Ребят, извините, что долго не появлялся. Мне скучно без вас;(...
Мастер и Маргарита. Часть II ...
Она подошла к Остапу и слегка коснулась его плеча. Остап обернулся. - Мессир, приглашает вас на чашку кофе, соблаговолите проследовать за мной, - сказала Мара и направилась вдоль коридора походкой дорогой секретарши. Остапу ничего не оставалось, кроме того как выкинуть сигарету в окно и идти за ней.
В купе было темно. После яркого дневного света, Остап с трудом различал обстановку и пассажиров в ней присутствующих. Во первых, купе не было, был только сам вагон, гораздо более широкий и длинный, чем можно было бы предположить, думая о нем как об обычного размера вагоне. Во вторых, хотя света там было и не много, (он исходил из расположенных на стенах огромных канделябров, с такими же огромными, хотя и не ярко горящими свечами, отлитых из черного воска), если обстановку этого помещения назвать царской, это бы означало приуменьшить и умолить ее. Одним словом как бы не представлял и не рисовал себе в своих самых безумных фантазиях Пещеры Алладина или графа Монте Кристо человек с самым богатым воображением, они казались бы жалкими и унылыми на фоне этого так называемого вагона. Еще необычнее и фантасмогоричнее выглядели присутствующие там персоны. Как оказалось Мессир был там не один, а ужинал, в весьма оригинальной компании. Сам Мессир, восседал на огромном низком кресле, удобном и комфортном (это чувствовалось несомненно и сразу), изготовлено оно было из костей, как показалось Остапу, ножки и подлокотники были инкрустированы белым золотом и огромными бриллиантами излучавшими независимый от внешнего и не с чем не сравнимый свет, голубого и синего оттенков. Обито оное было кожей татуированной весьма искусно и прошитой бело го же золота нитями. - Человеческая! Пронеслось в мозгу Остапа и он едва сохранив внешнее спокойствие почтительно поклонился. - Человеческая, человеческая, раздался громкий, дребезжащий и весьма не слухоприятный голос исходящий от высокого, худого господина с усиками перышками в клетчатом не по размеру костюмчике старо-английского покроя, английского же фасона кепи и в сверкающем дорогой оправе пенсне. Находился клетчатый господин в это время возле изящного бара черного дерева, склонившись над его содержимым и извлекая от туда бутылочку коньяка. - Это кожа карибских пиратов, продолжал он, ну и питали же они склонность к этому искусству, он хихикнул, и не напрасно и практично, как оказалось, изысканно я бы не побоялся сказать получилось, вам так не кажется Мессир, обратился он к своему господину. - Мне более симпатична современная тематика, ответил тот, обивку надо будет сменить, займешься Фагот и не тяни с этим. - Слушаюсь Мессир, ответил Фагот, и принялся распечатывать бутылку. Глаза Остапа понемногу привыкали к мраку и он рассмотрел хозяина ужина повнимательнее. Мессир был человеком средних по виду своему лет, с выточенным как бы из мрамора но выжженным солнцем смуглым, утонченным, аристократическим лицом, на голове находилась черная, мягкой ткани шапочка с неразборчивой вышитой монограммой, под шапочкой волос не наблюдалось. Одет был в черную атласную хитану с кроваво красным подбоем и золотые остроносые марокканские тапочки. Это был весь гардероб Мессира, как показалось Остапу. На пальцах рук темного господина, правда, красовались необыкновенной красоты бесценные перстни, а шею обвивала золотая цепь с медальоном пуделя вырезанном из цельного бриллианта. В ногах его, по видимому отдыхал, наслаждаясь теплом недалеко расположенного огромных размеров камина, черный котище, величиной со льва, но на вид такой благодушный, что страха Остапа не вызывал. Мара расположилась позади своего господина, была нагой и массировала его плечи и шею...
