволюционное время здесь было несколько заводиков, выпускавших "бетонные" кровельные материалы.

Кроме цементно-песчаной черепицы встречается черепица ручной формовки, а также штампованная без обозначений и с клеймом "ГС" (Григорий Сидоркин, земли его располагались южнее снесенной Николаевки).

Село Заря - последнее село перед урочищем Владимировская дача.

В Заре в одном из брошенных дворов наткнулся на огромный колодец глубиной метров 10 и в диаметре метра 2,5 (!!!). Таких широких колодцев я еще не видел.

Владимировская дача меня не очень впечатлила, да и по окраине, которую я увидел, очевидно, трудно судить о ней в целом. Видимо, у нее есть разные участки: новые и старые, под акацией и другими древесными культурами. Владимировский лесной (лесничий?) лагерь создан в 1882 как альтернативное место несения воинской слкужбы немцев-меннонитов близлежащих немецких колоний. В лагере можно было поместить 131 человека. Площадь лагеря составляла 3000 десятин земли, из которых 1900 десятин были засажены деревьями. Лагерь имел большое хозяйство, здесь разводили скот, 120 десятин были отведены под огород. В свободное время рекруты играли в оркестре. Лагерь перестал существовать в 1919 (Фризен Руди).

Братская могила в Заре.

От былого величия бывших немецких колоний осталось очень мало… Хотя не совсем так... В Красновке (Шенау) в движении взгляд поймал две массивные симметричные полуразрушенные узорчатые конструкции из кирпичей вдоль ограждения усадьбы. Что-то подсказывало, что это остатки огромных  ворот, менее вероятно – остатки стен дома. Женщина, убиравшая листья на окраине двора, к общению была не совсем готова и на предложение позволить сфотографировать архитектурную красоту ее двора резко отказала. «Там далі є красота» - ответила она.

Не обманула: далі действительно была красота… Сохранилось несколько дворов с уцелевшими воротами. Поражала массивность их конструкции, которая не соотносилась с размерами и содержанием того, что было во дворах… Входные ворота, видимо, много значили для немцев (в данном случае – немцев-меннонитов). Устройство грандиозных ворот, очевидно, было данью традициям, а также желанием прочно и надолго утвердиться на заселяемых землях. Это была достаточно дорогая заявка о своем статусе (больше ворота – больше статус). Такие ворота ставились также при въезде в селения, возле кладбищ, костелов, школ. Но на старых фотографиях заметно, что не все могли себе позволить такую роскошную постройку, из кирпича которой можно было бы спокойно возвести одну из фронтальных стен дома.

Остатки дореволюционной школы в Красновке (Шенау).

Молотильный камень возле дороги или забора - частое явление в наших краях.

А вот и "золотые" (роскошные и очень дорогие) ворота в одном их дворов Шенау.

Обратите внимание на забор слева. Его конструкция характерна для немецких колоний (на старом фото ниже тоже есть). Дугобразные керамические "черепицы" (напоминают коньковую черепицу ручной формовки или черепицу-"татарку"), очевидно, специально изготовлялись для возведения забора. Такие заборы нами в свое время были встречены в снесенной Николавке.

Вот так ворота выглядели  в дореволюционные времена. Богатый дом в колонии Рюкенау.

. 

Въездные ворота. Колония Александеркроне.

Для сравнения - фото двора в снесенной уже Николаевке. Забор (справа) идентичен по строению таковому в меннонитских колониях.

А этот забор из известняка с оторочкой из кирпича (как это я не подошел глянуть клеймо на кирпиче?).

Еще один двор с сохранившейся правой частью ворот.

Братская могила в Свободном.

В Каменке (Штейнфельде) согласились попозировать..

От Свободного, свободно пересекая слияние балок Висуньской и Гордоватка, не менее свободно движемся на Ингулец вдоль балки Гордоватка.

Дорога, по которой окрыляешься и осчастливливаешься. Эх грунтовочка, как я тебя люблю! 

Балка Гордоватка. Вид с севера на юг.

Курган севернее железнодорожной станции Ингулец. На кургане видны могилы (?воинов, ?погибших водителей).

Дорога Зеленый Гай - Вишневое дарит долгожданные солнышко и тепло, а также желание вновь тронуться в путь.

© Текст и фото – Аблец Валерий Викторович.  В заметке использованы сведения и фотографии (две черно-белых) из первоисточника -Фрізен Руді. Менонітська архітектура. Від минулого до прийдешнього. Пер. з англ. - Мелітополь: TOB "Видавничий будинок Мелітопольської міської друкарні", 2010. 660 с.