ОН ЛЮБИТ ВОВСЕ НЕ МЕНЯ...
Впервые я, наверное, увидела Его во сне...
Видимо, очень давно.., может быть еще в детстве…
Но когда Он и в самом деле появился у нас – я ничуть не удивилась.
Это как-то само собой разумелось, что Он, наконец, появится…
Его голос сразу наполнил прихожую, зазвенел, летая между стеклянными шарами люстры, и выплеснулся на кухню.
Смуглая тонкая рука с длинными пальцами и узким запястьем, увитая синими тенями дверной ручки, выключателей и вешалки гардероба. Он был худ, на лице выделялся только длинный нос и бездонные колодцы глаз, скрытые бликами стекол очков.
Свободный свитер скрадывал очертания тела, тоже худого и жилистого. И, видимо, это его слегка смущало - глупые мужчины почему-то так переживают из-за своей мускулатуры, не понимая, что это как раз и не очень важно…
Конечно, кому как, но у нас в семье всегда предпочитали эстетику и изящество мускульной силе!
И хоть я небольшой знаток красоты мужских ног, но эти...
О, как нетерпеливо и легко они двигались, в них чувствовались тонкость кости и скрытая сила, неожиданное и точное движение позволяло, даже торопясь, ступать непринужденно...– и это трудно выразить словами. Кажется, что они живут своей, отдельной жизнью, и он при всем желании не смог бы заставить их сделать что-либо дурное или некрасивое...
Я не знаю, как выглядят герои легенд, принцы, доисторические коты в сапогах – может быть, именно ТАК?
Он поздоровался – и прошел дальше по кухне (приходил к нам по какому-то делу)... А я, так и не поднимая глаз от пола, вышла в комнаты, думая о том, что едва ли он расслышал мой тихий ответ...
В тот вечер я долго молча сидела перед телевизором, не совсем понимая, что там происходит... – и рассеянно оглядываясь на вопросы домашних.
По-моему, они решили тогда, что я просто заболела.
Сами того не зная, они были правы. И эта моя болезнь имела ИМЯ...
С того дня прошел уже почти год... Он часто бывает у нас...
Его взгляд и голос первое время чуть не сводили меня с ума, а прикосновения жилистой и тяжелой (но с такими нежными пальцами!) руки просто бросали меня в дрожь.
А он, кажется, просто не воспринимал меня всерьез...
По воскресеньям я с самого утра ждала, когда он ворвется в нашу огромную сонную квартиру и, поздоровавшись со всеми – обнимет меня и оторвет от пола, закружив по комнате.
И радостно скажет: "Здравствуй, моя милая девочка!" – и, приникнув лицом к моему затылку, прошепчет: "Ах ты ж прелестница моя!"...
Потом, обсудив на кухне свои дела.., и пока там убирают со стола и моют посуду – он иногда может зайти в мою комнату, где я одна (двери у нас закрывают), и присесть с чашечкой кофе в руках на диван рядом со мной.
Нежно и легко не то погладив, не то просто коснувшись моей шеи (это у него выходит так просто и естественно, что не возникает и тени неприличия от нарушений условностей), и глядя мне просто в глаза своими теплыми зеленоватыми глазами – он мог, чуть улыбаясь, запросто спросить:
"Ну как дела, кисонька?".
И я трепетно ждала его прикосновений, я была готова все что угодно ему отдать, но...
Но он говорил что-то еще, допивал свой кофе – и... УХОДИЛ… Кофейный аромат напоминал мне его, я даже стала пить кофе, хотя раньше терпеть не могла эту гадость.
Он уходил и приходил опять, они о чем-то говорили, смеялись, шуршали бумагой...
Иногда я, заходя на кухню, видела, что он пьет горячий чай, и по влажно блестящим пепельным волосам и румянцу, проступившему на скулах, я понимала – он принимал ванну…
Я представляла струи воды на его гладкой бронзовой коже, изгибы тела, мыльную пену, ползшую по животу и оставлявшую за собой чистую кожу, его теплую одежду на полу…
Это приводило меня в ужас, но в груди сладко, изнемогающе ныло...
Я очень боялась, что они заметят мое смущение. Тогда я, старательно глядя в сторону, слишком правильно ступая, проходила мимо стола, за которым они сидели, стараясь думать о чем-нибудь постороннем.
Часто они подолгу и молча сидели одни в комнате, изредка приглушенными и странными голосами что-то говоря друг другу. Если я заходила в комнату (как я боялась что-то сделать не так и разочаровать его!), он, глянув на меня, улыбался – и сердце чуть не выскакивало у меня из груди, оно билось где-то у горла!
Но счастливой я чувствовала себя только несколько секунд – потому что они явно ждали, когда я уйду, чтобы продолжить свою беседу…
Да, это, конечно, стыдно.., но когда он уходил, я, бывало, прижимаясь к его рубашке, оставленной в ванне, думала о нем. А когда он снова был тут, пыталась делать вид, что он мне безразличен, что просто мне с ним весело.
И все чего-то ждала, ждала...
Сегодня я опять смотрю на него не в силах вымолвить те жаркие и нежные слова, которые распирают мне грудь и увлажняют глаза. Я мечтаю о его любви, я готова оставить все – и пойти за ним – пусть он только позовет!!!
А он...
А он опять присел ко мне на диван с чашкой кофе в руке.., гладит меня по спине и чешет за ухом, когда я сворачиваюсь клубком на его коленях...
Я чуть шевелюсь, мое дыхание становится хриплым и нежным.., наконец я пригреваюсь и аж мурлыкаю, прикрыв глаза... От нежности к нему, мои лапы чуть подрагивают, обнажая острые коготки, которые ему так нравятся.
Он снова говорит мне ласковые слова, и я не знаю точно – сплю я, или нет?
Но все равно я знаю другое: он ходит к моей так называемой "хозяйке" – к той ДВУНОГОЙ, что живет со мной в этой квартире...
...И ЛЮБИТ Он вовсе НЕ МЕНЯ...
\Из моего старого ФИДО-архива 70-х годов\
Історія вже звична: підібрали з вулиці. Та й одночасно два коти вже були у нас вдома. Навіть Рижик на початку свого життя був вдома не єдиним котом. І от тепер знову вдома котяча зграя.
