Боярін із-под Бояркі Ігнатій

Любіл рукой какашкі колупаті

І єл потом какашкі еті мяті

Не знав наш мір подобних єбанатів

В этот год зима была странной и серой.

В промозглом сыром воздухе пахло Апокалипсисом,

А утро как-то по-кошачьему проворно переходило в полночь.©

Вот так иду бреду, и дни идут, и время... они идут быстрее меня и конечно обгоняют грустно.

Вздохнуло утро ветерком морозным,

И небо тихой серостью упало,

Ты ж едешь на роботу весь продрогший,

И тычешь рубль маршрутчику устало.

 

Со взглядом непроснувшимся, прохожий,

Оттопчет чищеный до блеска твой сапог,

А ушлая старушка с хитрой рожей,

Помнёт тебе отлежанный твой бок.

 

Ты бодрому вахтёру тычешь пропуск,

Тебе он "с добрым утром говорит".

Какое, нахер, доброе?! Мне б в отпуск,

А не на службе наживать радикулит.

© Ветер Города

ТЫ вошла ко мне с заколкой
И сказала: шА шА шА.
Я тряслАсь к тебе в двуколке.
СЕрдцем к милому спеша.

Я ответил: чтО ты? ВЕра?
МЫ с тобой являем сферы.
Для чего тебе закОлка?
ВОт, клади её на полку!
Распусти же волосА!
ПолетЕли в небеса!

Полетели, закружили.
С ветром солнечным дружили.
Посидели на луне,
Море видели в окне.
До седьмых небес забрались.
….Даже там поспать остались…

Но скажите: вот зараза!
Ждать последуйщего раза!

Беззвучный крик, застывший в пустоте.

И тишина: вздохни - и разобьётся.

Слеза прозрачная скатилась по щеке.

За нею не одна ещё прольётся.

 

Сказал ты, что тебе уж всё равно,

Сказал ты, что все чувства онемели.

А я не верю, что забыл тепло,

Горячий шёлк моей постели.

 

Послушай, дождь стучит в окно.

Нежданный гость...  Впусти ж его скорее.

То небо плачет. А в душе темно.

Но слёзы неба душу не согреют.

 

Тебя мне эти слёзы не вернут.

Не смогут и любовь из сердца смыть.

И по стеклу, как по щекам, стекут,

Забудут, как хотела б я забыть…

Пыль дорогою клубится,

Крик и смех босых детей,

По дороге тройка мчится,

Бесом кнут визжит над ней.

 

Кони резвые, гнедые,

Бьют подковой шлях сухой.

Шумом диким разгоняют,

Городошный сон-покой.

 

Свистом звонким подгоняет

Их возничий торопясь.

Кони ржаньем отвечают,

Ветром быстрым проносясь.

 

Рвут узда и треплют гривой,

Ног мелькает чернота.

Крупы взмылены до пены,

И огнем горят глаза.

 

А в коляске, под плащами,

Тяжело дыша от ран,

Смерть от тела прогоняет,

Окровавленный гусар.

 

Свою голову черняву

Положив на доломан,

Молит бога, за отвагу

Не призваться к небесам.

 

Хмелем порченый поручик,

Глупость посчитав за честь,

Обнажил в угаре пьяном,

На соратника свой меч.

 

Хоть лишился в споре жизни,

Да успел пырнуть подлец.

Пошло красит алый ментик

Окровавленный рубец.

 

Погоняй гнедых возничий,

К лазарету поспешай,

Браву молодцу герою,

Пасть за запросто не дай.

 

Пусть за землю повоюет,

Саблей ворога разя.

Коль судьба, пусть поле брани,

Отбирает жизнь в боях.

© Ветер Города

Мне пел ручей святой водою,

И хором птицы провожали,

Благословляли в путь - дорогу,

И легким саваном укрывали.

 

Так бережно касались губы,

Морщин холодного чела.

И мать заламывала руки

Казнясь. Дитя пережила.

 

И как воробышки девицы

Всё кучковались по углам.

О парне молодом скорбели,

Слезу пуская по щекам.

 

Чуть слышно на подворье пёс

Завёл унылость воем томным.

Люд проходящий у ворот,

Глядел на дом молчаньем скромным.

 

С угла светлицы дева мне

Едва заметно улыбалась.

А тот, кого снесли в кресте,

Жалел что я ушёл не каясь.

 

А копачи уж закурили,

Успище вырыли на славу.

С калиной красной в изголовье,

А по бокам высоки травы.

 

Ну что ж, сердешный, забивай,

Да осторожней. Не со спехом.

Проводят юного певца,

Что жизнь растратил на потеху.

 

Поплачьте людоньки чуток,

Да расходитесь по домам.

Жил как умел, писал как мог,

И кланялся седым ветрам.

© Ветер Города

День- деньской грохотала гроза за окном,
День- деньской всё катилась слезой по стеклу,
Ей хотелось уйти, ей не мил этот дом,
Все ушли и оставили в нём тишину.
В зеркалах отраженьями блики горят,
И забытый цветок увядает давно,
Она в зеркале ловит испуганный взгляд,
Её жизнь не театр, а немое кино.
Всё гроза за окном, гром рычит, точно зверь,
И от молний ослепли, слезятся глаза,
Ей пора, прикрывая тяжёлую дверь,
Вдруг замрёт и прощаясь посмотрит назад. 
 

(авт. неизв.)

Вот надыбала стишок, мне очень понравился, печальный правда немного .....

Тяжко тужу йдучи лісом, між гори й долини,

Смутний ходжу, серце краю, без мої дівчини.

То й далі блукати, чи все ж завітати до її подвір’я,

Дарма душу свою одягати в дум тяжких ганчір’я.

Неси мене мій конику бистрою стрілою,

Через ночі, через темінь, до моєї зорі.

Зупинюся на порозі та попрошу Бога, милую бачить,

Аж он моя мила, сидить у віконечка, і тихенько плаче.

Сидить моя ясна, про мене не відає, до вітру говорить:

«Вітре бистрий, вітре власний, де мій милий ходить.

Як по мні його думки нехай мчить до хати,

Як забув, то Бог суддя і Пречиста Мати»

Ми ж то присягали, рученьки давали, щоб не забувати,

Я обітниці не зраджу, буду вік кохану свою милувати.

 

Із рукописного збірника бібліотеки Музею Чарторийських.(кін. XVII ст)

адаптація  © Ветер Города

Стою в комнате чёрной,

И не видно не зги,

Ищу выход покорно,

Но лишь стены-тиски,

Что в пугающей черноте,

Прижимаются ближе ко мне...

 

Темнота – глаз коли,

Тонкий бред режет слух,

Я ль тут с кем? Не молчи.

Отзовись чёрный друг.

Только мрак и немота

В окружении меня.

 

Я дрожащие руки

Протянул пред лицо,

Дай учую преграду,

Мож придумано всё?

Да упёрлась рука,

Гадкий мох и стена.

 

И ладонями перебирая,

Разрываясь биением сердца,

Я вдыхаю и выдыхаю,

Я ищу хоть малехоньку дверцу.

Только страх на ладони

Дикий холод мне гонит.

 

Уж я бесом кричу,

Услыхайте мой глас.

Из невидимых пут.

Указав малый лаз…

Услыхал меня тут,

Только мой чёрный друг…

 

Услыхал и позвал,

Дальше… в тёмный подвал…

© Ветер Города